Жил-был старик да старуха, детей у них не было. Старуха и говорит старику: «Старик, сходи по дрова».
Старик пошел по дрова; попал ему навстречу медведь и сказывает: «Старик, давай бороться». Старик взял да и отсек медведю топором лапу; ушел домой с лапой и отдал старухе: «Вари, старуха, медвежью лапу».
Старуха сейчас взяла, содрала кожу, села на нее и начала щипать шерсть, а лапу поставила в печь вариться.
Медведь ревел-ревел, надумался и сделал себе липовую лапу; идет к старику на деревяшке и поет:
Скрипи, нога,
Скрипи, липовая!
И вода-то спит,
И земля-то спит,
И по селам спят,
По деревням спят;
Одна баба не спит,
Мою шерстку прядет,
Мое мясо варит,
Мою кожу сушит.
В те поры старик и старуха испугались. Старик спрятался на полати под корыто, а старуха на печь под черные рубахи. Медведь взошел в избу; старик со страху кряхтит под корытом, а старуха закашляла. Медведь нашел их, взял да и съел.
В этой очень древней страшной сказке (а на святках любили слушать страшные рассказы, ведь недаром веселые святочные вечера называли еще и «страшными») сохранились следы отношения к медведю наших предков-охотников.
С точки зрения древних людей, старик и старуха совершили великое преступление. Убить медведя на охоте разрешалось, а вот съесть его лапу – нет. Ведь если медведь останется без лапы, он уже никогда не придет к людям, чтобы помочь им.
Медвежью лапу нужно было бережно хранить. Высушенная медвежья лапа считалась очень ценным колдовским предметом еще совсем недавно, не более ста лет назад.
Ее прикрепляли к двери хлева, где содержалась скотина. Люди по привычке думали, что она поможет благополучию, здоровью скота и богатству.
До сих пор о некоторых людях, у которых есть очень сильные и влиятельные покровители, говорят: «У него есть мохнатая лапа». И сейчас сохранилась народная примета о том, что мужчина, имеющий волосатые кисти рук, является хорошим добытчиком для семьи, хотя уже давно забыли, что это – признак сходства с добрым, но опасным предком – медведем. Упоминать имя тотема просто гак, в разговоре, первобытные люди боялись, не хотели его зря беспокоить. Даже среди охотников совсем недавнего прошлого от отца к сыну передавался наказ: «Не говори про него, не поминай его имени, чтобы он не услышал». И не поминали, и даже забыли его настоящее имя.
Само слово «медведь» в русском языке называет тотема иносказательно: «тот, кто ведает (знает и находит) мед». В других европейских языках медведь называется «bear» (бер) или «ursus» (урсус). Кстати, в русском языке сохранилось слово «берлога» жилище «бера».
А еще славяне называли медведя: хозяин, дедко, суседушко, Потапыч, косолапый. Особенно интересно название «дедко». Это слово «дед» в форме давно исчезнувшего из русского языка звательного падежа. Дед – это предок, тотем.