Утром и в обед очередь была небольшой, и мы отлично справились. Нам с Роуз даже не пришлось разговаривать. Она обслуживала покупателей, а я снова отвечала за еду. Затем мы поменялись. Папа помогал, и, невзирая на несколько небольших промахов (нельзя надолго оставлять масло на сковородке и отдавать человеку двадцатку вместо пятерки), первая остановка прошла гладко.
Гамлет то и дело выкрикивал нам свои шутки, а один раз даже принес холодные напитки. И каждый раз я чувствовала, что его взгляд задерживается на мне на секунду дольше, чем нужно. Хм. Этот чудак что, запал на меня? Я тут же отбросила эту мысль – не хотелось бы заводить летний роман в фургончике с едой. Нужно было просто быстрее закончить с этой работой.
Наша остановка в Пасадене закончилась, и мы отправились обратно на стоянку, чтобы сделать перерыв, а потом поехать к бару в Эхо-Парке, где надеялись застать «счастливый час» и вечернюю толпу.
После уборки в фургоне Роуз села на пассажирское сиденье и достала толстый учебник по биологии.
– Самое настоящее пляжное чтиво, – сказала я, запирая шкафчики с запасами еды.
Она ответила, не глядя на меня:
– Я пропускаю летнюю школу, поэтому посещаю вечерние занятия в местном колледже. Ты же не против, проныра?
– Это твоя скучная жизнь, не моя.
Она вставила наушники и положила учебник на колени. Папа занялся расчетами и проверкой новостей в соцсетях, поэтому я успела сбегать за мороженым в винный магазин через улицу.
Время пролетело чертовски быстро; мы вернулись к работе и подъехали к бару, когда небо уже окрасилось в бледно-персиковый цвет. Там было много народу. Казалось, как только становишься взрослым, твоя жизнь начинает вращаться вокруг бокала розового вина.
Припарковав фургон, я надела кепку и фартук и включила жарочную поверхность. Роуз припарковалась рядом с нами, забежала в фургон и достала кассу и айпад с мобильным терминалом.
Папа открыл окно заказов и повернулся к нам.
– Готовы? – строго спросил он.
– Ага, – ответила Роуз, нацепив на лицо дипломатическую улыбку.
Я показала большие пальцы в перчатках.
Некоторое время все шло гладко; работа в «КоБре» напоминала отлично поставленный танец. Места было так мало, что нам пришлось найти способ не выходить за пределы наших маленьких территорий. Сыграло на руку и то, что я невысокая – папа с Роуз могли дотянуться до расположенных надо мной предметов, а я легко ныряла под их руками, доставая то, что мне нужно.
Только я настроилась и собралась насадить на шпажку говядину, как услышала раскат знакомого смеха. Кожу закололо.
– Феликс, возьми мне пирожок, хорошо?
Это Синтия и Феликс.
– Эй, а это ведь фургон папы Клэры, да?
И Патрик.
Я забилась в дальний от окна угол. Как их сюда занесло?!
Папа подошел ко мне, чтобы взять тарелку с пиканьей.
– Клара, что ты делаешь? Подготовь два заказа по пирожкам.
– Тсс, пап. Там мои друзья-идиоты. Не хочу сейчас иметь с ними дело, – громко прошептала я.
Но фургон был маленьким, а Роуз обладала слухом летучей мыши. Она высунула голову в окно, практически встав на цыпочки, из-за чего половина ее тела оказалась на улице.
– Привет! Вы – друзья Клэры? – прокричала она.
– Тсс! – зашипела я и еще сильнее забилась в угол.
Снова послышался голос Патрика:
– Роуз?
В нем присутствовали растерянность и удивление.
Роуз помахала.
– Привет, ребят. Вы разве не слышали? Мы с Клэрой этим летом работаем в «КоБре».
На самом деле, они не слышали. Они знали, что я должна работать, но про Роуз я умолчала. Даже не знаю, почему. Иногда мне просто не хотелось слушать шуточки Патрика и Феликса. Они могли быть слишком утомительными.
– Она сейчас здесь, – заявила Роуз и с улыбкой посмотрела на меня, словно самый настоящий злодей из мультика.
Передав папе два пирожка, я нехотя подошла к окну и проговорила Роуз одними губами:
– Ты труп.
Когда я выглянула на улицу, сердце ушло в пятки. Там были не только Патрик, Феликс и Синтия, но и другие ребята, с которыми мы тусовались. Они явно использовали фальшивые удостоверения, чтобы пробраться сегодня в бар. Во мне снова разгорелись зависть и возмущение.
– Как дела? – спросила я как можно беззаботнее.
Патрик и Феликс улыбались, а Синтия… Вероятно, она была рада хотя бы раз увидеть меня в щекотливом положении. Она держалась за руку Феликса с меньшим собственническим инстинктом, ее джинсовая куртка была обвязана вокруг талии.
Феликс похлопал себя по голове.
– Отличная кепка, Клэра.
– Выглядишь очаровательно, – захихикала Синтия.
– Уж лучше, чем твоя потрепанная с «Кабсами[10]», – парировала я, обратившись к Феликсу. – Кстати, у меня до сих пор такая есть.
На Синтию я даже не посмотрела, но почувствовала ее взгляд. Меня так просто не сломить.
– Общение продолжите после закрытия, ребята, – сказал папа, выдавая заказ в окно. – Клара, вернись на кухню.
Жар пробрался вверх по шее. Патрик посмотрел на меня широко раскрытыми глазами и склонил голову, телепатически передавая мне: «Выбирайся оттуда».
Каждая часть меня хотела кинуть на пол кепку и присоединиться к ним – желательно выпрыгнув в окно ласточкой прямо в толпу людей.