До воскресенья оставалось четыре дня. Нельзя сказать, что все это время Георгий сгорал от желания увидеться с Вероникой. Были у него и другие дела – и служебные, и личные. Но тем не менее все эти дни он то и дело вспоминал о Веронике и, главное, чувствовал и понимал, что хочет ее увидеть. Она произвела на него впечатление, она его зацепила – а вот чем именно, он понять не мог. Своей ли внешностью? Редким именем? Нетающими льдинками в голубых глазах? Подчеркнутым равнодушием к его, Георгия, красоте и служебному положению? Еще чем-то? Он не знал ответа на все эти вопросы, да, в общем, и не стремился отыскать на них ответы. Он понимал и чувствовал, что ему хочется увидеть Веронику, и это было для него главным.
Рассчитывал ли он на дальнейшие с ней отношения? О да, конечно же! С такой женщиной да не завязать роман! Это было бы досадным и непростительным упущением, о котором Георгий жалел бы долго и мучительно, потому что не было еще у него такой женщины. Были всякие, а такой – нет! Ну а как долго будет длиться этот роман и чем он закончится, о том Георгий не думал. Сейчас для него было главным, чтобы роман поскорее начался.
В воскресенье он явился в условленное место не в девятнадцать ноль-ноль, а на час раньше. Вот просто-таки помимо собственной воли, чего с ним раньше никогда не случалось. Наоборот, на все прежние свидания Георгий предпочитал опаздывать. Пускай дамочка помается в ожидании, пускай она почувствует, кого потеряет, если он, Георгий, не явится на встречу. Но он являлся, с упоением ловил испуганную радость в глазах дамочки и с удовольствием выслушивал ее заискивающие слова: «А я уж думала, что ты не придешь, что ты обо мне забыл!» А тут – на тебе! Совсем другая ситуация! Настолько другая, что даже Георгий сам себе сейчас казался другим. Будто бы не сам он владел ситуацией, а наоборот, ситуация владела им. Это было странно, непонятно и как-то по-особенному волнующе.
…Вероника появилась ровно в девятнадцать ноль-ноль. Увидев ее, Георгий даже сделал несколько шагов ей навстречу, чего он, опять же, никогда не делал, встречаясь с другими женщинами. Вероника выглядела эффектно, еще эффектнее, чем в прошлый раз, и этой своей эффектностью она буквально-таки притягивала к себе Георгия.
– Я боялся, что вы не придете, – сказал Георгий.
– Я же обещала, – сказала Вероника, глядя прямо в глаза Георгию своими глазами с льдинками.
– Вы всегда выполняете свои обещания? – спросил Георгий.
– Стараюсь, – коротко ответила Вероника.
– Редкое качество, – похвалил Георгий. – Большинство людей как раз-таки поступают наоборот – никогда не выполняют обещаний.
– Значит, я принадлежу к меньшинству, – сказала Вероника. – Вы этому рады?
– Еще как! Меньшинство – это замечательно! Это означает, что с вами никогда не будет скучно! – с воодушевлением ответил Георгий и сделал жест рукой: – Прошу проходить. Наш столик нас ожидает.
Столик действительно их ожидал – об этом Георгий позаботился заранее. Вошли, сели.
– Вот ваше любимое вино, – сказал Георгий. – То, которое вам так понравилось в прошлый раз. Немецкое…
– Я не говорила, что оно мое любимое, – возразила Вероника. – Как оно может быть моим любимым, если в прошлый раз я попробовала его впервые? Я лишь сказала, что оно мне понравилось.
– Ну, это без разницы! – бесшабашно махнул рукой Георгий и разлил вино по бокалам. – Прошу! За наше знакомство. За то, чтобы оно длилось и не кончалось. А вот – закуски. Так сказать, деликатесы…
Вероника лишь пригубила бокал с вином, а вот Георгий выпил весь бокал до дна и тут же налил себе второй. Вино теплом растеклось по телу, в голове образовался легкий приятный туман. Георгию стало легко и весело. Он смотрел на Веронику, и ему казалось, что он ее знает уже давно, что она принадлежит ему во всех смыслах этого понятия, и так будет продолжаться долго, может быть, даже всегда. «И что с того, – думал Георгий, – что она всего лишь бухгалтер какой-то там конторы? При чем тут это?» О, он обязательно уговорит ее уволиться с ее работы и устроит ее на другую, гораздо более престижную! Он это сможет – с его-то положением и связями! Или даже так: пускай она и вовсе нигде не работает, а переселится к Георгию со всеми вытекающими отсюда приятными последствиями. В самом деле, для чего ей работать? Ей, такой красавице, умнице, такой необыкновенной, с такими умопомрачительными льдинками в глазах! Да-да, пускай так оно и будет! Зачем ей работать? Разве он, Георгий, не сможет обеспечить ее всем необходимым? Еще как сможет! Главное – набраться решимости и сказать ей обо всем этом. Убедить. Найти правильные слова. С такой женщиной нужно изъясняться только убедительными и правильными словами. Ах, какая женщина!
С легким самоуверенным прищуром Георгий осмотрел зал. И что-то заставило его насторожиться. Недалеко от себя, через три столика, он заметил двух мужчин. Они ему показались знакомыми. Будто бы он с ними уже где-то и когда-то встречался, и, что самое главное, эта встреча ему почему-то не понравилась… Георгий напряг память и вспомнил: да, действительно, этих двух мужчин он уже видел. Здесь же, в ресторане, в прошлый раз. Вернее, у входа в ресторан, когда он прощался с Вероникой. Тогда мужчины прошли мимо Георгия и Вероники, причем совсем близко, зыркнули на них и скрылись в темноте. Помнится, Вероника тогда сказала, что видит этих мужчин в первый раз, да и сам он, сдается, никогда раньше их не встречал…
И вот теперь они опять здесь, в этом же ресторане. Да, но что с того? Ровным счетом ничего. Ну пришли, ну сидят за столиком… Были в прошлый раз, пришли и сейчас. Серьезные, опрятно одетые, кажется, почти не пьют. Наверно, какие-нибудь командировочные из самых верхов. Может быть, даже из самой Москвы. Сейчас в Сталине много всяких командировочных и уполномоченных. И в этом нет ничего удивительного. Страна развивается гигантскими темпами, а Сталино – крупный промышленный город. А то, что он, Георгий, видит их во второй раз, так это просто совпадение. В конце концов, он знает многих завсегдатаев этого ресторана, и так оно и должно быть, потому что он тоже здесь завсегдатай. Так почему же он насторожился при виде этих двух незнакомых мужчин? Сидят они себе, ну и бог с ними. А то, что почти не пьют, так это тоже понятно. Серьезные люди, из центра. Такие много пить не станут, такие себя блюдут… В общем, все в порядке, и беспокоиться не о чем. А все равно – смутное беспокойство Георгия не покидало.
– Куда это вы так внимательно смотрите? – спросила Вероника у Георгия, проследив за его взглядом. – А, понимаю… Увидели знакомых. Должно быть, здесь у вас много знакомых.
– Нет, не знакомых, – отвлекся Георгий. – Видите тех двух мужчин?
– Каких?
– Ну, вон тех – через три столика от нас?
– Да, вижу, – с недоумением ответила Вероника. – И что же?
– Да, в общем, ничего… Просто они были здесь и в прошлый раз, когда мы с вами познакомились. Даже прошли мимо нас, когда мы прощались у входа…
– И что же? – повторила свой вопрос Вероника и равнодушно пожала плечами.
– Не знаю… – встряхнул головой Георгий. – Но я обратил на них внимание. Не знаю даже, почему. Вдвоем они были тогда, вдвоем и сейчас…
– Так ведь и мы с вами также были вдвоем – и тогда, и сейчас, – рассмеялась женщина. – Ну, и они тоже.
– В самом деле, – рассмеялся и Георгий. – И мы вдвоем, и они тоже… Просто – они какие-то нездешние.
– Что, это так заметно? – в глазах у женщины вспыхнули льдинки.
– В общем, да… – неуверенно произнес Георгий.
– Наверно, какие-нибудь приезжие из верхов, – предположила Вероника. – Какое-нибудь большое начальство. Как же им не отличаться от нас, сирых и убогих?
– Я тоже так подумал.
– Вот видите, – Вероника опять рассмеялась. – Вот все и разъяснилось. Или, может, вы думаете, что они мои тайные знакомые? Ну-ка, сознавайтесь!
– Нет, не думаю, – вполне искренне ответил Георгий.
– Вот и правильно! – женщина дотронулась до руки Георгия. – Потому что никаких близких знакомых в этом городе у меня нет. За исключением, разумеется, вас. Я ведь приезжая.
– И откуда же?
– Мы – псковские! – женщина опять рассмеялась. – Ну да что это мы все обо мне да обо мне? Давайте лучше о вас. Расскажите мне о себе, о своей работе.
– Помнится, в прошлый раз моя работа вас совсем не интересовала, – сказал Георгий.
– Ну, так то – в прошлый раз, – Вероника вновь дотронулась до руки Георгия. – А сейчас интересует. Должна же я хоть чуть-чуть знать, с кем меня свела судьба.
…Они сидели за столом и разговаривали. Вероника задавала вопросы, а Георгий отвечал. Чувствовалось, что Вероника абсолютно ничего не смыслит в добыче угля, шахтах, шахтерском труде и во всех иных вопросах, связанных с этой темой. Ее вопросы были зачастую наивными, почти детскими, часто – забавными и нелогичными. В чем заключаются служебные обязанности Георгия, много ли угля добывается в Донбассе и на каждой шахте, куда такая прорва добытого угля девается, будут ли завтра добывать угля больше, чем сегодня, для чего это нужно, насколько это тяжело – добывать уголь, как себя чувствуют шахтеры, довольны ли они своей зарплатой и жизнью? На все ответы Вероника реагировала с искренним интересом, была милой и непосредственной. Георгий отвечал и умилялся наивности и детской непосредственности собеседницы. Ему хотелось, чтобы ее вопросы не кончались и чтобы он отвечал на них еще и еще – подробно, обстоятельно, со знанием дела. Георгию казалось, что такими ответами он поднимает себя в глазах Вероники, что она будет восхищена его эрудированностью и значимостью, а значит, это сыграет ему на руку, потому что разве может Вероника остаться равнодушной к кавалеру с такими-то достоинствами? Вино мягко кружило Георгию голову, ему почти до невыносимости хотелось обнять Веронику прямо здесь, за ресторанным столиком. Или немедля пригласить ее к себе домой и обнять уже там с полным правом и уверенностью, и чувствовать, что она ничуть не будет против его объятий.
В самый разгар беседы мимо их столика прошли двое мужчин – тех самых. Вероника прервала свой нескончаемый поток вопросов, равнодушно проследила за ними и сказала Георгию:
– Вот видите, они уходят. Напрасно вы их опасались. Обыкновенные приезжие из Москвы. Или из Киева.
– Да я и не опасался! – беспечно махнул рукой Георгий. – Почему я должен их опасаться? Мы и сами не хуже. А может, даже и лучше.
– Вот это правильно, – одобрила Вероника. – Скажите, а вдруг – война?
– Война? – недоуменно глянул на собеседницу Георгий. – Какая война? При чем тут война?
– Ну как же… А вдруг нападет враг и отберет все ваши шахты? Ой, я извиняюсь: конечно же, наши шахты. И что тогда?
– Врага будем бить на его территории! – рубанул рукой воздух Георгий. – Партия так и говорит. Так что беспокоиться не о чем.
– Это хорошо, что на его территории, – соглашаясь, кивнула Вероника. – Но все же, мне кажется, должен быть запасной план. На всякий случай…
– Насчет этого беспокоиться не нужно, – снисходительно улыбнулся Георгий. – Есть у нас и запасной план. Как не быть? Но только это – государственная тайна!
– О-о-о-о! – уважительно произнесла Вероника. – Государственная тайна. Я думаю, что вы при вашем положении имеете к ней самое прямое отношение. Я угадала?
– На все сто процентов! – весело ответил Георгий. – Я, знаете ли, причастен ко многим секретам. Но только это т-с-с-с! – И он полушутливо-полусерьезно приложил палец к своим губам. – И вы тоже не спрашивайте.
– Не буду, не буду! – Вероника, смеясь, шлепнула себя по губам. – Тайна должна оставаться тайной. Особенно если она государственная!
– Это точно, – подтвердил Георгий.
Они посидели еще немного, а затем Вероника начала собираться.
– Мне пора, – сказала она. – Завтра – начало трудовой недели, так что сами понимаете…
– Вам нравится ваша работа? – спросил Георгий.
– Терпеть не могу! – покачала головой Вероника. – Но куда же деваться? Приходится строить светлое будущее в бухгалтерской конторе, коль больше ни на что не способна.
– Это вы-то ни на что не способны? – Георгий даже задохнулся от нахлынувших на него чувств. – Да вы… Да я…
– Лучше помогите мне одеться и проводите меня к трамваю, – попросила женщина.
– Пожалуйте! – дурашливым тоном произнес Георгий. – Одеться-раздеться – это мы всегда… Прошу!
Вероника поднялась из-за стола и пошатнулась.
– А что такое? – все тем же дурашливым тоном спросил Георгий. – Вам нехорошо?
– Кажется, вы меня изрядно напоили вашим заморским вином, – сказала женщина и взялась за голову. – Действительно… Вам должно быть стыдно так спаивать женщину.
– Ну, уж это как получилось, – развел руками Георгий. – Тут уж угадать трудно.
– И что же мне делать? – расстроенным тоном произнесла Вероника. – Ведь мне еще ехать домой на трамвае. А это так далеко… Но то, что далеко, не так и страшно. Страшнее, что я такая…
– Не вижу никакой беды, – самодовольно ухмыльнулся Георгий. – Могу сопроводить вас до самого вашего дома. О, конечно же, не на трамвае. На авто!
– Но вы же тоже пили вино… Как же вы меня отвезете?
– Значит, отвезут другие. Да вы не беспокойтесь, я все устрою.
– Ну, не знаю… В авто будет шофер, что он может о нас подумать?
– А пускай что хочет, то и думает. Какая разница?
– Это, может, вам нет никакой разницы, но не мне. Разъезжать пьяной на чужой машине – это, знаете ли… Будь вы женщиной, вы бы меня поняли. Господи, что же делать?
– Тогда не сочтите меня Дон Жуаном или каким-нибудь еще похожим на него персонажем и позвольте пригласить вас к себе домой. Тем более что живу я совсем рядом… А утром отправитесь к себе на работу.
– Вы понимаете, что говорите? – Вероника потерла ладонью лоб. – Еще и голова, как назло, разболелась…
– Тем более. С больной головой да на трамвае – это же немыслимо. Так что – окажите мне честь.
– Нет-нет, это невозможно! – запротестовала Вероника.
– Почему же? Вас кто-нибудь ждет?
– Никто меня не ждет. Просто ехать к вам домой неприлично.
– Очень даже прилично, – возразил Георгий. – У меня целых три комнаты. Могу предоставить вам любую. Будете в полной безопасности.
– Ну, куда же деваться? – развела руками Вероника. – Кажется, ничего другого не остается.
– И это прекрасно! – с наигранным воодушевлением произнес Георгий. – Прошу к выходу!
Они вышли из ресторана. Георгий поддерживал Веронику под локоть. Вероника шла и слегка пошатывалась. Выйдя на улицу, Георгий невольно осмотрелся по сторонам. Ему отчего-то почудилось, что за ним и Вероникой кто-то исподтишка наблюдает. Георгию подумалось, что он даже знает, кто именно, – те самые двое мужчин. Но как ни вглядывался Георгий в вечернюю городскую тьму, никого поблизости не обнаружил.
– Прошу, – сказал Георгий, обращаясь к Веронике. – Вот сюда, направо… Тут недалеко – всего квартал с четвертью.