С утра я проснулась без будильника. Сладко потянувшись в постели, я посмотрела на часы: часы показывали семь утра.
«Господи, еще целая куча времени – почти час!»
В постели было тепло и уютно, мне ужасно не хотелось вставать, и в это утро я еще раз пожалела, что давно вышла из детского возраста. Спала бы и спала в своей кроватке, сопела бы носиком. Никто бы не трогал.
«Хм. К Андрюшке это не относится».
Едва я задремала опять, как мне пришлось как по команде вскочить по звонку будильника. Восемь. Наскоро разбудив сынишку и собрав его, я доволокла его до садика и сдала на руки воспитателям. Сонный Андрейка попросил «привезти ему с работы шоколадку», что я клятвенно пообещала сделать, но уже в следующий момент забыла о своей клятве, потому что все мои мысли занимала ближайшее зарытие свечки и картонки.
«Где я найду в большом городе Москва заброшенный парк, где не ходят люди»?
Люди ходили везде. В многомиллионном городе невозможно было скрыться от людских глаз. Разве что только ночью на кладбище, куда я даже под страхом смертной казни никогда бы не пошла.
Еще немного поразмыслив, я решила рвануть в Измайловский парк. Во-первых, туда можно доехать обычным транспортом. Во-вторых, наверное, в таком большом парке можно найти хотя бы маленький кустик, где не каждый день ступает нога человека. И потом, вероятность того, что в понедельник с утра меня кто-то застукает в глуши Измайловского парка, была крайне мала. Сказано – сделано. Я упаковала магические предметы, захватила Андрейкин совочек, дотряслась на метро и трамвае до Измайлово, сойдя у центрального входа, и углубилась в заросли.
Бродила я примерно полчаса. Убедившись, что вокруг никого нет, я, наконец, присмотрела довольно большое дерево – то ли липа, то ли дуб, я в них не разбираюсь – надела хозяйственные перчатки, достала Андрейкин совочек и принялась копать. Выкопав небольшую ямку, я благополучно поместила туда и свечку, и картонку, все это чинно зарыла, прихлопнув совочком. После этого я встала, как учила меня Оксана, поклонилась и произнесла: «Сыра земля, забери мои беды. Спасибо тебе за помощь!»
Я не знаю, как со стороны выглядел этот спектакль. Но едва я отошла от места своих раскопок, как вдруг я услышала из-за кустов полупьяный мужской голос:
– Де-… де-…. Де-вуш-ка.
Я вздрогнула и принялась пробираться через заросли. И вдруг с ужасом поняла, что не помню дороги назад. Между тем, кусты сзади меня затрещали, и я увидела, как из-за них, пошатываясь, выплыл бомжеского вида гражданин:
– Де… да куда ты… я ж спросить хотел…
«Знаем мы, чего ты хотел».
Быть изнасилованной, убитой и ограбленной – по-отдельности или вместе, мне совсем не хотелось. И я рванула, не разбирая дороги, через кусты и буреломы, раздирая в кровь ладони и уклоняясь от веток, которые хлестали по лицу. Страх придавал мне сил и скорости. Не знаю, сколько я так бежала, но, наконец, мужской голос сзади стих и исчез совсем.
Я прислонилась к дереву и перевела дух.
«Где я?» Это был первый вопрос, который посетил меня. Я поняла, что заблудилась. В Измайловском парке. В Москве. Среди бела дня. Также я поняла, что никто не знает, где я нахожусь, поэтому если я не вернусь, искать меня будут где угодно, только не здесь.
«Если я когда-нибудь вернусь отсюда живая и выйду-таки замуж, то мой муж должен узнать, какие жертвы и лишения я терпела ради встречи с ним!»
Мысленно я корила себя за глупость и самонадеянность. Про такие поступки и таких дамочек говорят: «С жиру бесится». Собственно, а что мне мешало выйти под окно поздно ночью и, пока соседи не видят, закопать предметы? Что бы от этого изменилось, скажите мне на милость? Нет, романтики захотелось – мол, все должно быть, как положено, по-настоящему. Но главное, как я умудрилась не оставить даже записки о том, куда я поехала?
Продолжая ругать себя на чем свет стоит, я посмотрела наверх. Сквозь деревья проглядывало голубое небо, где светило яркое солнце. Тучек почти не было – день сегодня был погожий. Я постаралась успокоиться и принялась рассматривать заросли вокруг. Чуть приглядевшись, я увидела, что с одной стороны лес гуще, чем с другой.
«Терять мне все равно нечего. Пойду-ка я по направлению к редкой части леса».
Я не знала, который час – часы я потеряла, пока бежала сквозь лес. Ориентируясь по солнцу и вспоминая школьную программу я примерно вычислила, что уже около часа дня. Также я понимала, что безнадежно опоздала на работу, и меня уже, наверное, с собаками разыскивают разъяренные клиенты. Вдруг в моем кармане запиликал… мобильник.
«Господи! Так у меня же мобильник остался!»
Звонила Светлана:
– Аля, привет! – Начала было она, как я ее перебила…
– Светка! Как здорово, что ты позвонила! – Заверещала я. – Светка, тут со мной приключилось такое. Я заблудилась. В Измайловском Парке. Я не знаю, где я нахожусь. Брожу здесь среди деревьев, представляешь?
На том конце провода повисла тишина.
– Аля. С тобой все в порядке? – Тихо спросила Светлана.
– Я пока не знаю, я не знаю, – продолжала верещать я. – Я вот иду по направлению вроде бы из леса, иду уже долго, но не знаю, как долго еще буду идти.
– Аля…. – Спросила Светлана. – Может, вызвать скорую? МЧС?
– Не знаю, – захныкала я. – Может, действительно вызвать спасателей? Службу 911?
– Хорошо, я сейчас попробую. Жди, – коротко ответила мне Светлана и положила трубку.
Уже через минуту мобильник снова затрещал, и на проводе оказался незнакомый женский голос:
– Девушка, это оператор спасательной службы, где Вы находитесь? – Сухо осведомилась она.
– Я не знаю, – жалобно ответила я. – Я нахожусь в Измайловском парке, но в каком именно месте парка – ума не приложу. Я уже третий час тут болтаюсь, наверное, весь парк могла бы обойти.
– Девушка, оставайтесь не месте, никуда не ходите, – попросила барышня. – Иначе Вы будете ходить по кругу, таково свойство человеческой ориентации. – У Вас все в порядке, ничего не сломано?
– Нет, я цела, жива и здорова, – уверила я. – Только есть очень хочется.
– В таком случае, стойте на месте, бригада уже выехала…
Барышня положила трубку. А мне пришла смс-ка, что на счет телефона бросили 500 рублей.
«Спасибо, Светка, ты настоящий друг».
Через полтора часа перезвона и смс-переписки меня, наконец, нашли спасатели и вывели из этой запутанной местности.
– Куда Вы отправились с утра пораньше, – допрашивал меня молодой офицер. – Ощущений острых захотелось? Вы бы еще ночью на кладбище отправились…
«Прямо угадал».
– Вот я и заблудилась поэтому, – пересохшими губами прошептала я. – Меня напугал какой-то пьяный тип. Я действительно гуляла с утра по парку – мне нравится гулять. А увидев его, я так испугалась, что не знала, куда бегу. Вот и потеряла дорогу…
Офицер понимающе кивнул.
У Измайловского парка меня ждала не только милиция и служба спасения, но и телевизионщики, которые тут же нагрянули на свежатину. Меня под белы рученьки подхватила симпатичная девушка-корреспондент и с выражением произнесла в камеру:
– А теперь курьезные происшествия. Москвичка, гуляя в Измайловском парке, заблудилась и провела здесь целых пять часов. Ее спасла оперативная служба…
Девушка продолжала говорить, а я стояла рядом, ни жива, ни мертва. Наконец, девушка обратилась ко мне с вопросом:
– Скажите, как Вы оказались в парке в столь безлюдном месте?
– Я не знаю, – ответила я. – Я испугалась. На меня пытались напасть. Я бросилась бежать и заблудилась.
Девушка отняла у меня микрофон и продолжила что-то рассказывать об экологии, московских парках и борьбе с преступностью.
Меня показали в вечерних новостях. Втайне я всегда мечтала оказаться на телеэкране и почему-то думала, что рано или поздно это случится. Правда, не такой ценой. Мой комментарий про «маньяка» вырезали, а меня представили как «последнего пещерного человека», то есть москвичку, заплутавшую в трех соснах родного города. Хорошо, что репортаж шел только по одному каналу, и то – московскому. Однако кое-кто из моих коллег и знакомых успел посмотреть эту передачу, поэтому впоследствии я три дня принимала звонки с ехидными подколками и вопросами, всё ли у меня в порядке и хорошо ли я себя чувствую… Чувствовала я себя не очень хорошо. А точнее, полной идиоткой.
С такими настроениями я явилась пред светлые очи провидицы Оксаны, которая встретила меня, тоже усмехаясь:
– Видела-видела Ваши приключения по телевизору, – сказала она. – Ну зачем же было так усердствовать. Достаточно было где-нибудь в саду зарыть. Вышли бы ночью…
«Спасибо. Мне эта мысль тоже пришла в голову. Только слишком поздно».
Сеанс прошел как обычно. Оксана поколдовала надо мной и, закончив все свои пассы, объявила:
– Ну что ж, кажется, всё в порядке. – Она снова дала мне огарок свечи, картонку и, смеясь, проинструктировала. – Больше не ходите по паркам, пожалуйста. Хорошо? Просто вечерком закопайте где-нибудь в безлюдном месте – можно под окнами в кустах. И не забудьте снова произнести: «Сыра земля, забери мои беды. Благодарю тебя за помощь».
– Хорошо, – я взяла сверток с остатками магического ритуала, и смутилась.
– Аля, – добавила Оксана. – В ближайшее время могут происходить различные события, которые могут показаться поначалу негативными. Не пугайтесь. Просто Вы очистились от чужеродной энергии и, естественно, сейчас в пространстве могут быть какие-то сдвиги. Может случиться абсолютно всё – от неприятностей на работе до болезни кого-то из близких. Повторюсь, это временно, всё обязательно закончится хорошо.
– Спасибо, Оксана, – поблагодарила я.
– Месяц нужно будет сделать перерыв, – продолжила Оксана. – Успокоитесь, устаканитесь, затем я смогу сделать Вам специальный заговор на привлечение суженого. Порча нам больше не помешает. Позвоните мне дней через тридцать, назначим с Вами день ритуала.
– Спасибо, – я снова поблагодарила провидицу.
Не могу сказать, что я слепо верила в различные привороты и порчи, но после Оксаниных пассов мне действительно стало легче. Прибавилось энергии, а душа пела, будто весна на дворе. На дворе, к слову, была осень.
Я вышла на улицу. Накрапывал мелкий дождик – для зонта маловато, для ощущения комфорта неприятно. Я накинула на голову капюшон и поежилась. В общем, я ничего не поняла из того, что произошло на сеансе у провидицы Оксаны. Но я знала, что всё будет хорошо.
Я шла вдоль по Садовому кольцу и любовалась вечерней Москвой. Не знаю, сколько я так отмахала пешком, но, наконец, в районе метро Курская я свернула вглубь кольца и чуть позже дорога вынесла меня на набережную Москва-реки. К этому времени последние остатки дождя перестали падать на землю, и небо расчистилось, открыв взору великолепную панораму с множеством сталинских колоссов и новостроек из тонированного стекла и мышиного оттенка бетона по обеим берегам, обрамленных снизу одетыми в красноватую листву деревьями.
Чуть смеркалось, и над Москвой-рекой на фоне всё еще темно-голубого неба занимался оранжевый закат. Солнце пыталось спрятаться в куцых перистых облачках, но они с трудом скрывали наготу уставшего светила. Первая звезда робко выглядывала из-под солнечных лучей, отражаясь в спокойных речных водах, пробуя свои силы перед ночной прогулкой и как бы зовя на помощь приближающуюся тьму…
«Забавно, но в разных частях Москвы закат – разный».
Полюбовавшись видами, я свернула обратно в сторону Курской. Народ молча толпился у театра имени Гоголя, где, видимо, ожидался какой-то вечерний спектакль с участием приглашенных звезд. Мимо шныряли вездесущие цыганки, окруженные стайками маленьких галдящих цыганят и с такими же кричащими кулечками в руках. Цыганки пытались подходить к публике, но люди молча и с испуганными лицами шарахались от них и переходили подальше на другую сторону улицы.
– Красавица, позолоти ручку, всю правду скажу, – обратилась ко мне одна из цыганок.
– У меня денег нет, – хмуро процедила я.
– Ай, лукавишь, красавица, – взглянув мне в лицо, пропела цыганка. – Сильно лукавишь, достаток у тебя… Грех на душу берешь, красавица. Не будет тебе счастья.
– У меня итак с ним проблема, – буркнула я. – А по поводу достатка это ты здорово пошутила. Скажи, где они, деньги мои лежат?
Цыганка посмотрела на меня внимательно и снова произнесла:
– Не волнуйся, красавица, не обижу я тебя. Будет у тебя. Все у тебя будет…
И, развернувшись, отправилась с остальной компанией прочь.
Спустившись вниз по переходу, я дошла до метро, где, нырнув в говорливую столичную толпу, смогла, наконец, немного отвлечься от магии, порчи и прочей запредельной чепухи.
Домой я вернулась около одиннадцати вечера – сынишка уже спал, а меня мучало изрядное чувство вины за то, что не успела чмокнуть его на ночь в теплую щечку. Только я вошла, как раздался телефонный звонок. Звонил Максим:
– Аля, привет, не спишь? – Мрачно поздоровался он и, не дожидаясь ответа, продолжил. – Хочу сообщить неприятную новость для Андрюшки. Наш кот Мурзик умер сегодня.
– Ах, какая жалость! – У меня навернулись слезы на глаза. – Когда это случилось?
– Два часа назад, – сипло сказал Максим. По его расстроенному голосу я поняла, что не досчитался любимого питомца не только мой сын, но и вся окрестная ребятня, включая сына Максима от второго брака.
Что-то нехорошее шевельнулось у меня в груди.
«Аля, не удивляйтесь, если вокруг будут происходить негативные события», – вспомнила я некстати слова провидицы Оксаны. И вдруг так же некстати в голове моей промелькнуло, что котик заболел ровно в тот день, когда мы с Оксаной проводили самый первый сеанс. И вот сейчас, когда всё закончено, он… умер. Совпадение ли? Не знаю. Я решила не думать об этом. Но то, о чем мне действительно предстояло подумать, это как сказать об этом Андрюшке. Парень уже который день рвется поехать к папе, чтобы повидать своего любимца Мурзика. Теперь, видимо, он уже никого никогда не увидит, и это первая детская потеря, с которой придётся смириться.
Я попрощалась с Максимом и повесила трубку на рычаг. Затем вспомнила, что в сумке у меня лежит огарок ритуальной свечи и картонка, которую нужно было зарыть где-нибудь в безлюдном месте. Я спустилась на улицу и, побродив по закоулкам, благополучно нашла местечко, где на скорую руку зарыла предметы, хорошенько притоптав сверху землей, чтобы не дай бог кто-нибудь не нашел и не вздумал заново разрывать эту гадость. Сказав необходимые слова и поклонившись в пояс, я вернулась домой.
На душе было довольно странно. Я чувствовала себя на пороге каких-то больших и важных перемен, которые могут произойти со мной уже совсем скоро. Буквально в течение короткого времени. Но пока в моем сердце жило уныние. Я просто устала.
С этими мыслями я и отправилась спать…
* * *
Поначалу я не могла дождаться и отсчитывала дни до заветного магического ритуала. Но затем текучка завертела меня и закрутила, и месяц пролетел в заботах и хлопотах. В один прекрасный день я взглянула на календарь и с удивлением отметила, что прошло тридцать три дня с момента моего последнего визита к провидице Оксане. А это значило, что можно было смело продолжать путь к счастью.
Я позвонила Оксане, которая на удивление быстро мне ответила:
– Здравствуйте, Алинька! Как Ваши дела, как здоровье? – Осведомилась она.
– Всё хорошо, – радостно доложила я. – Вот хотела узнать, когда я смогу приехать к Вам делать заговор.
Оксана немного задумалась.
– Сейчас я посмотрю, – в трубку я услышала, как она что-то листает. – Ритуал нужно проводить на растущей луне, тогда он будет успешен… – комментировала она свои действия. – Ах, вот. Пожалуйста. С третьего декабря луна пойдёт в рост, тогда можно и сеанс назначать.