Поезд прибыл по расписанию, двое пассажиров отделились от потока выходящих. Им не нужно было рваться к кассам вокзала. Проскользнув мимо гогочущей толпы студентов, мужчины направились к стоянке такси.
– На рынок! – сказал старший.
– Пожалуйста! – кивнул водитель и назвал цену.
Пассажиры посмотрели на мигающий счётчик и промолчали. Столичные порядки! Мужчина пятидесяти лет сунул сумки на заднее сиденье и влез сам, оставив почётное место у шофёра молодому спутнику.
– Егор! – обратился он к попутчику. – Сперва затаримся, а потом к земляку заедем!
– Ладно! – согласился Егор. – Только такси у базара отпустим!
Они разговаривали, не замечая шофёра. Будто бы его не было. Водитель помалкивал, усмехаясь, провинция!
– Дед Никола! Зря мы пивка-то не взяли!
– Успеем! Какое наше время?
– А земляк-то? Он как насчёт пивка-то?
– Свой мужик! Даром, что москвич! – дед хлопнул товарища по плечу.
Шофёр пожал плечами. В широком смысле все люди – земляки. Одну землю топчем!
Дед вынул из-за пазухи рабочей куртки затёртый листок и начал вслух зачитывать многочисленные заказы дочери и своей бабки.
Егор молчал.
Водителю было всё равно. Многие из вещей, называемых дедом, на сегодняшний день купить невозможно. Пассажиры не собирались зарядить такси на все магазины и рынки, так пусть себе болтаются, как смогут! Шофёр обернулся, встретился взглядом с дедом и отвернулся. Да, с такого не то чтобы лишний рублик – копеечки не вытянешь! Лучше не заикаться, иначе по рогам схлопотать несложно. Если рядом с дедком посадить пассажира, то только боком. Такой развал в плечах. Таксист покосился на Егора. Тоже порядочный громила. Родственники? Да, наплевать! Он прибавил ходу, срезал дорогу в двух местах и поскорее избавился от дремучих провинциалов.
Гости столицы обошли громадный рынок, попивая пивко на ходу, набили сумки товарами и, еле волоча сумки, вернулись к автобусной остановке.
– К земляку? – спросил Егор.
– Едем на двадцатке! – сказал дед Никола.
– Да ты что! В автобус с тюками?
– Дак, как? Опять живодёра ловить? – возмутился дед Никола. – Сколь пузырей тому рвачу подарили?
Егор не ответил.
– То-то и оно! Каждому москвичу будем делать подарки, дак без штанов уедем! Много они нам подарков дарят?
– Они к нам не ездят, – улыбнулся Егор.
– Ха! Ещё как ездят! Припрутся, наберут маслица, сметанки, творожку домашнего за полцены и айда в свою Белокаменную! – с жаром сказал дед, размахивая руками.
– Так уж и в полцены?
– Ну не в пол-, в полторы. Так чего сравнивать-то? Ты смотри, как живут! У них, видите ли, «карбюратора на запорожец нема»! – передразнил продавца дед Никола. – Сплошь заграничные тачки!
– Это цветочки, – сказал Егор. – Посмотрим, года через два-три что будет!
– Да плюнуть и растереть! – сказал дед Никола, так и сделал. – Поехали, наш подошёл!
Они протащили сумки на заднюю площадку, распихав скромную интеллигенцию, прикрывшуюся развёрнутыми газетками.
– Передай! – дед протянул мелочь в заскорузлой ладони с въевшимся до кости мазутом.
– …те! – поправил его мужчина, не глядя на протянутую руку.
– Здрась-те! – передразнил дед. – Передай, говорю!
Пассажир отвернулся, но тотчас пожалел об этом. Через секунду он оказался лицом к лицу с промасленным работягой. Это дед Никола схватил его за узкие плечи и с силой развернул на сто восемьдесят градусов.
– Что вам нужно?
– Нам? Нам нужно заплатить за проезд, понял?
– Не дышите на меня перегаром, прошу вас!
– Это я прошу тебя, передай деньги кассирше!
Тщедушный пассажир не стал пререкаться. Звать на помощь он не решился. Во-первых, стыдно. Во-вторых, вдруг и другим людям страшно?
– О, народец, а? – сказал дед Никола.
– Да-а, – протянул Егор, забирая билеты. – А долго ещё?
– Я увижу. Садись на сумки!
– Сколько остановок?
– Никогда не считал! Да ты не ерепенься! Говорю, увижу! Сразу за церквушкой – наша остановка! – сказал дед Никола, кивнув самому себе.
– Убери грабли! А то приложусь от души! – разозлился Егор, скидывая с плеча ладонь с наманикюренными ногтями невежливого интеллигента. Рука, дохляка отскочила, как от кипятка. Егор успел заметить, обведённые голубым на фоне розовых ногтей, сердечки на каждом пальце. Молодой человек рванулся в середину салона. Егор, не оборачиваясь, лихо присвистнул. Раздался звонок кондуктора. Автобус остановился.
– Мужчины с мешками, немедленно выйдите из автобуса! – сказал водитель по селектору.
Друзья переглянулись. И кто тут с мешками? Разве что спящий на заднем сиденье тип с оплывшим лицом – его мешки под глазами.
– Вам говорю! – завизжала пухлая кондукторша в серой линялой кофточке. – Немедленно выходите! Иначе милицию позову!
– Ты чё это! – гаркнул громче её дед Никола. – Сына твоего обидели?
– Не твоё дело, сиволапый! Выпрыгивай немедленно, тебе говорю!
– Пошли, ясно всё! – сказал Егор, подтолкнув деда выходу.
– Вот, козлы! – выругался дед Никола, выпрыгнув из автобуса.
– Теперь куда?
– Из-за козла крашеного пешком теперь переться! – дед Никола сплюнул на правую ладонь и растёр руку о штанину. – Ты-то хоть не прикасался к нему?
– Нет! – вскрикнул Егор, брезгливо отряхиваясь.
– Что не бывает, а всё – к лучшему! – вдруг обрадовался дед Никола
– Что, к лучшему? – не понял Егор.
– А вот же, церквушка! Нам, направо! Доехали бы до остановки, возвращаться нам назад два квартала, вот как!
– Повезло?
– Повезло!
Вскоре друзья попали во двор.
– Дома-то большие!
– А ты думал? – усмехнулся дед. – Сталинские!
– Тут Сталин жил? – спросил Егор, задрав голову.
– Не-е, люди тут жили, и без тараканов!
Они вошли, в подъезд, поднялись на второй этаж, остановились перед деревянными дверьми, позвонили.
– Кто?
– Дед Пихто и бабка Никто! Отворяй, Митрич! Да пошустрее!
– А-а! Земляки! – обрадовался хозяин. Замок щёлкнул, Егор толкнул двери. Поторопился! Щёлкнул второй замок, и третий. Затем дверь приоткрылась на длину цепочки толщиной с палец.
– Ты чего так забаррикадировался? – удивился дед Никола. – Прошлый год шпингалета хватало!
– Ты ещё времена застоя вспомни, Никола! Заходите!
Земляки зашли. Не долго думая, мужчины сообразили столик на троих. Подошёл журнальный – других в квартире не было. С высоченного потолка клочьями свисала серая паутина, на полу лежали расползшиеся домотканые половики. Местами их лохмотья засалились так, что казалось: из половиков растут чёрные грибы. Митрич включил сороковаттную лампочку, встроенную в стену.
– Так уютнее! – сказал хозяин, отключив общее освещение.
Гости огляделись. В самом деле, обшарпанные, сто лет небеленые стены в полумраке выглядели не так страшно, разлезшаяся фанера журнального столика – гостеприимнее, а истерзанные пуфики – мягче и удобнее.
Земляки выпили за встречу. Обмыли покупки. Помянули всех знакомых, включая бывших правителей страны. Потом пили за жизнь, здоровье и далее, не чокаясь.
Чтобы не стеснять хозяина, спать улеглись на пол, подложив под головы наполненные сумки. Никто не догадался отключить лампочку.
Егор поднялся в пять утра от сильной жажды, он открыл глаза и увидел одиноко сидящего Митрича. Хозяин тупо смотрел на наполненный водкой стакан.
– Не спится, Митрич?
– Да! – вздрогнул Митрич. – Сушняк замаял?
– Как ты понял?
– Сам был молодым, Егор! Сядь, выпей!
– Не-е, хватит! – мотнул головой Егор.
– Э-эх! Молод ты ещё! – с сожалением сказал Митрич. – А я вот, один не могу выпить, хоть убей! Полчаса сижу, мучаюсь, а в горло не идёт!
– Пиво есть? – сдался Егор, сочувствуя.
– Как же! Как же! – засуетился Митрич. В момент он сбегал на кухню и приволок трёхлитровую банку, початую на три пальца. – Вот!
Они выпили. Каждый своё. Посидели, помолчали, дед Никола спал без задних ног. Ещё раз выпили.
– Егор, ты кем трудишься?
– С дедом Николой.
– Слесаришь?
– Но.
– Слушай, я почему-то про тебя иначе думал! – Митрич доверительно склонил голову.
– Почему?
– Помнишь, вчера ты говорил о Толстом, читал?
– В школе.
– Неплохо учился?
– С тройки на четвёрку.
Митрич налил ещё. Выпили. Поморщившись, он надкусил солёный огурец и продолжил:
– Спасибо зашли, выручили старика! Пивом, сам знаешь, не спасёшься! А я-то писателем был!
– Кем ты был?
– Писателем!
– А сейчас?
– Не идёт пока, – Митрич вздохнул. – Но не думай, навык я не растерял! Вот ты, – он ткнул пальцем в Егора, – слесарь! И я тоже! Слесарь человеческих душ! И как думаешь, Егор, всю жизнь собираешься кувалдой махать?
– Вряд ли. Механизация!
– Чушь! – подпрыгнул Митрич на табурете. – Ты, знающий творчество Толстого и Достоевского, и вдруг, кувалдой!
– А чем ещё? – не понимал Егор. Пьян, видать, хозяин в дупель. Чушь городит бессвязную, вот-вот расплачется.
Но Митрич не собирался плакать. Он тяпнул ещё полстакана и вдруг трезвым голосом заявил:
– А знаешь, для чего ты родился?
– Кто это знает?
– Почти никто. Но я знаю, как можно уловить своё предназначение! У тебя остались деньги?
– Немного, – сказал Егор. Врать не хотелось, отдавать их за просто так – тем более.
– На обратный билет? – понял Митрич.
– Да, – согласился Егор. Хозяин сам подсказал ответ.
– Очень жаль! А то мог бы узнать своё место в жизни, где ты будешь по-настоящему счастлив. Впрочем, давай выпьем!
Они выпили. Проснулся дед Никола и присоединился. После трёх штрафных он вник в суть разговора и полностью поддержал Митрича.
– В самом деле, умный парень, что ты собрался всю жизнь пропахать слесарюгой? Жаль денег? Я займу! В крайнем случае, если какое дерьмо предскажут, останешься на прежнем месте!
– Что ты теряешь? – с пафосом сказал Митрич, вскочив на ноги и подняв кверху правую руку.
– Кроме кувалды? – усмехнулся Егор.
– Во-во! Кроме кувалды! – подхватил дед Никола. – И ключа на тридцать шесть!
– Уболтали, рискну!
– Риску никакого! Спустишься на первый, в такую же квартиру, двери подо мной. Пять минут, и всё! Узнаешь своё место в жизни!
– И забежишь в магазинчик во дворе! – добавил дед Никола.
– Не без этого, не без этого, – дважды повторил Митрич.
И Егор пошёл, прихватив пакет для бутылок. Он не знал, для чего это делает: можно сходить за водкой и вернуться, зачем ему вшивый маг-астролог? Но ноги сами остановились возле указанной двери.
События в тёмной комнатушке выветрили из головы слабый пивной хмель. В зависшем сверкающем шаре Егор увидел, как большой гаечный ключ превратился в фонендоскоп. Егор не сразу понял, что это за предмет. Подсказал астролог.
– Медицина! Вот твоё призвание, Егор Андреевич! Этим же летом поступай в академию! Не медли ни минуты! Ты станешь отличным специалистом и будешь получать удовольствие от своей работы!
Аудиенция закончилась. Егору предстояло о многом подумать. Но это после, а пока он поспешил за горючим в винную лавку.