Глава 3 Похищенные феями

В ПОНЕДЕЛЬНИК В УЧАСТОК явился небритый краснолицый мужчина в расстегнутой жилетке и в нечищеных туфлях, который представился стряпчим Чарлзом Найзом. Внешний вид незнакомца говорил о крайнем возбуждении, поэтому его немедленно проводили в кабинет Финка, где потерпевший, поминутно сбиваясь и хватая ртом воздух, как выброшенная на берег рыба, начал свой сбивчивый рассказ.

Понимая, что посетителя вот-вот хватит удар, Финк поставил перед ним графин с водой и сам же налил полный стакан.

– Мое имя – Чарлз Найз. Я служу в адвокатской конторе «Миллер и сыновья», – начал он, глотая воду и утирая взопревший лоб. – Вчера я ездил по делам своего клиента в местечко Гилдфорд и задержался там дольше, чем обычно.

– А вы уже бывали в тех местах? – взяв с подставки вечное перо, Финк принялся записывать показания.

– О да, я ездил к нашему стариннейшему клиенту, мистеру Энтони Скрибу Дело в том, что он сказочно богат, но одновременно с тем вокруг него копошится такое количество его разнообразных родственников… каждый из которых готов из кожи вон вылезти, лишь бы только заполучить наследство в свои руки.

– А вы не предлагали ему разделить наследство? – поинтересовался вошедший в кабинет и услышавший последнюю фразу посетителя старший инспектор Джим Нарракот.

Финк протянул ему руку, и Нарракот ответил крепким рукопожатием.

– Много раз, но старик редкий упрямец, – Найз налил себе еще воды и тут же выпил весь стакан. – Он вбил себе в голову, что состояние имеет ценность лишь тогда, когда оно сосредоточено в одних руках. Поэтому он все время внимательно следит за делами своих многочисленных родственников и во второй четверг каждого месяца переписывает свое завещание на нового наследника.

– А если предыдущий наследник весь месяц был паинькой? – Нарракот поднял красивые брови. Наверное, такой прием безошибочно действовал на женщин, располагая их к особенной откровенности, Найз же его даже не заметил.

– В этом случае старик вызывает к себе стряпчего, дабы тот… а… – он с досады махнул рукой, – чтобы тот потерял целый день на бесполезную поездку за город. Заметьте, эта пытка продолжается в любое время года и при любой погоде. При этом мерзавец продолжает здравствовать, несмотря на свой более чем преклонный возраст и набор неизлечимых болезней.

Уверен, что диагнозы подбирает ему за отдельную плату какой-нибудь нечистый на руку коновал с дипломом. В противном случае не представляю, как наша контора умудрилась заполучить себе столь хлопотного клиента.

– Так, но раз вы ездите туда каждый месяц…

– Еще чего не хватало! Мы разыгрываем меж собой сей горький жребий, и после этого проигравший командируется в это богом забытое место. На сей раз несчастная судьба постигла вашего покорного слугу, – Найз глубоко вздохнул и замолчал, с сожалением глядя на пустой графин.

– Так что же случилось? – Нарракот подошел к двери и велел дежурному принести еще воды. Несмотря на то, что он был старшим инспектором, Джим никогда не стремился подчеркивать, что находится на более высокой должности, нежели Филипп.

– А случилось буквально вот что. В среду из Гилдфорда в контору позвонили и сообщили, что на этот раз старик не намерен переписывать завещание, так что встреча переносится на следующий месяц. Аллилуйя, решили мы все, так как газеты сообщали, что в пригороде Лондона за два дня выпала месячная норма осадков, и никто не хотел месить грязь.

Но в четверг утром в контору позвонил сам мистер Скриб и сообщил, чтобы стряпчий не просто приехал, а еще и потрудился прихватить с собой пару дополнительных бланков. Когда же начальник, полагаю, заикаясь и заискивая, напомнил старику, что не далее как вчера тот попросил перенести встречу на следующий месяц, клиент был крайне возмущен происходящим и сказал, что и не собирался отказываться от визита стряпчего. Он был уверен, что это подстроил кто-то из его нерадивых родственников, и даже специально попросил прислать того из клерков, кто разговаривал по телефону с шутником.

По несчастливому стечению обстоятельств им оказался я. Но это еще что: если бы не предыдущий звонок, я бы спокойно выехал утренним поездом и часам к четырем вернулся бы в Лондон. Слава богу в наше время такие путешествия не представляют большой сложности, но я уже пропустил утренний поезд и был вынужден отправиться в путешествие только в четыре часа. Крайне неудачно, но тоже не смертельно. Я договорился с начальством, что сниму номер в отеле, переночую там и затем вернусь утренним поездом. Но все пошло наперекосяк.

В этот момент дверь бесшумно открылась, и дежурный поставил перед посетителем новый графин с водой и забрал пустой.

– Я не хотел оставаться на ночь в усадьбе Скриба, да он и не подумал бы предложить мне свое гостеприимство. Крайне невежливый человек. Когда же я наконец заверил новое завещание и подписи свидетелей, ими стали повар и горничная, я попытался сориентироваться на месте и случайно увидел человека, который как раз в это время загружал вещи в свой автомобиль. Понимая, что это мой шанс уже сегодня выбраться из проклятого захолустья, я поздоровался и спросил, куда он едет. Оказалось, что незнакомец собирается в Лондон и у него в машине есть свободное место. Конечно, я не привык просить о чем-то людей, которым даже не был представлен, но на мой вопрос о гостинице служанка из дома мистера Скриба сказала, что ближайшая находится в пятнадцати минутах ходьбы от их дома, причем, если я хочу сократить путь, идти придется через лес…

Уже начинало смеркаться, дороги были размокшими от дождя. В общем, я переборол природное смущение и спросил незнакомца, не мог бы он подвезти меня, обещая заплатить за место в его авто, но тот только рассмеялся, сообщив, что не возьмет с меня никаких денег, так как все равно направляется в Лондон и будет рад попутчику.

– Он как-нибудь представился вам? Сказал, чем занимается?

– Да. Он назвался Томасом Рошетом, коммивояжером. Собственно, те коробки, которые он загружал в машину, были его товаром, но я не спрашивал, чем он конкретно торгует. На первый взгляд все получилось более чем хорошо. Я возвращался домой, но… – Найз снова глубоко вздохнул. – Уже стемнело, когда в машине что-то застучало, и мой новый знакомый сообщил, что, скорее всего, она сломалась. Мы кое-как дотянули до какого-то дома, где Рошета отлично знали. Навстречу нам вышел приятный молодой человек лет тридцати или чуть старше, которого Рошет представил как Анри Лараста. Кроме него, в доме находилась миссис Патрисия Лараст, черноволосая красавица с изящной фигурой и выразительной южной мимикой, и старый слуга горбун, который помог Рошету с его поклажей и машиной.

Мне было крайне неловко из-за того, что я оказался в компании совершенно незнакомых мне людей, но, с другой стороны, не мог же я остаться на улице под проливным дождем. Поэтому я послушно пошел за этими людьми, нас сразу же пригласили к столу. Оказалось, что в доме нет электрического света и, несмотря на промозглую погоду, хозяева не топят, на столе горели свечи, но они освещали только стол и то, что на нем. Я заметил, что в комнате множество изящных ширм, некоторые из которых были украшены японскими веерами и шляпами со страусовыми перьями.

Поздний ужин оказался обильным, и подали его так быстро, словно только нас и ждали. От непривычного сладковатого вина я быстро захмелел и, должно быть, заснул прямо за столом. Признаться, прежде со мной такого не случалось, я имею в виду – в чужом доме. Да и я, как изволите видеть, человек отнюдь не слабого десятка, парой бокальчиков обычно меня не свалить. Даже не знаю, господа, возможно, этот напиток был сильнее, чем я предполагал, или сыграла элементарная усталость вкупе с крайне нервной ситуацией. Не каждый ведь день рискуешь остаться на улице в дождь, да еще и в месте, где невозможно нанять такси.

В общем, я заснул, а когда проснулся, обнаружил, что нахожусь в каком-то заброшенном доме. Вокруг меня остатки сломанной мебели, в некоторых окнах нет стекол, а я сам сижу на мешке с соломой, прислонившись спиной к стене. Я обошел дом, но там не было ни души, гараж оказался заперт на старый замок, а сад зарос до такой степени, что, пока я добрался до калитки, моя одежда полностью пропиталась влагой с кустов и травы, коей в том саду в изобилии.

Не знаю, как я выбрался на дорогу и сколько шел по ней, пока не набрел на человеческое жилье, и там мне указали, как найти ближайшую железнодорожную станцию. Сев в поезд, я добрался до Лондона, но, прежде чем отправиться в свою контору, решил сообщить о случившемся в Скотленд-Ярд.

– У вас что-то пропало? – Нарракот был само внимание.

– В том-то и дело, что нет! – Найз вскочил со своего места и прошелся по кабинету. – О, если бы меня обворовали, если бы украли проклятущее завещание, если бы… ну, в общем, тогда я бы, по крайней мере, мог сказать, что сделался жертвой мошенников. Неприятно, но ничего необычного. С каждым может случиться. Но это! – он развел руками и тут же, обессиленный, рухнул на стул. – Господа, если в моей конторе пройдет слух, что у меня начались видения! О! – он закрыл лицо руками и какое-то время сидел, тяжело сопя. – И самое главное, забыл сказать, с самого детства меня ругали за полное, нет, полнейшее отсутствие какого-либо воображения. Читая книгу, я не могу представить себе героев, если, конечно, на страницах не помещены их портреты, и, опять же, если изображение черно-белое, я не в состоянии представить его цветным! А тут – получается, что я каким-то невероятным образом вообразил себе коммивояжера с машиной, старый дом, слугу-горбуна и молодую пару! Я вообразил себе стол, заставленный едой и напитками, и прекрасно запомнил их вкус и запах! Возможно, я схожу с ума, но… Но, господа, я абсолютно уверен, что все, о чем я рассказал вам, произошло со мной на самом деле!

Что же мне делать? Как доказать свою правоту, возможно, доктор мог бы провести операцию и исследовать содержимое моего желудка, и тогда…

Финк и Нарракот одновременно отрицательно помотали головами.

– Мне кажется, есть куда более простые способы дознаться до истины, – Финк мягко остановил, казалось, готового прямо тут раздеться и предоставить свой живот на срочное врачебное исследование мистера Найза. – К примеру, когда вы вышли из того старого заброшенного дома, заметили ли вы какие-нибудь следы? Дни стоят дождливые, земля размокла. Полагаю, что возле дома было полно свежих следов.

– Признаться, я и не подумал смотреть под ноги, – Найз выглядел обескураженным. – Как раз наоборот, я во все глаза глядел вокруг, надеясь разглядеть среди деревьев и цветов кого-нибудь из моих новых знакомых. До последнего я был уверен, что это какая-то глупая шутка или что я, м-м-м, скажем, ужинал в одной комнате, а потом встал посреди ночи и почему-то забрел в другую, в полупустую комнату. В любом случае я полагал, что скоро все как-нибудь разрешится. Что прекрасная Патрисия или ее супруг объяснят мне происходящее, дабы…

– Но вы могли бы, по крайней мере, показать нам, где находится тот самый дом, – пожал плечами Нарракот. – Бог с ним, как вы оказались там, когда меня везут на машине, я тоже, признаться, не всегда запоминаю дорогу, но ведь обратный путь вы помните.

– Да, разумеется, – оживился посетитель. – Господа, я готов ехать прямо сейчас. Только с вашего разрешения позвоню в контору и попрошу выходной, а то они, наверное, уже потеряли меня.

– Не могли бы вы, Филипп, сопроводить мистера Найза до этого дома? – Нарракот покручивал ус. – Странная история, и наш заявитель не похож на сумасшедшего. – Он осторожно выглянул за дверь, убедившись, что Найз действительно воспользовался телефоном на столе дежурного. – Честно говоря, я уверен, что дело в проклятом завещании. Хотя… – он задумался.

– Что хотя? – шепотом спросил Финк.

– Будете смеяться, но у меня такое ощущение, что я уже слышал историю со старым заброшенным домом.

– Я тоже, только это была история про Джека в стране фей, – улыбнулся Финк.

– Мне нужно проверить сводки, – Нарракот поднялся со своего места. – Скажите, мистер Найз, а у вас не было ощущения, будто бы кто-то порылся в вашем портфеле? – спросил он, когда потерпевший вернулся в кабинет.

– Порылся? – лицо Найза из красного сделалось белым. – Я проверил, все было на месте.

Он снял с шеи ключ и, отперев замок портфеля, извлек оттуда стандартный белый конверт, запечатанный по всем правилам.

– Это то самое завещание? – Нарракот ткнул в конверт пальцем.

– Разумеется, не стал бы я таскать несколько документов за один раз. При мне еще был кошелек, платок, трубка, табак… – начал он перечислять содержимое своего портфеля. – Ключ, конечно, могли снять, когда я спал, но… нет, определенно все на месте.

– Позвольте конверт? – Нарракот поднял его на свет и убедился, что в конверте действительно находятся какие-то бумаги.

– Я не могу вскрывать его, – потянулся за документами Найз, но был остановлен, предусмотрительно вставшим между ним и старшим инспектором Филиппом Финком.

– С чего вы взяли, что конверт не был вскрыт? – продолжал свое исследование Нарракот.

– Но ведь он запечатан, – не понял вопроса клиент.

– Опытные в таких делах жулики способны и не на такие штуки. Впрочем, завещание будет приобщено к делу, вы же получите расписку об его изъятии.

– Но это никак невозможно! – запротестовал Найз. – Я только что говорил со своим начальником, этой ночью старик скончался, царствие ему небесное, и в ближайшие дни родственники потребуют оглашения последней воли покойного.

– В таком случае мы просто обязаны вскрыть конверт прямо сейчас, – властным жестом Нарракот отстранил Найза. – Помните ли вы, кто был вчера назван единственным наследником состояния?

– Разумеется, помню, это мистер Дуглас Скриб, внучатый племянник покойного. Кроме меня, это могут подтвердить два свидетеля, которые присутствовали при составлении завещания.

– А вот теперь посмотрим, что сказано в ваших бумагах, – с этими словами старший инспектор сломал печать и, достав конверт, прочитал: «Я, Энтони Скриб, находясь в…» – так, пропускаю, а, вот оно: «…завещаю все свое движимое и недвижимое имущество моему внучатому племяннику Дугласу Скрибу».

– Следовательно, завещание не было подменено, – Финк посмотрел на своего начальника с явным сожалением, после чего вышел и попросил дежурного подготовить служебную машину. Пока тот вызывал шофера, Нарракот уже успел угостить явно голодного Найза бутербродами с чаем. Таким образом, они собрались за каких-нибудь полчаса. Рекордное время, если учитывать, что шофер не был предупрежден о поездке заранее и никто из вышестоящих не успел воспользоваться свободным авто для своих целей.

Погода радовала, и Финку было приятно, что он не сидит в душном кабинете, а в кои-то веки отправился за город. Правда, едва только машина выехала за пределы города и оказалась на проселочной дороге, он понял, что путешествие отнюдь не обещает быть легким. За последние несколько дождливых дней дорога раскисла, и теперь они рисковали застрять в какой-нибудь луже. Но, на счастье, все обошлось.

Подъехав к станции, с которой мистер Найз отправился в Лондон, они свернули на узкую проселочную дорогу и не спеша подъехали к старому заброшенному дому. По лицу своего спутника Финк понял, что тот до последнего опасался, как бы странное место не исчезло само собой, как давеча исчезли его новые знакомые.

Сад действительно оказался запущенным, на дорожке прекрасно были заметны следы самого Найза, впрочем, немало следов было и у калитки, и у гаража. Старый замок на гараже оказался смазан, но в гараже ничего интересного не обнаружилось, похоже, его кто-то подмел. Дверь в дом была распахнута настежь. Найз показал мешок, на котором проспал всю ночь, после чего они прошлись по дому, выискивая следы недавнего пребывания здесь людей. Тщетно, ни гостиной с восточными ширмами, не вееров, ни стола – ничего из того, что запомнил стряпчий, в доме не оказалось.

Финк попытался спуститься в подвал, но там висели еще более проржавелые замки, которые он не решился трогать, прошелся вокруг ветхого строения в поисках мусорных ям, надеясь обнаружить остатки вчерашнего пиршества, но все было чисто. Такое чувство, что домом действительно давно уже никто не пользовался. Собственно, на мысль о присутствии здесь людей наводили следы ног и шин, но все они размокли и наполнились водой, так что инспектор не мог определить никаких характерных особенностей последних.

Осмотрев дом, они добрались до Гилдфорда и посетили дом Скриба, в надежде, что горничная могла заметить, как стряпчий садился в машину, и опознать водителя, но девушка сразу же закрыла за Найзом дверь и была уверена, что тот направился в указанный ему отель.

Вернувшись в город уже поздно вечером, Финк заглянул на квартиру к живущему по соседству Нарракоту, сообщив ему о результатах поездки.

На этот раз коллега пригласил его не в кабинет, а в столовую. Ярко горел камин, возле которого стояли два глубоких кресла с тем, чтобы можно было, разговаривая, смотреть на огонь. Любимое занятие Нарракота в свободное от службы время.

Между креслами на крошечном полированном столике традиционно располагался винный погребец и резной деревянный ящичек с папиросами. Что еще нужно человеку, выполнившему свой долг и теперь желающему расслабиться? Впрочем, в животе у Финка предательски забурчало, и, нахмурившись, Нарракот кликнул служанку, попросив ее принести с кухни холодные закуски и горячий чай. Должно быть, сам хозяин дома уже отобедал и теперь не считал возможным просить девушку готовить еще раз для его незваного гостя.

– Я тут тоже времени даром не терял, – сообщил Нарракот, после того как Финк хотя бы немного заглушил приступ голода. – Семь лет назад в полицию Гоуделминга поступило заявление от директора школы для девочек-сирот о пропаже некой Эльзы Гемлинг, пятнадцати лет от роду. Собственно, девочка отличалась вспыльчивым характером, за что неоднократно сидела в карцере и подвергалась другим разрешенным в этом учебном заведении наказаниям. В тот день она нагрубила заведующей и сбежала, после чего та была вынуждена сообщить об исчезновении грубиянки в полицию. Воспитанницу искали весь день и всю ночь, но ее нигде не было. Другие девочки утверждали, что у Эльзы поблизости не водилось друзей или знакомых. Из родственников, по документам, числилась старенькая бабушка, но она жила в Йорке.

Девочка появилась сама через три дня, при этом она уверяла, будто бы ссора с директрисой произошла накануне. Сбежав из приюта, она не знала, куда отправиться, и, гуляя, забрела в магазин игрушек, где познакомилась с его хозяином, милым горбатым старичком, который жил в доме при магазинчике вместе со своими внуками – мальчиком и девочкой приблизительно ее возраста. Сообщив им, будто бы отстала от поезда, на котором ехала вместе с родителями, и теперь не знает, что делать, Эльза напросилась на ночлег. Ее покормили и уложили в детской. Когда же на следующий день девочка проснулась, она оказалась в развалинах какого-то дома на краю города. Она была голодна, голова кружилась, девочка плохо понимала, где находится.

Когда ей сказали, что она отсутствовала три дня, Эльза могла только таращиться на взрослых, уверяя, что ее не было всего лишь полдня и ночь.

Впрочем, в эту историю никто не поверил, так как накануне побега одна из преподавательниц читала девочкам сказку про Джека, который попал в страну фей. В общем, Эльзу примерно наказали, и на этом история, можно сказать, закончилась.

– Что значит «можно сказать»? – насторожился Финк.

– А то и значит, что в прошлом месяце поступил сигнал, что юный Метью Гервиг, у нас таких называют золотой молодежью, – Нарракот со значением кивнул, – в общем, юноша проводил время в загородном клубе, где поссорился со своими спутниками и посреди ночи вдруг встал и пошел куда глаза глядят. И что бы вы подумали?

– Его приютили в каком-нибудь старом доме? – не поверил услышанному Финк.

– Вот именно, вдруг рядом с ним остановилась машина, и милая дама, представившаяся как Кармен – испанская танцовщица из неизвестного ему варьете, предложила молодому человеку подвезти его. Он тут же сообразил, что сидеть в машине рядом с прекрасной незнакомкой веселее, нежели одному мерзнуть на дороге, и сел в машину. Слово за слово, наш герой признался, что совершенно один и понятия не имеет, куда ему идти, после чего дама предложила ему ужин и ночлег. Они подъехали к старому дому, где, внимание, их встречал горбатый слуга и брат дамы, яркий блондин, который, по словам самой Кармен, был на нее совсем не похож, так как являлся сводным. Они поужинали, после чего молодой человек заснул и проснулся…

– В старом доме совершенно один.

– Вот именно! – рассмеялся Нарракот. – Правда, юноша лишился брильянтовой булавки, часов и бумажника, но в остальном ситуация похожа. Полагаю, ты ничего не слышал об этом приключении, так как родители молодого Гервига отозвали его заявление, решив, что сынуля попросту промотал все, что имел, а теперь пытается обставить дело как какое-то мистическое приключение.

Возможно, я бы поверил в то, что юноша наврал с три короба, но на прошлой неделе поступил еще один сигнал, на этот раз пострадал пожилой коммерсант, искавший на лето дом для себя и своей семьи. Он отправился по данному ему в конторе по найму жилья адресу и на обратном пути опоздал на поезд. В результате на станции он познакомился с милым семейством, сын и дочка везли домой своего пожилого горбатого отца и, узнав, что их новый знакомый вынужден ночевать на станции, предложили ему кров.

В результате он утратил все находящиеся при нем средства.

– Таким образом, мы имеем дело с шайкой, которая заманивает к себе незнакомцев и грабит их, – подытожил Финк. – Стоп. А почему они тогда не ограбили нашего стряпчего?

– Может, как раз потому, что у того было нечего брать, – предположил Нарракот. – Впрочем, возможно, занятый необычными переживаниями, он еще не обнаружил своей пропажи. А раз так, сообщит нам о ней буквально завтра.

Но на следующий день Найз не явился в полицейский участок, зато Финк отправился к Морби, за чашкой кофе пересказав ему всю историю.

– Итак, мальчик мой, как я понимаю, ты, так же, как и старик Морби, не веришь в фей. Но зато веришь в совпадения. Какие же мы тут видим совпадения, осмелюсь я спросить?

– Старый дом, случайный гость, поздний ужин и утреннее пробуждение в пустом доме, – начал перечислять Финк. – Кроме того, странная троица: старый горбун и молодая женщина южного типа, возможно, испанка и молодой человек. Историю с Эльзой я не учитываю. В двух случаях из трех совершено ограбление.

– Ты серьезно решил не разбирать дело Эльзы Гемлинг? – Морби смотрел на Финка выжидающе.

– Маленькая нахалка просто пересказала на новый лад историю Джека. Собственно, в этом и все сходство.

– Ой ли? – бывший инспектор отошел от картотеки, на которую только что картинно опирался, уступая свое место сияющей от предвкушения предстоящего действа Молли. Финк уже в третий раз наблюдал, как благотворно азарт расследования влияет на мисс Стоун. Пожилая секретарша буквально молодела на глазах, делаясь если не красивой, то, во всяком случае, милой и обаятельной.

– А какие сходства? Там подростки приблизительно пятнадцати лет, тут юная леди и ее муж или брат?

– Ага, а дети, по-твоему, не растут?

– Но?.. – начал было Финк и остановился, с удивлением глядя на веселящегося Морби.

– История с Эльзой Гемлинг произошла семь лет назад? Тогда потерпевшей было пятнадцать, и, приблизительно, столько же внукам старого кукольника.

– Пятнадцать плюс семь – сейчас им по двадцать четыре, – вычислил Финк.

– Или больше, – улыбнулась Молли, – если Эльза попала в дом к мошенникам, они могли соврать о своем настоящем возрасте. Эти особы не были представлены в суде, и, следовательно, никто не видел их документов и не может подтвердить год рождения.

– Но дети… Могут ли они участвовать в мошенничестве? И какая им выгода от сиротки из приюта? – Финк помотал головой, отгоняя непрошенные ассоциации. – Нет, невозможно.

– Предположим, что этот милый дедушка, будем его пока так называть, действительно готовил детей для каких-то своих махинаций. Если бы удалось разыскать эту Эльзу и она бы подтвердила, что мальчик и девочка, как и в следующих случаях, были не похожи, следовательно, могли быть взяты из приюта и не являлись биологическими родственниками. Можно было бы предположить, что происшествие с Эльзой на самом деле было самым настоящим уроком в частной школе маленьких воров. Обнаружив девочку-подростка без взрослых, дедушка смекнул, что его ученики могут попробовать на практике заманить к себе жертву, войдя к ней в доверие. Девочка, разумеется, была опоена каким-то наркотиком, после чего ее просто отнесли в трущобы и бросили там. Поступок более чем жестокий, мало ли что могло произойти с беззащитным ребенком, находящимся к тому же без сознания.

Теперь давай подумаем о ролях, которые играли эти люди во всех четырех случаях. Итак, в истории с Эльзой – хозяин игрушечного магазина и его внуки. История с молодым Гервигом – испанская танцовщица, ее брат и старый слуга. История с коммивояжером – старик и его почтительные дети. И наконец, история со стряпчим – супружеская пара, слуга, ну и человек, привезший мистера Найза на своей машине. Эльза посещала квартирку над лавкой, юный Метью Гервиг был в загородном доме актрисы варьете, коммивояжер наведался в гости в милое семейство, и Найз – в дом, заставленный ширмами и свечами, из-за блеска которых он не разглядел необжитого вида помещения, в котором его принимали. Мне кажется или тут полно театральности?

– Куклы, ширмы, танцовщица, – начал загибать пальцы Финк.

– Совершенно верно. Как проще всего превратить необитаемый дом в жилой? Поставить вдоль стен ширмы и украсить их всякой аляповатой ерундой вроде шляп и вееров. Опять же, ширмы проще собрать, когда они больше не нужны. Театральное имущество погружается в авто, и актеры переезжают на следующее место. Ты не сообщаешь, что рассказывал молодой Гервиг о доме артистки варьете, но полагаю, что он как раз и видел ширмы, шляпы и веера. Хуже дело обстоит с коммивояжером, впрочем, последний посетил старый, не особенно богатый дом, а бедные дома зачастую представляют собой эдакие склады ненужных вещей, расстаться с которыми хозяева боятся в силу своей болезненной привязанности или думая, что таким образом они сумеют сэкономить в дальнейшем. Что можно сделать из всего этого наборчика? Молли, ты уже поняла? Нет? Хорошо, даю наводящий вопрос. Что еще общего между всеми этими случаями? Правильно – наркотик. Молли, кто у нас прославился тем, что опаивает своих гостей наркотиками, после чего обшаривает их карманы?

Верная секретарша тут же извлекла из картотеки один из продолговатых ящичков.

– Нас будет интересовать южного вида девушка, возможно, испанка. Возраст от двадцати четырех и выше.

Молли пригляделась к карточкам и убрала лишние. С фотографий на Финка смотрели очаровательные брюнетки.

– Теперь выделим из них работающих вместе с молодым человеком, почти юношей.

Молли безошибочно оставила две из семи карточек.

– Прекрасно, что же, если мы покажем фото Кармен Суарес, – он ткнул в правую карточку, – вашему стряпчему, уверен, что он опознает в ней прекрасную хозяйку странного дома.

– Почему именно ее, а не… – Финк взял со стола вторую карточку, под которой было написано «Маргарет Ламартин».

– Просто потому, что Кармен была воспитана старым вором-горбуном, – развел руками Морби.

В тот же день Финк заглянул в контору к стряпчему Найзу, и тот безошибочно опознал Кармен, а также ее подельников – горбуна Олова Дункана и несколько женственного блондина Джона Лидла, карточки которых Молли выудила для него из обширной картотеки своего босса.

Оставалось только поймать негодяев, чем он теперь и занимался, разрабатывая связи преступников и пытаясь выйти на их след. Что же касается старшего инспектора Джима Нарракота, тот был занят доказательством насильственной смерти старого Энтони Скриба, так как полагал, что наследник специально заманил Найза в ловушку, дабы, когда тот уснет, заглянуть в завещание и в случае, если старик поставил именно его имя, успеть прикончить своего двоюродного дедушку, пока тот не изменил завещание в пользу другого своего родственника.