На самом деле я помню Кристину соплюхой лет десяти, а сейчас передо мной сексуальная девчонка чуть за двадцать.
Широков на то, что ухожу с его дочерью, никак не реагирует, зато Варя хмурится. Всю дорогу сидела букой, полагаю, она с куда большим удовольствием осталась бы дома. Впрочем, мне было не до ее мыслей, пока мы ехали, я трезвел, и башка начала звенеть нещадно.
Ирку я не трахнул, хотя она была не против, после кафе звала к себе, а я глупо отмазался и свалил в клуб. Даже не знаю, что на меня нашло, но вместо того, чтобы получать удовольствие, взял и надрался. Встретил Широкова, он как раз собирался уходить, когда я пришел в клуб. Немного посидели, и он позвал нас к себе. Спонтанно так, но отец согласился.
И хорошо, один бы я точно не добрался до этого загородного дома. Мы ехали с водителем – новая отцовская блажь, думает, это ему солидности добавляет? Сам больше за руль не садится, даже в ресторан, до которого рукой подать, и то с водителем. Тоже мне, статус.
Впрочем, сегодня мне было плевать на все статусы, я мечтал просто не сдохнуть в дороге.
– Учишься? – спрашиваю Кристину, когда мы заходим за дом, где стоят переплетенные плющом большие качели на несколько человек.
– Да, последний год остался. Папа обещал взять к себе.
Киваю. Ну да, логично, папы всегда берут к себе своих детей. Только не всегда этого хотят дети.
– Покатаемся? – девушка садится на качели, плюхаюсь рядом. С похмелья так себе затея на самом деле. Кристина чему-то улыбается, а потом говорит:
– Знаешь, я ведь была в тебя влюблена.
Вздергиваю брови в удивлении. Это когда она успела? В десять лет, что ли? Кристина смеется.
– Ну конечно, не по-настоящему, детской такой влюбленностью.
Усмехаюсь.
– Не самый лучший выбор, – отвечаю, глядя перед собой.
– Почему? Ты казался таким загадочным… А еще ты красивый.
Снова смотрю на Кристину. Окидываю взглядом ее тело, она улыбается – не против, значит. Усмехнувшись, отворачиваюсь и качаю головой.
– Ты встречаешься с кем-то? – задает она вопрос. Вот так девочка, прет напролом.
– Не думаю, что твой отец обрадуется направлению твоих мыслей.
Кристина улыбается широко и заговорщицки.
– А мы ему не скажем. Для него я всегда буду маленькой девочкой. А я, между прочим, уже давно выросла.
– Да я вижу, – качаю головой, рассматривая девчонку. Да уж, Широков наплачется еще с ней, чувствую.
– Пойдем, дом покажу, – она поднимается первой, потягивается, демонстрируя попку в обтягивающих шортах и длинные стройные ноги. Охренеть, дела.
В дом мы заходим через веранду, попадаем в гостиную, сейчас здесь пусто.
– Хочешь, комнату свою покажу? – спрашивает Кристина, я снова вздергиваю брови.
– Слушай, я, конечно, не против, но боюсь, твой отец оторвет мне тогда что-нибудь.
Кристина весело смеется, закинув голову. Снова вернувшись взглядом, кладет ладонь мне на грудь.
– Извини, я, наверное, очень напориста? Отец когда сказал, что ты будешь, я так удивилась, ну знаешь, это ведь интересно, взглянуть на объект детского обожания взрослыми глазами. А ты такой стал… Еще круче.
Она ведет рукой по моей груди к плечу, закусив губу, а я смотрю вперед и вижу на веранде Варю с женой Широкова. Последняя что-то рассказывает девушке, а та смотрит через стеклянную дверь на меня.
Я не знаю, зачем это делаю, наклоняюсь к уху Кристины и шепчу:
– Там мама твоя, давай потом договорим.
Понимаю, что со стороны жест выглядит интимно, и по Вариному взгляду вижу, что она злится еще больше. Делаю шаг в сторону, Широкова как раз начинает двигаться в сторону двери.
– О, вы здесь, – громкий радостный голос нарушает тишину. – Дэн, господи, ты стал настоящим мужчиной.
– Здрасьте, теть Надь.
Она обнимает меня, я хлопаю ее по спине. Полная противоположность маме – шумная, яркая, веселая, душа любой компании. И все-таки они дружили.
– Не женился еще? – спрашивает, выпуская меня из объятий. Я замечаю краем глаза, как Варя на этих словах сильнее сжимает ручки спортивной сумки, что держит в руках.
– Нет, решил сначала отца пристроить, – шучу, глядя на девушку. Тетя Надя кидает укоризненный взгляд. Поворачивается к Варе.
– Идемте, – улыбается ей, – покажу вашу комнату, и тебе заодно, Денис. Крис, там Борцовы[2] приехали, помоги Саше с малышом. Второго родили, – рассказывает тетя Надя, шествуя в сторону коридора на этом же этаже. – Вот как бывает, да? Кто бы мог подумать, что Борцов станет семьянином. Ну Саша девочка молодая, конечно, может, и третьего заделают, кто их знает. Борцов тоже мужчина хоть куда.
– А сколько лет его жене? – спрашиваю из вежливости. Борцов друг Широкова, так что я с ним не близко знаком.
– Да как тебе примерно, они уже больше десяти лет вместе, а ведь никто не верил, что брак с такой разницей продлится долго.
Тетя Надя осекается, бросая виноватый взгляд на Варю, та явно чувствует себя не в своей тарелке.
– Вот Варя, – женщина распахивает дверь в гостевую, – располагайтесь, ваша с Игорем комната.
– Спасибо, – кивает та, делая шаг вперед.
– Вы извините, если я что не то сказала, – добавляет Широкова, – язык как помело, сначала говорю, потом думаю. Вы с Игорем отличная пара, тоже еще детишек нарожаете, все будет хорошо.
Тетя Надя очевидно не делает лучше, теперь Варя просто не знает, куда себя деть. Стоит на пороге и молчит.
– Вот твоя комната, Дэн, – разумно переводит Широкова тему, распахивая дверь напротив. – У тебя плавки-то есть?
– Нет, – качаю головой.
– Сейчас посмотрю у Костика, наверняка что-то найдется. Костик – мой сын, – это тетя Надя уже Варе, та так и стоит на пороге, наблюдая теперь за нами. – Он, правда, не так хорошо выглядит, как Денис, брюшко отрастил, – она смеется, – но может, что найду.
– Костя тоже будет? – задаю вопрос. Он младше меня на четыре года, зануда и ботаник, по крайней мере, таким был десять лет назад.
– Нет, он с семьей в отпуск укатил. Ладно, располагайтесь, я сейчас вернусь.
Тетя Надя убегает наверх, мы с Варей стоим каждый на пороге своей комнаты. Смотрим друг на друга, я усмехаюсь, опираясь плечом на косяк.
– Ну как тебе вхождение в семью? – складываю на груди руки. Она хмурится. Отставив сумку, выходит в коридор.
– Послушай, – говорит тихо, – перестань использовать мою подругу. Ты делаешь плохо.
– А что плохого в нескольких оргазмах? – усмехаюсь на это, Варя вспыхивает, сжимает кулаки.
– Плохо то, что сегодня ты спишь с ней, а через несколько часов флиртуешь с другой.
– Да? – вздергиваю насмешливо брови. – Ну я не буду с Кристиной спать, тогда можно? Буду ей просто подарки делать, на машине катать и за жизнь разговоры вести. Тогда нормально, да, Варь?
Она сжимает зубы, бледнеет. Вот даже почти поверить готов, что ей больно это слышать. Только нет – она ведь сама мне это все сказала.
– Держи, Дэн, – слышу голос тети Нади, Варя шарахается обратно в свою комнату, замирает на пороге, глядя, как с лестницы появляется Широкова с просторными плавками-шортами.
– Затянешь веревку на поясе, нормально сядут, – протягивает мне, я беру. – Ну переодевайтесь, я пошла к мужчинам, а то они там как сцепятся языками, мы шашлыка никогда не дождемся.
Она уходит, я делаю несколько шагов назад, кидаю шорты на кровать и стягиваю футболку, продолжая смотреть на Варю. Она застывает, пальцы крепче цепляются за дверной косяк. Взгляд скользит по моему телу немного испуганно, но жадно.
Девушка, кажется, сама не осознает того, как смотрит.
Я начинаю расстегивать ремень, чувствуя, что завожусь от одного, блядь, ее взгляда. Все же усмехаюсь.
– Я собираюсь полностью раздеться, Варь, – говорю ей, – я не против, конечно, если хочешь, смотри.
Она отмирает, словно только поняв ситуацию, делает пару шагов назад и захлопывает дверь.
Вот так-так. Сколько угодно можешь говорить, что у тебя с отцом все в порядке.
Но когда в порядке – так на других мужчин не смотрят.