Около пяти утра – звонок:
– Опять, вашу мать! – подумал неохотно просыпающийся мозг. Это был уже третий такой звонок за месяц. Первые два были по поводу убийств. Что на этот раз?
– Вадим Васильевич, заявление об изнасиловании.
– Шлите машину.
В те времена дела об изнасиловании расследовались прокуратурой.
Умылся, оделся, спустился к подъезду, забрался в милицейский Уазик…
… В дежурной части сидела заплаканная женщина, довольно миловидная.
– Что случилось?
– Изнасиловал он меня-а-а-а-а-а! Ы-ы-ы-ы-ы!
Зевая, стал составлять протокол под хлюпанье носом и поскуливание потерпевшей.
Людмила… 29 лет. Работает уборщицей в школе. Одна воспитывает малолетнего сына. Вчера пошла с подругой Светланой в ресторан. Познакомились с двумя парнями. Подвыпили, подзакусили, поплясали. Затем один из парней, Михаил, предложил поехать к нему на дачу и продолжить знакомство. Дружно погрузились в «Жигули» Михаила и поехали. Иметь «Жигули» в конце восьмидесятых прошлого столетия было неслыханной роскошью.
На даче разделились на пары. Михаил с Людмилой остались на первом этаже, его приятель Николай со Светланой поднялись на второй.
Совместно поднапившись, Михаил предложил Людмиле вступить в сексуально-половые отношения. Людмила категорически отказалась. Навалился всем своим телом на всё её тело.
– Сопротивлялась?
– Да, как могла.
– Синяки, побои имеются?
– Не бил (всхлипывая). Просто схватил за горло и сказал, что задуши-и-и-и-т! Ы-ы-ы-ы-ы!
Совершив акт, Михаил уснул. Людмила выбралась и – прямиком в дежурную часть РОВД.
– Где живет, знаешь?
– Знаю.
– Давай адрес.
Городок маленький, всего сорок пять тысяч населения, все всё друг про друга знают.
– Снимай трусы!
– За-за-чем?
– Так надо. На экспертизу отправлю. И иди на медицинское освидетельствование.
Такая картина складывалась со слов потерпевшей заплаканной Людмилы…
Зарегистрировав заявление, взял двух милицейских и на том же Уазике отправился по указанному потерпевшей адресу. Было около восьми утра.
Звоним. Открывает заспанный парень в халате.
– Михаил такой-то?
– Да.
– Одевайтесь, поедем в РОВД.
– Что случилось?
– Там разберемся.
В РОВД:
Михаил… 33 года. Женат. Двое детей.
– Рассказывай, чем вчера занимался, начиная с девяти вечера.
– Так это, с Колькой в ресторан «Родник» ходили.
– И что?
– Выпили, закусили. Ну там с двумя девчонками познакомились.
– Дальше.
– Я потом предложил поехать ко мне продолжить. Они согласились.
– Так.
– Ну, на даче я остался с Людмилой на первом этаже, Колька с девчонкой, Света, вроде, поднялись на второй этаж.
– Так.
– Ну мы с Людмилой пообжимались, потрахались, потом я уснул. Проснулся – её нет. Поехал домой, лёг спать. Колька с подругой остались там.
– Тогда почему Людмила написала на тебя заявление?
– Не-не-не знаю.
– Хорошо, снимай трусы.
Такая картина складывалась со слов Михаила. Не стал его усаживать под стражу. Отпустил домой под подписку. Жена, работа, дети. Куда он денется.
Тем временем отправил изъятое у обоих бельё на экспертизу наложений, опросил Николая и Светлану.
Светлана:
– Пьяная была. Криков и звуков борьбы не слышала. Быстро уснула.
Николай:
– Всё было тихо. Никто не кричал.
Через несколько дней – звонок:
– Вадим Васильевич, это Михаил. Можно повидаться с Вами?
– Зачем?
– Дело есть. Важное.
– Ну заходи.
В уголовно – процессуальном Праве есть такая заморочка: после получения заявления о совершении преступления следователю дается десять дней на то, чтобы провести проверку обстоятельств, указанных в заявлении. По истечении этого срока следователю надлежит или возбудить уголовное дело, или отказать в возбуждении уголовного дела, или направить заявление по подследственности.
И вот явился Михаил.
– Что новенького?
– Вадим Васильевич, Людмила звонила.
– Что говорит?
– Сказала, что заберёт заявление, если дам ей пять тысяч (очень большие деньги по тем временам).
– А ты?
– Нет, говорю, у меня таких денег.
– А она?
– Продай машину, говорит.
Есть у меня коллега, следователь прокуратуры, мой бывший сокурсник. Как-то сидели мы культурно выпивали. Рассказал ему об этой ситуации.
Он, поддатый, ответил:
– Да чего ты паришься! Мне, когда такое дело достаётся, делаю просто: потру трусы о трусы и – на экспертизу. Да ещё предложу потерпевшей поцарапать себя слегка. Сто процентов!
Мне тогда стало страшно и подумалось: скольких же он парней отправил в зону на опускание и сколько таких следователей в необъятной стране…
… Не стал я возбуждать уголовное дело. Вынес постановление об отказе.
Людмила оказалась не промах. Она написала на меня жалобу вышестоящему прокурору, мол, Мраморнов отказывается дело возбуждать, покрывает преступника.
Был вызван к шефу на разбор. Разобрали. Шеф с принятым решением согласился.
Людмила не угомонилась. Написала жалобу областному прокурору теперь уже и на меня, и на шефа моего.
Прошло время.
Людмила: стала предпринимательницей, чем – то торгует.
Михаил: растит детей, счастлив в браке и рад тому, что его задница во всех смыслах не пострадала.
Следователь, который поведал о своём опыте отправки в зону невиновных: был пойман на какой-то денежной афере и из прокуратуры изгнан. Теперь работает адвокатом.
Жизнь продолжается.
P. S. На самом деле – это бизнес, которым промышляют некоторые девицы и женщины с низкой социальной ответственностью. Вспомните хоть ту теле-девку, как её, Шурыгину.
Ничего личного, просто бизнес, нам, мужчинам, в назидание.