Я проснулась оттого, что меня кто-то толкал. М-Бот? Да, это он тыкал в меня манипулятором.
Я зевнула и потянулась. Что интересно, странный опыт предыдущей ночи четко отложился у меня в памяти. Разговор с Йоргеном, ощущение его беспокойства. Подслушанный разговор между Винзиком и делверами.
Скад! Винзик пытается заключить сделку с делверами!
Если ему это удастся, война примет очень-очень скверный оборот.
– Спенса! – позвал М-Бот. – Ты проспала десять часов по моему внутреннему хронометру. Чет только что встал и вышел. Я тебя разбудил, как ты и просила.
Я села в тусклом свете. Спина у меня затекла от лежания на камне.
М-Бот подлетел поближе.
– Я хотел бы, чтобы меня признали, – сказал он. – Это было чрезвычайно скучно – наблюдать за вами двумя всю ночь.
– Спасибо, – сказала я. – Извини, что поставила тебя караулить, но я спала крепче, зная, что ты здесь.
– Ну, если уж начистоту, ожидание дается мне легче, чем людям. Я могу изменить скорость хода времени в своем восприятии, ускоряя или замедляя процессор. А сейчас я пойду отдохну с кактусами. Дай мне знать, если тебе понадобится от меня еще что-нибудь суперскучное.
Он выплыл из пещеры, и я последовала за ним. Чет стоял на одной из скал повыше и смотрел наружу. Героическая поза, полная сосредоточенности и решимости.
Я поднялась к нему и приняла подобную позу, глядя через пространство, полное летающих фрагментов, на далекую световспышку. Дом делверов.
– Две сотни лет, – сказал Чет. – И я наконец собираюсь сделать это. Пройти по Пути Старейших.
– А почему вы не пытались раньше?
– Сперва я не знал о нем, – сказал Чет. – Потом не понимал в действительности, что это такое. Теперь… – Он взглянул на меня. – Мне никогда не попадалось места, которое я боялся бы исследовать, Спенса Найтшейд. Я всегда думал, что готов исследовать все и везде! Но потом я обнаружил кое-что внутри себя, внутри собственной головы – кое-что, чего я не понимаю.
– Знакомое чувство.
– Это все беспокоило меня, – сказал он. – Чет Старфайндер, который боится исследовать собственный разум… – Он посмотрел наружу. – Я могу представить себе весь пояс целиком. Могу каким-то образом визуализировать его, знаю, как добраться к каждому из фрагментов. Так это проявляется у меня – помимо способности к мысленной речи. А у вас?
– Ну, очевидно, я тоже могу разговаривать мысленно, – сказала я. – Более того, я, похоже, могу перехватывать чужие посланные мысли, даже когда разговаривающие этого не хотят. Я могу использовать то, что слышу, и инстинктивно пользуюсь этим в бою. Плюс к этому я могу совершать гиперпрыжки – мгновенно переноситься с места на место.
– Так, значит, это возможно… – сказал Чет. – По описанию – чрезвычайно полезное свойство.
Я скривилась:
– Не настолько полезное, когда ничему не обучен, как я. Однако же возможность видеть все вокруг… Как будто у тебя есть сонар? Звучит очень круто.
– Да, должен признать, это очень полезно для исследователя вроде меня! – воскликнул Чет, потом указал вдаль. – Фрагмент, до которого вам нужно добраться, находится в том направлении, но, боюсь, нам придется пойти кружным путем. Мы путешествуем по прихоти фрагментов и можем переходить с одного на другой, лишь когда они сталкиваются. К счастью, я вижу маршрут. Восемь фрагментов. Мы должны быть там примерно через день. – Он посмотрел на меня и широко улыбнулся. – Ну как, Спенса Найтшейд, вы готовы к приключению?
– Само собой!
– Тогда вперед! – воскликнул Чет, потом соскользнул по склону скалы и мастерски приземлился.
Я последовала за ним почти так же умело.
– Превосходно! – сказал он, когда я приземлилась.
– Я кое-чему научилась, когда лазила по пещерам, – объяснила я.
И он повел нас вперед. М-Бот с жужжанием следовал за нами, пока мы пробирались наружу. Через некоторое время я получила неплохое представление о здешних местах – по крайней мере, в малом масштабе. Фрагменты были разного размера, но в среднем на то, чтобы пересечь один, уходило два часа. И они были очень разные! Первый, который мы пересекли, был покрыт странными высокими травами с красными верхушками. На следующем господствовали стоячие каменные образования, высящиеся, словно часовые. На третьем были огромные водопады, рушившиеся с высоты, а потом текущие по краю фрагмента в каком-то невозможном беспрерывном цикле.
Это путешествие бросило вызов моим физическим возможностям. На втором фрагменте нам пришлось спускаться по склону утеса с помощью светолинии. На третьем мы перешли реку вброд, а потом проползли через туннель за водопадом. Четвертый представлял собой прерию со множеством оврагов и был населен животными, похожими на носорогов, только с двумя головами и устрашающими зубами. Мы изрядно рисковали, прячась за камнями, пока они бродили вокруг в поисках добычи. Чет объяснил, что эти животные не нуждаются в добыче, но инстинкт гонит их на охоту.
Следующий фрагмент был каменистым и бесплодным – лишь несколько небольших деревьев. Нам пришлось ждать на дальней стороне, пока фрагмент сойдется с другим, и, когда мы стояли там, Чет вдруг швырнул нас обоих под прикрытие небольшого чахлого дерева, – к счастью, крона у него была густой. Вскоре над нами пролетели корабли: пираты выискивали рабов, которых можно было бы захватить.
Чет видел, как я наблюдаю за ними из-под дерева, и, должно быть, заметил жажду в моих глазах.
– Немногим дальше нашего первого пункта назначения расположена пиратская база, – сообщил он. – Если вы всё еще достаточно храбры для такой попытки, думаю, мы сможем там обзавестись кораблем – мошенническим способом, конечно же.
Я ухмыльнулась, услышав его формулировку, и мы выбрались наружу – рискуя, что пираты нас заметят, – чтобы перехватить очередной фрагмент, пока он не уплыл прочь. Мы скатились по склону, вместе прыгнули и оказались на болотистом участке с хилыми деревьями и мягкой почвой.
Настоящее болото! Места, которые я представляла себе с детства, слушая Бабулины истории. Все они были здесь, каждый ландшафт в микрокосме, приглашая меня исследовать. Во время нашего пути я начала чувствовать радостное возбуждение – и нечто большее, более глубинное.
Уверенность.
Казалось, будто прошла целая вечность. Я недели напролет терзалась неуверенностью в себе, когда проникла в Звездовид и пыталась изображать из себя другую личность, лгала и вынюхивала. Я боялась, что из-за моих недостатков я провалю миссию и обреку мой народ на гибель.
Как же было приятно делать что-то, в чем я была хороша! Я десять лет исследовала пещеры Россыпи и физически готовилась к этой задаче. Судя по тому, как говорил и действовал Чет, могу сказать, что он не ожидал от меня подобных навыков, и, похоже, ему очень нравилось руководить тем, кто мог держаться наравне с ним.
Я чувствовала себя великолепно. Как будто я могла сделать все. Я пройду этим Путем Старейших, я узнаю тайны делверов. Я принесу эти сведения моему народу, и вместе мы победим Верховенство!
Я могла это сделать. Действительно могла.
Мне нравилось это ощущение.
– Спенса! – позвал меня М-Бот, когда мы обходили по периметру болотистый фрагмент – на краю почва была потверже. – Ты выглядишь более… живой, чем в последнее время.
– Я просто уверена, что мы справимся, – сказала я.
– А я нет, – ответил М-Бот. – Как-то оно все чересчур. Чет сказал, что нам нужно преодолеть всю внутреннюю часть, чтобы пройти этим Путем. Пираты, Верховенство, делверы… Это много, Спенса.
– Сосредоточься на том, что мы можем сделать прямо сейчас, – предложила я. – В данный момент все, что нам нужно сделать, – пересечь болото.
– Ну, это для меня легко, – сказал он. – Я могу летать.
– Вот видишь? И так по шажочку. Ты можешь сделать это. Я могу сделать это. Все, что потребуется.
Он кивнул и качнул дроном вверх-вниз.
– Ладно! – сказал он. – Все, что потребуется. Ну надо же! Это приятно чувствовать. Хотя бы притвориться, что мы контролируем ситуацию! Мне это нравится. Ты так себя чувствуешь все время?
Хотелось бы мне, чтобы это было так, но я не стала возражать М-Боту, когда он принялся с жужжанием носиться над болотом, глядя вниз на…
– Гриб! – вскричал он, зависнув над своей находкой на болоте. – Настоящий гриб, Спенса!
Я остановилась посмотреть, как он носится взад-вперед. Ему шло пребывание в дроне. Энергия его личности находила выход, когда он носился вокруг меня.
Чет вернулся обратно и стал вместе со мной наблюдать за М-Ботом. Я даже заметила на его лице улыбку.
– Он действительно неопасен, – сказала я Чету.
– Его энергия и вправду несколько заразительна, – признал Чет. – Мы почти пришли – осталось преодолеть всего два фрагмента. Портал, который вы ищете, находится в развалинах.
– В развалинах? – переспросила я. – Как в старой шахте?
– Нет, – сказал Чет. – Хотя на следующем фрагменте мы будем идти мимо чего-то подобного. Руины, которые нам нужны, старше. Возможно, они ровесники этого места.
– Вы когда-нибудь задумывались над тем, откуда все это здесь взялось? – спросила я его. – Этот ландшафт, эти фрагменты?
– Конечно задумывался. Естественно, существуют легенды. Некоторые думают, что тут замешаны несчастные случаи при гиперпрыжках или, может, делверы. Но предания гласят, что кое-что из этого было здесь еще до делверов или цитоников.
Я помогла М-Боту сорвать гриб и убрать его в «коробку для образцов» – полость в дроне-уборщике, где прежде скапливалась пыль, когда он пылесосил. Маленький дрон радостно зажужжал, когда мы двинулись дальше.
Мы добрались до реки побольше, текущей по краю болотистого фрагмента. Вместо того чтобы попытаться перейти ее вброд, Чет предпочел свернуть внутрь фрагмента. Хотя течение было небыстрым, ему не нравилась идея, что его может сбить с ног, если он оступится.
Мы продолжали идти, перепрыгивая с одного участка твердой земли на другой. Примерно через полчаса Чет остановил меня, взяв за руку. Прищурившись, он некоторое время разглядывал следующий участок земли, потом покачал головой.
– Зыбун, – объяснил он. – Видите рябь? Под этой прогалиной воронка. Сюда.
Он повел меня через стоячую воду, от которой жутко воняло грязью. Вскоре мы добрались до другого длинного участка суши.
– Есть ли ландшафты, по которым вы не путешествовали? – спросила я Чета, впечатленная тем, как легко он вел нас.
– О, наверняка существует что-то такое, чего я не видел, – сказал Чет. – Но я много путешествовал! Я не люблю оставаться на одном месте – так здесь теряешь счет времени. Я предпочитаю новые виды, новые впечатления! Я остаюсь с другими, лишь когда у меня нет праха реальности. А стоит мне им обзавестись, и я тут же отправляюсь в путь!
Мы прошли еще немного, и я заметила наш следующий фрагмент, предпоследний перед местом назначения. Это снова оказалась пустыня, но на этот раз с огромными дюнами высотой с дом. Я прищурилась. Разве в подобных дюнах не водятся песчаные черви? Или хотя бы гигантские скорпионы?
Однако, прежде чем мы перебрались туда, Чет насторожился. Он обернулся, потом указал вверх. В небе снова появились корабли.
Уже привыкнув к этому, я вместе с Четом спряталась под большое дерево с кривыми ветвями, но достаточно густой листвой. Ветви опускались так низко, что их кончики волочились по воде, создавая рябь.
– Опознавательные знаки Залповиков, – прошептал мне Чет, пока мы смотрели через крону на корабли. – Мы вступили на их территорию.
– А что, эти группировки так сильно отличаются друг от друга?
– В целом нет, – сказал он. – Но у Залповиков репутация более порядочных. Но опять же, говорят, что их лидер когда-то служила в силах безопасности Верховенства. Поэтому я держался от них подальше.
В этой группе было четыре корабля. Конкретные модели я не узнала, но они определенно были военными. У нас на глазах они сцепились с другой группой, выскочившей из-под фрагмента.
Завязался бой. Разнообразные корабли вертелись вокруг друг друга, как ястребы и добыча на одном из изображений со Старой Земли, и проносились мимо фрагмента.
При виде этой схватки во мне что-то пробудилось. Мне не хватало полета. Прошло всего несколько дней, но уже отчаянно хотелось очутиться внутри корабля и почувствовать его движение, как продолжение своего тела, когда я мчусь среди фрагментов и маневрирую вокруг врагов.
Находиться в небе. Заявлять права на звезды.
Мне не хватало этого. Очень не хватало.
– Скоро, – прошептала я, когда корабли скрылись из виду, гоняясь друг за дружкой под фрагментами.
– Нам, вероятно, лучше немного подождать, – сказал Чет, устраиваясь на камне под деревом. – На тот случай, если они снова полетят в эту сторону.
– Это была другая группировка, верно? – спросила я. – Пушкари?
– У вас острый взор! – сказал Чет. – Вскоре вы будете знать опознавательные знаки всех шести группировок.
– Они часто дерутся друг с другом?
– То и дело! – сказал Чет. – Такая жалость! Ведь они могли бы посвящать время исследованиям и приключениям. Но, полагаю, мне не стоит осуждать их за это небольшое развлечение. Здесь у каждого свой способ скоротать время.
Что ж, раз нам приходится ждать, воспользуемся возможностью вооружиться. Я уже несколько раз прокляла потерю винтовки, так что теперь я выбрала крепкую ветку среди валявшихся вокруг дерева и зачистила ее. Закончив, я отыскала хороший камень подходящей формы, сужающийся посередине.
Я попыталась прикрепить его к палке, но первая попытка провалилась: подобранные мной лозы порвались.
– Позвольте мне, мисс Найтшейд, – сказал Чет, расшнуровывая левый ботинок. Он вытащил шнурок, а под ним обнаружился еще один, по-прежнему удерживающий ботинок. – Всегда шнуруйте ботинки в два слоя, когда занимаетесь исследованиями! Вы удивитесь, как часто может пригодиться дополнительный кусок веревки. Вариантов применения множество!
Он показал мне, как закрепить камень, а потом, удивленный моей неосведомленностью, достал второй запасной шнурок и дал мне краткий урок по вывязыванию различных узлов. Я со смущением осознала, что светолиния меня разбаловала в этом отношении.
Я слушала очень внимательно. Было такое ощущение, что подобным вещам… ну, меня мог бы учить им отец. Если бы все пошло не так плохо.
Когда мы закончили, я убрала шнурок – Чет сказал оставить его себе для тренировок – и подобрала дубинку. И взмахнула ею несколько раз, примеряясь.
– Хорошее оружие, – сказал Чет, подбоченившись. – Как вы его назовете?
– Конечно, череполомом, – ответила я.
– Превосходно!
– Хотя… я не знаю, есть ли у песчаных червей черепа, – сказала я. – Может, стоит заострить камень и сделать копье на тот случай, если меня проглотят и нужно будет убить червя изнутри.
– Я сомневаюсь, что это потребуется, – сказал Чет.
– Повторите это, когда очутитесь в глотке песчаного червя, а я буду триумфально стоять на трупе своего червя и соображать, как сделать шляпу из его шкуры.
– Ха! – сказал Чет. – Кажется, я никогда еще не встречал такой… кровожадной молодой женщины.
Я пожала плечами:
– Это своего рода инсценировка. Ну, бравада. Но я хочу, чтобы у меня была возможность защититься от любого встреченного зверя.
– Если нам придется защищаться от зверя, значит мы уже проиграли, – сказал Чет. Он поднял палец и выпрямился, словно лектор. – Ни один зверь не нападет на разумного, если только разумный не совершит ошибку. Мы вторгаемся в их владения, и нам надлежит действовать как можно осторожнее, чтобы избежать несчастного случая.
– Вы не охотитесь? – спросила я.
– О небо, нет! – сказал Чет. – Разве что для пропитания, но здесь оно не требуется. Я исследую вселенную, чтобы увидеть ее чудеса. Зачем оставлять эту глушь столь оскверненной… Нет. Исследователь не должен быть разрушителем. Он должен сохранять! Впрочем, я заболтался. Нам пора двигаться. Пираты, похоже, перенесли свою свару в другое место.
Мы продолжили путь, едва успев добраться до пустынного фрагмента и перепрыгнуть на него, пока тот не уплыл слишком далеко. М-Боту, кажется, не хотелось прекращать охоту на грибы, но он последовал за нами.
Рассуждения Чета про охоту и исследования заинтриговали меня, я совершенно не ожидала услышать что-то подобное от человека вроде него. То, как он говорил, вызывало ощущение освобождения. Исследовать, путешествовать… Он мог делать все это и испытывать свои умения, не сражаясь и не убивая. Это был новый для меня образ мышления. Для меня борьба за улучшение своего положения всегда заканчивалась уничтожением моих врагов. Или, по крайней мере, унижением тех, кто смеялся надо мной.
Впрочем, я менялась. Это началось на Звездовиде, когда я встретила множество тех, кто официально числился моим врагом и при этом был просто обычным разумным существом. Теперь я хотела найти выход из этого всего даже больше, чем покончить с креллами. Есть ли способ остановить эту войну, не уничтожая ни их, ни нас?
Чет продолжал вести нас по распадкам между дюнами. Я внимательно рассматривала пески.
– Эмм… – М-Бот завис передо мной. – Спенса! Мне пришлось оставить некоторые свои базы данных, но я сохранил обзоры фауны всех известных планет Верховенства, и… мне не хотелось бы тебя обламывать…
– Что, никаких песчаных червей? – спросила я.
– Боюсь, нет.
– Скад, – сказала я. – А как насчет гигантских скорпионов? Орион убил одного из них на Старой Земле, так что они должны быть реальными.
– Есть несколько планет с низкой гравитацией; там обитают членистоногие существа, которые, возможно, подходят под это описание. Ох! У одного из них имеется ядовитое жало. Если оно вонзится в тебя, на твоем языке вырастет грибок! И в твоей крови. По сути, это тебя убьет. Но грибовидные языки!
– Вау! – сказала я. – Они реально существуют?
– Спенса! – воскликнул М-Бот. – Ты что, плачешь?
– Нет. Конечно нет, – ответила я, вытирая глаза. – Просто… ну, я рада, что нечто такое ужасное вправду существует, понимаешь? Может быть, когда все это закончится, мы сможем посетить это место. Как думаешь, может, я смогу взять детеныша и приручить его, чтобы он позволял мне ездить верхом на себе?
Шагающий впереди Чет издал смешок и повел нас дальше в пустыню, и я позволила себе войти в азарт. Следующий фрагмент – наш пункт назначения, мой шанс наконец-то узнать, к чему меня отправил тот делвер.
Я должна была бы вымотаться. И в какой-то мере так оно и было. Мы провели целый день в пути, и это был трудный день. Но мне было хорошо. Было в этой усталости нечто здоровое и приносящее удовлетворение. Странно, правда, что мне не хотелось есть. И после дня пешего пути даже пить хотелось лишь немного. Но… что ж, я шла по летающей – в буквальном смысле слова – пустыне и проходила через бесконечные водопады, не питаемые никакими притоками. Вряд ли отсутствие голода будет самым странным, с чем я тут столкнусь. Я прибавила шагу, нагоняя Чета, когда нам пришлось подниматься по склону дюны, – непростое дело, хотя Чет и показал мне, как идти под углом и сохранять относительно прочную опору под ногами, не идя по его следам.
– В снегу, – объяснил он, – ступайте в следы идущего перед тобой. Так вы сэкономите силы. Но песчаные дюны оседают. И поскольку идущий впереди побеспокоит их, шагать прямо по его следам будет не легче, а труднее.
Наверху я отыскала взглядом нужный фрагмент.
– Вон тот? – спросила я. – Зеленый?
– Он самый, – подтвердил Чет.
Здесь было так много жизни! Во всяком случае, растительной жизни. Даже в пустыне кустарник упрямо пробивался из песка и вызывающе разрастался. Неужели так оно и есть на большинстве планет? Растения просто растут сами по себе, никто их специально не выращивает?
– Вы нервничаете? – спросила я. – Из-за того, что мы найдем?
Чет задумался на мгновение, поглаживая усы.
– У меня такое ощущение, будто это… неизбежно. Я знал, что рано или поздно доберусь до Пути. Вплоть до того, что, когда вы сказали мне о нем, у меня возникло ощущение, будто меня притягивает к вам. Отклоняет на этот курс.
– Это как-то… нервирует, честно говоря.
– Прошу прощения. Я этого не хотел. – Он посмотрел на далекую световспышку. – Однако же меня беспокоит возможная власть делверов над этим местом. Я никогда не могу быть до конца уверен, что действую по собственной воле…
– Вы знаете что-нибудь про них?
– Они не групповой разум, – сказал Чет. – Люди ошибаются на их счет. Делверы – отдельные существа, но при этом идентичные. Они живут в месте, где ничто никогда не изменяется и где не существует времени. Они существуют в одном моменте, в одном месте, неотличимы друг от друга – и боятся всего, что хоть чуть-чуть отличается от них.
– Ладно… – протянула я. – Много из этого кажется мне бессмысленным, Чет. Но я попытаюсь притвориться, будто это не так.
– Спасибо, – ответил он. – Все, что я знаю, – это не особо полезные сведения о том, почему разумные вроде вас могут совершать гиперпрыжки в «нигде». Время и место там не имеют значения, и, проскользнув в «нигде», вы можете выйти оттуда где угодно. Однако же меня это беспокоит. Каждый раз, когда мы пронзаем барьер между «нигде» и «где-то», мы чуть-чуть искажаем это «нигде». Ну, как невозможно пройти по свежевыпавшему снегу, не оставив следов.
– Вы думаете… где-то здесь есть снег? – спросила я. – Мне бы хотелось когда-нибудь его увидеть.
– Он встречается, но редко, – произнес Чет. – А скажите мне, мисс Найтшейд, вы действительно прожили всю свою жизнь на бесплодной планете? Как же вы там выживали?
Я пожала плечами:
– У нас есть цистерны с водорослями и искусственное освещение под землей. И там есть кое-какая жизнь. В пещерах живут крысы, они питаются грибами и водорослями, которые преобразуют тепло в биологическую энергию. Это не так много, но мы заставили это работать.
– Похоже, вы чрезвычайно мужественное сообщество, – сказал Чет. – Это честь для меня – путешествовать с вами. Хотя должен признать, что ваш дом кажется мне очень странным местом для обитания.
– О! – вмешался М-Бот, подлетая к нему. – Это очень странное место, с захватывающим сочетанием технологических достижений, с одной стороны, и отсталости и невежества – с другой. У них есть полеты в космос, но нет автоматических дозаторов для мыла, например. Так что можно сказать, что их культура знавала взлеты и падения.
– Это действительно интересно, мерзость, – сказал Чет. – Пойдемте, мисс Найтшейд и спутник. Нам следует поторопиться: на этом фрагменте есть одна достопримечательность, которую я хотел бы вам показать прежде, чем мы его покинем, но придется поспешить. Не следует упускать следующий фрагмент лишь потому, что мы замешкались!
Мы двинулись дальше, Чет задавал темп. Полчаса спустя мы поднялись на гребень очередной дюны, и я смогла получше рассмотреть нужный нам фрагмент. Он был покрыт мерцающей травой – она казалась мягкой, словно мех на хорошем одеяле, – и на нем текли идиллические ручьи. Они срывались с краев, искрясь, словно капли солнечного света. Это место выглядело как рай, каким его описывают в историях. Место, полное зелени и жизни, – там были даже бабочки!
Однако что-то показалось мне странным. Чет торопил нас, чтобы добраться сюда вовремя, но нужному фрагменту, похоже, было до нас еще несколько часов пути. У края Чет указал вправо. Дюны здесь уменьшались, и вскоре мы нашли то, что он хотел мне показать, – яму. Песок сдуло, обнажив коричневый камень, и из фрагмента вырыли изрядную его часть – яма уходила в глубину самое меньшее на тридцать метров. Стороны ямы были сделаны в виде ярусов, как у перевернутой пирамиды, и по ним спиралью шли дорожки.
– Карьер, – сказала я. – Добывали подъемный камень?
– Именно, – подтвердил Чет. – Этот карьер древний, но я подумал, что вы могли бы оценить его как пример. Карьеры, которые Верховенство устроило в Твердыне, намного крупнее, но общий принцип тот же.
– Плохо, что они не оставили хоть немного подъемного камня, – сказала я, разглядывая карьер. М-Бот промелькнул мимо меня и слетел вниз, осмотреть дно. – Может, мы могли бы сделать себе какое-нибудь летучее устройство.
Чет с улыбкой покачал головой.
– Что? – спросила я.
– Они оставили много подъемного камня, мисс Найтшейд, – сказал Чет, поведя рукой. – Как вы думаете, на чем мы стоим?
– На скале, – ответила я.
– На скале, которая плавает в небе? – сказал Чет. – Во всех этих фрагментах имеется подъемный камень. К сожалению, требуются очистка и энергия, чтобы заставить его работать в пригодном для использования масштабе, поэтому я сомневаюсь, что нам удастся соорудить подобное устройство. Однако же он здесь повсюду.
Когда до меня дошла эта мысль, я покраснела. Ну конечно же, фрагменты летали на подъемном камне! Теперь, когда я подумала об этом, все казалось очевидным. Наверное, голубая окраска – как свет, сияющий под крыльями М-Бота, – возникала в процессе очистки.
– А теперь, – сказал Чет, – следующий фрагмент. – Он посмотрел на него и нахмурился. – Он может быть здесь в любой момент.
– Насколько я могу судить, – сказал М-Бот, – исходя из его медленного движения, наши фрагменты соприкоснутся не раньше чем через десять часов.
– Десять часов? Чет, зачем вы заставляли нас торопиться?
– Я… – Он почесал в затылке. – Говоришь, десять часов?
– Да, – подтвердил М-Бот. – Вообще-то, я настроил мой внутренний хронометр на время, используемое народом Спенсы. Оно отсчитывается от одного часа земного времени. Такое же время использовал мой прежний корабль, а значит, предположительно, и вы.
Чет опустился на камень.
– Прошу прощения, мисс Найтшейд. Мое чувство времени… уже не так надежно, как прежде.
Я позволила этой теме заглохнуть, но была озадачена. Почему у Чета такое плохое чувство времени?
– Ну что ж, – сказал Чет. – Возможно, нам следует отдохнуть здесь, а потом уже вступить на Путь Старейших. Всегда лучше атаковать задачу свежими и бодрыми. Ну, понимаете, чтобы она не могла нанести ответный удар.
Я улыбнулась. Так могла бы сказать Киммалин. Но отдохнуть я согласилась. Сегодня был чудесный день, хотя и долгий.
Пока Чет снимал куртку, чтобы сделать из нее подушку, я проверила свой образ реальности и обнаружила, что сегодня тот произвел три серебристые пылинки. Я протянула одну Чету, внимательно наблюдая за ним, и увидела, как жадно он смотрел на мой мешочек. Всё в путешествии с ним доставляло мне радость – всё, кроме этого взгляда.
Я быстро убрала мешочек. Чету потребовалось чуть больше времени, чтобы убрать свой прах реальности, – вместо этого он некоторое время смотрел на пылинку, сияющую и мерцающую у него на ладони.
– Итак, Путь Старейших, – сказала я, чтобы перебить странное настроение. – Нужно ли нам что-нибудь сделать, чтобы подготовиться к нему?
– Насколько я знаю, нет, – сказал Чет. – Я один раз побывал у первой точки, но решил не входить в пещеру. Теперь, когда я увидел ваше воодушевление, мне неловко в этом признаваться.
Я посмотрела на фрагмент-сад. Да, он двигался медленнее, чем Нед в столовой в раннюю утреннюю смену. Ему потребуется немало времени, чтобы добраться сюда.
– Это все напоминает квесты в старых историях. Поэтому я так взволнована.
– Я смотрю, вы придаете большое значение этим историям.
– Их рассказывала мне моя бабушка, когда я была маленькой. Они просто… запомнились.
– Мне кажется, это замечательно, – сказал Чет. – Но предупреждаю вас: не ждите слишком многого. Жизнь не всегда подобна этим историям.
– Я знаю, – ответила я, все еще не отрывая взгляда от прекрасного поля. – Но… истории о чем-то говорят. О нас, о том, откуда мы пришли. Они напоминают, что у нас есть прошлое, история. И будущее.
Когда я росла, Бабулины истории были моим щитом. Против обзывалок в мой адрес, против того, что говорили о моем отце. Против моего собственного ужаса от того, что все это – в особенности то, что относилось ко мне, – правда.
В этих историях было ощущение справедливости. Я думала, что если их герои и героини могут идти вперед во тьму, то и я смогу. Возможно, я немного излишне цеплялась за них. Возможно, из-за того, каким странным все сделалось в последнее время, я искала некую стабильность. Или некое наставление…
– Я могу это понять, – сказал Чет. – Странно – это место украло у меня самого, но я все еще что-то знаю. Я знаю, что такое буррито, хотя никогда здесь его не ел. Я могу перечислить названия первых человеческих планет-колоний. И я помню… истории. Я выбрал себе имя отчасти из-за историй о герое былых времен Чете Каннистере.
– О, это хороший герой, – сказала я. – Но мне нравятся более давние. Герои вроде Одиссея.
– Или Геркулеса.
– Угу, – сказала я, стукнув кулаком по ладони. – Или Сатаны.
Чет моргнул:
– Простите?
– Ну, Сатана, – сказала я. – Герой?
– Г-герой.
– Во-во, – сказала я. – Бабуля рассказала мне эту историю. Сатану бросили в огонь, а он такой: «Всем привет. Это не важно, пока мы есть друг у друга. Мы можем сделать это место не хуже, чем любой рай». Потом он вызвался добровольцем пробраться во вражеский мир и отправился в свой большой квест через Бездну.
– Теперь моя память, как я и предупреждал, не слишком хороша, – сказал Чет. – Но это напоминает старинную поэму «Потерянный рай». Мне кажется, вы могли неправильно ее интерпретировать.
– Что? А по-вашему, кто герой этой истории?
– Адам и Ева.
– Эти неудачники? Они же ничего не сделали – только сидели на месте! У всех остальных были пылающие мечи и впечатляющие сражения!
Чет улыбнулся:
– Что ж, так это тоже можно истолковать. Да и что я знаю? Я даже собственное имя знаю лишь благодаря нашивке, которую нашел на своей форме.
Я соорудила подушку из куртки. Пока я занималась этим, М-Бот завис надо мной.
– Эмм… – произнес он.
– Что? – спросила я.
– Я думаю, он может быть прав насчет «Потерянного рая».
– Перечитай книгу, – сказала я. – Ты действительно ждешь, что я поверю, что в истории про существ по имени Вельзевул и Молох, живущих в Пандемониуме, автор хотел, чтобы мы болели за кого-то по имени Ева?
Некоторые вещи очевидны. Если, конечно, вы не робот.
– Хочешь ли ты, чтобы я сделал то же самое, что в прошлый раз? – спросил робот, понизив голос. – Просто на всякий случай.
Я кивнула, потом улеглась, размышляя о сегодняшнем дне. У меня уже давно не было такого приятного дня. Но это вызвало у меня ощущение вины. Йорген с остальными сражаются не на жизнь, а на смерть, а я изучаю болота и играю в исследователя.
Надо сохранять сосредоточенность. Завтра мы вступим на Путь Старейших, и, надеюсь, я получу некоторые ответы. Или как минимум узнаю правильные вопросы.
М-Бот разбудил меня на следующее «утро». Я потянулась и обнаружила, что фрагмент-сад парит совсем рядом с нашим – рукой подать. В моих воспоминаниях о ночи были лишь обычные сны. Мне хотелось бы отыскать Йоргена и хотя бы отчитаться, но я так вымоталась, что моя попытка провалилась.
Чет встал, когда М-Бот постучал по нему, и по его предложению я отыскала ближайший родник. Я сделала глоток – один из последних, которые мне требовались здесь, – и вымыла лицо и руки. К счастью, от меня воняло не так сильно, как должно было бы, учитывая вчерашние физические усилия.
Умываясь, я посмотрела на М-Бота, и тот прошептал:
– Он не вставал. Спал, пока я не разбудил вас обоих.
Я кивнула и вернулась к Чету, стоявшему у края фрагмента.
– Готовы? – спросила я его.
– Вперед! – отозвался Чет.
Мы перешагнули через проем. И я осознала, что впервые в жизни иду по траве. Это было очень странное ощущение. Трава пружинила, словно подушка.
Этот фрагмент оказался относительно маленький. Сплошь зеленая трава и холмы да озеро в центре. Рядом с ним находился склон холма с вырубленной в нем дырой – словно вход в шахту.
Туннели за входом были невелики: небольшой коридор, за ним – три небольшие комнаты с земляными стенами. Но, проходя через них, я почувствовала знакомое жутковатое ощущение. Скад! Мне уже доводилось бывать в местах, вызывающих подобные ощущения.
Мы отыскали портал в дальней части самой большой комнаты. Он походил на тот, из которого я вывалилась в джунглях: блестящая поверхность синевато-серого камня, изрезанного линиями. На этот раз линий были сотни, и они складывались в замысловатый узор.
М-Бот подлетел к стене, и фары его дрона осветили отметины.
– Гм… – сказал М-Бот. – У меня хранится база данных со всеми известными алфавитами Верховенства. Но это не похоже ни на один из них.
Я рассеянно кивнула и провела по изогнутой линии пальцем:
– Это на самом деле не язык. Но я, кажется, знаю, что означают эти линии.
– Но откуда? – спросил М-Бот. – Ты же только что сказала, что эти знаки – не язык!
– Так и есть.
– Но они что-то означают?
– Да.
– И что же?
Мой палец добрался до конца линии.
– Воспоминания.
М-Бот завис рядом со мной:
– Гм… Да, я нахожу это любопытным. Я ощущаю новую эмоцию. Это похоже на смесь гнева и разочарования! Как интересно!
С этими словами он поднялся вверх, а потом рухнул прямиком мне на голову, ударив меня.
Я ойкнула – скорее от изумления, чем от боли.
Чет тут же выругался и попытался схватить М-Бота, но я вскинула руку, останавливая его.
– М-Бот, – сказала я, – что это с тобой такое?
– Мне велели это сделать мои эмоции, – объяснил он. – Ух ты! Я чувствую себя лучше! Любопытно, любопытно…
– Нельзя просто так бить людей.
– Разве ты не била Йоргена почти все время?
– Это совсем другое! – сказала я. – Сперва я его ненавидела, а потом он стал мне нравиться. Так что у меня были веские причины.
– А! – воскликнул М-Бот. – Ты так говоришь, и я снова хочу ударить тебя! Не могла бы ты постоять неподвижно, чтобы я стукнул тебя манипулятором? Это звучит забавно.
– Мерзость, – сказал Чет, – ты должен…
– Все в порядке, Чет, – сказала я. – Ему просто трудно справляться со своими эмоциями. Это ново для него.
– Я думаю, что неплохо справляюсь, учитывая все обстоятельства, – сказал М-Бот Чету. – Готов поспорить, когда ты впервые ощутил эмоции, ты вовсю агукал и пачкал пеленки. – Он развернулся в воздухе, чтобы посмотреть на меня. – Не могла бы ты объяснить, что ты имела в виду, когда сказала, что это не язык, и тут же интерпретировала его?
– Это воспоминания людей, использовавших этот портал, М-Бот, – сказала я, опускаясь на колени и ощупывая высеченные в камне канавки. – Очень любопытно. Цитоники, они… своего рода биологические способы связи и путешествий. Гиперпрыжки заменяют космические корабли, а мысленный контакт – радиосвязь. Так что мне кажется вполне естественным, что должен существовать какой-то способ сохранять мысли. Цитоническая книга или записи.
– Да, – сказал Чет, – опускаясь на колени рядом со мной. – Так я и слышал. Путь Старейших состоит из цепочки порталов, четырех или пяти, насколько мне удалось узнать. Каждый из них относится к самым древним путям в «нигде», и каждый хранит опыт первых цитоников.
Да, я видела эти узоры в туннелях Россыпи. А еще – на большой космической станции, кораблестроительном заводе на орбите Россыпи. И я видела их в лабиринте делвера, месте, в котором, как я все больше убеждалась, находился труп давно умершего делвера.
– И что нам делать? – спросила я. – С чего начинаем?
– Я точно не знаю, – ответил Чет. – Честно говоря, я думал, что мы ощутим эти воспоминания, как только войдем. – Он положил руку на знаки. – Я что-то чувствую.
– Так, значит, – сказал М-Бот, – эти штуковины одновременно и воспоминания, и порталы между измерениями?
– Да, – ответила я, закрывая глаза.
В этой комнате граница была тоньше обычного. Мой карман начал нагреваться – отцовский значок! Настало время проверки. Где-то по ту сторону стены находился мой дом. Смогу ли я открыть путь? Я задействовала свои цитонические чувства. Касаясь руками стены, я… да, я чувствовала, как «где-то» – моя реальность – притягивает меня, стараясь всосать. Камень словно бы стал жидким, и я начала погружаться в него.
Странно, но я снова ощутила некое присутствие рядом с собой. Как в тот раз, когда использовала свои силы в джунглях. Мне хотелось верить, что это, быть может, мой отец. Что он направляет меня. Ведет к свободе.
Я остановилась с глухим стуком. Так стучат ботинки об пол, когда сбрасываешь их ночью. Я предприняла еще одну попытку.
Снова тот же стук.
– Что вы чувствуете? – спросил Чет.
– Портал заперт с той стороны, – сказала я. – Как вы и предупреждали.
– Я надеялся, что ошибаюсь, – сказал Чет. – И что ваша способность к гиперпрыжкам позволит вам при помощи этих порталов попасть в «где-то». Увы! К счастью, это не было нашей основной задачей. Должен существовать способ увидеть оставленные для нас воспоминания. Не можете ли вы… слышать камень? Подсматривать за ним, как, вы говорите, можете делать с делверами?
Я попыталась, закрыв глаза и прислушавшись. Открывая разум. Да, здесь действительно что-то было. Как мне получить доступ к нему? Я спрашивала камень, умоляла его открыться мне. Но ничего не вышло. Вздохнув, я открыла глаза.
И обнаружила, что пещера вокруг меня изменилась.
Я различала смутные очертания здешних комнат, но они были эфирными, нематериальными. Как будто весь тот мир истаял и на его месте возник другой. В этом мире мне казалось, будто я плыву по тьме.
Я попыталась прийти в себя и споткнулась.
М-Бот ойкнул:
– Спенса! У тебя, кажется, проблема с управлением движениями? Это же не из-за того, что я ударил тебя по голове? Ох, скад, я прямо нарушил заложенные в меня требования, причинив вред…
– Все в порядке, – сказала я. – Я что-то вижу.
– Ну, ты, вероятно, всегда что-то видишь. Технически – даже когда у тебя глаза закрыты. Или, может, не поэтому…
– Тише, – сказала я, поворачиваясь.
Чет по-прежнему стоял на коленях рядом со мной, озираясь в замешательстве.
– Вы видите, что я сделала? – спросила я. – Мы плывем в темноте. Как будто очутились во световспышке.
– Действительно, – согласился Чет. – Только гляньте сюда. Рядом со мной.
Пошатываясь, я опустилась на колени. Я могла чувствовать пол, прикасаться к нему. Однако же он был едва заметным, почти невидимым для моих глаз. Рядом с нашими коленями находилось крохотное белое пятнышко. Оно было частью видения.
– Это световспышка?
Чет, явно сбитый с толку, покачал головой. Но пока мы смотрели, кое-что изменилось. Вокруг пятнышка света начала нарастать некая материя, закрывая его. Оно росло, словно астероид, потом сделалось плоским и…
– Фрагмент, – сказала я, наблюдая, как растет камень. – Мы наблюдаем за появлением фрагмента.
– Да, – сказал Чет. – Я думаю, вы правы. Подозреваю, мы видим, как он растет сотни лет. Как будто бы…
– Как будто материя просачивается снаружи, – сказала я. – Так оно и есть, Чет. Крохотная брешь между измерениями. «Где-то» просачивается сюда, образуя фрагмент, как в пещере медленно нарастают сталактиты.
И я знала, что это длится, как и сказал Чет, сотни лет. Эта информация появилась у меня в сознании, потому что… потому что ее специально оставили для меня. Эти мысли были мыслями цитоников древности.
– Да! – сказал Чет. – Я уверен, что вы сделали это, мисс Найтшейд! Это прошлое. Путь Старейших. Тайны цитоников древности.
Скад, когда он так сказал, это прозвучало круто! У нас на глазах фрагмент превратился в каменную глыбу метров в двадцать шириной.
– Смотрите, – сказал Чет, указывая мне за спину. – Это было раньше?
Я обернулась. Других фрагментов я не видела, но зато заметила вдалеке белое пятно. Это была световспышка, но, похоже, она возникла по мере роста фрагмента.
– Она такая маленькая, – сказала я. – И вокруг нет других фрагментов. Должно быть, это очень-очень далекое прошлое.
В тот момент я почувствовала это место. Своего рода безмолвное спокойствие. Ничего опасного. Никакого ощущения гнева. Никаких…
Никаких делверов. Делверы либо не существовали в то время, либо находились где-то в другом месте.
– Каким образом мы это видим? – спросила я. – Вы сказали, что Путь – воспоминания разумных, входивших в «нигде», но, вероятно, здесь никого не было, чтобы увидеть эту часть.
– Время здесь течет странно, – сказал Чет, все еще стоявший на коленях. – Я полагаю, цитоники сумели каким-то образом выяснить все это. Вы видите это? Что вы об этом думаете?
На земле появилась линия – ее иллюзорная версия. Она отличалась от остального фрагмента – была другого цвета и блестела. У нас на глазах она превратилась в стену высотой всего в несколько ладоней. Но на ней появился небольшой узор, маленький завиток. Это было похоже на какое-то природное явление, наподобие эрозии.
Да, это оно и было. Своего рода межпространственная эрозия. Возникающая, лишь когда…
На сцене появилась фигура. Дионеец с синей кожей.
Я почувствовала, что видение внезапно замедлилось. Секунды больше не вмещали в себя десятилетия; все происходило в реальном времени. Дионеец поднялся на ноги.
– Доиндустриальная одежда, – предположил Чет, указывая на грубо сшитые вместе шкуры.
Дионеец ахнул и развернулся, сбитый с толку. Он улыбнулся, обнажив зубы. Стоп, нет. У дионейцев это означает агрессию или, быть может, страх.
Дионеец нас не видел, и было как-то жутковато оттого, что он смотрит сквозь меня. Потом он упал на колени и принялся царапать маленькую стену, обозначающую портал.
И царапал, пока время снова не ускорилось. Мы видели, как несчастный дионеец – размытое пятно – пытается найти путь прочь с фрагмента. Он постарел, потом умер. Его труп превратился в прах, остались лишь кости. Это произошло за считаные секунды.
– Несчастное существо, – проговорил Чет. – Умереть в одиночестве в таком месте…
Я опустилась на колени рядом с костями дионейца. Фрагмент сделался больше, но ненамного.
– Материя просачивается сюда из «где-то». Вы сказали, что подозревали это, Чет.
– Вот именно! Возможно, сам этот пояс сформировался из-за истончившихся границ.
Я всмотрелась в темноту, и мне показалось, что я вижу в отдалении еще один формирующийся фрагмент. И световспышка… она стала чуточку больше.
– Так, значит, фрагменты сформировались вокруг крохотных брешей между здешним измерением и нашим. А световспышка в результате увеличилась. Она стала незатронутой частью «нигде». Своего рода… безопасной комнатой в карантинной зоне, возможно.
– Да, – сказал Чет. – Да, это кажется правильным.
Но было еще что-то. Нечто, помимо этого.
– Если «где-то» просачивается сюда, – сказала я, – то и «нигде» должно, в свою очередь, просачиваться в наше измерение. Какие формы это может принять?
Ответ был прямо перед нами. В видении появились другие дионейцы. Они проходили через портал, и каждый оставлял крохотное дополнение к стене – еще немного материи, еще один завиток. Они научились прыгать сюда и отсюда и больше не умирали здесь в одиночестве.
– Цитоники, – прошептал Чет. – Так вот как это произошло. «Нигде» просочилось в наше измерение и изменило разумных, живущих рядом с брешью. Оно создало нас.
– Это что-то вроде межпространственного излучения, которое наполняет разумных «нигде»? – спросила я.
Я ощутила невероятное чувство разобщенности, когда поблизости стал быстро расти еще один фрагмент. Со временем на нем тоже появились разумные, но другой расы. Варваксы. Креллы, но еще без своих экзоскелетов. Маленькие крабы и…
Я почувствовала, что две расы установили связь, принялись мысленно разговаривать еще до того, как их фрагменты подошли друг к другу на расстояние слышимости голоса. Первые в истории встретившиеся расы – во всяком случае, здесь, в «нигде», – задолго до того, как кто-нибудь из них вышел в космос. Я попыталась слушать их, попыталась сосредоточиться. Это как будто щуриться, но только мысленно. Цитонические метафоры – это странно, но так уж «оно» ощущается. Я поднажала, и что-то в воспоминаниях подбодрило меня.
«Продолжай, – сказало оно. – Выражай свой талант. Слушай».
Я подключилась к нему, и мой мозг интерпретировал то, что было отправлено. Информация, как вербальная, так и невербальная.
Когда я сражалась с дронами на Россыпи, я интерпретировала поступающие к ним приказы и реагировала на них прежде, чем успевала осознавать, что я слышу. Вот и тут было то же самое. Мой разум или моя душа, или что бы там ни было, знала, что все это означает. И что-то щелкнуло.
«А! – подумала я. – Так вот как вы это делаете!»
Когда я мысленно слушала другого, я делала это, притворяясь этим другим. Я каким-то образом выдавала себя за предполагаемого адресата сообщения. Это позволяло мне оставаться в тени, незримой – словом, шпионить.
«Хорошо», – сказали воспоминания. Потом в моем сознании возникло еле уловимое ощущение. Некое место. «Иди сюда», – прошептало видение. Следом за словами появилось изображение фрагмента с какими-то развалинами. Потом видение исчезло. Я опустилась на землю и прислонилась спиной к стене портала.
– Это все из-за того удара по голове! – вскричал М-Бот, спускаясь ко мне. – Прости, пожалуйста!
– Это не из-за него, М-Бот, – сказала я. – Честное слово.
– Ох, слава Тьюрингу!
– Кому-кому?
– Одному из отцов компьютерных систем, – ответил М-Бот. – Мне показалось уместным сказать это.
– Ты не причинил ей вреда, мерзость, – проговорил Чет. – Я тоже узрел это видение.
– Вы ощутили последнюю часть? – спросила я. – Что-то вроде голоса, помогающего вести меня.
– Я ничего подобного не чувствовал, – отозвался Чет. – Я видел первые фрагменты, первые порталы и первых цитоников… а потом намек на следующий пункт назначения?
– Да, это я и видела, – сказала я. – Еще один фрагмент с развалинами.
– Да, – сказал Чет. – Но, боюсь, этот фрагмент расположен в глубине территории Залповиков. Но… Я знаю, что мы должны идти туда. Я чувствую себя… ошеломленным.
Я же ликовала.
Да, ликовала. Я осознала, что с тех самых пор, как обнаружила собственные силы, которые мой народ называли «дефектом», я опасалась, что это нечто гнусное. Я думала, что являюсь, возможно, чем-то ужасным. Зародышем делвера или чем-то чудовищным.
Но ничего подобного. Цитонические способности были всего лишь мутацией. Странной, конечно, вызванной тем, что мои предки подверглись влиянию «нигде», просачивавшегося в «где-то». Но ничего ужасного во мне не росло. Я была… ну, просто собой.
Святые! Мне нужно было это увидеть! Простое откровение, да, но оно изменило все. Я знала теперь, что я такое. Я знала, откуда я взялась. И неудивительно, что способности цитоников проявились в нашем народе: на Россыпи был один из этих порталов, и он, вероятно, помог пробудить латентные таланты, спящие в нашей крови.
Это была часть информации, оставленной старшими цитониками. Они хотели, чтобы я это знала. «Ты не монстр, – сообщило ощущение. – Ты одна из нас. Ты чудесная. Ты естественна. Ты любима».
И вместе с тем это был толчок – для того, чтобы помочь мне дальше развивать свои способности. Толчок и некое понимание. Мне казалось, что, если бы я обладала иными способностями, меня и подтолкнули бы иначе, чтобы развивать уже их.
Я посмотрела на Чета. Он улыбался до ушей.
– Я чувствую себя одиноко, – сказал М-Бот. – Вы оба испытываете другие эмоции, не те, что я. И… все это крайне обескураживает. Что следует делать со всеми этими эмоциями? Для чего они? Какова их цель?
– Не думаю, что у них есть какие-то особые цели, – сказала я.
– Конечно же есть. Иначе они бы не развились в вас в результате эволюции и не были бы запрограммированы во мне. Но… я полагаю, что они эволюционно нейтральны, и, быть может, говорить о цели означает предполагать, что за этим процессом стоит слишком явственное волеизъявление. Если, конечно, вы не верите в Бога, а я не уверен, что верю. Ну, в смысле, кто-то меня создал… Гм…
Я несколько раз глубоко вздохнула, пытаясь переварить увиденное.
– Чет, – сказала я, – вы видели этих варваксов на соседнем фрагменте?
– Конечно, и нашел это любопытным. Эти два фрагмента расположены относительно близко друг от друга. Дионейцы и варваксы.
– Ну, – сказал М-Бот, – не знаю, что именно вы видели, но история гласит, что два этих народа путешествовали между планетами цитонически, прежде чем начали это делать на космических кораблях.
– Угу, – согласилась я. – То же самое произошло с людьми и киценами, а может, и с другими расами. Я никогда не понимала тут одного пробела. Обычно цитонику нужно направление, какие-то инструкции, чтобы совершить гиперпрыжок – во всяком случае, на дальние расстояния. Но теперь все ясно. Они встретились в «нигде», прежде чем прыгать между планетами.
– Мерзость, – сказал Чет, – в твоих базах данных говорится, когда делверы впервые появились в «где-то»?
– Самые ранние записи о делверах появились после начала Первой войны Людей, – отозвался М-Бот. – Это произошло, когда «Телеком» – человеческая организация – дал людям Земли гипердвигатель. Затем люди распространились по галактике. Началась война, и незадолго до ее конца появились первые делверы. До этого времени никаких сообщений о делверах нет – и даже о глазах.
Я посмотрела на Чета. Он тоже это почувствовал: во время видения никаких делверов не существовало. Так откуда же они взялись? Что они такое?
Мои размышления прервал сильнейший удар, сотрясший наш фрагмент, и последовавший за ним сокрушительный грохот.
Я схватила самодельную дубинку, которую бросила у входа в пещеру, и, спотыкаясь, выскочила на суглинистую почву. Чет присоединился ко мне; он пошатывался и держался за деревянные опорные стойки у входа в пещеру.
С фрагментом, на котором мы находились, столкнулся другой. На вид он был меньше нашего, но толще и плотнее. Эдакий броненосец из камня.
– Как вы это пропустили?! – возмущенно спросила я у Чета, указывая через зеленое поле на то место, где два фрагмента врезались друг в друга.
– Понятия не имею! – ответил он. – Со мной никогда прежде такого не случалось!
Земля снова содрогнулась: фрагмент-«броненосец» вошел в наш еще глубже, заставляя почву свернуться и кроша камень. Наш фрагмент волокло вместе с ним – как будто старый корабль, влекомый буксиром. Очень агрессивным буксиром с двигателями на разгоне.
Творящийся хаос швырнул меня на колени. Скад, весь фрагмент ужасно трясло! На Россыпи я подумала бы, что упала тысяча метеоритов одновременно.
Чет схватил меня за руку и помог подняться.
– Как нам выбраться?! – крикнула я ему сквозь грохот крошащегося камня.
– Не знаю! – выкрикнул в ответ Чет. – Поблизости нет других фрагментов!
Изо всех сил стараясь удержать равновесие, я показала на «броненосец»:
– Можно перейти на него!
– Прямо сейчас он пытается уничтожить нас! – проорал Чет. – Я не знаю, хочу ли рассматривать этот вариант!
– Я тоже очень зол! – воскликнул сзади М-Бот. – Я думаю, вам стоит это знать, поскольку, похоже, мы сейчас делимся эмоциями!
– Варианты?! – крикнула я ему.
– Какие – как именно сердиться? Мне всегда нравилась неприкрытая ярость, но у негодования тоже имеется определенный дерзкий привкус. Как думаешь?
– М-Бот!!!
– Извини! – прокричал он. – В моих базах данных говорится, что во время землетрясения следует выйти наружу – за что мы определенно получили хорошие оценки, потому что буквально вышли за пределы нашей вселенной, – или найти место, где на нас ничего не может упасть. Кажется, это работает. Нас можно поздравить! О! И я больше не злюсь! Ух ты! Эмоции всегда проходят так быстро?
Ну что ж, возможно, теперь, когда мы пережили первый удар, столкновение должно утихнуть. Я оглядела траву. Земля продолжала дрожать, и меня беспокоило что-то еще. Нечто такое, что я не сразу смогла определить. Это…
– Вода, – сказала я, указав на озеро. – Оно пустое. Что случилось с водой?
– Должно быть, вытекла из дна, – сказал Чет. – Фрагменты не сделаны целиком из подъемного камня. В одних его больше, в других меньше. У меня есть гипотеза, что от его количества зависит скорость их движения.
– Значит, тот, который врезался в нас, более прочный? – спросила я. – Должно быть, он подошел быстро, раз вы его не заметили.
– Вот именно! – сказал Чет. – Наш нынешний фрагмент состоит, похоже, в основном из почвы, так что дно озера, очевидно, не выдержало.
Меня это беспокоило. Ну, в смысле, эти фрагменты и так действовали мне на нервы. Мне постоянно казалось, что я иду по неустойчивой почве. Теперь же я огляделась, и мои страхи полезли наружу.
В почве появились трещины. Ширящиеся трещины, подобно разрядам молнии, расползались по некогда безмятежной прерии. Почва и трава исчезали в этих провалах, скрываясь из виду.
– Он разваливается! – крикнула я, заставляя себя стоять на ногах, невзирая на тряску.
– Скад! – сказал Чет. Впереди целая секция луга рухнула, оставив зияющую дыру. – Я предлагаю как можно быстрее претворить в жизнь ваш предыдущий план! Нам нужно перебраться на более прочный фрагмент!
Мы бросились прочь от туннеля с порталом, и тот с грохотом обрушился у нас за спиной. Почва, когда-то выглядевшая такой мягкой и упругой, теперь казалась предательской.
– М-Бот! – крикнула я. – Прикрепи светолинию к моей спине! Если я прыгну или упаду, тяни меня вверх изо всех сил!
– У меня недостаточно сил, чтобы нести тебя!
– Этого я и не жду!
Как только он выполнил мою просьбу, я попыталась бежать дальше, но то и дело теряла равновесие из-за толчков. Чету приходилось не намного лучше. Особенно сильный толчок заставил его растянуться на земле, а потом между нами возникла трещина.
Чет с тревогой взглянул на меня.
Я прыгнула.
М-Бот любезно двинулся вверх, туго натянув светолинию. Хоть он и не мог поднять меня, его усилия добавились к моему толчку. Я тренировалась при низкой гравитации, и это мало чем отличалось от нынешней ситуации, так что я знала, как это компенсировать. Я перемахнула через ширящийся провал и приземлилась рядом с Четом.
– Великолепно! – воскликнул Чет, когда я помогла ему подняться.
Мы вместе помчались к фрагменту, натворившему все это. Но внезапно Чет схватил меня за руку и дернул обратно, остановив мой бег: перед нами разверзлась дыра и почва хлынула вниз, словно сделавшись жидкой.
Скад! Я взглянула на Чета с благодарностью. Он указал вбок. Мы стали пробираться в этом направлении, огибая дыру, и добрались до дальнего края фрагмента.
Здесь почва была смята и громоздилась высоким валом.
– Сними светолинию с меня и закрепи где-нибудь наверху! – крикнула я М-Боту.
Он умчался вверх и прикрепил светолинию, потом вернулся, волоча за собой красно-оранжевую веревку. Я посмотрела на Чета. Тот кивнул и ухватился за светолинию.
– В точности как подъем на гору Ригби! – воскликнул он. – Самая высокая точка на всех фрагментах! – Он бросил взгляд на смятую почву. – Только, возможно, тут больше хлюпанья!
– Меньше героического трепа, больше подъема! – крикнула я.
– Вас понял, – отозвался Чет и принялся подниматься на высокий вал колышущейся почвы.
Его ноги утопали в грязи, явно затруднявшей подъем. К счастью, в ней имелись куски камня, которые можно было использовать в качестве опоры; обнаружив их, Чет продемонстрировал свое мастерство скалолаза.
Я последовала за ним, и здесь мой малый вес оказался преимуществом. В детстве я мечтала, что вырасту высокой, как амазонка, и стану яростной фехтовальщицей. Но потом у меня закончились сантиметры. Тогда я стала воображать себя такой маленькой, что великаны недооценивали меня, и я могла вскарабкаться по их спине и заколоть их в ухо.
Великанов, чтоб их убить, мне как-то не попадалось, но сегодня я совершила пробег не по своему размеру, когда взобралась на гору грязи, почти не пользуясь светолинией. Потом я помогла Чету выбраться из трясины – со скользящей вокруг нас почвой это было нелегко. Но вместе нам все-таки удалось добраться до вершины.
М-Бот поднялся к нам снизу. Измотанные и грязные, мы втроем перебрались на возвышенность на новом фрагменте. Он походил на выжженный взрывом пейзаж, покрытый пеплом и растрескавшийся, но он был прочным.
Покинутый нами фрагмент превратился в полный хаос. Сквозь взбаламученную грязь местами проглядывали клочья травы – словно пятна необгоревшей кожи на лице разбившегося пилота. Они быстро исчезали по мере того, как наш нынешний фрагмент продвигался вперед. Почва отваливалась огромными полосами, и куски подъемного камня уплывали в стороны.
Через несколько минут от того фрагмента не осталось и следа, не считая глыб почвы, прилипших к этому фрагменту впереди, там, где стояли мы.
– Если бы не видел это все собственными глазами – не поверил бы, – сказал Чет. – Мисс Найтшейд, я никогда не встречался ни с чем подобным.
– Фрагменты сталкиваются нечасто? – спросила я.
– Иногда они налетают друг на друга на скорости, – сказал Чет, – но я никогда не испытывал ничего страшнее короткого толчка. – Он приложил руку к голове. – Как будто само «нигде» пытается нас убить.
Замечательно. Возможно, это было не самым разумным моим решением – прыгнуть в измерение, полностью контролируемое ненавидящими меня существами. Но, с другой стороны, мне действительно требовалось увидеть то видение у портала. Так что… да. Сковородки, пламя и все такое – лишь бы было тепло и можно было пожарить крыс.
– Мне ужасно жаль портал, – сказала я. – Эти воспоминания утрачены…
– Все воспоминания рано или поздно оказываются утрачены, – сказал Чет. – Я согласен, что это трагедия, но предпочитаю не вешать нос. – Он отряхнул брюки, смахнул грязь с куртки и улыбнулся мне. – Посмотрите на это с другой стороны: мы снова выжили и мы вступили на Путь. Я намерен считать это грандиозной победой!
– Чтобы добраться до следующего пункта, нам нужно проникнуть на территорию пиратов.
– Верно, – согласился Чет и указал: – Вон туда. – (Наш нынешний фрагмент плыл перпендикулярно этому направлению, и я решила, что могло быть и хуже.) – Однако же, чтобы добраться до этих развалин пешком, нам придется пересечь многие десятки фрагментов.
– Так что… – сказала я. – Пора возобновить операцию «Похищение корабля».
Чет улыбнулся, повернулся и указал немного в сторону:
– До базы Залповиков, вероятно, два дня пути. Мне потребуется немного времени, мисс Найтшейд, чтобы использовать свои силы и просчитать путь. Возможно, мы не сможем идти напрямую. Это будет зависеть от времени пересечения фрагментов.
– Будем надеяться, – сказала я, – что никто из них не пересекается так буйно, как этот.
Пока Чет рассчитывал маршрут, мы с М-Ботом отправились на разведку. Этот фрагмент был самым нормальным из всех, на которых я побывала. Никаких странных трав, никаких высоченных деревьев. И даже никакой почвы. Просто добрый прочный камень. Он был темнее, чем камни Россыпи, и растрескался, будто прошел через печь, но его поскрипывание под ногами напоминало мне о доме.
Мы нашли небольшую деревянную хижину, но она была совершенно пуста. Я зашла внутрь, но тут М-Бот позвал меня. Я выглянула и увидела три летящих мимо истребителя.
– Думаю, они явились осмотреть разрушенный фрагмент, – сказал парящий рядом со мной М-Бот.
Разумно. Мы спрятались, и я испугалась было, что они схватят Чета. К сожалению, я поняла, что череполом пропал в хаосе рассыпающегося фрагмента. Это наполнило меня ощущением потери. Дубинка не представляла собой ничего особенного, но она была особой, потому что ее помог мне сделать Чет.
Когда истребители пронеслись по небу, улетая прочь, и проделали несколько маневров, я оценила их навыки. Ну… это сродни тому, как можно оценить уровень спортивной подготовки человека, наблюдая за его разминкой. Эти пилоты были неплохи, но не более того.
Если бы я могла попасть на корабль, я без проблем обогнала бы их за кратчайшее время. Но как вообще пробраться через пиратскую территорию? Нам нужно будет приземлиться и изучить следующий портал на Пути Старейших, а это никак невозможно будет сделать с пиратами на хвосте.