Территория и границы. Республика Албания – государство на юго-востоке Европы, в западной части Балканского полуострова. Площадь – 28 748 кв. км. Протяженность границ – 720 км. Длина береговой линии – 362 км. Албания граничит на северо-востоке с Сербией (с автономным краем Косово и Метохия, провозгласившим независимость в 2008 г.), на востоке – с Македонией, на юго-востоке – с Грецией, на северо-западе – с Черногорией. С запада омывается Адриатическим, с юго-запада – Ионическим морями. Пролив Отранто отделяет Албанию от Италии.
Территориально-административное деление. В административном отношении территория Албании делится на 12 областей (ранее – префектуры), включающих 36 округов, которые, в свою очередь, состоят из 309 коммун и 65 городов. Столица – Тирана. Другие крупные города – Влера, Гирокастра, Дуррес, Шкодер, Эльбасан.
Официальный язык – албанский (относится к числу палеобалканских языков). Письмо – латиница.
Государственные символы. Государственный герб представляет собой изображение черного двуглавого орла на красном фоне. Орел увенчан средневековым золотым военным шлемом. Государственный флаг – изображение черного двуглавого орла на красном фоне. Государственный девиз – «Ты, Албания, даешь мне честь, даешь мне имя албанца» («Ti, Shqipëri, më jep nder, më jep emrin Shqiptar»). Государственный гимн – «Объединенные вокруг флага» («Hymni i Flamurit»). Национальный праздник – 28 ноября – День флага (день провозглашения независимости от Османской империи в 1912 г.).
Денежная единица – лек. Разменная монета – киндарка. 1 лек = 100 киндарок.
Население по данным последней переписи 2011 г., насчитывало 2 821 977 чел. В 2014 г., по оценкам специалистов, численность населения достигла 3 020 209 чел. Этнический состав: албанцы, греки, румыны, цыгане, сербы, македонцы. Религиозный состав: мусульмане, католики, православные. Согласно результатам переписи населения 2011 г., 59 % населения Албании считают себя мусульманами (в подавляющем большинстве суннитами), 17 % христианами (в том числе 6,75 % – православные), 24 % относят себя к представителям других религий или атеистам. Албанская православная церковь отказалась признать данные результаты, заявив, что православными являются 24 % населения Албании.
Индекс развития человеческого потенциала (ИРЧП) в 2013 г., по данным ООН, равнялся 0.749 (70-е место в мире в 2012 г.): продолжительность жизни – 77,1 года, реальный и ожидаемый сроки обучения (соответственно 10,4 и 11,4 года) и ВВП на душу населения в 7822 долл. США.
Участие в международных организациях: ООН – с 1955 г., ОБСЕ – с 1991 г., Всемирный банк и МВФ – с 1991 г., Исламский банк развития и Организация Исламская Конференция (ОИК) – с 1992 г., Организация черноморского экономического сотрудничества (ОЧЭС) – с 1992 г., Совет Европы – с 1995 г., ВТО – с 2000 г., НАТО – с 2009 г. и др.
Албания является парламентской республикой.
Глава государства – президент (Kryetarët), избираемый парламентом сроком на пять лет. С 24 июля 2012 г. этот пост занимает Буяр Нишани.
Законодательная власть принадлежит однопалатному 140-местному Кувенду (Kuvendi – собрание). В составе Кувенда 100 депутатов избираются по мажоритарной системе в одномандатных округах (в два тура), 40 – по партийным спискам с четырехпроцентным барьером. Срок полномочий депутатов – 4 года. Возглавляет парламент руководитель партии Социалистическое движение за интеграцию Илир Мета.
Высший исполнительный орган страны – Совет министров (Këshilli i Ministrave), состоящий из главного министра (Kryeministër) и министров. Премьер-министр – Эди Рама (с 2013 г.).
Высший орган конституционного надзора – Конституционный Суд (Gjykata Kushtetuese), высшая судебная инстанция – Верховный суд (Gjykata e Lartë), высший орган прокурорского надзора – Генеральная прокуратура (Prokuroria e Përgjithshme), высший орган для подбора кандидатур на должности судей – Высший совет юстиции (Këshilli i Lartë i Drejtësisë), высший орган для организации проведения выборов – Центральная избирательная комиссия (Komisioni Qendror i Zgjedhjeve).
Парламентские партии (по итогам парламентских выборов 2013 г.). По итогам состоявшихся 23 июня 2013 г. парламентских выборов в состав парламента Албании вошли семь политических субъектов.
Социалистическая партия Албании (СПА) – основана 5 июня 1991 г., одна из основных партий на албанской политической сцене. Располагает особенно сильной поддержкой на развитом юге страны, где преобладающей этнической группой среди населения являются тоски. Идеология – социал-демократия, левоцентризм. Член Социнтерна и ПЕС (ассоциированный). В Народном собрании Албании располагает 65 мандатами. Лидер – Эди Рама. Сайт: www.ps.al
Социалистическое движение за интеграцию (СДИ) – образована в сентябре 2004 г., третья по популярности политическая сила в Албании. Придерживается социал-демократической ориентации. Впервые приняла участие в выборах в июле 2005 г. и получила пять депутатских мандатов. По итогам парламентских выборов 2009 г., получила четыре мандата и вошла в коалицию с Демократической партией Албании. На выборах 2013 г. заняла 16 мест и вошла в правящую коалицию во главе с СПА «Союз за европейскую Албанию». Лидер – Илир Мета (председатель парламента). Сайт: www.lsi.al
Партия единства в защиту прав человека (ПЕЗПЧ) – партия греческого этнического меньшинства в Албании. Основана в 1992 г. для защиты интересов греческого населения страны. В парламентских выборах 1997 г. участвовала в составе левоцентристского блока во главе с СПА. На выборах 2001 г. получила 2,6 % голосов и три места в парламенте, на выборах 2005 г. – два мандата, в 2009 г. – одно депутатское место. На выборах 2013 г. набрала 0,9 % голосов и получила одно место в парламенте, войдя в состав правящей левоцентристской коалиции. Лидер – Вангьель Дуле. Сайт: al.pbdnj.com/
Христианско-демократическая партия Албании (ХДПА) – политическая партия, отстаивающая традиционные ценности. Создана в декабре 1991 г. и является одной из старейших политических партий современной Албании. Впервые участвовала в выборах в 1996 г., когда не смогла преодолеть избирательный порог, хотя и набрала 1,3 %. На внеочередных выборах 1997 г. впервые смогла получить один депутатский мандат, набрав 1 %. Аналогичную поддержку ХДПА получила на выборах 2001 г., но тогда в силу специфики распределения голосов не смогла провести своих кандидатов. Гораздо более успешным стало участие партии в выборах 2005 г., когда она завоевала симпатии 3,4 % электората и обеспечила два парламентских мандата. На выборах 2013 г. получила 0,5 % голосов, что не помешало ей провести в состав парламента одного своего представителя. Лидер – Никола Леси. Сайт: www.pdk.al
Демократическая партия Албании (ДПА) – одна из основных политических партий Албании. Образована в 1990 г. на волне массовых общественно-политических протестов против коммунистического режима в стране. Имеет особенно прочный электорат в северных районах Албании – среди гегов. ДПА находилась у власти в 1992–1997 гг., когда президентом страны являлся лидер партии Сали Бериша. Массовые антиправительственные выступления 1997 г. привели к поражению ДПА на выборах летом того же года и ее переходу в оппозицию. В выборах 2001 г. партия участвовала в составе правоцентристской коалиции «Союз во имя победы» и набрала 37,1 % голосов (46 мест в парламенте), что не позволило ей вернуться к власти. Однако на следующих выборах 2005 г. ДПА получила 55 из 140 мест (вместе с союзниками по парламентской коалиции – 73), и Сали Бериша возглавил правительство. В июне 2009 г. ДПА вновь одержала победу на выборах, однако спустя четыре года потерпела поражение в 2013 г. и перешла в оппозицию. Лидер – Лулзим Баша. Сайт: www.pd.al
Республиканская партия Албании (РПА) – политическая партия консервативного типа. Образована в январе 1991 г. при поддержке Итальянской республиканской партии. Вторая по времени образования политическая партия Албании, созданная после введения в стране многопартийной системы после ДПА. На выборах 1992 г. получила 2,9 % и одно депутатское место и вошла в правоцентристскую коалицию во главе с ДПА. На выборах 1996 г. набрала 5,9 % голосов и закрепила за собой три места в парламенте, однако поражение в следующем году ДПА на внеочередных выборах заставило РПА вслед за ней перейти в оппозицию. По итогам выборов 2005 г. партия получила 11 мандатов, став третьей по силе в парламенте. На выборах 2013 г. получила 3 % голосов и провела в состав Кувенда трех своих представителей. Лидер – Фатмир Медиу. Сайт: www.prsh.al
Партия за справедливость, интеграцию и единство (ПСИЕ) – единственная политическая партия Албании, открыто выступающая под великоалбанскими лозунгами. Образована в феврале 2011 г. и считает своей главной задачей отстаивание интересов «этнических албанцев» вне зависимости от страны их проживания. На выборах 2013 г. набрала 2,2 % голосов и получила 4 депутатских места. Лидер – Шпетим Идризи. Сайт: www.pdiu.al
Внепарламентские политические партии: Социал-демократическая партия Албании (СДПА), Народный альянс (НА), Партия Национального фронта (ПНФ), Либерально-демократический союз (ЛДС), Аграрная партия (АП). Партия «зеленых» (ПЗ).
Смерть в апреле 1985 г. многолетнего лидера социалистической Албании Энвера Ходжи поставила на повестку дня вопрос изменения общественно-политической системы страны, характеризовавшейся жесткой тоталитарной системой с «опорой на собственные силы» и внешнеполитической изоляцией.
После смерти Энвера Ходжи власть в стране перешла в руки его более молодого и энергичного преемника – члена Политбюро ЦК АПТ, секретаря ЦК по идеологическим вопросам Рамиза Алии. При этом постепенный отход страны от принципов идеологической изоляции и рост интереса к общественно-политическим процессам, происходившим в это время в других социалистических странах Центральной и Юго-Восточной Европы, был обусловлен, в первую очередь, пересмотром внутренних приоритетов и ориентиров. Два очередных Пленума ЦК АПТ, состоявшиеся в декабре 1985 г. и марте 1986 г. были посвящены анализу застойных явлений в национальной экономике, на которых впервые официально признавалось, что главную роль в их возникновении сыграли внутренние причины, а не «капиталистическо-ревизионистская» блокада Албании. Аналогичные оценки прозвучали и на IX съезде АПТ, состоявшемся в ноябре 1986 г. На нем прозвучали такие без преувеличения новаторские и созвучные происходившим в Польше и других странах «восточного блока» процессам идеи, как необходимость руководствоваться «экономической логикой» и переходить к «более активному и сознательному использованию экономических категорий в целях роста производства, увеличения производительности труда, снижения расходов на производство». Политические же процессы, разворачивающиеся в Европе, были охарактеризованы в отчетном докладе, с которым выступил Р. Алия, как «дружественные, демократические и миролюбивые стремления европейских народов».
Данный подход открывал путь к поиску новых политических и социально-экономических путей решения имевшихся острых проблем – при сохранении, разумеется, общей социалистической идеологии и трактовки режимов, существовавших в социалистических странах Центральной и Юго-Восточной Европы, как ревизионистских. Уже в феврале 1987 г. – без ссылок на соответствующие процессы в СССР и других странах СЭВ – в официальном органе АПТ газете «Зери и популлит» и других средствах массовой информации появились пространные материалы, призывавшие к «прогрессивному новому мышлению». В 1989 г. в Албании была проведена всеобщая амнистия, позволившая выйти на свободу многим из диссидентов. Правда, критики коммунистического режима иронично замечали, что Рамиз Алия объявил амнистию для того, чтобы освободить места в албанских тюрьмах для новых, более опасных, оппонентов власти.
Однако реакция официальных кругов Албании на революционные события, охватившие в конце 1980-х гг. Центральную и Юго-Восточную Европу, оставалась сдержанно-негативной. В решениях январского (1990 г.) Пленума ЦК АПТ особо рассматривался оказавшийся ключевым для других стран региона вопрос о многопартийности и политическом плюрализме. В принятых документах однозначно было зафиксировано, что «сохранение ведущей роли АПТ является главным условием продолжения социалистического строительства в Албании», а создание других политических партий «привело бы к ослаблению национального единства, к потере независимости и к уничтожению социализма». Вместе с тем, на данном Пленуме впервые была открыто провозглашена необходимость изменения внешнеполитической концепции Албании и, в частности, Р. Алия заявил, что «на повестку дня встал вопрос о восстановлении отношений с США и Советским Союзом». В июне-июле того же года на встречах делегаций советского и албанского министерств иностранных дел в Софии и Тиране была достигнута принципиальная договоренность о нормализации двусторонних отношений. В итоге в июне 1990 г. восстановились дипломатические отношения между Албанией и СССР. На основе достигнутых договоренностей возобновилась деятельность посольств: в феврале и в апреле 1991 г. соответственно в Тиране и Москве.
Развитие событий в Албании все больше развивалось по сценарию других стран Центральной и Юго-Восточной Европы. К тому же, как справедливо отмечали многие эксперты, «пример революций 1989 г. и особенно стремительное падение режима в Румынии сигнализировали албанскому руководству, что его выживание зависит от немедленного прекращения прежней политики международной изоляции и самодостаточности и публичной демонстрации желания осуществить реформы».
Движущей силой разворачивавшегося демократического движения в Албании стала интеллигенция, которая с конца 1989 г. начала высказывать идеи, за которые еще пару лет назад они были бы преданы «партийной анафеме». Знаковым для Албании стало выступление на писательской конференции в ноябре 1989 г. ведущего национального писателя Исмаила Кадаре, подвергшего жесткой критике практику вмешательства правящей АПТ в литературу и заявившего, что ни одно правительство не может «ни предоставлять, ни отнимать» у писателя свободу творчества.
В декабре 1990 г., уже на волне захлестнувших Тирану массовых студенческих демонстраций под лозунгами демократии и введения многопартийности в стране, были созданы первые оппозиционные партии – главными из которых стали Демократическая и Республиканская. Заметно изменились и программные положения правящей Албанской партии труда. Опубликованная 3 января 1991 г. ее предвыборная платформа включала такие немыслимые еще пару лет назад пункты, как проведение коренных экономических реформ и постепенный переход к рыночной экономике, признание всех форм собственности, конструктивный диалог со всеми политическими силами в обществе.
Оперативная корректировка программных положений в духе процессов, происходивших во всей Центральной и Юго-Восточной Европе, во многом позволило АПТ одержать победу на состоявшихся в марте-апреле 1991 г. первых многопартийных парламентских выборах. Партия получила 169 мест в 250-местном Народном собрании, однако ее лидер Рамиз Алия потерпел сокрушительное поражение в собственном избирательном округе. Демократическая партия получила 75 депутатских мандатов. В апреле 1991 г. на первой сессии Народного собрания Алия Рамиз был избран первым президентом Албании, получив 172 депутатских голоса в свою поддержку.
Новый подъем народных выступлений, в которых главную роль по примеру Польши и других стран Центральной и Юго-Восточной Европы играли независимые профсоюзы, вынудили АПТ согласиться на проведение своеобразного албанского «круглого стола» – согласительной комиссии, в работе которой приняли участие представители всех политических партий, в том числе и не имевших парламентских фракций. По итогам ее работы, 11 июня 1991 г. было принято решение о формировании коалиционного правительства – «правительства национальной стабильности». К этому времени забастовочное движение охватило около 300 тыс. чел. по всей стране. Известна крылатая фраза, которой руководитель шахтерского стачечного комитета Сами Каричи ответил на озвученный в радиообращении президентом Алией призыв приступить к работе, чтобы избежать экономической катастрофы: «Мы не стремимся разрушить страну. Мы хотим только избавиться от коммунистов».
На состоявшемся в горячие политические дни 10–13 июня 1991 г. в Тиране X съезде АПТ события, развернувшиеся в СССР, Польше, Чехословакии, Венгрии и других государствах социалистического содружества получили новую оценку из уст албанских коммунистов. В отчетном докладе, озвученном секретарем ЦК Джелилем Гьони, признавалось, что «экспресс-анализ процессов, развернувшихся в Советском Союзе и в других странах Центральной и Юго-Восточной Европы, свидетельствует о крахе модели, ставшей воплощением марксистского идеала социализма». По словам Гьони, данная модель «открыла дорогу административно-командной, централизованной, бюрократической политике». Закономерным итогом работы съезда стало принятое им решение об изменении названия партии на Социалистическую и значительное изменение состава его руководящих органов, полностью освободившихся от последователей покойного Э. Ходжи.
Кроме того, X съезд АПТ сыграл ключевую роль в формировании новой внешней политики Албании. На этом форуме впервые на столь высоком уровне подчеркивалась ошибочность и пагубность прежнего курса на международную изоляцию страны, поскольку данная изоляция от мира нанесла «ущерб не миру, а Албании». В июне 1991 г. новый премьер-министр Албании Юлы Буфи изложил основы внешней политики кабинета: стабилизация экономики с помощью Запада; полная интеграция в Европу; активное участие в СБСЕ, куда Албания была принята полноправным членом на заседании в Берлине 18 июня; развитие многостороннего сотрудничества на Балканах и в Адриатике; углубление всесторонних отношений с Турцией, развитие дружественных отношений с Грецией, Болгарией и Румынией. Премьер акцентировал внимание на особой заинтересованности в установлении и поддержании «стабильных политических отношений с Югославией».
Политические уступки и маневры не помогли «новой-старой» коммунистической партии сохранить власть. Вторые парламентские выборы в марте 1992 г. завершились убедительной победой Демократической партии во главе с будущим президентом Албании Сали Беришей, набравшей 62 % голосов. Выступая после оглашения результатов перед многотысячной толпой своих сторонников, собравшихся на столичной Площади Скандербега, Бериша напрямую обратился к европейцам со словами: «Привет, Европа! Я надеюсь, что с тобой все в порядке!». Период трансформации власти – происходивший в стране гораздо более медленными темпами по сравнению с другими социалистическими странами Центральной и Юго-Восточной Европы и с национальной спецификой – завершился.
Деятельность С. Бериши на посту президента Албании и правительства во главе с ДПА премьер-министра Александера Мекси характеризовалась проведением либеральных социально-экономических реформ по западным образцам. На международной арене Албания проводила курс на преодоление прежней «закрытости». В частности, в ходе своего визита в Париж в декабре 1994 г. А. Мекси и его французский коллега Ален Жюппе подписали «Договор о дружбе, сотрудничестве и союзе». Статья вторая данного документа зафиксировала обязательство Франции «способствовать сближению Тираны с Европейским Союзом и Западноевропейским Союзом, поддерживать подписание Соглашения об ассоциации Албании с ЕС» и «положительно смотреть» на перспективу вхождения Албании в Евросоюз. Статья четвертая предусматривала поддержку Парижем вступления Албании в Совет Европы, а статья восьмая фиксировала аналогичное отношение Франции к развитию в Албании рыночной экономики.
Правительство Мекси выступало за активное развитие отношений Албании с Россией. В апреле 1995 г. был осуществлен официальный визит Председателя Совета министров Албании в Москву. Это было первое за более чем 30 лет посещение нашей страны албанским руководителем такого ранга. В ходе визита подписан ряд документов, заложивших основу договорно-правовой базы российско-албанских отношений. Центральное место среди них принадлежало «Соглашению между Правительством Российской Федерации и Правительством Республики Албании о торговле, экономическом и научно-техническом сотрудничестве» от 11 апреля 1995 г. А 9 мая 1995 г. президент Албании Сали Бериша присутствовал на торжественных мероприятиях в Москве, посвященных 50-летию Победы над фашизмом.
Несмотря на несомненные успехи в плане политической и социально-экономической трансформации Албании, в стране нарастали негативные явления. В июне 1996 г. Демократическая партия Албании выиграла третьи парламентские выборы, но ее популярность в стране стремительно падала. Высокий уровень коррупции, а также бесконтрольная деятельность «финансовых пирамид» привели в начале 1997 г. к острейшему общественно-политическому кризису, сопровождавшемуся развалом военно-полицейских структур и параличом власти. По некоторым оценкам, население Албании потеряло в «финансовых пирамидах» несколько миллиардов долларов. В апреле 1997 г. центральная власть в стране фактически перестала существовать, а в страну были введены подразделения многонациональных сил. Принятая Советом Безопасности ООН 28 марта 1997 г. резолюция констатировала «глубокую озабоченность по поводу ухудшения ситуации в Албании», которая «создает угрозу миру и безопасности в регионе». Резолюция постановила «создать временные и ограниченные по численности многонациональные силы по охране, чтобы содействовать безопасной и оперативной доставке гуманитарной помощи и способствовать созданию безопасных условий для осуществления миссий международных организаций в Албании, в том числе организаций, оказывающих гуманитарную помощь».
Миротворческая операция в Албании получила название «Операция «Альба»». Общее руководство размещением военнослужащих и защитой доставляемых в страну гуманитарных грузов было возложено на Италию. В ней также приняли участие Греция, Турция, Франция, Испания, Австрия, Румыния и Дания. Что же касается переговоров между ведущими политическими силами страны, то решающую роль в них сыграло успешное посредничество бывшего австрийского канцлера Франца Враницкого, выступавшего от имени ООН, ОБСЕ и ЕС.
Еще одна резолюция Совета Безопасности ООН по ситуации в Албании была принята 19 июня 1997 г. – в преддверии внеочередных парламентских выборов в стране. Документ постановил продлить мандат многонациональных сил по охране еще на 45 дней. Резолюция выражала «удовлетворение по поводу осуществления Многонациональными силами по охране мандата Совета на основе принципов нейтралитета и беспристрастности в тесном сотрудничестве с албанскими властями». В документе также выражалась «озабоченность по поводу ситуации в Албании», содержалось положение, что «всем, кого это касается, необходимо воздерживаться от военных действий и актов насилия», а также призыв «к вовлеченным сторонам продолжать политический диалог и содействовать процессу выборов». Подтвердив «суверенитет, независимость и территориальную целостность Республики Албании», а также определив, что «нынешняя ситуация в Албании создает угрозу миру и безопасности в регионе», документ постановил, что, «начиная с 28 июня 1997 года, операция будет продолжаться 45 дней, по истечении которых Совет проведет оценку ситуации…».
На состоявшихся 29 июня 1997 г. внеочередных четвертых парламентских выборах в Албании убедительную победу одержала Социалистическая партия Албании во главе с Фатосом Нано. По итогам выборов, Ф. Нано занял пост премьер-министра страны, а президентом Албании стал Реджеп Мейдани, за которого проголосовало левоцентристское большинство в парламенте.
В октябре 1998 г. Фатоса Нано на посту премьер-министра сменил Пандели Майко, занимавший этот пост до ноября 1999 г. – когда его в должности главы правительства сменил Илир Мета.
Левоцентристское правительство страны провозгласило своим приоритетом социально-экономическое восстановление Албании. В ноябре 1998 г. по итогам всенародного референдуме была принята новая конституция. Документ провозглашал Албанию парламентской республикой, система управления в которой «базируется на разделении и балансе законодательной, исполнительной и судебной властей», а также унитарным и неделимым государством, управление в котором «основывается на системе свободных, равных, всеобщих, периодических выборов». «Носителем суверенитета» в Республике Албания объявлялся народ, осуществляющий данный суверенитет «через своих представителей или непосредственно». Статья третья провозглашала, что «независимость государства, целостность его территории, достоинство человека, его права и свободы, социальная справедливость, конституционный строй, плюрализм, национальное равенство и национальное наследие, религиозное сосуществование, а также сосуществование и взаимопонимание албанцев с национальными меньшинствами являются основой этого государства, которое обязано их уважать и защищать». Статья восьмая содержала положение о том, что «Республика Албания защищает национальные права албанского народа, проживающего за ее пределами», а также «защищает права албанских граждан, временно или постоянно проживающих за ее пределами». Кроме того, конституция предусматривает, что «Республика Албания оказывает помощь албанским гражданам, которые живут и работают за ее пределами, в целях сохранения и развития их связей с национальным культурным наследием».
Основываясь в том числе на основополагающих конституционных положениях, власти Албании с 1998 г. стали проводить все более активную политику на Балканах, выступая в поддержку албанцев – прежде всего, в Косово. Еще в октябре 1991 г. тогдашнее «переходное» правительство Албании премьера Юлы Буфи признало самопровозглашенную «Республику Косово» в качестве «суверенного и независимого государства». Данное решение базировалось на соответствующем постановлении парламента Албании от 22 октября 1991 г., в котором подчеркивалось, что парламент страны «признает Республику Косово суверенным и независимым государством на основе принципа свободы и полного равенства со всеми другими народами». В 1994 г. данное решение оказалось фактически дезавуированным после того, как Албания на официальном уровне выказалась в разгар боснийской этно-гражданской войны в пользу существующих югославских границ в контексте сохранения единой Боснии и Герцеговины. Однако с 1998 г. Албания вновь стала пытаться активно влиять на ситуацию в Косово и вокруг него.
Как отмечалось в докладе «Международной кризисной группы» под названием «Взгляд из Тираны: албанское измерение косовского кризиса» от 10 июля 1998 г., взаимоотношения Албании и Косово к этому времени приобрели сложный и во многом противоречивый характер: «Отношения между албанцами из собственно Албании и их этническими родственниками за косовской границей являются сложными». Несмотря на очевидные языковые и культурные связи, политическое разделение, существовавшее на протяжении последних 80 лет, и изоляция Албании в течение коммунистического периода стали причиной того, что обе общности развивались на очень различный манер. Более того, прибытие косовских албанцев в Албанию в последние годы и их влияние в некоторых непривлекательных сферах экономики породили обиды среди албанцев из самой Албании, большинство из которых слишком озабочены ежедневной борьбой за существование, чтобы еще уделять много времени или думать о национальных вопросах. Тем не менее, всплеск насилия в Косово и приток нескольких тысяч косовско-албанских беженцев напомнил албанцам о связях, существующих между двумя общностями, и симпатии к этническим родственникам в Косово особенно сильны в приграничных районах среди гегов – северных албанцев.
Хотя албанский ответ на эскалацию насилия в Косово носил сдержанный характер, правительство страны, в котором доминировали тоски (южные албанцы), неизбежно испытывало на себе все возрастающее давление к тому, чтобы занять более агрессивную позицию. Политика сдержанности была способна завоевать международное одобрение, но она же ставила под сомнение доверие к администрации со стороны националистов – как среди косовских албанцев, так и в самой Албании, особенно среди гегов. Более того, подобная позиция играла на руку бывшему президенту Сали Берише, который использовал косовский конфликт для того, чтобы осуществить свое политическое возвращение в Албании. Как и косовские албанцы, Бериша являлся гегом, родом из города Тропоя на границе Косово. Данная часть Албании преимущественно находилась вне контроля Тираны, и «Армия освобождения Косово» (АОК) действовала там все более открыто. В силу слабости албанской армии и латентной вражды между гегами и тосками существовала опасность, что АОК со временем распространит свой театр боевых операций на собственно Албанию.
Эксперты «Международной кризисной группы» также констатировали, что к концу 1998 г. «Армия освобождения Косово» «перенесла район своих операций из округов Тропоя и Байрам-Цурри в отдаленные северо-восточные города Кукес и Круме в более труднодоступном районе Хас».
Кроме того, в Косово оказалась значительная часть оружия, похищенного со складов албанской армии во время беспорядков 1997 г. Общее число похищенных единиц оружия оценивалось в 1,5 млн., и, как признавали сами власти Албании, минимум треть автоматов и гранатометов, попали в руки боевиков «Армии освобождения Косово», а в 2000–2001 гг. – в руки албанских экстремистов Македонии.
К 1999 г. косовское направление стало основным внешнеполитическим приоритетом Тираны. Внутреннюю подоплеку данного курса однажды откровенно обрисовал С. Бериша, заявивший, обращаясь к албанскому населению Балкан, следующее: «Наши братья, проживающие на своих территориях в бывшей Югославии и повсюду! Демократическая партия Албании не прекратит борьбу до тех пор, пока ее великая мечта об объединении албанской нации не станет реальностью».
После завершения «активной» фазы косовского кризиса и ввода на территорию края летом 1999 г. международных миротворческих контингентов в определенных кругах албанского политического истеблишмента все более активно стала высказываться идея институционального и даже государственного объединения всех албанцев Балкан, получившая в публицистике упрощенное название идеи «Великой Албании».
В самой Албании открыто в поддержку объединения Косово и Албании в качестве партийной цели впервые высказался в 2001 г. генеральный секретарь Демократического альянса Арбен Имами. «Демократический альянс объявляет одной из своих будущих политических обязанностей стимулирование и ускорение процесса неизбежного мирного объединения Албании с Косово», – заявил он в разгар внутриалбанской предвыборной кампании. Как заметил однажды в этой связи министр иностранных дел Албании Паскаль Милё, «будущая цель всех албанцев заключается в создании албанской зоны, включающей в себя все албанонаселенные регионы Юго-Восточной Европы, интегрированной в евроатлантические структуры».
Что же касается Сали Бериши, то он в конце 2012 г. заявил о наличии «единой албанской нации», проживающей в настоящее время в пяти различных балканских государствах, а потому нуждающейся в особом «унификационном проекте». При этом Бериша в своих публичных выступлениях воздерживается от прямых призывов к перекройке балканских границ – во многом вследствие нежелания провоцировать конфликт с Евросоюзом. Еще в 1992 г. – сразу после своего прихода к власти – он заявил в одном из интервью, что «идеи создания «Великой Албании» абсолютно не присущи албанским правящим кругам и политическим силам».
Пятые парламентские выборы состоялись в Албании 24 июня 2001 г. и завершились победой СПА – 41,4 % голосов и 73 места в парламенте. Правоцентристская коалиция «Союз за победу» во главе с ДПА набрала 36,9 % и провела в состав парламента 46 своих представителей. «Новая демократическая партия» набрала 5,1 % (6 мест), Социал-демократическая партия Албании – 3,7 % (4 места), «Союз за права человека» – 2,6 % (3 места), партия «Демократический альянс» – 2,6 % (3 места), Аграрная («зеленая») партия – 2,6 % (3 места).
После выборов правоцентристская коалиция, несмотря на призывы международных организаций, начала бойкот парламента, продолжавшийся до конца января 2002 г. В отсутствие депутатов от оппозиции, в августе 2001 г. парламент утвердил премьер-министром социалиста Илира Мету. Он работал в этой должности до февраля 2002 г., когда вследствие раскола в СПА подал в отставку со своих постов в правительстве и в партии, основав и возглавив Социалистическое движение за интеграцию, ставшей третьей по популярности политической силой Албании. Главой правительства стал социалист Пандели Майко. Президентом Албании по результатам голосования в парламенте стал Альфред Моисиу, получивший 97 голосов «за» при 19 «против» и 14 воздержавшихся и вступивший в должность на пятилетний срок 24 июля 2002 г.
Однако социально-экономические проблемы в Албании наряду с усталостью избирателей от сменявших друг друга кабинетов социалистов привели к тому, что на шестых всеобщих парламентских выборах в июле 2005 г. победу вновь одержала демократическая партия Албании во главе с Сали Беришей, набравшая 44,1 % голосов и получившая 56 депутатских мест. СПА набрала 39,4 % голосов (42 места). «Социалистическое движение за интеграцию» бывшего премьер-министра Илира Меты – 8,2 % голосов (5 мест). Участвовавшая в выборах в составе широкой коалиции Республиканская партия Албании получила 8,3 % голосов (11 мест). В парламент прошли также: Социал-демократическая партия Албании (7 мест), Новая демократическая партия (4), Аграрная («зеленая») партия (4), партия «Демократический альянс» (3), «Партия социальной демократии Албании (2), «Союз за права человека» (2), Христианско-демократическая партия (2), Либерально-демократический союз (1 место).
Закончилось восьмилетнее правление социалистов. Новым президентом Албании в 2007 г. стал Бамир Топи. Его кандидатура была поддержана Сали Беришей, однако победить на выборах Топи удалось лишь с четвертой попытки. В ходе первого тура 8 июля 2007 г. он набрал 75 голосов при требуемых 84-х (оппозиция во главе с СПА выборы бойкотировала). По итогам второго тура 10 июля, Б. Топи набрал 74 голоса. Третий раунд голосования прошел 14 июля, и конкуренцию Топи на этот раз составил кандидат от партии «Демократический альянс» Неритан Чека. Топи набрал 50 голосов, Чека – 32. И лишь четвертый тур голосования 20 июля (когда несколько депутатов-оппозиционеров решили поддержать Топи) новый президент Албании был избран. Б. Топи набрал 85 голосов и вступил в должность 24 июля 2007 г.
Седьмые парламентские выборы, прошедшие 28 июня 2009 г., подтвердили популярность демократов, выступивших на этот раз в составе блока «Союз за перемены». Он получил 46,92 % голосов и 70 мест в парламенте, левоцентристское «Объединение за перемены» во главе с СПА – 45,34 % голосов и 66 депутатских мест. Третий основной предвыборный блок – «Социалистический альянс за интеграцию» во главе с «Социалистическим движением за интеграцию» набрал 5,56 % и провел в состав парламента четырех своих представителей.
К середине 2000-х гг. в Албании в целом был достигнут внутриполитический консенсус по косовской проблеме. Его основным параметром стало негативное отношение к переговорам об определении окончательного статуса Косово, проходившим при посредничестве ООН, России, США и Евросоюза. И тогдашний президент Албании Бамир Топи, и лидер находившейся в оппозиции Социалистической партии Албании Эди Рама сошлись в отрицании какого-либо смысла в данном переговорном процессе. Выступая на заседании Совета национальной безопасности Албании, президент Топи назвал отвергнутый к тому времени и Сербией, и, главное, Советом Безопасности ООН «план Ахтисаари» (наделявший Косово «подконтрольной независимостью») «единственным приемлемым решением» косовской проблемы. Аналогичную мысль лидер социалистов озвучил в ходе своего визита в Приштину. Эди Рама подчеркнул, что «вопрос о независимости Косово не может быть предметом переговоров». Такого же мнения придерживался и министр иностранных дел Албании Люльзим Баша, назвавший «план Ахтисаари» «единственно приемлемым планом» решения проблемы Косово, хотя дипломатично предложил все-таки формально дождаться завершения переговоров между Белградом и Приштиной.
Провозглашение независимости Косово от Сербии в одностороннем порядке 17 февраля 2008 г. перевело отношения Тираны и Приштины в более практическое русло. Албанские власти одними из первых признали самопровозглашенное государство и стали всеми силами лоббировать обретение им как можно более широкого международного признания. В тексте решения о признании Косово, опубликованного в Тиране 18 февраля 2008 г., говорилось, что «Республика Албания признает Республику Косово» на основе соответствующего закона, принятого Народной Ассамблеей Албании в 1991 г. и признавшего «Республику Косово» 21 октября 1991 г. В тот же день – 18 февраля 2008 г. – Тирана установила с Приштиной дипломатические отношения и аккредитовала туда своего посла.
Одновременно активизировался процесс сближения Албании и Косово де-факто по целому ряду политических, торгово-экономических, административных, правовых и иных направлений. Как подчеркнул в августе 2009 г. премьер-министр Албании Сали Бериша, «между двумя странами не должно быть таможенной администрации. Мы любыми средствами не должны позволить Албании и Косово видеть друг в друге зарубежные страны».
Данное заявление вызвало понятные протесты со стороны Сербии, и албанское министерство иностранных дел выступило со следующим разъяснением: «Албания рассматривает независимое государство Косово в качестве фактора мира и стабильности в балканском регионе, а его независимость – как ясный шаг в интересах людей, стабильности и европейских перспектив региона». Кроме того, албанское внешнеполитическое ведомство подчеркнуло, что внешняя политика Албании «базируется на совместных целях евроатлантической интеграции страны, Республики Косово и всего региона».
Обнародованный 22 июля 2010 г. вердикт Международного суда ООН по поводу самопровозглашенной независимости Косово в определенной степени поддержал позицию и аргументы Албании. Тогда впервые в истории созданного в 1945 году данного международного судебного органа была фактически озвучена поддержка одностороннего выхода территории из состава государства-члена ООН без согласия последнего. «Международные правовые нормы не содержат никаких действующих положений, которые ограничивали бы декларации независимости. На основании этого мы можем заключить, что декларация от 17 февраля 2008 года не нарушает международные правовые нормы», – подчеркивалось в вердикте Международного суда ООН. Председатель Суда Хисаси Овада в своей речи также отметил, что международное право «не содержит применительного запрета» на декларацию независимости.
Данное решение в целом соответствовало аргументам, высказанным в ходе слушаний Албанией. Албанский посол в Нидерландах Газменд Барбуллуши в своем выступлении в суде подчеркнул, что в международном праве отсутствует запрет на отделение той или иной территории. По его словам, о грубом нарушении международного права можно было бы говорить в случае вмешательства третьих стран, так или иначе повлиявшего на обстоятельства провозглашения независимости. Однако в случае с Косово, как отметил албанский дипломат, «этого не было».
Тем не менее, победа сторонников независимости Косово оказалась неполной. В решении суда было сказано, что судьи не рассматривали отдельно применение к косовскому случаю принципов самоопределения наций или отделения территорий.
В 2008 г. появилась и первая конкретная идея относительно объединения экономических систем Албании и Косово. Ее применительно к созданию единого регионального рынка озвучила албанская компания «Konfindustria». На косовской политической сцене это предложение активно поддержал лидер «Альянса за новое Косово» известный бизнесмен Беджет Паколли, предложивший включить в единую зону свободной торговли не только Албанию и Косово, но и всю Сербию. В июле 2011 г. занимавший тогда пост вице-премьера Косово Паколли, находясь с визитом в Тиране, напрямую представил данную инициативу спикеру парламента Албании Жозефине Топалли. «Мы изложили идеи, касающиеся реформ в Косово. Я убежден в необходимости продвигать свои идеи в целях экономического усиления и интеграции албанского народа», – заявил он.
Ответ Ж. Топалли был составлен в благожелательных, но весьма неконкретных выражениях. Спикер албанского парламента заявила, что «очень важно выстроить позитивные условия для бизнеса. Мистер Паколли понимает это очень хорошо». Однако от более конкретных заявлений Топалли воздержалась, явно не желая давать повод для обвинений в потворстве великоалбанским «интеграционным идеям».
На состоявшейся в конце 2011 г. весьма примечательной встрече С. Бериши со студентами Университета в Приштине глава албанского правительства следующим образом ответил на вопрос о возможности объединения Косово и Албании в единое государство: единственная такая возможность – это объединение в рамках Европейского Союза. В программных документах Демократической партии Албании С. Бериши вопрос о Косово также трактуется весьма обтекаемо. В них говорится преимущественно о той помощи, которую оказала партия «признанию независимости Косово дипломатическими методами по всему миру», а также об обязательстве ДПА и далее оказывать всестороннюю помощь Приштине в рамках «содействия долгосрочному миру и процветанию на Балканах».
В этой связи следует отметить, что идея объединения Косово и Албании пользуется большей популярностью как раз среди косовских албанцев, которые стремятся «создать свое национальное государство на Балканах, объединившись с Албанией».
Но и здесь ситуация претерпевала в последние годы существенные изменения. Об этом свидетельствуют данные социологических опросов, проводимых международными службами. Так, результаты исследования, проведенного в октябре-декабре 2006 г. по линии Программы развития ООН, показали, что лишь 2,5 % косовских албанцев считают объединение Косово с Албанией наилучшим способом решения косовского вопроса. И наоборот – 96 % из них выступили за то, чтобы Косово стало независимым в своих существующих границах.
Однако уже согласно итогам опроса, проведенного агентством «Гэллап Балкан Монитор» в январе 2010 г., подавляющее большинство граждан Албании и провозгласившего независимость края Косово, выступают за создание «Великой Албании». На вопрос о поддержке этой идеи утвердительно ответили 74,2 % респондентов в Косово и 70,5 % – в Албании. При этом 47,3 % участников опроса в Косово и 39,5 % в Албании считают, что появление великоалбанского государства в его самых широких этнических границах возможно уже в ближайшем будущем.
Активизация усилий на косовском направлении не помогла Демократической партии Албании сохранить свой электорат. Сказалось и негативное влияние мирового финансово-экономического кризиса, обострившего социальные противоречия в стране. Президентские выборы 2012 г., прошедшие в четыре тура в мае-июне 2012 г. в парламенте действующего созыва, все-таки увенчались победой поддержанного Демократической партией Албании Буяра Нишани (занимавшего на тот момент пост главы МВД), получившего в итоге 73 голоса и вступившего в должность 24 июля 2012 г.
Однако восьмые парламентские выборы, прошедшие 23 июня 2013 г., ознаменовались убедительной победой левоцентристской оппозиции «Альянс за европейскую Албанию» во главе с Социалистической партией Албании, набравший 57,63 % голосов и получивший 83 мест в парламенте. «Альянс за рабочие места, процветание и интеграцию» во главе с ДПА добился поддержки 39,46 % голосов, что позволило ему провести в парламент 57 своих кандидатов.
Международные наблюдатели констатировали, что выборы носили подлинно «соревновательный» характер, но при этом подчеркнули сохраняющийся высокий уровень «недоверия» между политическими партиями, который «наносит ущерб политическому ландшафту» страны. Новым премьер-министром Албании стал лидер Социалистической партии Эди Рама, провозгласивший своей целью проведение социально-ориентированной внутренней политики и содействие ускоренному вхождению Албании в ЕС (в НАТО Албания вступила в апреле 2009 г.).
В начале июня 2014 г. Еврокомиссия рекомендовала «предоставить Албании официальный статус кандидата на вступление в Евросоюз». Согласно традиционной практике, с момента получения страной официального статуса кандидата до непосредственного вступления в ЕС проходит обычно от 3 до 5 лет, необходимых для проведения переговоров о конкретных условиях ассоциации. Однако в случае с Албанией – учитывая сложную социально-экономическую и общественно-политическую обстановку в стране – этот срок может быть существенно увеличен.
Решение о предоставлении Албании официального статуса кандидата на вступление в Евросоюз было принято на заседании Совета ЕС по общим вопросам 24 июня 2014 г. в Люксембурге. В решении также отмечалось, что ключевыми приоритетами для Албании отныне должны стать «реформа государственной административной и судебной системы, борьба с организованной преступностью и коррупцией, защита прав человека и политика по борьбе с дискриминацией, включая политику в отношении меньшинств с позиции равенства, а также применение прав собственности».
Окончательно статус Албании как официального кандидата на вступление в ЕС был подтвержден на саммите ЕС 26 июня 2014 г.
С соседними странами. Конец 1980-х гг. характеризовался постепенной активизацией контактов Албании на региональном уровне. В феврале 1988 г. делегация Албании впервые приняла участие во встрече министров иностранных дел балканских государств в Белграде. Особое место «на полях» данного форума имели переговоры главы албанского внешнеполитического ведомства Реиза Малиле с его югославским коллегой – союзным секретарем по иностранным делам Будимиром Лончаром, на которой была констатирована необходимость двустороннего сотрудничества в различных областях. В январе 1989 г. встреча представителей внешнеполитических ведомств балканских государств (правда, на уровне заместителей министров) уже состоялась в Тиране, а в марте того же года в Анкаре с участием албанской делегации прошла встреча министров экономики и внешней торговли стран балканского региона.
За два года до этого – в 1987 г. – по инициативе Греции было фактически прекращено состояние войны между Афинами и Тираной, существовавшее с момента агрессии фашистской Италии (инкорпорировавшей в тот момент Албанию в свой состав) против Греции в октябре 1940 г. На протяжении 1987–1989 гг. произошли важные подвижки в политико-дипломатических отношениях Албании с рядом социалистических стран – Болгарией, Венгрией, ГДР и Чехословакией. Эти отношения пребывали в кризисном состоянии после разрыва Тираны с Москвой, но теперь были официально повышены до уровня послов. Кроме того, албанское руководство установило торгово-экономические взаимоотношения с СССР – правда, через третьи страны и за завесой строгой секретности.
Главная роль в реэкспорте столь необходимого для албанской экономики советского сырья принадлежала Болгарии. Да и в политическом плане именно Софии отводилась роль «пробного камня» в проводившемся новым руководством Албании зондировании почвы на предмет постепенного налаживания диалога с Советским Союзом. И подобная политика начала приносить первые плоды. Как свидетельствуют документы, в Софии и Москве стало преобладать мнение о желательности подключения Албании к процессам, протекавшим в рамках социалистического содружества.
В июне 1991 г. новый премьер-министр Албании Юлы Буфи изложил основы внешней политики кабинета: стабилизация экономики с помощью Запада; полная интеграция в Европу; активное участие в СБСЕ, куда Албания была принята полноправным членом на заседании в Берлине 18 июня; развитие многостороннего сотрудничества на Балканах и в Адриатике; углубление всесторонних отношений с Турцией, развитие дружественных отношений с Грецией, Болгарией и Румынией. Премьер акцентировал внимание на особой заинтересованности в установлении и поддержании «стабильных политических отношений с Югославией».
Однако двойственный характер национально-государственных интересов Албании на Балканах закономерно порождал, порождает и будет продолжать порождать проблемы во взаимоотношениях с соседями по региону – в первую очередь, с Сербией, Грецией, а также Македонией (где местные албанцы в 2001 г. подняли вооруженный антиправительственный мятеж с требованием значительного расширения их политических и территориально-административных прав, поддержанный в том числе албанскими вооруженными радикалами из других районов Балкан).
Вряд ли будет ошибочным утверждать, что отношения между Сербией и Албанией и в ближайшие годы будут сохранять свою остроту вне зависимости от расстановки политических сил в обоих государствах и посреднических усилий Европейского Союза. Это подтвердил, в частности, увенчавшийся дипломатическим скандалом первый за последние 68 лет официальный визит главы правительства Албании в Сербию, состоявшийся 10–11 ноября 2014 г. Этот визит планировался еще на 22 октября 2014 г., однако был отложен вследствие беспорядков, возникших на футбольном матче между сборными Сербии и Албании в Белграде, вышедших далеко за чисто футбольные рамки.
«Пришло время перевернуть страницу и не попасть в ловушку политики, державшей нас долгое время в плену», – заявил накануне своего прибытия в сербскую столицу премьер-министр Албании Э. Рама. В правительстве Сербии подтвердили, что рассматривают данный визит «как новую главу в отношениях между Сербией и Албанией и в сотрудничестве, имеющем совместную цель поддержания стабильности на Балканах». Однако открыть новую главу сторонам так и не удалось. Премьер Рама на совместной пресс-конференции со своим сербским коллегой Александаром Вучичем назвал независимость Косово необратимой реальностью: «Это необратимая реальность, и данная реальность должна уважаться». В ответ глава правительства Сербии обвинил своего коллегу в провокационном поведении. «Я никому не позволю унижать Сербию. Косово и Метохия – это часть Сербии в соответствии с Конституцией Сербии, и никакой связи с Албанией Косово не имело и иметь не будет», – заявил Вучич.
В ЕС, правда, поспешили заявить, что, несмотря на случившееся, тем не менее, рассматривают визит премьер-министра Албании в Сербию как «начало нового этапа в отношениях между двумя странами и построения доверия, над которым будут работать оба лидера, чтобы обеспечить дальнейшие позитивные шаги вперед». Однако понятно, что говорить о нормализации межгосударственных отношений Албании и Сербии и полноценном урегулировании проблемы Косово, по меньшей мере, преждевременно.
Противоречиво развиваются и отношения Албании с Грецией, осложняющиеся ситуацией вокруг чамов. Данная проблема, имеющая глубокие исторические корни, продолжает осложнять отношения Тираны и Афин. Историческая область Чамерия со смешанным греко-албанским населением находится на стыке границ Албании и Греции. Она включает в себя греческие области Фреспотия и Превеза, южноалбанский округ Саранда и ряд областей греческого региона Янина.
После того, как большая часть Чамерии по итогам Совещания послов великих держав 1912–1913 гг. перешла под греческий контроль, ее жители-чамы мусульманского вероисповедания стали рассматриваться властями Греции как религиозное, а не этническое, меньшинство. Часть их в 1923 г. была переселена в Турцию в рамках обмена населения по итогам греко-турецкой военной кампании. Чамы-православные – несмотря на их этническое албанское происхождение – определялись как греки, а с целью изменения в свою пользу этно-религиозной картины в эти районы переселялись греческие беженцы из региона Малой Азии.
Обострению проблемы чамов способствовали события Второй мировой войны, в ходе которой часть этнически-албанского населения вышеуказанных областей сотрудничала с фашистами. Это дало основания властям Греции после войны выселить из своей страны большую часть чамов в соседнюю Албанию, что придало проблеме дополнительную остроту, причем не только политическую, но и социально-экономическую. В настоящее время на территории Албании проживают более 200 тыс. чамов – этнических албанцев, выходцев из Северной Греции. Данные, предоставленные Национальной политической ассоциацией Чамерии, безусловно, носят приблизительный характер и к тому же относятся к 1991 г. Однако с тех пор более объективных данных так и не появилось. Согласно данной информации, наибольшее число чамов проживают в округе Влеры (свыше 42 тыс.). Около 40 тыс. чамов живут в округе Фиер, 35 тыс. – в Дурресе и порядка 30 тыс. – в столичном Тиранском округе.
Если во времена тоталитарного режима Ходжи ситуация находилась в «придавленном» состоянии, то с началом периода трансформации старые исторические проблемы и новые факторы вырвались наружу. Уже в апреле 1990 г. посол Греции в Тиране направил ноту протеста в министерство иностранных дел Албании в связи с нарушением экстерриториальности греческого посольства «тремя полицейскими и двумя гражданскими агентами службы безопасности Албании», пытавшимися задержать албанского гражданина. А уже летом того же 1990 г. тогдашний премьер-министр Греции К. Мицотакис в связи с вопросом положения греческого этнического меньшинства в Албании подчеркнул, что «возрождение проблем меньшинств на всех Балканах представляет собой проблему», способную породить новые кризисы.
Ситуация вокруг проблемы чамов приобрела новое измерение в 1991 г., когда на волне распада однопартийной тоталитарной системы в Албании возникла Национальная политическая ассоциация Чамерии. Ее задачей была провозглашена деятельность с целью «выражения и защиты» интересов народа Чамерии. Ответом греческого правительства стало заявление летом 1991 г. тогдашнего министра иностранных дел К. Папульяса о том, что подобные требования должны стать предметом работ специальной двусторонней комиссии. Однако проблема в том, что принятый в той же Греции особый закон, запрещающий пересматривать решения о реквизиции земельных участков правительством, фактически делает дискуссии на данную тему лишенными какого-либо правового механизма реализации принятых решений. В мае 1992 г. во время своего визита в Тирану премьер-министр Греции Мицотакис подтвердил официальную позицию своей страны по указанному вопросу, заявив, что чамам не будет разрешено вернуться на родину в Грецию, поскольку «они сотрудничали с итало-германскими интервентами во время Второй мировой войны, и в этом своем качестве они являются военными преступниками и понесли наказание согласно греческим законам».
Подход албанских властей к проблеме чамов стал более жестким с приходом к власти в стране в 1992 г. Демократической партии. Это объясняется тем, что электоральная база их предшественников и оппонентов-социалистов традиционно находится в южных районах Албании, где проживает греческое меньшинство. Кроме того, сами партии и организации албанских греков зачастую выступали коалиционными партнерами социалистов. В июне 1994 г. по инициативе правящего большинства во главе с Демократической партией Албании парламент страны принял закон за номером 7839, провозгласивший день 27 июня «Днем памяти жертв геноцида греческих шовинистов против албанцев Чамерии».
С начала 2000-х гг., в условиях обострения ситуации в албаноязычных районах Македонии, в Греции заговорили о возможности повторения в Чамерии «косовского» и «македонского» сценариев. В средствах массовой информации появились сообщения о появлении в регионе «Армии освобождения Чамерии» (АОЧ) со ссылкой на заявления одного из лидеров македонских албанцев Али Ахмети. Последний в одном из своих интервью обмолвился о существовании в северо-западной Греции АОЧ, призванной защищать права албанцев, проживающих в указанном регионе. Правда, позднее он дезавуировал свои слова (по имеющимся данным, чтобы не раздражать руководство ЕС и НАТО, на которое лидеры македонских албанцев рассчитывали в плане поддержки собственных требований).
Тогда же, в 2001 г., с показательным заявлением по проблеме чамов выступила Турция. Документ турецкого министерства иностранных дел под названием «Трагедия чамов – одна из самых мучительных трагедий европейского континента» подверг жесткой критике власти Греции за их концепцию «абсолютного отрицания существования этнических групп на греческой территории». В заявлении турецкого МИД также признавался факт преступлений против чамов: «Как свидетельствует история, Греция осуществила геноцид по отношению к албанцам мусульманской веры». Анкара потребовала от Афин признать албанское происхождение албаноязычного православного населения северо-западной Греции, компенсировать чамам утраченное имущество, открыть для них албанскую церковь, содействовать репатриации чамов на родину и предоставить им греческое гражданство. Требование о признании происхождения чамов связано с тем, что греческая сторона предпочитает не называть албанонаселенных жителей своей страны албанцами, используя вместо этого термин «арваниты», чтобы не давать почву для дискуссий о греко-албанских противоречиях, переводя их в плоскость религиозных дебатов.
Что же касается места балканских стран в структуре внешнеторгового баланса Албании, то ведущая роль здесь принадлежит Греции и Турции. По данным независимых источников, объем албанского экспорта в 2013 г. составлял примерно 2,323 млрд. долл. Структура его получателей годом ранее была представлена следующим образом: Италия –51,1 %, Испания – 9,2, Турция – 6,3, Греция – 4,4 %. Общий объем албанского импорта тогда же составил 4,835 млрд. долл. На долю Италии в 2012 г. приходилось 31,9 %, Греции – 9,5, Китая – 6,4, Германии – 6 и Турции – 5,7 % импортных объемов.
С Россией. Дипломатические отношения между Албанией и СССР были восстановлены в июне 1990 г., а 30 июля 1990 г. в Тиране подписан протокол о нормализации отношений между СССР и Албанией, прерванных в 1961 г. Этот акт ознаменовал собой, по сути, восстановление исторических дипломатических отношений между Москвой и Тираной, которые были впервые установлены в 1934 г. и поддерживались вплоть до оккупации Албании Италией в апреле 1939 г. После окончания Второй мировой войны советско-албанские дипломатические отношения были восстановлены 10 ноября 1945 г. на уровне миссий, а с 1956 г. – на уровне посольств. На основе достигнутых договоренностей возобновилась деятельность посольств. Это произошло в феврале и в апреле 1991 г. соответственно в Тиране и Москве.
С восстановлением дипотношений обе стороны заявили о своей готовности к развитию разносторонних связей и высказались за создание для них прочной договорно-правовой базы. Тем самым было положено начало активным межпарламентским обменам на высоком уровне.
Уже в июле 1991 г. Москву посетила делегация Народного собрания Албании во главе с его председателем Кастриотом Ислями. В апреле 1995 г. осуществлен официальный визит Председателя Совета Министров Албании Александера Мекси. Это было первое за более чем 30 лет посещение нашей страны албанским руководителем такого ранга. В ходе визита подписан ряд документов, заложивших основу договорно-правовой базы российско-албанских отношений. Центральное место среди них до сих пор принадлежит «Соглашению между Правительством Российской Федерации и Правительством Республики Албании о торговле, экономическом и научно-техническом сотрудничестве» от 11 апреля 1995 г.
Созданное в июле 1997 г. – после драматических событий, сопровождавших крах албанских «финансовых пирамид», – левоцентристское правительство премьер-министра Фатоса Нано сразу же заявило, что придает большое значение дальнейшему развитию отношений с Россией. Кабинет выразил надежду, что данные отношения «будут воплощаться в реальных делах и расширяться во всех сферах деятельности к обоюдной выгоде».
Руководство Албании в целом придерживалось данного курса, несмотря на то, что в 1998–1999 гг. в дело вмешались политические – а точнее, геополитические – факторы. Важнейшим среди них стало резкое обострение косовского кризиса, в котором Россия и Албания, по сути, заняли позиции по разные стороны баррикад. Это обстоятельство оказало существенное негативное воздействие на развитие российско-албанских двусторонних отношений как в политико-дипломатической, так и в торгово-экономической областях.
Тем не менее, контакты между Москвой и Тираной не только сохранились, но и постепенно углублялись. В развитии российско-албанских отношений все более активно использовался механизм двусторонних визитов, в том числе по линии внешнеполитических ведомств. Министр иностранных дел Албании Паскаль Милё посетил Россию с рабочими визитами в декабре 1997 г. и в июне 2000 г., а его российский коллега И.С. Иванов побывал в Албании в марте 1999 г. и в марте 2001 г.
В этой связи следует подчеркнуть, что происходившие периодически структурные и кадровые изменения в правительственных кругах Албании (в том числе и в министерстве иностранных дел) не оказывали негативного влияния на российско-албанские политико-дипломатические контакты, которые оставались весьма интенсивными. В апреле 2006 г. Москву с рабочим визитом посетил новый министр иностранных дел Албании Бесник Мустафай. По свидетельству российского министерства иностранных дел, в ходе встреч обсуждался самый широкий круг вопросов: от ситуации на Балканах и перспектив косовского урегулирования до углубления двустороннего сотрудничества в энергетической области, в гуманитарной, научной и образовательной областях.
Комментируя ход и итоги переговоров в Москве, глава албанского внешнеполитического ведомства, в частности, заявил: «Как министр иностранных дел хочу вас заверить, что вступление нашей страны в НАТО и ЕС не только не повредит российско-албанскому сотрудничеству, но и наполнит наши отношения новым содержанием. Во-первых, Албания имеет богатые исторические традиции добрососедских отношений с вашей страной. Во-вторых, сегодня интересы Албании и России совпадают, как совпадают они с интересами всего свободного мира. Это обеспечение глобальной стабильности, мира, процветания, укрепление экономических и культурных отношений, стремление получше узнать друг друга».
Регулярными являются контакты ведущих дипломатов России и Албании в рамках ежегодных сессий Генеральной Ассамблеи ООН. В частности, 25 сентября 2007 г. такая встреча прошла в Нью-Йорке в рамках 62-ой сессии Генассамблеи ООН с участием министра иностранных дел России С.В. Лаврова и его нового албанского коллеги Люльзима Баши. В следующем году, 23 сентября 2008 г., «на полях» очередной, 63-й, сессии Генеральной Ассамблеи ООН в Нью-Йорке состоялась аналогичная встреча министров иностранных дел России и Албании С.В. Лаврова и Л. Баши. 2 декабря 2009 г. в рамках заседания Совета министров иностранных дел ОБСЕ в Афинах прошла встреча С.В. Лаврова с новым вице-премьером, министром иностранных дел Албании Илиром Метой.
На протяжении 2000-х гг. заметно активизировались российско-албанские политические контакты на высшем государственном уровне. Важной площадкой в этом отношении стали торжества, посвященные юбилею окончания Великой Отечественной войны, поскольку занимавший в те годы пост президента Албании Альфред Моисиу известен как активный участник антифашистского сопротивления в своей стране. Он впервые посетил Москву 8–10 мая 2005 г. в рамках юбилейных торжеств, имел беседу со своим российским коллегой В.В. Путиным и был награжден российской юбилейной медалью. Следующий раз президенты двух стран встретились 24 июня 2007 г. в Загребе «на полях» Балканского саммита по энергетическому сотрудничеству. А в мае 2010 г. А. Моисиу уже как бывший президент Албании принял участие в торжествах в Москве по случаю 65-й годовщины Победы над фашизмом.
Состоявшиеся в июне 2013 г. в Албании парламентские выборы коренным образом изменили внутриполитический ландшафт в этой стране, однако не повлияли негативно на динамику развития албано-российских отношений. Уже 26 сентября 2013 г. в Нью-Йорке в рамках 68-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН прошла очередная встреча министра иностранных дел России С.В. Лаврова с высокопоставленным албанским собеседником. На этот раз им стал новый премьер-министр Албании Э. Рама. Согласно информации, распространенной албанским внешнеполитическим ведомством, «в ходе беседы Э. Рама информировал о подходах возглавляемого им правительства к всестороннему развитию российско-албанских отношений, активизации торгово-экономического сотрудничества путем реализации ряда перспективных инфраструктурных проектов, использованию потенциала культурно-гуманитарных связей. Такой настрой был активно поддержан С.В. Лавровым, который обозначил интерес российского бизнеса к целому ряду экономических проектов в Албании».
Тем не менее, развитие российско-албанских отношений по-прежнему серьезно уступает имеющимся потенциальным возможностям. Согласно официальным данным албанской стороны, двусторонний торговый оборот в настоящее время составляет порядка 110 млн. долл. Согласно российским данным, речь идет о еще более скромных объемах – примерно 60 млн. долл. При этом на долю России приходится менее 2 % стоимости албанского торгового оборота.
В общей структуре внешнеторгового оборота Албании Россия занимает 6-е место. Российские импортные товары включают зерно, нефтепродукты, нитраты, растительное масло и электротехника, а албанский экспорт в Россию представлен хромовой рудой, кожей и тканями.
Более успешно развиваются контакты в гуманитарной области, чему в значительной мере способствует регулярно вводимая с 2011 г. албанским правительством отмена виз для россиян на летний период.
Кроме того, в Албании функционируют 13 отделений Общества дружбы «Албания – Россия», охватывающие все крупные города страны.