На сведенном судорогой смерти лице Никитичны мелькали синие сполохи проблесковых маячков двух пожарных автомобилей. Упругие струи воды врезались в нагромождение полыхающих бревен. Огонь со злобным шипением затухал.
К середине следующего дня из-под завалов были извлечены два обугленных трупа Олега и Елены Мальченко. Их сумасшедшему сыну, судя по всему, удалось спастись.
Труп Никитичны обнаружили только спустя два дня. Страшный беспорядок в доме вызвал определенные подозрения, но вскрытие констатировало обширный инфаркт и слухи о странностях, которые сопутствовали смерти бабки, постепенно затихли. Районная газета ограничилась небольшой заметкой, проиллюстрированной фотографией развалин дома Мальченко. На заднем плане при желании можно было разглядеть избенку Никитичны.
Старушки, обряжавшие Батракову в пахнущее нафталином платье, заметили круг с обуглившимися краями и единогласно решили, что старушка по забывчивости поставила на пол раскаленный чугунок из печи.
Нехитрый скарб бабки Зинаиды достался организаторам ее похорон. Окна маленького домика заколотили досками, а местные ребятишки, всегда готовые влезть в заброшенные дома, почему-то обходили жилище Никитичны стороной. Двор зарос сорняками, рубероид крыши потрескался и свисал уродливыми лохмотьями, а солнце выбелило доски и бревна до цвета костей скелета, который никто не удосужился зарыть в землю.