* * *
Той ночью я так и не смогла сбежать. Валентин Петрович предусмотрел всё. Он даже поставил соглядатая у дверей моей комнаты, и тот неотступно следовал за мной по всему дому, разве что в ванную и туалет позволил сходить в одиночестве. И внутрь моей комнаты не лез. Впрочем, и не нужно было – внизу, под моими окнами, стоял другой голем Валентина Петровича.
В конце концов мне стало смешно. Меня охраняли как президента или архиважнейшего заложника. В какой-то мере я и была заложником – точнее, гарантом нашего будущего, активами компании, инструментом для получения больших денег.
И, как обычно с инструментами и поступают, никто не интересовался моими чувствами.
На следующее утро, сразу после завтрака, отец закопошился в портфеле и выложил на стол передо мной пухлый коричневый конверт.
– Сегодня я встречаюсь со Штольцами, – он кивнул на конверт. – Посмотри. Это твой будущий супруг. Герхард Штольц.
Дурацкое имя, прокомментировал внутренний голос.
Я нехотя придвинула к себе конверт и потянула клапан. Пальцы дрожали.
На стол высыпались фотографии. Не очень много, штук пять. Зато сделанные на профессиональный фотоаппарат. Кроме фоток, был лист «а4» с текстом. Глаз выхватил возраст, рост, вес, слова «Краткая биография» и убористые строчки ниже…
– Посмотри какой красавчик, – ахнула над ухом мама. – Ну вот, Яника, а ты нос кривила.
Ну что сказать. Незнакомый Штольц и впрямь оказался ничего. Тёмно-медовый блондин с раскованной улыбкой. Чем-то напомнил мне Сергея, и сердце заныло. Не лицом – хотя было что-то схожее и в лице, – а чем-то неуловимым.
Но чем больше я рассматривала фотки, тем большей неприязнью к нему проникалась. Странно, именно этот Штольц ничего мне не сделал, так откуда такие чувства?
Наверное, всё дело было в том, что он стоял на пути между мной и Сергеем.
– Яника, ты пойдёшь со мной, – безапелляционно сообщил папа.
– Нет. Никогда. Ни за что, – ответила я так же безапелляционно. – И если ты потащишь меня силой, ты об этом пожалеешь.
Мы засопели, как два носорога, меряя друг друга гневными взглядами. Папа начал медленно краснеть и набухать. Ещё немного, и застучит по столу кулаком, как тогда у нотариуса. Я подобралась и на всякий случай отодвинула подальше от края стола чашку с кофе.
– Максим, твой йогурт, – мамина рука с креманкой вклинилась между нами, как карточка рефери. – Поешь, пожалуйста, вечно у тебя изжога.
Найс, мама. Скандал временно отменяется. Сложно скандалить, когда над тобой стоит цербер с ласковой улыбкой и следит, чтобы ты съел всю порцию.
Пока отец огромными ложками кидал в рот йогурт, мама добавила:
– Оставь Яничку дома, пусть ребёнок отдохнёт. Зачем так сразу официально, дай ей свыкнуться с мыслью, пусть посмотрит фотографии, мы съездим за покупками. Ведь если вы договоритесь, нужно же будет заказать свадебное платье.
Свадебное платье! Я чуть не поперхнулась кофе.
Как-то слишком сильно вдруг повеяло реальностью. Я представила себя в платье невесты. Снежно-белом с пышной юбкой в пол. Спереди закрытое, сзади прозрачное кружево. Я улыбаюсь, принимая поздравления, в руке у меня розовый букет – а рядом стоит Сергей.
Чёрт бы побрал этих Штольцев! Если бы не они, моё нечаянное видение могло бы стать правдой.
В итоге, отец, то ли подобрев от йогурта, то ли поддавшись на мамины уговоры, не стал настаивать. Зато я с радостью узнала, что на обед он поедет вместе с Валентином Петровичем.
Если мама и впрямь потащит меня сегодня по магазинам, это отличный шанс удрать. Даже големы Валентина Петровича не выдержат маминого темпа – а если речь зайдёт о примерке белья, м-м-м!.. Мужчины обычно очень смущаются, если им приходится сопровождать женщин в таком деликатном деле, как выбор белья. Големы не могут быть исключением. Так что пока они будут прятать глаза – или наоборот, пялиться вовсю на интимные предметы туалета, мне будет проще некуда затеряться среди покупательниц, особенно если переодеться в кабинке.
В прекрасном настроении я присела в кресло дожидаться, пока мама освободится. От нечего делать раскрыла историю входящих звонков. Насколько я помню, я видела там парочку не записанных в памяти номеров. Мой телефон знали очень немногие, так что было любопытно, кто это пытался со мной связаться.
Всего незнакомых номеров оказалось два. Я ткнула пальцем в самый ранний, субботний.
Трубку взяли не сразу. Я уже собиралась бросить, отсчитывая гудки, но на пятом заунывная мелодия сменилась шорохом, и приятный мужской голос произнёс:
– Слушаю.
– Это я слушаю, – усмехнулась я. – Вы мне звонили в субботу. Прошу прощения, не смогла тогда взять.
Называться я не торопилась. Мало ли – звонок случайный.
Но случайным звонок не оказался.
– Яника Миргородская? – прозвучало в динамике. – Моё имя Герхард Штольц.
Ничего себе.
Я аж спустила с кресла ногу и выпрямилась.
Это папа дал ему мой номер? Хотя нет, не может быть, он же звонил уже в субботу. Мы узнали о завещании только вчера утром.
– И… что вы от меня хотите?
Мысли неслись в голове со скоростью света. Неужели Штольцы уже в курсе об условиях получения наследства? Или даже не так – неужели они были в курсе уже в субботу? Но как, почему? Завещание в то время ещё хранилось в сейфе у нотариуса. Нотариуса, конечно, можно подкупить, но для этого нужно знать, кого именно из сотен тысяч городских нотариусов выбрал прадед.
– Может, мы могли бы встретиться? Я бы не хотел разговаривать по телефону. Никогда не знаешь, кто ещё тебя слушает. Вы свободны вечером?
– Вечером вряд ли, – сразу отказалась я. На вечер у меня были другие планы.
– Тогда давайте днём. Приглашаю вас на ланч. Где-нибудь в центре устроит?
Я немного подумала – и согласилась. Назвала хорошо известную сеть кофеен чуть выше среднего уровня. Штольц не стал возражать.
Положив трубку, я некоторое время размышляла.
Опасно ли это? Одна на встречу я точно не собиралась. Слишком ярко вставала в воображении картинка, где лысые амбалы пихают меня в машину с тонированными стёклами – а потом кровать, наручники, много-много непрошеного секса и в итоге – лезущий на нос живот.
Охранник в сопровождении не помешает. Вряд ли, конечно, даже Штольцы посмеют похитить человека из кофейни среди бела дня при двух десятках посетителей.
Хотя погодите. Разве этот самый Герхард Штольц не должен был сегодня обедать с моим отцом? Или, раз я не пошла, с их стороны тоже только родители? Или вообще только главы кланов?
Я представила себе телохранителей с кобурами под оттопыренными полами пиджаков, тщательно следящих за каждым движением противоположной стороны. Отца в чёрном костюме и солнечных очках – самый нужный аксессуар зимой в помещении. И штольцевского босса – он представлялся мне большим плотным мужчиной с седыми висками. Они сидят друг напротив друга, курят сигары и обмениваются короткими, полными яда репликами.
Ни дать ни взять Аль Капоне и дон Корлеоне.