Мы втроем стояли у того самого переулка и спорили до хрипоты. Джек даже кашлять начал. Илли выпроводила нас без платы, о чем-то пошепталась с Питером, поглядывая на меня, надеюсь, ничего важного не наболтала, а потом мы долго шли, и я подумывала рассказать про свой настоящий возраст, но смолчала.
На границе света и тьмы дело, откровенно говоря, застопорилось. Питер наотрез отказывался брать нас в переулок, я наотрез отказывалась его отпускать: пока что находилась в относительно здравом уме и помнила, что он сказал по поводу вампиров накануне.
Джек внезапно занял мою сторону. Одет он теперь был столь же стильно и удобно, как и я, и держал маленькую дорожную сумку, словно щит. Я растерянно трогала свою – там, где во внутреннем кармане лежали бусы, – словно надеясь, что они мне дадут совет.
Мы стояли и препирались до тех пор, пока в переулке не скользнула тень.
– Что тебе надо, чудильщик? – процедил мужчина.
Его можно было бы назвать молодым, если бы не цвет лица.
– Эжен? Какими судьбами? – тяжело вздохнул Питер, отрываясь от нас.
Джек пнул ногой камешек. Маленькое облачко пыли, золотое от света, вдруг потемнело и осело на булыжник черными блестками.
– Да не хаотическими, не подумай.
Эжен говорил так, будто змея шипит, и меня это откровенно пугало.
– Ты позаботился о ней? – спросил Питер.
Тот фыркнул и не удостоил его ответом, а Питер прикрыл глаза рукой. Зато порядочный вдруг заметил меня:
– Это вчерашняя красоточка, что ли? Неужто до тебя добралась? Шустрая, батонами драться. А ты опять налажал, да?
Питер настороженно посмотрел на меня, перевел взгляд на Эжена:
– Не знаю, о чем ты. Мне нужна Айним.
– Да с возрастом, дурень. Зелья посильнее не было?
– С каким еще возрастом? Айним позови, будь добр, или отодвинься, я сам пройду.
– Крошке лет шестнадцать было до нас. Пока бежала со всех ног, до двадцати двух состарили. А ты что сделал? Восемнадцать?
Питер едва заметно дернулся, будто действительно воспринял это как упрек.
– Разговорился, – сказал Джек внезапно. – Ага. Мертвыть, а туда же.
Все опешили. Точно по Гоголю, случилась немая сцена.
– Сказали привести Айним – приводи.
Эжен попытался рассмеяться, но я услышала змеиное шипение.
– Что за горе такое?
– Подмастерье мой. Из вас двоих он говорит по сути. А вот что несешь ты – я даже понимать не хочу.
– Пошли. – Эжен развернулся.
И Питер под нашими негодующими взглядами сделал шаг в темноту.
– Эй, эй, своих тоже бери, – Эжен вдруг обернулся тенью, взвился в воздухе, как черный дым, и оказался рядом со мной, близко-близко.
Я отпрянула.
– Или проваливай. Айним ему еще подавай.
Питер, совершенно не поменявшийся, мягко посмотрел на нас уже оттуда:
– Кормиться ими не будете.
– Да ты ж не позволишь, куда нам. Но хоть попугаем всласть, а из девчонки и так уже отпили. Милая, а что же ты Питеру не сказала? Постарше хотела быть?
Я решительно шагнула внутрь и толкнула Эжена плечом. Он обернулся тенью, но ничего сделать не успел – Питер дернул меня на себя.
Ввалившийся следом Джек грохнул его сумкой по колену и устроился у Питера в левом фланге.
– Ух ты, – выдал Эжен и поклубился вперед. – Нашел себе компанию, будто наша плоха была. Рыжая-бесстыжая и самородок-выродок. Только не забивай меня сумкой насмерть, хозяина твоего к Айним тогда не пустят.
– Он не выродок, я ему не хозяин, а стыд потерял один ты. Вспомни, что я предлагал вам свою помощь.