Фрол вихрем ворвался в святая святых. Взлохмаченный, раскрасневшийся, решительный.
– Степан Силантьевич! Я его не пускала! – заполошно затараторила за его спиной Аделина Максимовна.
– Я не уйду, пока шеф не выслушает меня! – взвизгнул Фрол.
– Вы, Аделина Максимовна, успокойтесь, пожалуйста, и вернитесь на своё место. У меня к Вам претензий нет, – холодно процедил академик, и, дождавшись, когда за воинственной секретаршей закрылась дверь, выжидательно посмотрел на нахохлившегося Фрола.
– Умеют же у нас давать меткие прозвища сотрудникам, – подумал академик, разглядывая нарушителя строжайшего пропускного режима этого кабинета. – Ну, как есть Недотёпа. Точнее не назовёшь.
– Степан Силантьевич! Я прошу Вас выслушать меня вот по этому вопросу, – срывающимся от отчаяния голосом выпалил Фрол и положил перед шефом листок с такими же взъерошенными каракулями, как он сам.
– Что это?
– Это формула гениальности!
Как далеко шагнула генная инженерия!
Ведущий научный сотрудник по прозвищу Недотёпа самостоятельным путём пришёл к той формуле, на которую вот уже несколько лет наложен гриф особой секретности. Это ещё одно подтверждение тому, что нет ничего нового на свете. Просто в наши пустые головы иногда вдруг влетает то, что уже давным-давно есть и хранится в специально отведённой информационной нише в астрале.
Бедный-бедный Недотёпа. Теперь его жизнь уже не принадлежит ему в прежней мере. Он оказался в роли петуха, который, опрометчиво кукарекнув, попал в суп. Этот суп называется «Раем для самых избранных». Там им созданы все условия для научного творчества, но …без неподконтрольной связи с внешним миром.
Творческих успехов тебе, милый наш Недотёпа.
Степан Силантьевич добился аудиенции на самом высоком уровне.
– Я решительно протестую против помещения моего сотрудника Ф. Ф. Федосова в «шарагу»! У него престарелая мать. Он ещё в том возрасте, когда не поздно создать свою супружескую семью! Ну, ошибся человек, погорячился немного, сделал открытие, которого не следовало делать. Но сделал он его не из корыстных, а из патриотических соображений! Мечтал, понимаете ли, о том, чтобы рождение гениев можно было бы поставить на поток!
– Интересный у Вас образ мыслей, уважаемый Степан Силантьевич,.. – с мягкой задушевностью в голосе произнёс Очень высокопоставленный чиновник. И от его мягкой задушевности повеяло таким могильным холодом, что академику стало не по себе.
– Я всё понимаю. Высшие интересы, непредсказуемость отдалённых последствий, возможность выхода процесса из-под контроля…
Спасибо, что выслушали. Прощайте.
И уже уходя:
– Но Фрола моего нам верните!
На самом высоком уровне было созвано срочное совещание.
– Вот таким получился у меня разговор с академиком Свиридовым, – завершил своё сообщение Очень высокопоставленный чиновник таким же тоном, каким Понтий Пилат произнёс своё богоотступническое «Я умываю руки».
И тогда высказали своё решающе авторитетное мнение остальные:
– Степан Силантьевич слов на ветер не бросает. Если он настроен биться за своего сотрудника до конца, то он может позволить себе публично упомянуть, хотя бы само название этого государственного секрета. А это нежелательная утечка…
– У него непререкаемый авторитет в международных научных кругах…
– Его любят цитировать в СМИ…
– Как все мы знаем, в Проекте нового Гособоронзаказа имеется такое задание, для выполнения которого нужен очень крупный учёный, с выдающимся организаторским талантом, с неиссякаемым волевым напором. К сожалению, в ныне действующем составе нашего элитного «Рая для самых избранных» такого учёного нет. Вот, если бы реализацией того заказа занялся непосредственно сам Свиридов…
На том и порешили.
Даже гипотетическая угроза сохранению государственной тайны должна быть решительно пресечена.
На исходе ночи, ровно в 4:00, в холостяцкую квартиру академика Свиридова вошли суровые люди в штатском и увезли его в закрытое учреждение под благозвучным названием «Рай для самых избранных», где созданы все условия для научного творчества, но …без неподконтрольной связи с внешним миром.
Формула гениальности до сих пор остаётся под строжайшим запретом.
Она слишком опасна.
Учёные, исследующие психику человека, знают, что гениальность – это оборотная сторона неустойчивого состояния психического равновесия. Поэтому природа, оберегая человека как вид, очень взвешенно регулирует соотношение количества гениев с количеством менее умных, но более психически устойчивых людей. Вмешательство человека в другие сферы природного регулирования уже привело к исчезновению многих видов животного мира, а иные виды подвело к грани полного вымирания. И ещё не найден ответ на вопрос, что будет с человечеством, если произвольно вмешаться в такую непонятную сферу, как природное регулирование количества гениев, расплачивающихся за свои сверхвозможности повышенной уязвимостью психического здоровья.