Настя в полном одиночестве шла по морскому берегу. Тяжёлый жёлтый песок лип к ногам. Долгое время никто не встречался ей на пути. Но вот впереди завиделись фигуры археологов. Солнце светило прямо в глаза, заставляя жмуриться.
Настя пребывала в очень хорошем настроении, ведь она так давно хотела приехать сюда, в Крым, и не важно, что из всей археологической группы она знала только одного человека – свою мать Ольгу.
А Ольга не обращала на неё никакого внимания, будто Насти и вовсе нет. Наверное всё дело в том, что Ольга настолько энергично руководит раскопками, что ей нет никакого дела до посторонних. А вот на супруга, такого же археолога, судя по взгляду, у неё есть время всегда. Насте радостно было смотреть, как Ольга нежно обнимала его.
− Я уверена, «Чёрный принц» здесь, Олег. Мы в одном шаге от того, чтобы поднять его, − сказала Ольга супругу, и Настя услышала эти слова.
Насте неожиданно сделалось очень тепло на душе от голоса матери. Ей хотелось слушать этот голос бесконечно. И от присутствия родного отца рядом тоже заколотилось сердце. Вот только разглядеть его лицо никак не удавалось, солнце продолжало слепить глаза.
Вот рядом зашумели подъёмные краны, опуская в воду свои громадные крюки для того, чтобы подцепить сундуки с кладом и поднять на поверхность. Следом за огромными клешнями кранов, к морю пошлёпали четыре аквалангиста. Им предстояло погрузиться в его пучину, чтобы подплыть к затонувшему в далёком 1854 году английскому паровому фрегату и заглянуть в трюмы, которые, по легенде, заполнены золотом.
Но сорвавшийся, откуда не возьмись ураган, стал угрожать этим планам. С моря покатили высокие волны. Башни кранов накренились, и казалось, вот-вот рухнут.
− Мам, останови погружение! – закричала Настя. – Останови их!
Но Ольга не слышала её и продолжала наблюдать, как аквалангисты заходят в бурлящее море.
− Мама, остановись! – захрипела Настя. – Мама! – крикнула она, проснувшись.
Настя потёрла костяшками пальцев глаза и посмотрела на часы. Стрелки показывали одиннадцать. Встав с кровати, она подошла к туалетному столику и посмотрела на стоящую на нём фотографию. Из рамки, украшенной рубинами, на неё смотрела платиновая блондинка с короткой стрижкой, нежная, хрупкая, но даже через фотографию в ней чувствовалась сила, темперамент, скрытый огонь внутри.
«Мама», − сказала про себя Настя и ласково улыбнулась.
Настя часто выдела мать во снах, хотя практически не помнила. И сны эти всегда были такие ясные, будто на машине времени возвращали в прошлое, туда, где ласковые руки мамы крепко обнимали. Настя помнила, хоть и была совсем крохой, как мама кружила её, казалось, под самым потолком комнаты. Под окном стоял стол, а за окном – снег. Ещё Настя помнила свою первую поездку на море, в Крым. Она только-только научилась ходить, и мама, держа её за ручки, вела по набережной. От прибоя на ней стояли неглубокие лужи и Настя, радостно хохоча, топала по ним в открытых сандаликах. А может, всего этого и не было? Может быть, она всё это придумала, чтобы в минуты сиротского одиночества было чем согреться? Нет, было! Конечно, было.
Много лет назад, когда Настя была ещё студенткой, подруга затащила её к гадалке, и та, с одного взгляда, заявила, что у Насти есть особый дар и приходит он во снах. Можно было бы и посмеяться над словами чудаковатой старухи, но ведь Насте и в самом деле открывались многие тайны через сны. Например: что подруга написала в сообщении мальчишке, в которого влюблена или в какой последовательности преподаватель разложит экзаменационные билеты на столе. Так почему бы не поверить и в то, что сегодняшний сон открыл тайну родителей?
И взяв фотографию матери, Настя вышла из комнаты.
Настя уже сорок минут ждала Феликса в ресторане Ladurée à-la Russe, кутаясь в белое пальто, надетое поверх кружевного платья. В Москве Настя постоянно мёрзла, ведь тут в ноябре уже зима, а в марте ещё не весна.
«Поскорее бы в Крым», − мечтательно думала она про себя.
Когда Феликс, наконец, появился, кофе Насти уже совершенно остыл, а от разноцветных пирожных макарун рябило в глазах.
− Прости, зайчонок, − поцеловал Феликс Настю, дыхнув перегаром. – Я немного опоздал. Ты что, подстриглась?
На Феликса смотрела не длинноволосая брюнетка, а платиновая блондинка с короткой стрижкой.
− Зачем? – удивился он.
− Похожа? – спросила Настя, показав фотографию матери.
− Да. Правда, похожа.
Удовлетворённая ответом Феликса, Настя обаятельно улыбнулась.
− А ты как всегда опоздал, и как всегда не трезв, − нахмурила она густые брови, пытаясь, как следует, разозлиться на Феликса. Но влюблённая по уши, не смогла. – Спал до обеда после ночной тусовки? Между прочим, если папа Саша узнает, что это ты таскаешь Пашку по барам и накачиваешь до потери пульса, тебе конец.
− Ага, тоже мне. Ваш Пашка сам кого хочешь накачает, ему стоит только добраться до барной стойки, так сразу такой движ начинается, − глядя в меню, ухмыльнулся Феликс.
− Короче, я познакомила тебя с Пашкой, чтобы ты повозил его по московским достопримечательностям, он ведь сто лет здесь не был, а не для вот этого всего.
− А я что делаю? Я и показываю ему достопримечательности ночной Москвы, − подмигнул Феликс Насте.
− Дурак, − улыбнулась она ему в ответ. – Так почему ты опоздал?
− А, да. Слушай, я был в ЦУМе, там такие классные кроссы нашёл, мерчевые, и, представляешь, блин, карту свою где-то посеял.
− Ну, понятно, − вздохнула Настя. – Сколько?
− Двести.
− Хм.
− Ну, зайчонок, ты что, хочешь, чтобы я в пале ходил?
− Ладно, переведу.
− Как обычно, − обратился Феликс к официанту, отдавая меню.
− Что? − переспросила Настя.
− Да я верну, просто сейчас как-то с работой не клеится.
− Действительно, всё как обычно, − иронично ответила Настя.
− Знаешь, сейчас не так уж и просто найти работу. Тебе и твоему папе Саше этого не понять.
− Вот только не надо про папу Сашу, − разозлилась Настя.
− Да ладно, знаю я, что он меня вечно шеймит. Я же не такой богатый, как он.
− Он тоже не всегда был таким богатым. Просто надо с чего-то начать и ступень за ступенью идти к своей цели.
− Ладно, братца своего поучи.
− Какого братца? – не поняла Настя.
− Пашку, какого ещё?
− Да вообще-то он мне не брат, − задумалась она. – Я его и видела-то урывками. Когда папа Саша забрал меня из детдома, он был уже разведён с Пашкиной мамой, и жил отдельно от них. А потом, когда появилась возможность, он отправил Пашку учиться в Лондон и с тех пор, до этого года, я его ни разу не видела.
− Слушай, а почему ты своего приёмного отца всегда называешь папа Саша, а не просто папа?
− Наверное, потому что, когда он удочерил меня, мне было уже семь лет, и я прекрасно понимала, что он мне не родной отец, хотя, я люблю его как родного. Скорее всего, отсюда это обращение как-то само собой и появилось.
− А родители твои, когда погибли?
− В девяносто первом. Мне тогда ещё и года не было.
− В экспедиции?
− Да, в Крыму. Им тогда было по тридцать одному году, почти как мне сейчас. Маме вроде удалось тогда установить точные координаты затопления фрегата «Чёрный принц». Эта находка стала бы настоящей сенсацией для всего мира. Но при подъёме все члены экспедиции погибли.
− А, правда, что в гибели группы, посмертно, обвинили твою мать?
− Да. Это было проще всего, обвинить погибшего руководителя экспедиции. Что произошло на самом деле, никто и не хотел выяснять. Я в это не верю. Мама ни в чём не виновата, я уверена. Я запрашивала её дело в архиве, там всё шито белыми нитками, так уж это дело в суде торопились закрыть. Но я обязательно добьюсь его пересмотра, добьюсь справедливости. Главное найти хоть одного свидетеля, который дал бы показания.
Настя разгорячилась, говоря о матери. История её гибели всегда волновала Настю. Какую бы комфортную жизнь не дал ей Александр, она всё равно оставалась сиротой. Но Феликс был ко всему этому равнодушен и, слушая Настю, думал о чём-то своём.
− Слушай, зайчонок, а, правда, что трюмы «Чёрного принца» забиты золотом, или это всё болтовня?
− Пока он не поднят и трюмы не открыты – легенда, − равнодушно ответила Настя. – Но, я хотела поговорить с тобой сегодня о другом. Я готовлю экспедицию в Крым и хочу, чтобы ты поехал со мной.
− Зачем?
− Ты мог бы мне помочь. Да и вообще, провести вместе целый месяц в Крыму, в экспедиции – разве не романтично?
− Романтично – это оказаться вместе в постели, − понизив голос и запустив руку под кружевное платье Насти, ответил Феликс.
От прикосновения его руки, внизу живота Насти, словно тёплое молоко разлилось. Они встречались уже пять лет, но огонь их интимной жизни не угасал. В объятиях Феликса, Настя была готова на все его нескончаемые фантазии. Сейчас его ласки не спугнул даже официант, принесший счёт. Феликс ловко передал его Насте и шепнул на ухо:
− Поехали скорее ко мне.
В квартире Феликса, а точнее, в Настиной квартире, купленной для Феликса, они пробыли до утра. С ним Настя всегда забывала о времени, но в этот день её ждала группа студентов, а ещё нужно было заскочить домой, пока Александр не уехал в свой, уже начавший работать предвыборный штаб.
Натягивая чулки, Настя спросила, продолжающего лежать в постели с мобильным телефоном руке, Феликса:
− Так что, ты поедешь со мной в экспедицию?
− Насть, − протянул Феликс, лениво отложив телефон в сторону. − Я понимаю, что ты так рвёшься туда, чтобы быть ближе к месту гибели родителей, только мне это зачем? К тому же, вокруг этого «Чёрного принца» столько мистических легенд, что, может, ну его? Точные координаты его, всё равно найти так никому и не удалось. К тому же, ты не думала о том, что и экспедиция твоей матери тоже только красивая легенда, а на самом деле, они были банальными чёрными копателями?
− Дурак!
Настя успела застать Александра дома. Как и каждое утро, он тренировался в бассейне.
Кивнув Валерику, дежурившему у бортика, она услышала в ответ:
− Я уже успел выспаться, пока он плавает.
− Пап Саш! – окликнула приёмного отца Настя. – У меня к тебе дело на миллион.
− Долларов? – спросил в ответ Александр.
Выйдя из воды, он повязал полотенце на бёдрах и взял со стола стакан свежевыжатого сока. В свои пятьдесят семь лет, ведя здоровый образ жизни, он оставался весьма привлекательным мужчиной и любимцем женщин.
− Надеюсь обойтись рублями, − улыбнулась Настя, и на её гладкой коже проглянули первые морщинки под глазами.
− Что с причёской? И ты туда же, как и Пашка? – слегка насупив брови, отреагировал Александр на новую Настину стрижку. Но не став дожидаться ответа, сменил тему разговора: − Что, опять Феликс твой во что-то вляпался?
− Нет-нет, − поторопилась успокоить приёмного отца Настя. – Я планирую экспедицию за кладом Гетмана Полуботка.
Тяжело вздохнув, Александр сказал:
− Я знал, конечно, что ты не удержишься и поедешь по следам этой кладовой записи. Но может, всё-таки не стоит? Отправь своих студентов. А то на душе у меня как-то тревожно, да и сон сегодня приснился какой-то нехороший.
− Пап Саш? – удивилась Настя. – Ты такой влиятельный и сильный, испугался какого-то сна?
− Ольга мне снилась, мама твоя, − устало сев на бортик бассейна и опустив ноги в воду, сказал он.
Настя села на корточки за спиной Александра и опустив подбородок ему на плечо, спросила:
− Ты был в тот год её аспирантом?
− Да и должен был ехать с ней в экспедицию. Никогда себе не прощу, что не поехал.
− Ну и хорошо, что не поехал. Если б и ты погиб, чтобы тогда со мной стало?
− Если бы я поехал, никто бы не погиб. Я как о трагедии узнал, сразу в Крым вылетел, но меня к расследованию и близко не подпустили. Я туда-сюда… А, − махнул он рукой. – Всё без толку. Так толком ничего и не узнал. От меня всё скрывали. Даже то, что твоя бабка умерла и тебя в детдом отдали, я узнал случайно. Еле успел тебя забрать. Ведь тебя уже в другую семью отдавали, стольких людей подкупить пришлось…
И поцеловав Настю в щёку, Александр добавил:
− Ладно, что теперь об этом вспоминать. А деньги я дам, это вообще не проблема. Но ты всё-таки подумай, может быть, не стоит туда ехать самой?
− Нет, стоит, − Настя задумчиво кивнула головой.
− Команда-то у тебя есть?
− Найдётся. Правда Людмила Рашидовна почему-то отказалась ехать. Странно, ведь это должно было её заинтересовать. Но она, как услышала об экспедиции, сразу так испугалась.
− Испугалась?
− Мне так показалось.
И уже уходя, Настя остановилась и сказала:
− А давай я Пашку с собой возьму? Пусть поживёт со мной в экспедиции. Без благ цивилизации, может, перевоспитается.
− Нет, − как гвоздь вбил, ответил Александр. – Нечего ему там делать.
Настя сильно удивилась такой реакции приёмного отца. Самой же ей эта идея показалась вполне оригинальной, но спорить она не стала. А вот сам Пашка, узнав о её предложении, неожиданно согласился.
Он пришёл к Насте в комнату, когда приготовления к экспедиции были практически завершены. До этого дня, Пашка не заходил к ней. Оглядевшись вокруг, отметил, что в обстановке комнаты было много антиквариата и света, проникающего сквозь большие панорамные окна и отражающегося от искрящегося мрамора на полу. В этом интерьере, Настя и сама больше походила на индийскую богиню, чем на земную женщину. Застыв в асане, она медитировала под спокойную музыку.
− Отец сказал, ты хочешь взять меня в свою экспедицию. Правда? – спросил он, присев перед Настей на корточки.
Тихо выдохнув, она медленно перевела взгляд со свечи на Пашку и мелодично ответила:
− Да. Но сам папа Саша против.
− «Папа Саша против», − иронично передразнил Настю Пашка. – Мне, на минуточку, тридцать четыре года. Я что, должен спрашивать у него разрешение?
− Ты, что же, хочешь поехать со мной? – удивилась Настя.
− Представь себе.
− Не представляю. Просто ты делаешь это назло отцу. Тебе нравится злить его, делая всё наперекор, − Настя снова тихо выдохнула и закрыла глаза.
− Слушай, тебе не всё равно? – Пашка поднялся и устало рухнул в кресло. – Тебе нужны люди в команду?
− Нужны, конечно.
− Вот и всё, а с отцом я всё улажу.
Настя не хотела, чтобы эта тема стала причиной её разногласий с Александром, но такая напористость в принятии решения, позволила ей посмотреть на Пашку другими глазами. Она впервые увидела в нём зрелого мужчину, а не мальчика, она впервые зауважала его. Но телефонный звонок заставил её вздрогнуть и прервать свою практику.
На дисплее высветился номер Людмилы Рашидовны. Грациозно, словно кошка Настя поднялась с ковра и ответила на звонок.
К её радости Людмила Рашидовна изменила своё решение и согласилась ехать в экспедицию.
− Пашка, как я рада, − запрыгала Настя, как маленькая, хлопая в ладоши. – Ты даже не представляешь, какая это удача, что она поедет с нами. Ведь она один из лучших историков страны, к тому же крымчанка, знает полуостров, как свои пять пальцев. С ней шанс найти клад увеличивается в разы.
Глядя на радостную Настю, Пашка улыбнулся. Её радость стала и его радостью.
В аэропорту, как всегда, было многолюдно, суетно и шумно. Настя и Пашка уже зарегистрировались на рейс до Симферополя и сдали в багаж свои многочисленные чемоданы и саквояжи с необходимой аппаратурой и приспособлениями для раскопок.
− Ну, где твоя Рашидовна-то? – начал раздражаться Пашка от долгого ожидания.
− Она уже звонила, скоро будет, − успокоила Настя.
Пашка недовольно посмотрел на Настю, но раздражение его исчезло при одном только взгляде её больших серых глаз. Вообще, в это утро Настя, надев потёртые синие джинсы и куртку-косуху, совершенно очаровала его простотой и отсутствием пафоса. Впервые она показалась ему близкой и родной. Но к несчастью, идиллию эту нарушило появление…
− Твою ж ты мать, − недовольно протянул Пашка.
Настя обернулась и увидела приближающегося к ним…
− Феликс! – радостно воскликнула она. – Ты пришёл проводить нас.
− Чё это проводить? – сняв рюкзак с плеча и, одной рукой обнимая Настю, а во второй зажав бутылку виски в бумажном пакете, ответил он. – Я еду с вами.
− Чего это вдруг? – усмехнулся Пашка. – Ты же говорил, что на херу вертел нашу экспедицию.
− Я так не говорил, − не согласился Феликс, протянув Пашке руку.
− Ага, конечно, − пожал Пашка протянутую ладонь.
− Я бы свою зайчишку никогда в такое путешествие одну не отпустил.
− Она не одна, − возмутился Пашка.
− Даже с тобой.
− Я так рада! Ты даже себе не представляешь, как круто, что мы едем все вместе.
− Угу. Правда вот билетов в экономе уже не было, и я взял бизнес. Но главное, что одним рейсом, − почесав затылок, признался Феликс. – Ну что, не маловато нас, вот, я думаю?
− А что, боишься, клад не дотащишь? – рассмеялся Пашка.
− И совсем не мало, − вступила в разговор Настя. – Землекопов мы наймём из местных, тяжёлую технику тоже арендуем на месте. Это проще и дешевле.
Наконец, приехала и Людмила Рашидовна, но не одна.
− Здравствуйте, коллеги! – поприветствовала она всех.
− Ну, наконец-то, вы приехали, − обрадовалась Настя.
− Спокойно, моя милая. Всё под контролем. На рейс мы из такси зарегистрировались, осталось только сдать багаж.
− Мы? – удивилась Настя.
− Да. Я хочу представить тебе ещё одного члена нашей экспедиции.
Людмила Рашидовна взяла под руку немолодого, чудаковатого брюнета в круглых очках и сказала:
− Это Оливье. Доктор исторических наук из Франции. Он много лет изучал историю Крыма, опытный археолог, работал на раскопках в Италии и Греции, мой хороший друг. Я ручаюсь за него. С Оливье наша группа усилится. Ну что, возьмём его с собой?
− Только при условии, что Оливье присоединится к нам, как волонтёр и наша экспедиция не станет носить статус международной, − будто строгая учительница, предупредила Настя.
− О, нет-нет, никаких претензий на ваш клад я иметь не буду. Готов подписать любой контракт, − на очень хорошем русском языке, заискивающе улыбаясь, ответил Оливье.
− Хорошо, с этим мы разберёмся на месте. Ну, тогда, если у вас всё в порядке с документами, bienvenue!
Настя обняла за плечи Людмилу Рашидовну и Феликса, те, в свою очередь, Пашку и Оливье, и твёрдым голосом сказала:
− Тогда вперёд, за золотом Гетмана Полуботка!