РИИНА ЖИЛА СОВСЕМ не так, как Овия. На открытых полках, на комоде, даже на прикроватной тумбочке – ни пылинки, ни предмета. Все спрятано или расставлено по местам в идеальном порядке. Постель укрыта темно-серым покрывалом, и на нем ни морщинки, только топорщатся в изголовье две подушки – а там и под одеяло заглядывать нечего, они тоже серые, это ясно. На стенах ни вырезки, ни плаката, ни фотографии, потому что кнопки и липкая лента, конечно, портят штукатурку. Комнату Риины можно было бы экспонировать под табличкой: «Образцовое жилище примерного гражданина Циона». Только сейчас я понимала, что от прямых углов и стерильности веяло чем-то тревожным, а совершенство жилища Риины рассыпалось, как рассыпается на нити ветхая ткань.
– Ты как? – только и спросила меня Риина, открыв дверь.
Она была аккуратно причесана, одета в темную юбку с серой, хорошо выглаженной блузкой. Казалось, Риина вышла из шкафа, где до этого момента бережно хранилась, как пластиковая кукла.
Смотрела она на меня без улыбки – хотя когда вообще она улыбалась? – но в ее голосе не звучало ни упрека, ни раздражения.
– Риина…
Я помялась. Не стоило приходить к Риине. Только не после того, что я ей наговорила. А она – мне. Но помощи мне ждать было больше не от кого.
– Я пойму, если ты больше не хочешь меня видеть, – выдавила я. – Мы с тобой расстались на не самой мирной ноте…
Риина повела плечом, аккуратно пряча руки в карманах юбки:
– Да, было такое.
Я опустила взгляд. Никогда бы не подумала, что мне придется вот так изворачиваться. Если бы не комм, не баллы, не угроза обнуления, я бы сюда не пришла.
– Но я не злопамятная. – Риина пожала плечами. – И понимаю, почему ты так себя вела. Почему сказала все, что сказала. Это я должна попросить у тебя прощения.
От спокойного тона Риины мне вдруг стало паршиво.
– Ты?
– Да. За то, что на тебя вывалила. В такой день…
Я опустила глаза.
– Так ты как? – Риина протянула мне комм, наверное, чтобы засчитать встречу, но я качнула головой.
– Риина, я…
Ее слова про извинения меня тронули и – поэтому же – испугали.
– В общем…
– В общем?
– Мне жутко стыдно, – проговорила я, пряча глаза, – но мне снова нужна твоя помощь. Я пойму, если ты мне откажешь, но…
Я осеклась. Говорить то, что, скорее всего, следовало говорить в этой ситуации, было и просто, и почему-то противно. Я обманывала Риину, обманывала себя – если мне и было стыдно, так только за то, что, даже накопив почти десять тысяч баллов, я не могла ими никак себе помочь сама.
– И какая тебе нужна помощь?
Риина смотрела на меня прямо, но иронии на ее лице не читалось.
Я вообще никогда не понимала, о чем она думает. Риина всегда держалась одиночкой. Говорила мало, на занятиях отвечала кратко и даже о погоде в школьных коридорах не болтала. Три года назад, в наш первый месяц в старшей школе, Риина проходила мимо меня в столовой со своим дневным рационом – одетая во все черное, как тень, и такая же молчаливая. Я бы даже не заметила ее и ни за что бы не узнала ее имени, даже несмотря на то, что учились мы на одном и том же потоке. Но Риина, зацепившись юбкой за угол стола, запнулась и уронила бы свой поднос, если бы я машинально не подхватила ее за локоть. Свободных мест в столовой было мало, и я легко подвинулась, тесня на скамье Овию.
– Садись с нами, – предложила я.
Риина явно сомневалась, но все же села. Мы обменялись прикосновениями коммов, а я подумала, что иметь двух подруг куда лучше, чем одну. В два раза больше баллов.
– Давай рассказывай, – позвала меня Риина, возвращая в реальность. – И заходи.
Я потерла бровь. Мы были знакомы с Рииной три года, но сколько слов мы друг другу за это время сказали? Разговоров по душам между нами никогда не случалось.
– Ну, в общем… – Я шагнула в комнату. – У меня отключился комм. Нет, он не разрядился. Вообще не работает.
– Не работает, – повторила Риина.
– Ага… Я сяду?
Я кивнула на кресло, придвинутое к окну. Ноги в узких туфлях так и горели.
– Конечно. Давно не работает?
– Со вчерашнего вечера.
Я плюхнулась в кресло и стянула туфли. На пятках краснели волдыри.
– Ого!
Риина покосилась на мои ноги, присела на пол у кровати, откинула край покрывала и вытащила из-под матраса пару простых матерчатых туфель на каждый день.
– Держи.
– У меня уже есть такие, – почему-то вырвалось у меня.
– Ну вот и вернешь потом.
Риина пододвинула ко мне туфли.
– А тебе что надевать?
Она пожала плечами. Сейчас на ней были мягкие домашние туфельки, в таких по улице не ходили.
– Что-нибудь придумаю.
– Да ну зачем, – запротестовала я. – Вот еще!
Буду Риине должна, придется как-то эти туфли возвращать…
– Как знаешь. – Риина встала. – Хоть это возьми.
Она выдвинула ящик стола и вытащила рулон пластыря. Я нехотя его приняла и оторвала себе две полоски. Но, даже наклеив их на волдыри, я едва не зашипела от боли, когда снова натянула свои выходные туфли.
– Тесса, ну не дури.
Риина пододвинула мне свою пару. Немного подумав, я все-таки кивнула:
– Спасибо.
Пока я стягивала свою обувь и надевала туфли Риины – к счастью, у нее размер был чуть больше, – у меня жалобно сжался и заурчал живот.
– Ты и рационы не брала?
– Не брала. Как-то не до того было.
Я пропустила вчерашний ужин, сегодняшний завтрак и обед. Я вообще о еде не вспоминала. А если бы и вспомнила, мне бы все равно ничего без комма не выдали.
– Понятно, – бесстрастно отозвалась Риина. – Разделим мою порцию. Или нет: я возьму еще одну, ничего.
Если обязательный рацион можно было взять по символической цене в один балл, то добавка уже стоила десять. Аппетит было принято контролировать.
– Да ну ты что! – запротестовала я.
Десять баллов за стандартный обед, которые я все равно буду должна Риине, – это ограбление!
– Не надо. Попозже поем. Когда комм починю. Кстати, я поэтому и пришла. Хотела попросить со мной съездить в мастерскую…
– Да я уже поняла, – повела плечом Риина. – Съездим, о чем разговор? Но сначала пообедаем. Надеюсь, еще не все разобрали…
Она глянула на свой комм: почти шесть. В такое время обеденные рационы в киосках выдачи уже заканчивались, а ужин выдавали только с восьми. Но можно было что-то перехватить в уличных кафе. Не за один десяток баллов, конечно.
– Слушай, Риина, – колеблясь, спросила я, – а ты когда-нибудь бывала на ла’Валл? Правда, что за отключение там могут вкатить штраф? Ну, в дополнение к плате за ремонт…
Риина сложила руки на груди:
– Сама я там не бывала. Но про штрафы тоже слышала.
– И… большие они?
– Я не знаю, Тесса.
Я помялась и неловко улыбнулась:
– Хоть вообще не чини.
Риина присела.
– Но не чинить нельзя.
– Это да. Но мне столько вкатили за пару дней… Почти тысячу, – нехотя призналась я.
– Не может быть!
– Может, – усмехнулась я. – Похоже, я пошла по кривой дорожке.
– Да ну. – Риина едва не рассмеялась. – Штрафы бывают у всех.
– Но не у меня… Что мне делать, а? – бессильно спросила я.
Вопрос был риторический. Но мне так хотелось поныть, как любила делать Овия…
Риина смотрела на меня не моргая, как будто взвешивала все за и против. Наконец сказала:
– Ну… Теоретически кое-что сделать можно.
Я выпрямилась:
– Правда?
– У меня есть один знакомый… Он может посмотреть твой комм.
– Да? Он разбирается?
– Еще как! Но об этом лучше молчать.
В Ционе была только одна официальная мастерская. Коммы чинили только на ла’Валл.
– Это… незаконно?
– В законе про починку коммов у себя дома ничего не говорится.
– И правда… Слушай, а они ведь могут сказать, что это я в комме поковырялась, – вдруг подумала я вслух. – Пыталась перепрограммировать. Добавить себе баллов, например… Коммы же просто так из строя не выходят. И тогда… Может, и под надзор поставят…
Риина повела плечом:
– Я не знаю, Тесса. Все возможно.
Я поежилась. И почему при полной моей невиновности для сохранения баллов мне снова и снова приходится прибегать к каким-то странным полулегальным путям?
– Так что за знакомый?
Риина чуть подалась ко мне:
– Ты должна пообещать мне, что никому про него не расскажешь.
– Да… Да, конечно! Обещаю.
– Хорошо.
Риина подняла комм и что-то на нем набрала. Зазвучал отрывистый сигнал вызова.
– Привет, Ланс. Я зайду к тебе через час?
Из комма донесся смешок:
– Риина, ты всегда сразу к делу. Ну через часок, может, и приму. Погоди, посмотрю в своем ежедневнике. Сегодня, значит, суббота? Тебе сказочно повезло. Всю субботу я свободен.
– Ну и отлично. Жди.
Риина отключилась и опустила руку.
– А он… – Я кашлянула. – Сколько он возьмет?
– Нисколько. Это же по дружбе.
– А… Ладно. – Я помолчала, а потом все-таки не сдержала улыбки. – Не знала, что у тебя кто-то есть.
– А у меня никого и нет.
– Ага. Значит, с подружкой.
Ланс подмигнул мне, пропуская внутрь. Его комната очень напоминала жилище Риины: такой же порядок и все серое. Но пыли, пожалуй, побольше – как у любого нормального человека.
– Ну, рассказывайте. Что у вас стряслось?
Ланс плюхнулся на рабочее кресло и крутанулся. Длинный и худой, с крупными ладонями, будто снятыми с чужих рук, он казался удивительно непропорциональным. Его голова ходила на шее с крупным кадыком подвижно, как игрушечная.
Симпатичным Ланс не был, но держался легко и уверенно, и от этого мне машинально стало спокойнее. Я все же предпочла бы починить браслет в официальной мастерской на ла’Валл. Но и Ланс, похоже, знал, что делает, а его жилище мало напоминало нору уголовника.
– У Тессы что-то с коммом, – объяснила Риина. – Посмотришь?
Ланс протянул мне квадратную ладонь. Я стянула с запястья браслет и осторожно протянула Лансу.
После простенького обеда в закусочной на углу мы сели в электробус, и Риина потратила баллы на нас обеих. Если в закусочной я еще могла выбрать что подешевле, то стоимость проезда выбирать не приходилось. Подсчитав в уме расходы и содрогнувшись, я попыталась отвлечься и расспросила Риину о Лансе. Рассказала Риина мало – что они знакомы с детства и жили напротив. А еще что Ланс был на год старше нас обеих и уже работал: его распределили в одну из электротехнических лабораторий, где он занимался визорами.
– И как тебя угораздило?
Ланс вложил мой комм в короб, установленный по левую руку от визора на его рабочем столе, и вывел на экран программу. Я только смотрела, как ловко он перемещается между зонами экрана, то вводя данные, то удаляя их. Интересно, он арендует этот визор по стандартной ставке или у него скидка из-за работы в лаборатории? Владеть устройствами, кроме коммов, в частном порядке не полагалось никому, но и аренда стоила немало.
– Если честно, история очень странная, – призналась я.
Мы с Рииной присели на край застеленной кровати: других мест в тесной комнатушке просто не было.
– Верю, – кивнул Ланс. – Коммы просто так не отключаются. Даже севший комм отреагирует на запрос идентификации. А у тебя даже резерв вылетел. Это как?
Я не очень понимала, о чем говорит Ланс. Похоже, он и правда разбирался в коммах.
– Как, не знаю, но…
– Но?
Пальцы Ланса летали над клавиатурой. На меня он не смотрел, но работа его, кажется, от разговора нисколько не отвлекала.
Я еще немного помедлила, а потом решилась:
– Может ли кто-то отключить комм дистанционно?
– Я же говорю. Комм вырубить вообще довольно сложно. А он у тебя просто мертвый.
Я опешила:
– Значит, его не восстановить?
– Ну что ты, – ухмыльнулся Ланс. – Сейчас реанимируем. А ты продолжай, с темы не съезжай. Кто тебе там его дистанционно вырубил?
– Да я, честно говоря, и не уверена, что это он вырубил, – пробормотала я. – Может, просто совпадение…
– Он? – переспросила Риина.
– Долгая история, говорю же.
Вообще говоря, я уже слабо верила в то, что видела за плечами того парня рюкзак приговоренного. Все это было слишком безумно. Через стены Циона не перемахивают по щелчку пальцев. Да и не по щелчку пальцев тоже. Но в том, что парень был подозрительным, я как-то не сомневалась. Но мог ли он отключить мой комм? Да как?
– А я не тороплюсь, – отозвался Ланс, все так же не оборачиваясь. – Я же говорю: у меня вся суббота свободная. И воскресенье, кстати, тоже. Риина вот в кино со мной идти отказалась… Так, может, с тобой сгоняем?
– Тессе не до кино. Надо разобраться с коммом. И вообще, у нас экзамены начинаются уже в понедельник, некогда, – оборвала Риина. – Ты лучше в визор свой смотри.
– А я и смотрю. Давай, Тесса, свою долгую историю.
Я замялась:
– Я столкнулась с одним парнем…
Озвучивать историю с рюкзаком было странно, и я решила ее опустить.
– У него был нож, и я…
Глаза у Риины округлились:
– Нож?
– Да, нож… Думаю, он просто хотел меня припугнуть. Ничего такого…
– «Ничего такого!» – Риина качнула головой, а я почувствовала себя последней дурой.
Про себя я уже оправдала этого парня из переулка – и почему? Потому что он мне понравился. Потому что широкие плечи и прядь волос, которая падает на глаза так, что сердце колотится чаще.
– Я хотела вызвать экстренную службу, – поспешно объяснила я. – Но не смогла. Комм просто выключился. А парень ушел.
– А комм отключился, – повторил Ланс.
– Да… Но это только половина проблемы. Меня пригласили на отбор для уличных плакатов…
Ланс присвистнул, Риина хмурилась.
– И если я не починю комм, меня могут обнулить… В общем, браслет мне нужен позарез, – закончила я.
– Твой комм никто не трогал? – спросил, не оборачиваясь, Ланс.
– Никто.
Ланс кивнул:
– Угу. Ну ладно. Но история, конечно, странненькая.
Он переключил программы, и экран моего комма в коробе слева от его визора вспыхнул. Я выпрямилась.
– Следов взлома никаких. Как будто он сам рубанулся. А может, и правда погрешность? – размышлял Ланс вслух. – Одна на десять тысяч или как-то так…
– Погрешность? Такое бывает?
Экран браслета в коробе зажегся окончательно, и Ланс вытащил комм. Задумчиво покрутил его в пальцах, пожал плечами и, крутанувшись на стуле, протянул его мне.
– Ну как… Редко. Очень.
– И меня бы отпустили без штрафа?
– На ла’Валл? О, ну на это не надейся. Любят они припугнуть. А у меня никаких проблем. Минута – и как новенький. По-моему, неплохо.
Ланс улыбнулся и блеснул глазами.
– Да-да, конечно… Ты в этом всем прямо… разбираешься, – выдавила я.
Я защелкнула браслет на запястье – металл с непривычки холодил кожу – и провела пальцем по экрану. Часы, личный файл для идентификации и счетчик баллов. В животе екнуло: «8329». Я потеряла за пару суток почти тысячу баллов.
Великий же терминал, да теперь мне просто необходимо сняться на плакаты, чтобы покрыть все эти штрафы… Штрафы! Я не получала их шесть лет. Ни одного балла. Я просто обязана получить свои десять тысяч до Распределения, а потом просадить всю эту чертову десятку за месяц в каких-нибудь небесных апартаментах. Я их точно заслужила.
Сердце от этой мысли забилось как бешеное. Я и сама не заметила, как промелькнуло у меня в голове неположенное – чертова десятка, – но мне было все равно.
Небесные апартаменты… Мама не одобрила бы. Мама сказала бы, что тратить все десять тысяч на один-единственный месяц в какой-то там красивенькой квартирке – дурное расточительство. Есть миллионы способов потратить баллы с умом и пользой.
Но теперь мамы нет, и если уж я и горбатилась на эти баллы, то потрачу их только на то, что хочу я.
Я и не заметила, как шмыгнула носом.
– Ты чего там? – заинтересовался Ланс. – Сезонная аллергия? Надеюсь, не тетра. Последний раз я от тетры еле оклемался.
– Ланс! – рявкнула на него Риина.
– Не тетра? Ну и хорошо.
Я встретилась взглядом с Рииной. Она одернула Ланса, чтобы не напоминать мне про маму… Я отвела глаза. Столько заботы, так и задохнуться недолго.
– Кстати, теперь можно.
Я подняла руку с браслетом и протянула Риине. Жаль, что за эту встречу баллов засчитается куда меньше, чем надо, ведь на самом деле моя встреча с Рииной началась несколько часов назад.
– Ланс…
Я протянула комм и ему.
– Э-э, не. Я пас.
– А баллы?
– Уж как-нибудь по-другому заработаю. Предпочитаю оставаться в тени.
Я убрала руку. Терминал побери… Все-таки не стоило сюда приходить. Что, если теперь у меня на комме следы несанкционированного переподключения? Если Ланс предпочитает «оставаться в тени», значит, не такие уж его делишки легальные.
Я оглянулась. Как бы тактично уйти? Нужно, конечно, сначала поблагодарить Ланса, а потом…
Но в голове уже билась другая мысль.
– Ланс, а твой визор… Что еще он умеет?
Ланс усмехнулся:
– Какой интересный вопрос. Ну вообще-то сам по себе мой визор ничего не умеет. Тут важно, кто за этим визором сидит.
Я мотнула головой:
– Ты же понял.
– Да понял. Что ты хотела?
– Ты можешь открыть личное дело человека?
Ланс свел брови, но улыбаться не перестал:
– Из базы?
Я сглотнула:
– Да, наверное.
Публичный доступ к личным делам был закрыт, но я видела, как Вия ла’Гарда читала мое дело прямо со своего визора. Значит, как-то эти документы просмотреть все-таки возможно.
– Так можешь?
Ланс уже развернулся к визору:
– Не вопрос. Кого будем искать?
– Это… не опасно?
– Опасно? Уж я-то знаю, как шифроваться. Так чье ищем дело?
Я перевела дух. Риина молчала, и по ее лицу сложно было понять, что она думает о моей просьбе.
– Ла’Гарда, – сказала наконец я. – Вия ла’Гарда. Это женщина из министерства. Кажется, руководит отбором на плакаты.
– Вия ла’Гарда…
Я смотрела, как на экране Ланса программы сменяют одна другую. Хотела ли я узнать о женщине, которая считала, что «сиротки» и «слезодавилки» уже больше не в моде, а судьбами людей можно управлять как вздумается? Терминал закороти, да.
– Вот она. Глава департамента внутренних коммуникаций…
Ланс вывел поверх черно-зеленой страницы текста фотографию.
– Точно, она.
Прямая графичная челка, гладкая идеальная кожа и холодный взгляд.
– И на посту эта цветущая дамочка уже… – Ланс наклонился к экрану поближе. – А тут непонятки. На, смотри сама. Глава департамента эта ла’Гарда то ли пятнадцать лет, то ли… Не понимаю.
Он ткнул в цифру, которая то пропадала, то появлялась.
– Это что значит? – Я подалась к визору.
– А вот и не знаю. В базах обычно все четко. А если нечетко, значит, кто-то что-то пытался подтереть. Только зачем?
– Может, она хочет казаться младше, чем она есть?
– Может, и так. Но не в личном деле. И уж точно не в той версии, которая хранится в корневой ционской базе. Это оригинал, понимаешь? С ним точно ради такой ерунды морочиться никто не будет. За такое недолго получить надзор. Да к этой базе вообще доступ есть только у Сената и еще пары шишек. Ну и у меня кое-какой.
Ланс широко улыбнулся. Я содрогнулась. Не опасно? Нет, за такие дела Ланса могут не просто обнулить… За такое, скорее всего, исключают. Ломаный терминал, да во что я ввязалась?
– А даты рождения там нет? – наклонилась поближе Риина.
Я быстро покосилась на нее. Я ожидала, что Риина оборвет нас и потребует, чтобы мы с ней ушли. Но она, кажется, нисколько не боялась.
– Не-а. – Ланс убрал фотокарточку и крутанул строчки вверх. – Этого мне не видно. И баллов тоже. Я же говорю: к корневой базе я доступ пробил, но он неполный.
Риина продолжала смотреть на экран.
– Если эта ла’Гарда работает на своем месте уже пятнадцать лет, то ей должно быть ну никак не меньше сорока. А ей по виду и тридцати нет.
Я еще размышляла, не лучше ли все же встать и просто уйти, но фотография ла’Гарды на экране Ланса меня словно загипнотизировала.
– Может, снимок старый? – предположил Ланс.
– Она в реальности как на фото, – машинально отозвалась я, все так же не сводя взгляда с личного дела ла’Гарды. – Ни годом старше.
– Она в своем департаменте, наверное, зашибает такие баллы… Уверен, на нее одну пол косметической фабрики работает, – пожал плечами Ланс.
Я неохотно кивнула. Звучало логично. Ла’Гарда, наверное, могла позволить себе самые передовые процедуры.
– Хотя вот без обид. – Ланс снова открыл фото ла’Гарды и, сощурившись, посмотрел сначала на нее, а потом на меня. – Кожа у нее даже лучше, чем у тебя. А у тебя очень даже ничего. Свеженькая.
Я хмыкнула, силясь скрыть смущение от полукомплимента Ланса. «Свеженькая»!
– Думаешь, дело не в кремах? – спросила Риина.
Ланс повел плечом:
– А вот и не знаю. Я не очень-то в курсе ваших девчачьих дел. Но…
Он увеличил кадр так, что кожа на скуле ла’Гарды стала видна до последней поры.
– Это еще что такое? – Я пододвинулась ближе.
– Странная какая-то симметрия, – пробормотала Риина.
В этот раз я с ней была согласна. Поры размещались на коже равноудаленно. Так, будто их рисовали на каком-нибудь визоре.
– Думаешь, пересадку синтетики все-таки стали делать?
– Ничего не думаю. Но выглядит странно. Неестественно.
Я переводила взгляд с Риины на Ланса и обратно:
– О чем вы? Какая еще синтетика?
– Только ты об этом не распространяйся. – Ланс понизил голос. – Я тут пару лет назад в одном архивном деле кое-что раскопал… Вообще-то это дело уже давно удалили, но я кое-как похимичил…
– Это еще имперская разработка, – перебила его Риина. – И дело старое, имперское. Все подобные документы удалены.
Я смотрела на нее во все глаза. Значит, Риина об этом знала… Знала о делах Ланса и не такое.
– Но я смог кое-что восстановить и сопоставить, – продолжал он. – Если говорить метафорически, я собрал пепел и воссоздал ту бумагу, которую когда-то сожгли. Не думаю, что кто-то таким занимался… В общем, об этом ты должна молчать.
Я все смотрела то на Ланса, то на Риину. Может, сейчас самое время все же встать и уйти? О некоторых вещах лучше не знать. И если Риина знает, то это вовсе не значит, что в эти все дела нужно втягивать и меня.
Но взгляд сам скользнул на экран визора. Эти странные симметричные поры на коже ла’Гарды… «Синтетика»…
– У нее пересаженная кожа, – прошептала я.
Ланс кивнул:
– Видимо, да. Это имперский проект. Замена органических тканей синтетическими.
– Но как же… Как это возможно?
– Этого я не знаю. Говорю же, восстанавливал по крупицам. Из того, что я понял, в империи создали какую-то технологию, которая позволяла синтетике приживаться. Сама понимаешь, просто так в теле ничего не заменишь. Отторгнет. Но они создали.
– И что же… – Я ахнула, не сводя глаз с уменьшенной фотокарточки ла’Гарды. – Ей может быть и сорок, и шестьдесят?
– Вероятно. Говорю же: она в своем положении может и не только кремами пользоваться.
– Но ведь… Ведь это, наверное, незаконно? – прошептала я.
Ланс цокнул языком:
– Для таких, как глава департамента внутренних коммуникаций министерства образования Циона, все законно.
– Но это старая имперская технология? И данные про нее удалены?
– Именно так. Но, думаю, ционские шишки балуются и не такими благами старой цивилизации.
Я зажала ладони между коленями – так крепко, что стало больно. Какое мне дело до того, как живет ла’Гарда? Это ее баллы. Ее дело. Ее… идеальная синтетическая кожа. Что я хотела узнать? Насколько могущественна женщина, которая решила, что может крутить мной как хочет? Узнала.