В центре комнаты передо мной появилась темная сфера.
Скад! Я действительно собиралась это сделать? Погибель у меня в руке нервно засвиристела.
Стерильно чистые беленые стены, огромное одностороннее зеркало и металлические столы давали понять, что это какое-то научное учреждение. Я находилась на Звездовиде, огромной космической станции, где располагались региональные отделения Верховенства. До прошлого года я даже не слышала о Верховенстве и уж точно не понимала нюансы того, как оно – галактическое правительство – управляет сотнями различных планет и рас.
Честно говоря, нюансов я не понимаю до сих пор. Я вообще не из девушек типа «в этой ситуации есть нюансы». Я больше из тех, которые считают: «Если оно еще шевелится, ты израсходовала мало боеприпасов».
К счастью, сейчас никакие нюансы не требовались. В Верховенстве происходил военный переворот. И тем, кто его возглавлял, я не нравилась. Голоса перекликающихся друг с другом солдат, искавших меня в этом помещении, делались все громче.
В результате меня и принесло к темной сфере. Моей единственной возможностью выбраться отсюда был портал, ведущий в другое измерение – в «нигде», как я это называла.
– Спенса, – сказал М-Бот. – Мои мысли… они ускоряются?
Он, забравшись в маленький дрон, парил поблизости. Дрон походил на коробку с крыльями и парой манипуляторов по бокам. Два крошечных синих камня, светящиеся при включении, по одному под каждым крылом, позволяли ему парить.
– Гм… – сказал он. – Как-то это не выглядит безопасным.
– Они используют порталы в «нигде», чтобы добывать подъемные камни, – сказала я. – Значит, должен существовать какой-то способ вернуться оттуда. Возможно, я смогу провести нас обратно при помощи своего дара.
Крики солдат приближались. Деваться было некуда. Я не могла уйти в гиперпрыжок отсюда: препятствовал установленный над станцией купол.
– Спенса! – воскликнул М-Бот. – Мне очень сильно не по себе!
– Знаю!
Я закинула ружье на плечо и ухватила дрон за шасси.
А потом с М-Ботом в одной руке и Погибелью в другой прикоснулась к сфере. И меня втянуло на другую сторону вечности.
В мгновение ока я очутилась там, где не существовало ни времени, ни расстояния, ни даже самой материи. Там я была не имеющим определенной формы разумом – или сущностью – без тела. Я словно превратилась в космический корабль, плывущий в бесконечной черноте без звезд – и вообще без ничего, что мешало бы обзору. Каждый раз, когда я совершала гиперпрыжок при помощи своих способностей, я ненадолго оказывалась здесь. Я привыкла к этому ощущению, но оно не стало знакомым. Лишь чуть менее пугающим, чем раньше.
Я тут же потянулась разумом на поиски Россыпи – моего дома. Я начала уже в основных чертах понимать свои способности. Было не слишком много мест, куда я могла добраться с их помощью, но я знала, как попасть домой. Обычно знала.
На этот раз… Я напряглась. Смогу ли я? Сумею ли совершить прыжок на Россыпь? Чернота вокруг меня словно бы натянулась, и я увидела вдали белые точки. Одной из них была… Бабуля?
Я подумала, что если смогу связаться с ней, то смогу и подтянуть себя к ней. Я надавила сильнее, но и забеспокоилась, не привлеку ли я внимание к себе. Ведь здесь обитали делверы. Стоило мне подумать о них, и я осознала их присутствие во тьме. Они окружали меня, но пока что были невидимы.
Кажется, они меня еще не заметили. На самом деле, они были сосредоточены на чем-то другом.
Боль. Ужас.
Кому-то здесь было больно. Кому-то знакомому.
Делверу. Тому самому, которому я не дала уничтожить Звездовид. Делвер находился здесь, и он был испуган. Когда я сосредоточилась на нем, он возник из темноты в виде белой точки, куда более яркой, чем Бабуля. И он заметил меня.
«Пожалуйста, помоги…»
Делверы никогда не общались при помощи слов. Это мой разум преобразовывал ощущения и образы в слова. Этот делвер нуждался в моей помощи. Остальные пытались уничтожить его.
Не задумываясь ни на миг, я инстинктивно крикнула в «нигде»:
– Эй!!!
Вокруг меня вспыхнули сотни ярко-белых точек. Глаза. Теперь я чувствовала обращенное на меня внимание. Они осознали мое присутствие. Тот, на ком они были сосредоточены, завис снаружи.
Вид этих глаз, как всегда, устрашил меня. Однако теперь я уже была другой. Я говорила с одним из их племени, установила связь с ним. Я убедила его отказаться от его намерений по отношению к обитателям Звездовида, показав, что они – живые.
Мне просто нужно сделать то же самое и здесь. «Пожалуйста. – Я направила мысли к этим глазам, демонстрируя не страх, но спокойное понимание. – Я друг. Я такая, как и вы. Я мыслю. Я чувствую».
Я делала ровно то же, что и прежде. Глаза взволнованно шевелились и дрожали. Некоторые приблизились, и я чувствовала их пристальное внимание. А потом последовала… эмоция, на этот раз куда более сильная. Всепроникающая, ошеломляющая, вездесущая.
Ненависть.
Делверы – понятия не имею, сколько их было, – признали, что я живая. Из-за моих способностей цитоника они поняли, что я – личность. Их ненависть сменилась отвращением. Гневом. Знать, что я живая, для них было хуже некуда. Это означало, что существа, вторгавшиеся во владения делверов и постоянно причинявшие им беспокойство, обладали самосознанием. Мы не были просто насекомыми.
Мы были захватчиками.
Я предприняла еще одну попытку, на этот раз более отчаянную. Они дали мне отпор. Как будто они видели, что я сделала с их соплеменником, и теперь приготовились сопротивляться подобному соприкосновению.
Волна их ужасающего гнева заставила меня отшатнуться. И я услышала испуганный крик. Погибель? От ее вопля что-то возникло в моем сознании, какие-то координаты.
Дом.
Делверы отодвинулись. Кажется, я заставляла их нервничать. Они не ожидали, что увидят меня здесь. У меня возникла благоприятная возможность.
Благодаря Погибели я смогла почувствовать путь. Я могла добраться до Россыпи. Я могла увидеть Бабулю и… и Йоргена. Скад, я скучала по нему! Я хотела снова быть рядом с ним, снова с ним разговаривать. Мне нужно было вернуться домой, к моим друзьям и помочь им. Теперь, когда Винзик захватил власть над Верховенством, война должна была обостриться.
Я почти прыгнула. Но промедлила. Что-то удерживало меня. Некое ощущение, какой-то инстинкт.
«Что я такое? – умоляюще спросил меня тот одинокий делвер. – Что мы такое?»
«Я Спенса Найтшейд, – ответила я ему. – Пилот».
«И это все?»
Прежде это было единственным, что имело значение для меня. Но теперь… теперь я обнаружила другую свою сторону. Нечто пугающее, нечто такое, что я не до конца понимала.
«Есть способ научиться, – сообщил мне делвер. – Здесь. Мы называем это „нигде“. Ты чувствуешь его, да?»
Да, я его чувствовала. Но мне совсем не хотелось оставаться здесь. Я попыталась выбросить эту возможность из головы. Мне нужно домой.
Но… нужна ли я была моему народу? Всего лишь еще один пилот? Тут мне кое-что представилось. Что это было – проекция моих страхов? Или, может, результат воздействия «нигде»? Я увидела, как вернулась и вновь присоединилась к эскадрилье «Небо» и сражалась… и потерпела поражение. Потерпела поражение, когда делверы неизбежно вернулись, потому что летчик-истребитель, каким бы асом он ни был, не в состоянии победить их. Потерпела поражение, потому что Верховенство использовало мощь своих цитоников, перенося через гиперпространство целые флотилии. Хуже того – они могли манипулировать цитониками, такими как я, используя слабые стороны наших способностей.
Ровно это они сделали с моим отцом. Заставили его сражаться с собственной эскадрильей. Погубили его.
Я пилот, да. Но просто быть пилотом – этого недостаточно.
Мы слишком мало знаем об этом. Мы не понимаем, что такое делверы. Как же мы можем с ними сражаться? Мы не понимаем цитоников – до последнего времени про людей, наделенных этими способностями, думали, что они «с дефектом». Как я могу противостоять противникам, вроде Брейд, овладевшим своими дарованиями, если я бегу от собственной сути?
Дом звал меня, и мне отчаянно хотелось вернуться туда. Но дома не было ответов.
«Ты можешь показать мне, что я такое?» – спросила я делвера.
«Может быть. Я не знаю даже, что „я“ такое. Есть место, где мы можем это узнать, место в „нигде“. Место, где все мы родились…»
«В „нигде“ нет никаких мест», – послала я ему мысль.
«В его сердце нет. Но на окраинах есть поселения».
Я поняла, о чем он: делвер говорил о регионе, где добывали подъемные камни. Еще одна загадка вне моего разумения. Как люди забрались в «нигде» и раздобыли эти камни, если «нигде» – бесформенная пустота?
Да, на окраинах существовали настоящие территории. Места, важные для цитоников. Важные для меня. Делвер отправил мне в разум координаты одного из этих мест.
Я оказалась раздираема двумя противоположными устремлениями. Одним из них было мое желание отправиться домой, обнять Йоргена, посмеяться с друзьями. Второе было пугающим. Неизвестным. Таким же пугающим и неизвестным, как глубины моей души.
«Если ты придешь сюда, – прислал мне мысль делвер, – вернуться будет трудно. Очень трудно. И ты можешь потеряться…»
Я почувствовала, как дрожит разум Погибели. Остальные делверы начали снова появляться, открывая глаза – пронзая белые дыры в реальности, пылая и ненавидя. Они не хотели, чтобы я отправилась туда, куда указывал этот делвер.
В конечном итоге это и подтолкнуло меня к решению. «Прости, Йорген», – послала я мысль, надеясь, что он сможет хотя бы почувствовать эти слова. Я должна была выбрать дорогу, ведущую к ответам. Потому что в этот миг я была абсолютно уверена, что это единственный способ защитить людей, которых я люблю.
«Иди домой, – сказала я Погибели. – Я найду дорогу позднее». Я ухватилась за координаты, присланные делвером.
«Спасибо тебе, – прислал мысль делвер. Я почувствовала его искреннее облегчение. – Старайся идти Путем Старейших… и помни, что нельзя теряться…»
«Погоди! – подумала я. – Какой еще Путь Старейших?»
Но делвер отдалился, и я почувствовала, что остальные приготовились атаковать. Так что я толкнула Погибель в сторону дома, а сама привела в действие свои силы и швырнула себя в неведомое.