Коробка оказалась легкой, но неудобной, громоздкой, вдвоем ее нести было действительно сподручнее. Аня привела меня не в зал, а в другую комнату.
– Вот ваше платьице! – счастливо залепетала Мадлен. – Упаковано, уложено в лучшем виде!
Стоявший за спиной клиентки шкафообразный парень взял покупку.
– Еще подарочек, – умильно засюсюкала Мадлен. – От нашего дома моды, милая игрушка. Галина!
Девушка, ранее подававшая кофе, согнулась в поклоне и протянула Калистратовой крохотный мешочек из бархата. Впервые за проведенное в бутике время в глазах дамы вспыхнул неподдельный интерес.
– Что там? – абсолютно по-человечески спросила она.
– Галина, покажи! – велела Мадлен. – Живо, не спи!
Тоненькие пальчики девушки слегка дрогнули, но потом ловко раскрыли горловину торбочки и вытащили брелок – абсолютно копеечную поделку из железа в виде кошечки. Таких «сувенирчиков» полно в лавчонках, вольготно расположившихся в подземных переходах.
– Какая прелесть! – взвизгнула Калистратова. – Дай сюда, скорее! Валера, глянь, она не золотая!
Охранник, державший коробку, оскалился.
– Верно подмечено, Ольга Сергеевна. Благородный металл тут, похоже, и не ночевал. Да и глазки у киски из… из… Одним словом, отличная вещь.
– Конечно, – закивала Мадлен. – Господи, кого сейчас ювелиркой удивишь? У всех полно. У Нифонтовых дома ручки на дверях золотые.
– И че? – презрительно протянул Валерий. – У Ольги Сергеевны на лестнице перила платиновые, так их ейный кот уже погрыз – мягкий металл, вот и мнется.
– А эта киска, – щебетала Мадлен, решившая не обращать внимания на речи приближенной к госпоже прислуги, – выполнена художником. Эксклюзив! Модное, стильное украшение, глаза из цереброкония.
Я успешно сдержала начинающийся кашель. Мадлен врет. Камня цереброкония не существует, скорей всего киске вставили в качестве глазок куски бутылочного стекла.
– Я ее повешу на ручку сумки, – закурлыкала Калистратова, хватая бочонок из белой кожи, – вот сюда. Эй, как вас там, немедленно прицепите!
Галина, вновь согнувшись в поклоне, взяла дорогущий аксессуар клиентки и принялась украшать его. Мне стало смешно. Сумка из белой лайковой кожи, расписана она красными вензелями «КВ». Мне они ни о чем не говорят, но, очевидно, буковки – логотип пафосной фирмы, небось «бочонок» стоит не одну тысячу евро… И на нем киска за три копейки!
Но Калистратова выглядела абсолютно счастливой. Платье ценой в квартиру оставило Ольгу Сергеевну равнодушной, а дурацкий брелок привел в невероятный восторг.
– Ах, какая прелесть! Красота! Чудесно! – все закатывала глаза дама. Потом притихла и с явной тревогой поинтересовалась: – Вы только мне кошечку дарите, другим нет?
– Эксклюзив для самой любимой клиентки, – заскулила Мадлен.
– Правда? – усомнилась Калистратова.
– Девочки, – повернулась к служащим старшая продавщица, – ну-ка, скажите…
– Подарочек уникален, – залебезила Галина, – он стоит…
– Молчи! – оборвала ее Мадлен. – Право слово, разве можно говорить о цене того, что дарят от всей души?
Глаза Калистратовой повлажнели, Валера мигом открыл сумочку хозяйки, огромной ладонью подцепил крохотный, кружевной платочек и подал даме.
– Вы меня тронули до глубины души, – со слезой в голосе заявила жена олигарха.
– Мы старались! – хором ответили Мадлен и Галина.
– Валера… – бросила взгляд на охранника мадам Калистратова.
Тот протянул хозяйке кошелек. Ольга Сергеевна порылась в нем, достала бумажку в двадцать долларов и протянула Мадлен.
– Спасибо, душечка.
– Ой, не следует меня баловать, – опустила взор старшая продавщица.
– Нет, нет, вы заслужили, – не стала слушать возражений Ольга Сергеевна.
Затем она выудила из роскошного кошелька десять долларов и сказала Галине:
– Вы, да-да, именно вы, подойдите.
Приседая на каждом шагу, девушка приблизилась к богачке, получила чаевые и, пятясь, вернулась на свое место.
– Ваша щедрость не знает границ! – заявила Мадлен.
Ольга Сергеевна улыбнулась и поманила пальцем Аню.
– Иди сюда. На, хорошо поработала.
Аня приняла пять зеленых рублей и мило присела в реверансе.
– Немыслимо! – захлопала в ладоши Мадлен. – Никто не бывает к нам так внимателен!
Калистратова шумно вздохнула, выцарапала из портмоне долларовую купюру и поманила меня.
– Это уже слишком! – всплеснула руками Мадлен. – Лоретта просто ходила в красивой одежде. Да за такую работу она нас благодарить должна…
Ольга Сергеевна погрозила Мадлен толстым указательным пальцем с двумя здоровенными перстнями.
– Я иного мнения. Если хочешь, чтобы люди исправно служили, плати им, зато потом и спросить можно. Держите, девушка!
Валерий кашлянул.
– Ольга Сергеевна слишком щедрая, мы ей иногда говорим: «Станете так разбрасываться средствами, умрете в нищете».
– Прекрати, Валера, – кокетливо дернула плечом хозяйка. – Ну, предположим, разорюсь, ты разве меня бросишь?
Гигант побагровел.
– Я? Вас? Мать родную всем слугам? Звезду нашу? Счастье общее? Господи! Да я…
– Замолчи, – приказала хозяйка, – лучше вызови охранников, пусть унесут покупки.
Валера нажал на лацкан пиджака.
– Бр, бр, бр, – донеслось оттуда.
– Второй, сюда пятого и седьмого.
– Понял, – неожиданно внятно ответил невидимый собеседник, – уже пошли.
Ольга Сергеевна поднялась из кресла.
– Простите… – залепетала вдруг Галина.
Очевидно, этой реплики не имелось в уже многократно сыгранной пьесе, потому что Мадлен без всякого фальшивого сюсюканья спросила:
– Что случилось?
– У Ольги Сергеевны заколка имелась, – промямлила Галя, – в волосиках, вот тут на височке, а теперь ее нет. Извините, если бестактность допустила.
Калистратова пощупала голову.
– Валера? – растерянно поинтересовалась она.
– Верно девка подметила, – прогудел великан. – Утром со шпилькой сидели, с той, которую Николай Егорович вчерась подарил.
– И где же заколка? – изумилась Ольга Сергеевна.
– Наверное, в зале уронили, – потупилась Галина.
– Немедленно найти! – приказала Мадлен.
Галина глянула на начальницу, и во взоре девушки вдруг блеснула такая ненависть, что мне стало не по себе.
– Зови уборщиц! – забушевала Мадлен. – Пусть все помещение на карачках проползут!
Галина кивнула и ушла.
– Ольга Сергеевна, – заблеяла старшая продавщица, – мы вам заколочку доставим на дом.
– Нет уж, тут пока посижу, подожду, – решительно ответила Калистратова.
– Кофе! – закричала Мадлен. – Эй, ты, Лоретта, ступай на кухню.
Я юркнула за дверь, постояла там минуту, затем заглянула в комнату и заныла:
– Ой, простите…
– Что тебе? – зашипела начальница.
– Дверь в кухню заперта.
Мадлен побледнела.
– Ольга Сергеевна, сейчас, извините, секунду, мигом, в момент…
Бормоча извинения, старшая продавщица выскользнула в коридор и чуть ли не с кулаками налетела на меня.
– Какого черта! Не видишь…
– Суньте руку в карман, – перебила я ее гневную речь.
Мадлен неожиданно подчинилась и… вытащила заколку с огромным камнем.
– Это откуда? – ахнула она.
– Пока не знаю, – покривила я душой.
– Кто ее туда сунул?
– Сейчас не время задавать вопросы. Через пять-десять минут уборщицы скажут, что в зале нет никаких драгоценностей, и тогда Валера прикажет обыскать присутствующих.
– Думаешь? – дрожащим голоском прозвенела Мадлен. – Что же делать?
– Возвращайтесь спокойно назад, – предложила я, – а заколку давайте мне. Как-нибудь купирую беду.
– Держи, – нервно кивнула старшая продавщица.
– В комнате, где сейчас сидит Калистратова, есть еще вход?
– Да.
– Где он?
– По коридору, налево, за бархатной занавеской.
– Хорошо, не волнуйтесь, и пусть сначала Галина вернется, – сказала я и пошла искать нужную драпировку.
Запутаться было сложно, никаких ответвлений узкое пространство не имело. Я благополучно достигла цели, аккуратно потянула ручку на себя и стала следить за происходящим в VIP-приемной.
Калистратова ела конфеты из большой коробки, лежавшей на столике около ее кресла. Аня и Мадлен стояли навытяжку, Валера мрачно смотрел в окно. Вскоре на сцене появились новые действующие лица – два парня в слишком строгих черных костюмах. Они унесли коробку с платьем, и в VIP-приемной вновь повисла напряженная тишина.
– Ольга Сергеевна, – пискнула Мадлен, – вам журнальчик принести?
– Нет, – сухо прозвучало в ответ.
– Может, лимонаду? – осмелела старшая продавщица.
Калистратова отвернулась к окну, а Валера так глянул на Мадлен, что та лишилась дара речи. Минуты тянулись, словно жвачка. Наконец появилась Галина.
– Нашли? – прогремел охранник.
– Нет, – прохныкала девица. – Все буквально носом пропахали, но…
– Значит, спер кто-то! – резюмировал великан. – Ну-ка, зовите всех, кто в доме есть, вместе с сумками!
– Я готова карманы показать, – живо отреагировала Галина. – Вот, гляньте, ничего! В зале были только мы, остальные туда не заходили. Заколочка выпала во время демонстрации, когда манекенщица работала, Ани не было. Кто рядом стоял?
Мадлен заморгала.
– Ты обвиняешь меня?
– Нет, конечно, просто констатирую, – пожала плечами Галина. – Около госпожи Калистратовой нас было двое. Я свои карманы вывернула. А что у вас?
Мадлен сняла пиджак и протянула Валере.
– Обыщите. В юбке и блузке ничего не спрятать, они в облипку.
Гигант осмотрел карманы.
– Пусто.
– Как? – подскочила Галина. – Совсем?
– А ты чего ожидала? – забыв на время об Ольге Сергеевне, поинтересовалась Мадлен. – Думала, заколку найдут?
Глаза Галины забегали из стороны в сторону.
– Нет… извините… очень перенервничала… отсюда и бестактность… не хотела…
– Где заколочка? – каменным тоном осведомилась Калистратова.
– Из-под земли достану, – пообещал Валера. – Ща мои пацаны тут всех обыщут!
Вот когда наступил час моего выхода на сцену.
– Извините, простите, не ругайте, – заквохтала я, втекая в комнату, – дело такое… э…
– Говори внятно! – гаркнул охранник.
– Э… э… э… – старательно изображала я страх, – а… о… у…
– Она дебилка? – прищурился Валера. – Ваще говорить не могет?
– С утра нормальной казалась, – настороженно ответила Мадлен. – Что там у тебя, Лоретта?
Я вытянула руку.
– Заколочка!
– Нашлась! – не слишком хорошо сыграла изумление Мадлен.
Галина оказалась более артистичной.
– Где ты ее взяла? – закричала она.
– В коридоре, – прошептала я. – Пошла на кухню, смотрю, блестит. Ваша?
– Наша, – оттаял бодигард. – Молодец, хвалю! Поедемте, Ольга Сергеевна, домой. Устали, наверное, изнервничались.
Калистратова встала, направилась к двери, потом вернулась к столику, взяла из коробки конфету и протянула мне.
– Держи.
– Спасибо, – закивала я, – очень польщена вашим вниманием.
Калистратова уставилась на Мадлен.
– Мне эта девушка нравится, пусть всегда тут вещи показывает.
– Ваше желание закон, – склонила голову Мадлен. – Лоретта, ты теперь старшая манекенщица. Ну, благодари скорей Ольгу Сергеевну.
Я принялась кланяться в пояс, бормоча:
– Мерси, мерси, мерси…
Калистратова ушла, Мадлен рухнула в кресло.
– А теперь все вон, – прошипела она, – хочу отдохнуть. Поговорим позднее. Есть интересная тема для беседы!
Мы с Аней ринулись в одну дверь, Галина, высоко подняв голову, пошла к другой.
– Во, блин, дурдом, – ожила Аня, вернувшись в пошивочную.
– Че, интересное пропустил? – вяло спросил Миша.
– Концерт в доме сумасшедших, – захохотала Аня и шлепнулась на диван. – Чаю хочешь?
– Да, – кивнула я.
Миша вытянул руку, включил чайник и зевнул.
– На подоконнике конфеты.
– У Лампы своя есть, – продолжала смеяться Аня, – ее Калистратова одарила, правда, сначала доллар дала.
– Один? – хмыкнул Миша.
– Ну! Целый бакс не пожалела, – веселилась Аня, – а потом шоколадку преподнесла. Кстати, ты видишь перед собой старшую манекенщицу.
– Это кто? – изумился Миша.
– Сейчас расскажу, – подпрыгнула Аня.
– Потом посплетничаете, – остановила я женщину. – Если хотите, чтобы я вас избавила от Галины, расскажите о ней все, что знаете.