16 сентября. Вчера

– Алешка, а ты чего дома-то? Ты вроде в рейс сегодня7 Или я что-то путаю. С этим днем рождения совсем голова кру̀гом.

Марина выхватывала пакеты из жерла пневмодоставки, как горячие пирожки из тандыра, поминутно сверяясь со списком, маячившим перед допиками. Бормотала: «Мангал пришел, шампуры – ага, мясо… А где кетчуп? Черт, забыла что ли… А не, вот же он! А тарелки? Есть! Это чего такое? Спиннинг?

– Алешка, ты спиннинг заказал? Нет? Пашка что ли? Он на рыбалку собрался?

– А что?

Муж подошел, выхватил из кучи свертков и коробочек разобранный спиннинг в прозрачном чехле, повертел в руках:

– По-моему, не плохой. Сходит с друзьями на Вуоксу, побросают. По-взрослому, – он усмехнулся. – Восемнадцатилетие. Не что-нибудь вам.

– Лёш, ну какая рыбалка, – Марина всплеснула руками, – у нас один день всего. Не успеют. Или что, они по Вуоксе мотаться будут, а мы с тобой в одиночку шашлыки лопать? Ты, кстати, Марка позвал? Я, вообще-то, надеялась, раз ты сегодня на станцию идешь, так и его притащищь.

– Его притащишь. Как же, – пробурчал Алексей. – Да ты и сама знаешь: не придет он. Ни разу у Пашки на дне рождения не был, и завтра не придет.

Марина бросила очередной сверток обратно в кучу, подняла на мужа сердитый взгляд:

– Вот я что, виновата, что Пашке именно в этот день родиться приспичило? Ни до, ни после. Извините, процесс неуправляемый, пальцем не заткнешь. Не скажешь: «Погоди еще денек, не рождайся сегодня. Сегодня день неподходящий». И Пашка не виноват. Думаешь, ему не обидно, что дядя Марк ни разу на его день рожденья не приходил? Вот к сестрице Соньке – пожалуйста, а к нему – нет. Вот кто твой Цангер после этого? Сволочь и трус. Его ж никто веселиться натужно не заставляет, качучу на столе плясать, песни под гитару орать. Просто приди. Посиди в уголке тихонечко.

Она помолчала, обиженно сопя, механически перекладывая покупки. Потом переключилась на мужа, уперлась сердитым еще взглядом ему в лицо:

– Да, ты-то чего дома? Так и не ответил.

– Да там, понимаешь… – Алексей замялся, и Марина поняла: сейчас будет врать, она всегда это чувствовала.

Алексей положил спиннинг, что все еще вертел в руках, на стол:

– Стажера одного выкатать надо. Вот вместо меня и поставили в рейс.

– Ну ладно, – Марина отвернулась, побоялась, что муж поймет, что она знает: врет, и догадывается: почему.

Она еще повозилась с покупками, призванными обеспечить завтрашний день рождения сына на вуоксовской даче, ушла на кухню, выставила программу готовки в «самоварке». Переоделась. И уже из прихожей крикнула:

– Алешка! У меня срочный вызов в контору. Опять что-то не слава богу. С этим отчетом вечно то понос, то золотуха. Не сделаю, шеф меня личным пинком в полет отправит. Я быстро. Пашка с тренировки придет – накорми, не давай кусочничать.

Алексей вышел на ее голос:

– Знаю я твои «быстро». На полдня застрянешь. Я тогда прогуляюсь, может, в клуб схожу… Чего дома в выходной одному сидеть.

Марина кивнула:

– Только сына накорми.

Она опять почувствовала ложь в его словах. И опять сделала вид, что это не так.

Камик, беспилотный модуль такси марки «Камаз», поднялся с крыши многоквартирника в Славянке, неспешно двинулся в сторону Охты. И все сорок минут полета, пока камик не влетел в приемный шлюз на шестнадцатом этаже Комитета Глобальной безопасности, Марина думала о том, о чем старалась не вспоминать уже четверть века. Старалась, но не могла, ведь каждый день рождения сына напоминал ей об этом.

Загрузка...