Я бился головой о клавиатуру. Бился размеренно. Неспешно. Почти с удовольствием… Пока только метафорически, но уже готовился перейти к материальному воплощению действа. Единственное, что меня останавливало – перспектива головной боли не только от мыслительного процесса, но и от разбитого лба.
Творческий процесс создания очередной «нетленки» шёл медленно. Настолько медленно, что почти стоял на месте. Но я сидел и гипнотизировал взглядом чистый лист в надежде на озарение. Слова Шурупова о том, что Веру мне поставляют Критики, а из-под моего пера уже давно ничего не выходило, задели не на шутку. Теперь я сидел и пытался придумать хоть что-нибудь!
Только за последние полгода у меня имелось приключений больше, чем у человека за целую жизнь. Однако всё это либо секретно, либо уже использовалось в рекламе меня любимого.
Можно отправить в очередное путешествие Несуществующего – все любят продолжение приключений полюбившихся героев. Но в своё время я не лгал Глаголу: эта история была для меня закончена, а вместе с ней закончился и целый этап жизни.
Требовалось создать что-то новое! Оригинальное! Или хотя бы не слишком вторичное… Более того, оно должно либо усиливать что-то из имеющихся у меня способностей, либо давать мне способность, дополняющую мой комплект. Ещё нужно помнить о тенденциях, которые интересны читателям. А так же…
– Ууу… – не выдержав, я взвыл и всё же рухнул лицом на клавиатуру.
– Кар! – подбодрил меня Хугин с жёрдочки, установленной над столом.
Так и хотелось крикнуть: «Я бездарность!» Но смысл озвучивать очевидное? Хугин тем временем спорхнул со своего места и, обдав меня порывом ветра, приземлился на стол. Я чуть наклонился и уставился на Феникса. Тот смотрел на меня.
Система задумалась, как бывало обычно, при взгляде на Хугина, но выдала справку:
Хугин (Хост: Сергей Кугдыматов). Уровень 27Класс: Тульпа-фамильяр. Феникс.Клан: Критик.0,5 года.ИВ: 21ед. БВ 86 ед. МВ: 1345.
Питомец продолжал играть в гляделки. А затем клюнул. В темечко.
– Шшш… – зашипел я не столько от боли, сколько от обиды.
Хугин чуть повернулся. Посмотрел на меня под другим углом. А затем клюнул вновь в тоже место. Паршивец! Питомец всё больше приобретал самостоятельность… и выражалась она по большей части в том, что он надо мной издевался! В отличие от Брута, без слов. Но то, как он монотонно клевал меня, и без слов кричало: «Работать, олух!»
– Кхм… – раздалось негромкое, но вполне уверенное покашливание.
Не поднимая голову, я повернулся, прокатившись по клавиатуре. «Enter» впился в ухо, а взгляд зафиксировался на приоткрытой двери в мой кабинет. Да, уважаемые читатели, на базе Критиков у меня есть отдельный кабинет, в котором я работаю в перерывах между попытками суициднуться. Небольшая коморка с рабочим столом, кушеткой и завалом из пустых стаканчиков кофе. Я ещё подумываю установить шкафчик для трофеев… Ну или скорее для выговоров. У меня их целая коллекция! И теперь в дверях стоял мой напарник, Глагол, вопросительно выгнув бровь.
Глагол (Макеев Сергей Викторович).
Уровень 736.
Класс: Оратор.
Клан: Критик.
43 года. Не женат. Детей нет.
РВ: 150 ед.
Творческое развитие: Маг слова.
– Жизнь тлен… – протянул я. Хугин в подтверждение вновь клюнул меня.
– Проблемы в городе? – снизошёл до светской беседы Глагол.
– Нет, там всё стабильно. Зам. Шефа со всем справляется на высшем уровне. Я особо и не нужен, – практически дословно пересказал я свой рапорт.
Нет, уважаемые читатели, я не отстранил Шурупова после дуэли и даже попытки пожаловаться не делал. Смысл? У моего коллеги безусловно есть недостатки. Но при этом он наиболее компетентный Редактор, который буквально создан для управленческой работы. А то, что я ему это никогда не скажу и буду бесить при каждой встрече, лишь повысит его эффективность в попытках меня переплюнуть! Немного по-детски, но вся наша жизнь – игра!
– Книгу пишу… Точнее пытаюсь придумать что-нибудь для новой истории, – чуть смущенно решил пояснил я. И поспешил перевести тему: – Какие-то проблемы?
– Новое задание.
– Опять баги Становления? Или может одержимый организовался? – без особого энтузиазма я начал подниматься.
– Пора на войну, – припечатал напарник и, не дожидаясь меня, вышел из кабинета.
В первую секунду я не поверил собственным ушам. Месяц! Месяц ожидания! Именно столько, за вычетом пары дней, громкое название «Четвёртая Зеркальная Война» оставалось лишь словами. Отзвуком действий, которые свершались за гранью моего понимания и сферы компетенций. И вот теперь… я подскочил, словно от пенделя великана. Наконец-то! А я ведь почти потерял надежду!
– Неужели мисс Спектр дала нам добро действовать? – в два прыжка догнал я напарника в коридоре. Хугин, недовольно каркнув, вспорхнул мне на плечо. – Значит, предсказатели нашли линию событий, в рамках которой нам необходимо действовать, чтобы выиграть войну? – въелся я в мозг Глагола, которого, в отличие от меня, изредка приглашали на совещания, как одного из тех, кто уже участвовал в зеркальных войнах.
Когда я только узнал о предстоящей войне, то в первый момент был готов с шашкой наголо бежать рубить врагов, пустивших в мир вирус, отравляющий Веру… Но по факту на реактивной тяге унеслась лишь мисс Спектр. И пару дней бюрократии я ещё мог понять – её даже конец света не отменит. Был готов ждать время планирования, стратегического или тактического – не важно! Но вот чего я никак не ожидал, так это войну предсказателей.
– Нет, – в своей обычной, крайне лаконичной манере ответил напарник.
На неизменном пальто Глагола проявилась любопытная мордочка Брауни. Кибер-змейка огоньками глаз осмотрела нас с Хугином, спешащих следом. Я попытался считать системную информацию, но Система никак не могла определить параметры техно-пета. Хугин склонил голову на бок и, как мне показалось, приветливо каркнул. Техно-змея показала язычок в шипении и вновь растворилась в плаще Глагола, продолжая охранять своего патрона.
– Нет? Что значит «нет»? – не сдавался я. – А как же та мозговыносящая концепция, что пока и у нас и у противника имеются предсказатели, мы не можем ничего предпринять, так как это сразу же станет известно противнику, равно как и наоборот?
На самом деле теория намного сложнее. Так любое наше действие противник узнает из предсказаний, выработает на него противодействие, которое в свою очередь узнаем уже мы, на что придумаем свои действия, которые либо повлияют на изначальный поступок, либо на последующие действия, об этом узнает противник и… Цепь уходила в бесконечность, по пути разветвляясь в зависимости от вариантов действий. Я старался о подобном не задумываться, дабы не сломать мозг. Мне оказалось достаточно выводов: победят те предсказатели, что смогут заглянуть дальше и соответственно лучше подготовиться.
Именно этим пинг-понгом из «вероятных» действий и противодействий занимались предсказатели при поддержке Информатория и под чутким контролем начальства. И тут выясняется, что целый месяц был потерян зря?
– Согласно всем предсказаниям, Четвёртая Зеркальная Война приводит к перезапуску временной петли, – порадовал меня Глагол. – Было принято решение начать действовать группой из людей, скрытых от предсказаний. Дальнейшее промедление может привести к исходу, в котором мы все вымрем от вируса Веры.
Я едва сдержался, чтобы не выругаться! Месяц! Им потребовался грёбанный месяц, чтобы дойти до столь «гениального» решения. Хотя альтернатива, к которой мы подходим не на много лучше… Нарушение Пакта Третьей Зеркальной Войны. Но спросил я о другом:
– Но ты же не скрыт от предсказаний?
– Артефакт, – вновь не стал распыляться Глагол, намекая, что запасники Критиков имеют много различных игрушек. Вместо этого он открыл проход в галерею.
– Понятно… – протянул я, чувствуя, как мой энтузиазм медленно переходит в настороженную панику. – И когда выходим? Кто в группе? Что нужно подготовить для миссии? И почему мы идём не к Артефактору…
Коридоры базы Критиков с недавних пор изменились. Зеркала и всё, что имело отражающие поверхности, исчезло. То, что убрать не представлялось возможным, оказалось закрашено матовой краской. То, что ни убрать, ни закрасить – вроде воды в туалетах – опечатано и охранялось.
Изменений много, и с каждым днём их всё больше. Потому я не сразу осознал, что в галерее мы прошли не через картину «Алхимик, открывающий фосфор» английского художника Джозефа Райта, которая вела в научный отдел. Мы воспользовались недавно установленным изображением-абстракцией в виде невнятных разноцветных прямоугольников с гордым названием «Свет и зеркала». И вела эта картина в отдельный сектор: отдел по изучению Зазеркалья.
– Выходим немедленно. Только мы двое. С тем, что имеем, – и увидев, что я чуть не упал на ходу, соизволил пояснить: – Чем больше народу знает о вылазке, тем больше шансов, что у кого-то окажется активное отражение или предсказатели в Зазеркалье узнают о наших действия по косвенным данным.
– То есть мы отправляемся без подготовки в логово противника, при том, что есть все шансы, что мы попадём в ловушку, если твой артефакт не сработает? Шикарно! – Хугин возмущенно клюнул меня в ухо, чтобы я не ругался. Мне пришлось успокоится и сдержанно поинтересоваться: – И в чем же цель нашей миссии помимо выживания?
– Найти одного из наших агентов в Зазеркалье, чтобы выяснить больше о вирусе и зеркальных маяках.