Грег сидел на краю кушетки. Не в супергеройском – в обычной одежде.
– Говорят, Кларк собрался в тур силы. Хочет напитаться энергией.
– Вот же мудила. Как только написал про Индию в твиттер, это моментально стало трендом. Теперь все собираются в тур силы.
– А вы не хотите?
– Чего? Еще сильнее превращаться в дерево? Вы серьезно? Я не Человек-камень. Даже не долбаный Василиск. Знаете, что будет, если умножить посредственную суперсилу?
– Что же?
– Еще больше посредственной суперсилы.
– Ну это не совсем верно.
– Доктор, я так больше не могу. Не могу соответствовать тусовке Кларка. Не могу снимать эти долбаные сторис во время того, как кого-то спасаю. У меня даже нет нормального супергеройского костюма, потому что все знаменитые модельеры работают с крутыми супергероями. На меня у них просто нет времени.
– Думаю, вам было бы полезно сменить обстановку, чтобы преодолеть этот кризис.
– Может, ненадолго уехать в город поменьше, где мои способности будут ценить?
– Грег, вы же знаете, что от себя не убежать. Хоть в Индию поезжай, хоть в Россию.
– В Россию?
– Это я так, для примера.
– А почему бы и нет? Это будет тур самопознания и силы. Как в Индию, только лучше! И знаете что, я не поеду в Москву, я поеду в Сибирь. Туда, где снег и медведи.
– Пакет надо?
– Давайте, – устало согласилась Маша, – один.
Под монотонное кассовое пиканье Маша взяла пакет, но никак не могла его открыть. Подула, потом пошуршала. Но это не помогло. Тетка в очереди начала недовольно цокать языком.
Маша представила как душит ее этим же пакетом.
У тетки на ленте лежали кошачьи консервы и бутылка дешевого вина.
«Хорошо ей», – подумала Маша. У нее самой была сильная аллергия на шерсть, поэтому некому было носить консервы. Но у Маши были другие питомцы, не как у всех.
Пакет наконец открылся, она быстро поскидывала в него продукты и вышла.
Рядом с магазином будничная гопота – смех, пиво, громкие разговоры. Маша всегда удивлялась, как можно пить пиво на улице в такой мороз. Она спокойно прошла мимо – уже давно никого не боялась. На районе ее все знали. Подростки – потому что она их учила, взрослые – потому что когда-то учились с ней. Маша ко всем находила подход и у большинства бывала дома – подрабатывала репетиторством.
Она открыла дверь и вошла в очередной одинокий вечер. В квартире было тихо и темно. Маша постояла так в темноте, не выпуская пакет из рук. С ботинок натекла грязная лужа. Пришлось стянуть их, чтобы не касаться мокрых шнурков. Тяжелую дубленку кинула на пол.
В зале поздоровалась со своими питомцами. Рассмотрела каждого сквозь прозрачные стенки, покормила, погладила через стекло. Каждый был таким красивым – особенного окраса и характера. Кто-то пушистый, а кто-то гладкий, но очень яркий.
На следующий день Грег вышел из самолета в омском аэропорту. А уже спустя три часа лежал на снегу, и сразу трое били его ногами. Это произошло довольно просто – без предупреждений, разговоров и веского повода.
Просто так.
Грег устал, замерз и совсем не был готов к драке. Он только кое-где превратился в дерево, чтобы защититься.
Было уже темно, когда его оставили в покое. Мимо ходили люди, но никто не обращал внимания. Он звал на помощь, но все просто шли мимо. Грегу показалось, что он замерз насмерть и стал призраком. Призраком в этой холодной жуткой глуши.
Грег попытался встать, но поскользнулся и снова упал. Никогда в жизни ему не было так больно и обидно. Он лежал на снегу и тихо смеялся разбитым ртом: «Чертов Кларк Кент, тебя бы тоже здесь отмудохали».
– Что? – Рядом остановилась женщина.
– Я сказал, что и Кларка бы здесь избили. – Грег попытался сесть, но голова закружилась, и он аккуратно опустился обратно на снег. – А ты меня слышишь?
– Да вся улица тебя слышит.
– Тогда почему ко мне никто не подходит?
– Мало кто понимает английский, думают, что ты пьяный. Давай помогу подняться. Где твоя гостиница?
– Не знаю. Я еще не успел.
– Ясно. Документы хоть целы?
Грег проверил карманы и помотал головой. Женщина что-то отрывисто сказала по-русски. Он не понял.
В детстве Маша часто приносила домой бездомных котов и собак. Потом задыхалась, конечно, но ничего не говорила родителям, чтобы животных не выбросили обратно на улицу.
Дольше всего у них прожил черно-белый кот – почти месяц. Потом Машу увезла скорая из-за сильного отека. Когда вернулась из больницы, кота уже не было. Больше никого и никогда не было.
Прошло двадцать лет, и Маша снова притащила кого-то в дом. Хотя и не чувствовала прежней радости. Чувствовала только неловкость и странный незнакомый запах. А еще стыдилась русского акцента, хоть и безупречно знала грамматику.
Спала на раскладушке.
На следующий день в темноте быстро собралась на работу. Проверила, что человек дышит, и сбежала, беззвучно закрыв дверь. Оставлять чужого в доме было неразумно, но брать у нее все равно нечего. Да и не зная русского, далеко не убежать. Все-таки не Москва.
Грег проснулся в незнакомом месте. Свет из окна был странный – холодный и белесый, как будто все вокруг запылилось и потеряло яркость. На потолке висела люстра в пять лампочек, но вкручена была только одна. Он потянулся и вспомнил, что вчера его били.
Грег подошел к зеркалу с наклейками турбо на пластиковой раме, осмотрел синяки и поморщился. Из кожи кое-где торчали занозы – так бывало, когда он превращался слишком резко.
Он обошел комнату, в которой было совсем мало вещей: раскладной диван, письменный стол и два шкафа с книгами. А еще странные стеклянные ящики, заглядывать в которые было неприятно.
Грег открыл шкаф и провел рукой по книгам. Они стояли в два, а кое-где и в три ряда. Книги во втором шкафу были на английском. Он взял одну и заметил, что полка сломана. Не задумываясь поднес руку, и дерево под лаком начало срастаться. Раньше такие фокусы сами по себе не получались.
Что-то в стеклянном ящике засветилось.
Маша зашла домой, закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. В квартире было тихо и темно. Она несколько минут постояла так в темноте и только потом вспомнила про человека у нее дома.
Маша ругнулась и, не разуваясь, бросилась проверять своих питомцев. Все были на месте. Человек тоже был. Спал рядом на диване.
Маша сняла дубленку, отряхнула снег с меха и пошла на кухню. Она пила чай и проверяла тетрадки с домашними заданиями. От тетрадок пахло школой. Пахло переменами, которые приводили Машу в ужас. Но Маша была терпеливой. Она знала, что нужно всего лишь немного подождать.
Через несколько часов Грег тоже вышел на кухню и аккуратно сел напротив.
– Привет.
– Это че за фигня на тебе? – Маша подняла глаза. – Ты гей, что ли?
– Почему?
– Ну, одежда такая разноцветная, облегающая, как цирковая.
– Это так, рабочее, – отмахнулся Грег. – Остальное в крови.
Маша поставила чугунную сковородку на плиту и вывалила туда слипшийся комок макарон. Он влажно плюхнулся и зашкворчал.
– Телефон на столе. Тебе, наверное, позвонить надо?
– Надо. Только я номеров не помню.
– Классно.
– Маша, можно я еще переночую, а завтра уже в полицию пойду?
– Ага. – Маша убавила газ. – Тебя там как раз ждут. – Она разбила яйцо в макароны. – Ты отлежись пока, завтра вечером вместе сходим. У тебя здесь есть кто-то? Зачем приехал?
– Сибирь посмотреть.
– Ну и как, понравилось? – серьезно спросила Маша, а потом вдруг начала смеяться.
И Грег тоже начал смеяться.
Грег сидел на холодной скамейке и ждал. Маша разговаривала в кабинете.
– Маш, ты это, присмотри за пендосом, а? – сказал капитан полиции. – Я тебя очень прошу. Его снова отмудохают, а мне потом разгребай.
– Ладно, – кивнула Маша, – но с тебя должок.
– Не заржавеет, ты же знаешь. Все медэксперты твои.
Маша вышла, скептически осмотрела Грега.
– Тебе б шмоток купить. Завтра после репетиторства сходим.
Они возвращались домой молча. Грег пытался начать разговор, но его собственный голос казался неуместным на этих серых улицах. Казалось, что даже ночь здесь была какой-то серой.
Грег снова подумал про Кларка: «Если бы он оказался здесь, то уже спасал, руководил и давал интервью». Но спасаться Грегу почему-то совсем не хотелось – еще не зажили синяки.
В субботу Маша, как обычно, рано встала, покормила Олега и Егора, проверила температуру у Лены и открыла ящик с Машенькой. Забрала что-то в спичечном коробке.
– Ты куда? – спросил Грег.
– У меня сегодня репетиторство. Спи.
И он быстро заснул, потому что разницу часовых поясов не могут преодолеть даже супергерои.
По дороге домой Маша зашла в магазин. Рядом с крыльцом, как всегда, пили.
– Привет. – Маша поздоровалась со всеми и ни с кем. – Слышали, наверное, тут недавно мужика избили, вещи взяли. Не в курсе, может, кто продает? Хорошие должны быть.
– Было дело. Но это какие-то залетные кенты, не наши. Они его ножом порезали. Прям как колбасу.
Кто-то засмеялся.
– Это точно?
– Да, Мария Сергеевна, – сказал старший, – я с ними в одном автобусе ехал. Слышал разговор.
– Поняла, – ответила Маша, хотя еще не очень поняла. – Спасибо.
Маша вернулась домой, быстро поела и повела Грега на оптовку.
– Стой здесь, сейчас узнаю, работает ли Алик.
Она быстро ушла сквозь ряды шапок, штанов, лифчиков и кроссовок.
К Грегу подошли.
Маша вернулась через десять минут и снова выругалась, только на этот раз не коротко. Вернула Грегу шапку и прогнала цыган.
– Господи, как вы там живете?
Она повела его в дальний контейнер. Внутри сидел толстый бородатый Алик с рогатой палкой.
– У меня на него вот такие брючки есть, смотри. Хорошие, я тестю брал.
– Джинсы ему дай, ему джинсы нужны. И свитер.
Алик достал джинсы.
– Меряй, – сказала Маша.
– Где?
– Вон там, за шторкой.
– Маша, холодно же.
– Нормально.
Грег встал на картон и надел ледяные джинсы. Из темноты контейнера на него смотрели грустные голые манекены.
– Дикий он у тебя какой-то, – сказал Алик.
– Какой есть.
Маша расплатилась и взяла пакет.
– Спасибо, Алик.
– Хорошая ты баба, Мария, – сказал Алик. – Мужика бы тебе нормального.
– Ага.
На следующий день Маша снова ушла рано. Грег встал, еще раз осмотрел стеклянные ящики, постучал по одному пальцем и вернулся к книгам. Комиксов почему-то не нашлось. Это было странно, хотя и не так странно, как ящики.
Грег не знал, чем заняться, и начал разглядывать двор. Смотреть было особенно не на что – снег, несколько старых машин и голые деревья.
Деревья были обычные, серые, но как будто теплые. И чем больше он смотрел, тем больше усиливалось ощущение непонятной связи. Как будто деревья были его затекшими конечностями, которые вот-вот обретут чувствительность.
…За Машей кто-то шел. Она почувствовала это у самого магазина, но не стала дергаться, просто поудобнее перехватила пакет с картошкой.
Во дворе было темно и пусто. Ее окликнули по имени. Она сделала вид, что не услышала, и пошла дальше.
– Убийца! – крикнули ей.
Маша остановилась.
– Маша! – позвали ее с другой стороны двора.
Она подошла ближе.
– Ты-то что здесь делаешь?
– Увидел в окно и вышел встретить, – пожал плечами Грег. – Здесь у вас неспокойно.
– Меня встретить? – Маша решила, что из-за акцента не так поняла.
– Ну да.
– Странно это, непривычно как-то. – Маша осмотрела двор, но кроме них там никого не было.
– Мне показалось, тебя кто-то позвал.
– Это не меня, ошиблись.
Маша ждала, пока закипит вода для пельменей. Потом достала лавровый лист и бросила в воду. Почему-то захотелось сделать хоть немного вкуснее.
Она села на табуретку, которая не шаталась, как раньше. Какое-то время ели в тишине.
– Ты работаешь все выходные?
– Ага.
– Зачем? Из-за денег?
– Уж точно не по призванию.
– Почему не уедешь отсюда?
– У меня здесь дела, – быстро ответила Маша. – Хочешь чай?
– Я правильно понял, что здесь в любых непонятных ситуациях люди пьют чай?
– Чаще водку. Но и чай тоже.
– Маша, я все спросить хотел… – Грег начал подбирать слова.
– Про ящики?
– Ну да. Это то, что я подумал?
– Ага, плесень.
– Для какого-то исследования?
– Нет. – Маша отпила чай, поморщилась и полезла в шкаф. – Это мои питомцы. – Она поставила на стол бутылку портвейна.
– Но зачем?
– Олег случайно вырос, когда я в больницу попала. Потом дома лежала и поговорить не с кем. Ну а он ведь, по сути, живой.
Маша выплеснула чай из чашек и налила портвейн. Сделала три глотка и закашлялась. Грег молчал.
– Я и не думала, что поймешь. Да и плевать. Ты же через пару дней свалишь.
Стало так тихо, что послышались ватные голоса соседей из-за стенки.
– А я супергерой-неудачник, – сказал Грег и выпил всю чашку залпом.
– Ну я примерно так и подумала.
Когда они разлили по третьему кругу, Грег сказал:
– Слушай, а познакомь меня с ними.
…Маша и Грег стояли напротив стеклянных ящиков с плесенью. Маша глотнула из бутылки и передала ее Грегу.
– Это Олег. – Она показала на первый ящик. – Он обычный, продуктовый. Любит разную органику и почти не цветет. Зато смотри, какой пушистый и яркий.
Грег глотнул из бутылки.
– Это Петр, он керосиновый, любит горюче-смазочные материалы. А этот, белый, – Егор, он пенициллиновый. Видишь, у него черные споры? – Маша погладила стекло и перешла к следующему ящику. – Леночка у меня синяя, она любит дерево. Представляешь, объедает до трухи.
Грег сделал шаг назад.
– А это Машенька, – с гордостью сказала Маша. – Она черная и очень опасная.
– Приятно познакомиться, – заключил Грег и попытался поцеловать Машу.
Она не ответила на поцелуй.
– Я тебе не нравлюсь. Остынь, супермен, – тихо сказала она. – Это все портвейн.
– Никогда не называй меня так, – зло сказал Грег.
Лена за стеклом слабо засветилась.
…В воскресенье Маша проснулась позже обычного, поэтому собиралась очень быстро. Погладила ящики с плесенью и снова ушла.
Грег не спал и все слышал. Он встал, долго пил чай на кухне и смотрел на деревья. Потом пошел за книгой, невольно косясь на ящик с Леной. Случайно задел старые журналы, и они сложились, как домино. За ними стоял школьный альбом.
Грег взял его в руки и улыбнулся несчастной маленькой Маше. Перевернул страницу и поморщился – почти все фотографии других детей были перечеркнуты. Остались только Маша и еще двое.
Прошла неделя.
Маша целыми днями была на работе. Грег читал и все чаще сидел напротив Лены. Пытался понять, чем она его так привлекает и почему так хочется открыть крышку.
Он никогда не думал ни о разрушении, ни тем более о саморазрушении, но внезапно мысли об этом стали навязчивее. А еще он все лучше чувствовал деревья и даже пытался ими управлять. Пока учился, разбил веткой стекло в соседнем доме. И всего на секунду, но почувствовал что-то странное – ему понравилось разрушать. Это как будто придавало сил.
В субботу Маша встала, как всегда, рано и тихо собралась. Заглянула к Машеньке. Убрала спичечный коробок в карман.
Грег ждал ее на кухне.
– Поговорим?
Она села напротив.
– Ты зачем туда идешь?
– Это частные уроки.
– Зачем?
– За это хоть что-то платят.
– А Машенька тебе зачем?
Маша качнулась на табуретке.
– Я опаздываю.
– Там ведь дети. Я не знаю, как тебя обидели, но дети этих людей ни в чем не виноваты.
– Обидели? – Маша резко качнулась вперед. – Да я семь лет не хотела жить. Медленно с ума сходила. А теперь хочу видеть, как они медленно подыхают.
– Но зачем убивать всех?
– Не лезь в мои дела, – оборвала Маша. – Я же не лезу в твои, супермен. Не спрашиваю про историю с ножом.
– Я же говорил, я супергерой. У меня суперсила.
Маша как будто впервые его услышала.
– Не все, у кого есть суперсила, автоматически становятся супергероями.
Она ушла, а Грег поймал себя на странной мысли, что теперь Маша нравится ему по-настоящему. Не из-за портвейна.
Грег подошел к стеклянному ящику, открыл его и коснулся Лены. По телу пробежала приятная дрожь.
Стемнело, началась метель. Маша шла, почти не поднимая глаза. Сзади окликнули. Она снова сделала вид, что не слышит.
Грохнул выстрел.
– Этот предупредительный. Следующий – в голову. Я умею стрелять, – уверили ее.
Маша обернулась. К ней подошел высокий парень в военной форме.
– Я знаю, это ты моего батю убила.
– Это невозможно доказать, – спокойно сказала Маша.
– А тут и доказывать нечего – весь ваш класс уже на том свете. И все из-за плесени.
– В медэкспертизе другое.
Он приставил пистолет к третьей пуговице снизу, прямо к животу.
– Сдохни, мразь, – сказал он.
Ветка ближайшего дерева дернулась, изогнулась и стала расти. Выбила пистолет из рук.
– Че за херня? – Парень отмахнулся от дерева и тут же получил по лицу другой веткой. Стало сложно дышать.
– А это меня встречают, – ответила Маша.
…Грег поднял пистолет и подошел к Маше.
– Знаешь, какая самая главная удача в карьере супергероя?
– Суперсила? – Маша посмотрела на дерево.
– Почти. – Грег повернул дуло в ее сторону. – Самая главная удача – встретить настоящего суперзлодея. Кого-то вроде Джокера.
– Я и близко не Джокер, – улыбнулась Маша.
– Это как посмотреть. Меня ты пугаешь гораздо больше.
– Ну и что, убьешь теперь? Будешь супер-пупер героем, спасающим мир?
– Не знаю, еще не решил.
– Так решай скорее. Холодно.
Грег подумал немного. Ветки затянулись на шее.
– Ну как ваши дела после поездки? Я слышал, Россия негативно влияет на психику.
– Хорошо, доктор, мои дела очень хорошо. – Грег развалился на кушетке. – Так хорошо, что я больше не нуждаюсь в ваших услугах.
– Тур силы действительно на вас повлиял. Вы стали раскованнее и даже увереннее в себе. – Доктор поправил очки. – Или это смерть Кларка произвела на вас такое впечатление?
– Тур силы… – Грег засмеялся. – Доктор, это так смешно.
– Так что же произошло?
– Да много всякого. Но самое забавное, что я все-таки нашел свою силу. Мне понравилось разрушать, доктор. Убивать, понимаете?
– В каком смысле?
– В смысле лишать жизни. Я вам сейчас покажу.
…Маша ждала его у входа, ела мороженое и щурилась на солнце. Грег вышел, надел очки и улыбнулся ей.
– Ну, куда поедем теперь?
– Раз ты поздоровался со всеми своими друзьями, то почему бы не съездить в Вегас? Думаю, Машеньке понравятся местные отели.