Мизансцена

Глава 5. Арьерсцена

11

«Красивые женщины всегда уходят из театра до того,

как опускается занавес» (Оноре де Бальзак)

Развод с Ильей дался мне нелегко, но и жить во лжи я больше не могла. Каждый вечер ложиться в постель с нелюбимым мужчиной, за которого выскочила замуж от отчаяния – нет ничего хуже. Тело оставалось к нему глухо и сухо. Поначалу, когда мы были моложе, оно отзывалось на ласку – работала физиология и активные гормоны, но после той ночи с Димой три года назад помогали только лубриканты. Илья не мог этого не заметить, начались проблемы. Не чувствовавший себя желанным мужчина ревновал и не верил, что я ему верна, а убедившись в этом каким-то только ему ведомым образом, однажды пришел с работы рано, сел напротив, долго смотрел и спросил: «Ты любишь меня?» Мое молчание было красноречивее всяких слов. Детей мы не родили, и развод состоялся уже через месяц. Московская квартира принадлежала Илье, потому я собрала вещи, позвонила сестре и попросилась пожить у них с Кириллом, пока устроюсь решу что-нибудь жильем.

Илья – хороший человек и нормальный мужчина, несмотря на развод, мы расстались почти друзьями. Он обещал помочь на первых порах, хотя надеялся, что в разлуке и вдали от него мое сердце вспомнит, что любило его. Только я знала точно – не вспомнит, потому что не любило. Уже в ожидании отправления поезда, когда мы стояли на платформе, он крепко прижал меня к себе и поцеловал так нежно и проникновенно, что на глаза навернулись слезы – от стыда за то, что много лет обманывала его, что он мог встретить ту, что любила бы его и родила детей. А он понял слезы по-своему. «Вот увидишь – ты любишь меня, просто тебе нужно побыть одной».

С тяжелым сердцем я стояла в вагоне, прижавшись лбом к стеклу и до онемения пальцев сжимая поручень, когда он шел за медленно катившимся поездом с вымученной улыбкой и блестевшими от слез глазами. Уверена, что он, оставшись один, дал им волю, как и я в выкупленном двухместном купе.

Я была ему благодарна, что те двое суток, пока ехала в родной город, он не писал мне сообщения и не звонил. Не уверена, что смогла бы я тогда оставаться решительной до конца. Перед внутренним взором стояли его мокрые покрасневшие глаза, бледное лицо и вымученная улыбка, призванная облегчить мою совесть.

Родной Недвижинск встретил меня ярким солнечным утром. Поезд еще не остановился, когда я увидела Кирилла, он быстрым шагом догонял проехавший мимо него мой вагон – картина та же, но краски и ощущения совершенно иные. Я выкатила небольшой чемодан и поставила на него новую швейную многофункциональную немецкую машинку – подарок мужа «на развод».

Мы посчитали смешным делить пополам вещи, а перевезти производственные машинки из моей мастерской мне пока некуда. Илья обещал заняться разменом квартиры и положить мою долю на мой счет. На машину – новенькую «Ауди» я не претендовала совсем, но теперь уже бывший муж сбросил мне на банковскую карту половину ее стоимости. Как всегда педантичный в делах и обещаниях мужчина даже отчитался о проведенной оценке движимого и недвижимого имущества. Так что корыто мое не оказалось пустым, хотя и разбитым, и я вполне могла начать новую жизнь где угодно, преисполненная благодарностью замечательному человеку.

На его фоне я чувствовала себя неблагодарной сукой. Но утешала себя тем, что теперь все в его и моей жизни будет по-честному и по взаимной любви.

Вагон остановился, проводница опустила площадку и вытерла поручни, и пассажиры потянулись на выход. Я ехала в седьмом купе и выходила почти последняя. Кирилл уже вошел в вагон и двигался мне навстречу с теплой улыбкой. Мой одноклассник, муж сестры и друг любимого мужчины, который…

– Ну что нос висит ниже юбки?! – воскликнул Кир и, проигнорировав мой багаж, сразу заключил меня в крепкие объятия и трижды поцеловал в щеки. – Как я рад тебя видеть, Катю-юха-а-а! Три года носа не совала, а приехала и тут же его повесила! – он чуть отодвинулся и смотрел в мои глаза таким лучистым взглядом с такой искренностью, что я невольно заулыбалась. – Вот так лучше! – приободрил он и снова поцеловал меня в щеку.

– Я тоже соскучилась, – призналась проникновенно и высвободилась из объятий.

Со стороны наверняка можно было подумать, что встретились двое любящих друг друга людей после вынужденной разлуки. И мы правда любили с Киром друг друга, но как брат и сестра. Нине очень повезло с мужем. Она старше нас с ним на два года, но когда шестнадцатилетний мальчишкой он стал ухаживать за ней – не оттолкнула, а, наоборот, шутила, что теперь у нее «есть свой парень» в нашем «логове» – так она называла наше трио: меня, Кирилла и Диму.

Мы жили в одном двухэтажном бараке с удобствами на улице, пока его не расселили и нашим семьям не дали квартиры, к нашему безразмерному счастью, в новом доме на одном этаже. Правда, Дима в другом от лифта крыле, но это не дальше, чем расстояние в старом деревянном бараке. Частенько мы собирались у кого-нибудь дома, а, став постарше, и в подъезде между этажами, сидели на широком подоконнике и весело проводили время. У меня была и подружка – Ольга, но с ней я встречалась гораздо реже, когда ребята уходили в свою спортивную секцию. Дима был моей первой любовью, я ловила каждую минутку, когда он рядом, и компания Оли меня не привлекала так, как компания одноклассника – крепкого парня с озорной улыбкой, на которого заглядывались многие девочки не только из нашего, но и из параллельного класса.

Одну такую он однажды привел в нашу компанию. Это было в девятом классе…

– Ка-ать! – наверное, уже не первый раз окликнул меня Кирилл. – Садись вперед, говорю, успеешь ворон пересчитать! – смеялся он. Я открыла переднюю дверцу его бюджетного джипа, села и пристегнула ремень. Через минуту, устроив мой чемодан и кофр с машинкой в багажнике, мужчина сел за руль. – Нина там наготовила всего, если бы не клещи, можно было бы на дачу рвануть… – Кир и вырулил с привокзальной площади на центральную улицу. – Ты что-то совсем без багажа… – прозвучало полувопросом.

– Ты же знаешь меня, – улыбнулась, – привязанности к тряпкам не питаю потому все обратила в звонкую монету. Да и Илья капитализировал и разделил совместное имущество.

– Ничего, Кать, с твоим послужным списком ты работу здесь быстро найдешь, правда, зарплата после Москвы, конечно, будет не фонтан…

– Я уже договорилась на вечер о собеседовании. Но если не получится – мои московские подвязки никуда не денутся, работать могу удаленно, – я отвернулась к окну.

Город не удивил ничем новым, разве что хорошо разросся Южный район – колодцы новостроек плотно подбирались к элитному коттеджному микрорайону «Голубая лагуна».

– Он там дом отгрохал, – Кир чуть дернул головой в ту сторону, куда я смотрела, зная, что понимаю, о ком он говорит. – Шикарный, навороченные электронные системы, бассейн, джакузи, французские окна…

Мы редко говорили о Диме, потому что и сестра, и ее супруг знали, что мое сердце все еще болело им. Одноклассник существовал в моей жизни тенью, даже не давая о себе знать. И то, что он воплотил свою однажды с жаром озвученную юношескую мечту, значило только одно – он все-таки женился.

– Давно? – вырвался сам собой вопрос.

– Полгода.

– Можно было и сказать, – упрекнула родственника и тяжело вздохнула – насколько моя любовь стала в тягость родственникам, что мне не сообщили даже такую малость. – Сделали тайну мадридского двора, – фыркнула.

– Мы же не ждали, что ты разведешься. И вы все равно не общаетесь, – пожал плечами мужчина.

– А вы?

– Кать… – укоризненно посмотрел на меня Кир. – Там все запущено. Ты знаешь Димку – это навсегда. Так что не питай иллюзий и не строй планов.

– Откровенно, – усмехнулась.

Но они были в чем-то правы. Моя одержимость Димкой вымотала и меня. Я бы и рада забыть и жить дальше, но любовь к видному парню стала отравой, влившейся в кровь еще в школе и набравшей силу за много лет. Я не могла не думать о нем, я видела его во сне, и самыми любимыми были эротические, где он целовал меня, а я снова теряла голову… хотя куда уже больше…

– Тебе надо что-нибудь в магазине? – чуть притормозил у торгового-развлекательного комплекса. – Нина попросила пару комплектов постельного белья купить для тебя, поможешь выбрать, что тебе нравится?

Я покачала головой:

– Я бы обошлась и старым. И вообще, заведовать тряпками – моя прерогатива.

Конечно, я вышла из машины – нужно было купить подарки племяшке. Я приезжала в гости, когда она родилась, и с тех пор больше ее, кроме как на фото и видео, не видела, так что помощь ее папы очень кстати.

Бутик «Девчонки и мальчишки» удачно устроился напротив салона домашнего текстиля, так что покупки не заняли много времени. Уже спустя пятнадцать минут Кирилл припарковался во дворе нашего дома, и снова полезли воспоминания о вечерах, которые мы проводили втроем. Задрала голову посмотреть на окно той самой площадки между этажами и краем зрения заметила, как покачал головой мой спутник.

***

– Сынок, чай будешь? – услышал голос мамы из кухни.

После ужина с ней я сразу ушел в свою холостяцкую комнату.

– Буду, мам! С лимоном холодный! – крикнул через коридор в открытые двери. Когда она принесла высокий бокал с зеленым чаем со льдом, чмокнул ее в щеку: – Ты у меня самая лучшая.

Она присела в рабочее кресло за компьютерным столом и смотрела, как я устанавливаю на подмакетник основу для будущего здания.

Два года как я получил второе высшее образование – архитектора. Только мама знала, что я учился на заочном, и, кроме нее, лишь Кирилл и Катя в курсе моей мальчишеской мечты строить красивые, современные, высокотехнологичные города. Экологичные материалы, зеленая энергия, надежные электронные системы, полная автономность и надежность каждого дома.

Всю жизнь это было просто хобби. Мне редко когда нравилась планировка домов, которые я строил. Возводя стены нового жилого здания, я мысленно иначе планировал внутреннее пространство и в мельчайших подробностях видел интерьеры будущих квартир.

Макет делового квартала – моя дипломная работа, но уже значительно разросшаяся – теперь проект занимал почти все пространство комнаты, из которой пришлось вынести мебель. Остался только рабочий стол с компьютером и 3D-принтером. Стены украшали геологическая карта Недвижинска, таблица масштабов, чертежи зданий и сооружений, план микрорайона, наброски дизайна внутренних помещений и…

– Ты уже оформил документы на патент?

…образцы разработанных мной экологичных строительных материалов и шаблон технологии возведения зданий из них.

– Уже отправил, – ответил, не отвлекаясь от работы – подводил освещение под новый объект, копошась под подмакетником. – Теперь только ждать. – Мы немного помолчали, и я уже в который раз спросил: – Ты не передумала?

– Нет, сына, не хочу вас стеснять.

– Ма, только не начинай! Там на три семьи места хватит! В конце концов, и твоя доля там есть!

– Что планируешь дальше? – перевела она тему.

– Сдадим объект и, пока Сабина будет на гастролях, отделаю первый этаж во второй половине. Поможешь обставить на твой вкус? – вернулся к уговорам.

Но мама покачала головой:

– Катюша приехала, ее попроси. Она же на дизайнера училась, и в передаче «Квартирный вопрос» я видела ее – красиво умеет обставить. Давно, правда, это было.

У меня словно от сердца горячим потоком кровь отхлынула, когда услышал имя одноклассницы и уже не новость о ее возвращении. Нам с Катей город стал тесен еще классе в девятом. Мне очень нравилась темноволосая девчонка с яркими глазами, не сводившая с меня влюбленного взгляда. Но я боялся ее, казалось, ответь на Катины чувства – земля уйдет из-под ног, мир рухнет, мечты рассыплются о семейный быт, который мы бы однозначно сообразили на двоих. Потому что тело обдавало жаром от ее присутствия, мысли уносились прочь, и думать я мог только о ее губах и маленькой тогда груди, соблазнительно выпиравшей под школьным платьем или футболкой. Меня колбласило от ее голоса и смеха, похожего на звон бубенцов, и теплоты ее шелковой кожи…

И то, как сейчас тело среагировало на ее имя, мне совсем не понравилось. Много лет прошло. Я женат и люблю свою капризную Сабину вопреки всем ее выходкам и неприятию ее матерью и друзьями. Они ничего не значат, мы семья, мы любим друг друга – это главное…

Осекся на том, что убеждал себя в этом, и разозлился. Но ничего не мог с собой поделать и еще несколько часов, работая над макетом, прокручивал в памяти нашу последнюю встречу…

***

Три года назад

В этот день у Кирилла все сыпалось из рук, он хватался за все сразу и тут же бросал. Друг то наливал кофе и не пил его, то выливал, мыл кружку и в сотый раз предлагал мне чай, лимонад, молоко – все, на что падал его взгляд. Он так волновался, что даже дышал неровно, задыхался и потел, то ли от того, что наворачивал по квартире километры, снова и снова проверяя, готова ли комната к приезду жены и все ли есть в холодильнике, что можно и нужно кормящей женщине, то ли от страха взять в руки новорожденного ребенка – девочка родилась шестимесячной и была совсем крошечной. Куклу-пупса, которую я привез ей в подарок сегодня, наверняка гораздо больше малышки.

Я наблюдал за ним с улыбкой и чувствовал сопричастность к этому событию – многолетняя дружба с Кириллом и хорошие отношения с его женой были тому причиной. Сам ощущал в груди нечто невыразимое и непонятное, но распиравшее и приятно теплое.

Наконец, друг не выдержал:

– Лучше там подождем, не могу больше. Поехали!

Он подхватил большой пакет с вещами для жены и конверт на выписку, схватил с тумбы в коридоре барсетку и ключи от машины. Я их тут же отобрал:

– Ну нет, поедем на моей машине! Ты невменяемый, – хохотнул и хлопнул друга по плечу.

– Да-да, давай, погнали! По пути за цветами, тортом и в ювелирку – как раз и время убьем.

– А в ювелирку-то зачем?

– Забыл купить подарок Нине за дочь.

Я покачал головой, но делать было нечего, этого неугомонного парня на одном месте не удержишь.

Лифт ехал медленно, Кир посматривал на часы в нетерпении. Едва мы вышли из подъезда, зазвонил его сотовый.

– Да! Тебя где черти носят?! – чуть не заорал, но тут же осекся: – Прости, Кать, я просто не в себе. Ты где?.. Не проблема, конечно, за остановкой подхватим… – договаривался, садясь на заднее сиденье моего «Лексуса». На изумленный взгляд махнул рукой и захлопнул за собой дверцу. – Катьку на «Блокадной» заберем.

Я кивнул и тронул машину с места. Некстати полил дождь, да сразу такой сильный, лупил по лобовому стеклу, крыше и капоту, будто град. Сверкнула жирная молния, и следом с таким грохотом раскололись и потемнели небеса, что я вжал педаль газа в пол, представляя, как мгновенно до нитки вымокла Катя.

Но, оказалось, я успел – выскочил из зоны осадков и подхватил одноклассницу в машину за считанные минуты до того, как в транспортном потоке нас настигла небесная стихия.

– Богато жить не будешь, – пошутил, стараясь не смотреть на голые коленки девушки, сидевшей вполоборота ко мне в соседнем кресле.

– Мне хватает, – улыбнулась красивая брюнетка.

– Кажется, раньше волосы были цветом, как шоколад? – спросил, найдя, наконец, легальный повод повернуться и рассмотреть спутницу.

– Я изменила имидж, когда уехала отсюда, – просто ответила и откинула тяжелую волну за плечо.

Мы все трое знали, что кроется за простой фразой. Кирилл притих сзади, стараясь не отсвечивать, строчил смски жене. Катя сама дала мне разрешение рассмотреть ее внимательно. И я, остановившись у цветочного павильона, повернулся к ней, дополнив отзеркаленную позу, подперев голову ладонью, и медленно прополз взглядом от макушки по повзрослевшему лицу, отмечая первые мелкие мимические морщинки, чуть поникшие уголки чувственных губ… По ним я елозил взглядом, наверное, долго, потому что Катя вдруг закусила нижнюю, а потом и вовсе провела по рту тыльной стороной ладони, будто стирая свои ощущения, а заодно и мое настырное внимание. Я послушно отцепился от ее губ, вскинул взгляд к ее глазам и чуть не ослеп от того, как они, и без того удивительно яркие, полыхали внутренним светом и жаром. Сглотнул и ясно вспомнил темный подъезд, Катю в моих руках, прижатую к стене, ее чуть запрокинутую голову и вот такой же взгляд.

Наш первый поцелуй тогда длился, кажется, целый час. Она сама прошептала «Поцелуй меня» так, что впервые потяжелело в штанах. Я терся пахом между ее ног, тискал небольшую упругую грудь под тонкой футболкой и учился целоваться вместе с ней. Она разрешала трогать себя, узнавать девичье тело, и я нагло пользовался этим, трогая мягкие завитки на лобке и нежность ниже. Кажется, она бы не остановила, если бы я тогда осмелился лишить нас обоих девственности.

Но я не осмелился. И позже был рад, когда гулко в тишине раздался щелчок открывшейся двери ее квартиры, и отлетел от нее на добрых метра три к противоположной стене, оглушенный новыми ощущениями.

И всю жизнь потом боролся с противоречивыми мыслями, что нужно было довести начатое до конца… и что поступил верно, не повторив сомнительный подвиг Ромео и Джульетты.

– Теперь в ювелирный, – заговорил голосом Кирилла огромный букет розовых роз, влезший на заднее сиденье. Когда куст чуть сдвинулся, мы увидели физиономию друга. Он перевел взгляд с меня на Катю и схватился за ручку только что закрывшейся дверцы: – Я не помешал?

Я молча завел машину и отъехал от обочины. Магазин «Кристалл» был через два квартала, и в него мы пошли все вместе: Катя, чтобы помочь Киру выбрать подарок, а я хотел смотреть на нее подольше.

Длинная шея, ровная спина с изгибом ниже поясницы, скрытым кофтой – но я знал, что он там есть, помнил с девятого класса. Покатые бедра под тонкой талией, длинные стройные ноги с милыми ямочками сзади под коленями… Походка немного скованная от моего прилипчивого взгляда… Я шел за ней и смотрел на ее аппетитную попу. Или стоял очень близко за спиной, заглядывая через ее плечо, что они там выбирают, и видел мурашки на ее шее, убегавшие в вырез кофты. Ладони кололо от потребности сжать ее налившуюся грудь и прижаться к ней всем телом.

Но я отошел и уставился на витрину с цепочками и подвесками. Тончайшее крученое, как шнур, плетение и подвеска в виде тройной розетки с маленьким рубином-кнопкой мне очень понравились.

– Покажите, будьте любезны.

Консультант положил передо мной украшение. Оказалось, что вторая сторона цепочки имеет «шнур» с маленькой вилкой.

– Верхняя – рубин горит постоянно. Средняя – мигает. Нижняя – не горит. Чтобы подзарядить, нужно чтобы кулон лежал днем на свету. Чем интенсивнее он, тем быстрее заряжается. Хотя если не прятать под одежду, он и на теле будет добирать заряд, – удивил парень в белой рубашке.

– Изумительно! – искренне восхитился я. – Беру.

Это было первое украшение, которое я купил женщине. Катя вообще была моей первой во всем. От нее первой у меня сорвало крышу, с ней первой был поцелуй, ее первую я облапал, ее первую захотел как женщину, она была первой, кто изменил мужу со мной.

Это случилось в тот же поздний вечер. Мы с ней задержались у Кирилла с Ниной дольше бабушек и дедушек новорожденной, неплохо посидели за столом вчетвером и выпили, кроме общей дозы шампанского, бутылку дорогого коньяка. Я вызвался отвезти на такси Катю в квартиру, которую она сняла на трое суток, и по безмолвному, но очень ясному приглашению остался у нее.

А под утро ушёл по-английски, не прощаясь. Долго сидел рядом на кровати, смотрел на разметавшиеся темные волосы, аппетитную грудь, приоткрытые губы, которые с упоением целовал всю ночь, на обнаженное тело, которое ласкал и пробовал на вкус. И чувствовал себя сволочью, потому что позволил Кате изменить мужу, не отказал себе в близости с ней, оправдываясь тем, чем не оправдаешься – что мы оба перебрали с алкоголем и выпустили наружу чувства, первый раз шагнули навстречу друг другу. И последний…

***

– А потом что, сынок? – вернула меня к разговору мать. – На стройку вернешься?

– Потом кругосветное путешествие… – я вынырнул из-под подмакетника и сел перед матерью на корточках. – Может, поедешь с нами? Ну мам, не была нигде ведь. В санаторий всегда успеется.

– Ой, нет, Дим, я лучше в санаторий. Боюсь я этих кораблей, качки, я по-стариковски в лесу погуляю, свежим воздухом подышу, и врачи рядом.

Я вздохнул. Хотелось показать матери белый свет, другие страны, океан, Америку, но каждый человек сам знает, что ему лучше, поэтому я отступил.

Мама ушла в свою комнату, оставив меня заниматься любимым хобби. Но светодиодная лампочка не желала гореть, проводок постоянно выпадал, словно что-то ускользало из рук безвозвратно. А в душе все так же плескался кипяток, сбивая сосредоточенность и окуная в моменты прошлого.

Глава 6. Призраки оперы

«Не устраивай глупых сцен.

Я люблю театр, но сейчас мне не до него»

(Эрих М. Ремарк)

– Скунса12 запускаем на третьей минуте второго акта, – синхронизировал Виктор работу дым-машины. – Монты13 уже заканчивают, мальчики14 тоже. Все по костюмам! Полчаса до начала репетиции!

Все разошлись, лишь Сабина задержалась рядом с Виктором, потому что к нему зачем-то подошла Злата. Эти двое о чем-то улыбались, и Королева как бы невзначай крутила гладила кончиком пальца крупную клепку на джинсовой рубашке главного режиссера. В груди примы пылало от возмущения и ревности, она уже думала отвлечь мужчину от наглой девицы каким-нибудь глупым вопросом, но ее позвал Грегорий:

– Зайди ко мне в кабинет на минуту, – сделал жест пальцем и отвернулся, чтобы уйти.

– Одну минуту! – крикнула ему в спину и вернула взгляд к сладкой парочке. Злата уже отстала от рубашки и направилась в костюмерку, и упустить случай высказать Виктору свое «фи» Сабина не упустила: – Ну и что это было? – смотрела на мужчину с вызовом и даже слегка свысока.

– Ты о чем? – искренне удивился режиссер, тоже уже собираясь покинуть зал, где из-за рабочих стало шумно.

– Вот это вот… – язвительно прошипела Сабина и с силой передразнила легкие прикосновения Златы к застежке его рубашки.

Виктор перехватил ее руку за тонкое запястье и заставил поднять взгляд. В его глазах не было ничего хорошего, доброго, светлого. Лицо застыло маской с напряженными желваками и сомкнутыми недовольно губами. Казалось, даже его собственная татуировка будто обхватившего предплечье и уютно устроившего на плече рогатую голову дракона, спряталась под воротник от хмурого недовольства ее обладателя.

Мужчина не произнес ни звука, просто несколько секунд смотрел прямо в ее глаза и крепко сжимал руку, потом отпустил разом и ее, и колючий взгляд, отвернулся и будто тут же забыл о вспышке ревности его любовницы.

– Тёмыч, пойдем покурим! – позвал помрежа и спокойно направился к выходу.

Сабина потёрла руку и с досадой проводила любовника взглядом – так все было здоров у него дома еще час назад, а тут эта выскочка Королева! В груди от ревности и возмущения заходилось сердце, разрывая вдохи на рваные мелкие глотки, когда прима направилась в кабинет антрепренёра.

Грегорий ждал ее за столом. Едва она вошла, оттолкнулся от стола вместе с креслом и жестом пригласил сесть к себе на колени:

– Иди ко мне, беби.

– Грег… – повела плечом Сабина и нахмурилась, – у меня репетиция через полчаса…

Запнулась под его жестким взглядом, закатила глаза, недовольно цокнула языком и быстрым шагом подошла к мужчине. Посмотрела на него и, втянув недовольно губы, так что впали щеки, села на колени резко как на лавку.

– Мне нравится, как ты втягиваешь щечки, детка, – оскалился хищно, но тут же перешел на серьезный тон. – Какой тебе нравится? – щелкнул по значку на рабочем столе, и на мониторе открылась фотография симпатичного парня.

– Это новые штаны15? – спросила с сомнением и нажала стрелочку, переходя к следующей фотографии.

– Ну-у… – неопределенно протянул Грег, наглаживая теплыми ладонями бедра девушки под платьем.

Сабине польстило, что антрепренёр показывает ей, скорее всего, выпускников какого-то кулька16. Как раз сегодня Виктор говорил о свежей постановке для нового театрального сезона и о том, что на гастроли с ними поедет уже новый костюмер, и в самой труппе ожидается пара новых лиц. Девушка даже заулыбалась от мысли, что ее позиции примы даже крепче, чем она думала.

Загрузка...