Арман
Длинный коридор утопал в полумраке. От стоящих по обеим сторонам золотых доспехов отражался свет тусклых настенных фонарей, выполненных в виде факелов ‒ дань прошлому, и не больше. На смену огненному освещению давно пришло электрическое, а воинов в доспехи уже лет триста никто не обряжал. Но император обожал всячески подчёркивать то, как ценит историю своей страны. Тем самым он лишний раз напоминал каждому, что представители его рода занимают престол уже несколько столетий.
Ар ненавидел этот коридор. Здесь всё ассоциировалось у него с грядущей выволочкой, наказанием или угрозами. На его памяти не было ни единого раза, чтобы посещение дядиного рабочего кабинета закончилось хорошо. Нет, это закономерно грозило неприятностями.
И нынешний вечер не стал исключением.
В приёмной Армана встретил дядин секретарь, лорд Руфус Хорн ‒ мужчина средних лет и довольно крупного телосложения. Увидев племянника императора, он встал, поправил на объёмном животе жилет и молча скрылся за высокой двустворчатой дверью. Вернулся, правда, почти сразу. И жестом пригласил Армана входить.
– Доброго вечера, дядя, – проговорил парень, шагнув в просторный кабинет.
Здесь всё так и кричало о роскоши: и золочёные ручки, и шикарный стол из серого дуба, и тяжёлые портьеры тёмно-бордового цвета. В обстановку не вписывался только сам император ‒ невысокий, круглолицый блондин, излишне худой для мужчины. Арману он всегда казался несуразным. Не было во внешности правителя ни лоска, ни харизмы, ни благородства. Одень его в простую одежду и выгони на улицу, так сразу примут за бедного работягу. Но чего в его величестве Ромуле Изерфитском было с излишком, так это хитрости, жестокости и честолюбия.
– Не такой уж он и добрый, – ответил император, хмуро глядя на племянника. – Ты снова меня разочаровал.
Арман мысленно хмыкнул. Так начинался каждый разговор с дядей. Ещё ни разу Ромуль его ни за что не хвалил. Поначалу, когда, будучи подростком, Ар попал во дворец, он ещё пытался заслужить похвалу высокопоставленного родственника. Но быстро понял, что это попросту невозможно. А потом окончательно осознал, кто он для дяди и для чего ему нужен. Тогда Ару было около пятнадцати, и то открытие стало для юного лорда настоящим ударом. Вот только он быстро понял, что не может себе позволить проявлять слабость. Никогда.
– После твоей последней выходки на танцевальном вечере в университете я получил десять жалоб. Десять, Арман, – холодно проговорил император.
Отвечать на это не следовало. Его величество вообще не любил, когда ему что-то говорили, и предпочитал окружать себя теми, кто молча слушает и выполняет приказы. Иногда Ару казалось, что дядю просто бесит звучание любого голоса, кроме его собственного.
– И я вынужден принять меры, – продолжил правитель Изерфитской Империи.
Это тоже было ожидаемо. Ничего нового. Наказания Арман получал исправно. Однажды дядя даже отправил его в камеру на месяц. Надеялся, что нерадивый племянник сделает выводы. И тот сделал, но только совсем не те, на которые рассчитывал опекун.
– Ты опозорил девушку из очень древнего магического рода. Её предки были великими магами. Её дед – Ландер Истраил, герой Великой Войны. Её мать ‒ графиня Монвир приходила ко мне сегодня. Она в отчаянии из-за позора дочери. После того как ты оставил девушку обнажённой перед толпой, а потом сам полез к ней на глазах у всех, на её репутации можно ставить крест.
– У неё почти случился неконтролируемый выброс силы, – сказал Арман. Нет, не в оправдание, а просто, чтобы сообщить. – В зале в тот момент было не больше десяти магов. Эти ещё смогли бы себя защитить, остальных же просто бы размазало по стенам.
– Ну да, ты герой и всех спас, – бросил дядя со скепсисом. – А без одежды эта самая девушка осталась, конечно, без твоего участия.
На это Ар отвечать не стал. Теперь он, конечно, понимал, что не стоило так поступать с той нервной истеричкой. Но всё равно не жалел. У него вообще не было привычки жалеть о том, что уже не изменишь.
– Как император, я не могу допустить, чтобы леди из столь сильного магического рода осталась с поруганной репутацией. Во-первых, меня за это осудит всё магическое сообщество, а у меня с ними и так крайне натянутые отношения.
Тут он даже немного приукрасил. Это самое магическое сообщество пока просто вынужденно терпело Ромуля. Увы, это раньше маги королевства были той силой, с которой считался каждый. Но теперь магия вырождалась. Одарённых с каждым поколением становилось всё меньше, а их силы были всё слабее. Технический прогресс постепенно вытеснял магию из обычной жизни. И император делал всё возможное, чтобы надобности в магах не осталось вовсе. Но пока существовало немало областей, где без магии обходиться не получалось. Потому его величество, скрипя зубами, был вынужден считаться с мнением магической элиты.
Сам Ромуль не был магом. В нём не нашлось даже самой маленькой искорки дара. И оттого его особенно бесило, что нерадивого племянника боги одарили способностями сверх меры.
– Ты женишься на ней, – вдруг сказал император.
– На ком? – равнодушным тоном спросил Арман.
– На той девице, – морщась, пояснил его величество. – На Эйринии Монвир. Она тоже магичка, да ещё и сильная. А значит, есть вероятность, что кто-то из ваших детей родится магом.
Ар, признаться, не сразу понял, что это не шутка. Жениться? На той истеричной дуре? Вот уж пусть поищет другого идиота.
– Нет, – бросил он.
– Это приказ, – император возмущённо нахмурился и чуть подался вперёд, отчего стал похож на грозного коршуна.
– Плевать я хотел на твои приказы! – ответил ему Арман. – Хочешь выдать замуж эту магичку? Найти другого претендента. Прикажи любому. Но я пасс.
– Ты не понял, Арман, – в голосе правителя появились шипящие нотки, а в чёрных глазах сияла угроза. – Ты женишься, и это вопрос решённый.
– Нет, – Ар отрицательно мотнул головой и встал. – Делай что хочешь, но я на это не пойду. Выбери другое наказание. У тебя ведь прекрасная фантазия.
Император хмыкнул и улыбнулся, но от этой зловещей улыбки по спине Армана побежали мурашки.
– Что ж, ладно, – сказал правитель. – Жаль твоя младшая сестрёнка не получила магию. Оказалась бесполезной. Но она всё же моя племянница, и я решил отдать её в жёны Листеру Зарисскому. Это укрепит связи между нашими странами.
У Армана сжалось сердце и на мгновение перехватило дыхание.
– Ей всего четырнадцать, – тихо проговорил Ар. – А Листеру… почти шестьдесят.
– Вот и освежит твоя Эрика его жизнь. Скрасит скучные ночи. Он, я слышал, тот ещё выдумщик. Всё же трёх жён пережил. Кстати, за этот союз он обещал нам тонну чёрных амаритов. Этого хватит, чтобы задобрить магическое сообщество. Думаю, на некоторое время они забудут, как ты опозорил одну из них.
Арман всеми силами старался сохранить внешнее спокойствие, но уже понял, что не получится. Эрика была его семьёй. Единственным родным человеком. Сейчас она жила далеко от столицы, воспитывалась в пансионе для девочек, куда её старшему брату не было доступа. Дядя до последнего надеялся, что у неё проснётся дар, но этого так и не произошло. Теперь она больше не представляла для императора интереса, точнее стала просто инструментом давления на Ара.
И всё же Арман заставил себя загнать эмоции подальше. Сейчас ему, как никогда, требовалась ясная голова. Ведь император ясно дал понять, что если Ар откажется от брака, то пострадает Эрика. Значит, этот брак ему очень нужен. Для чего? Тут может быть много причин, и их все придётся обязательно выяснить.
Отдать сестру старому извращенцу Арман не мог никак. Но жениться на малознакомой эмоционально неуравновешенной особе? Это ведь будет магический брак, у которого развод попросту невозможен. Так, сходу этот вопрос не решить. Нужно время. Такая свадьба ведь обязательно должна стать масштабной. Иначе бы дядя это всё проворачивать не стал. На подготовку необходимо несколько месяцев. То есть, будет возможность что-нибудь придумать.
– Я готов взять в жёны эту… как её там, Монвир, – сказал Ар. – Но взамен ты предоставишь мне официальный документ, в котором будет чётко прописано, что ты обязуешься больше ни каким образом не вмешиваться в жизнь Эрики. Заверенный подписью, печатью и закреплённый магически.
– То есть, за её образованием, безопасностью и прочим ты тоже будешь следить самостоятельно? – иронично уточнил Ромуль.
– Да, – без малейшего сомнения ответил Арман.
Около минуты император хмуро молчал. Он вообще ненавидел, когда ему смели ставить условия. Но сейчас не возмущался, а о чём-то напряжённо раздумывал.
– Ладно. Только если ты дашь слово, что никак не попытаешься сорвать свою свадьбу и будешь вести себя на торжествах, как образцовый жених. Более того, проследишь, чтобы всё прошло отлично. Мне не нужны сюрпризы от твоих дружков.
Арман кивнул.
– Я согласен.
– Что ж, – теперь император выглядел по-настоящему довольным. – Отлично. Дадим объявление о помолвке завтра же утром. Свадьба через две недели.
– Почему так скоро? – вырвался у Ара вопрос.
– Мы не станем устраивать пышное торжество. Организуем приём всего персон на двести.
– Но ведь эта самая Монвир может отказаться выходить за меня замуж, – в Армане даже проснулся проблеск надежды.
– Её мать уже дала согласие. И нет, девчонка не станет оспаривать мой приказ, – самодовольно бросил император.
А Арман понял, что у этого интригана есть чем надавить и на неё. Вот уж точно, спрут с ядовитыми щупальцами. Да в тварях, живущих в Пустом лесу, больше человечности и совести, чем у правителя империи.
– Иди, – холодно сказал дядя. – И не смей что-нибудь ещё больше испортить. Если однажды магическое сообщество потребует от меня твою голову, я не смогу им отказать.
Вот тут он точно врал. Возможно, когда-нибудь Ромуль на самом деле так поступит, но не сейчас. Пока Арман слишком ему нужен. Точнее, даже не сам Арман, а родовая магия королевского рода, которая осталась только у одного нерадивого племянника императора.
Его величество сделал жест рукой, будто отмахивался от Ара, как от назойливой мухи. А Арман изобразил смирение, даже задушил в себе желание немедленно припечатать дражайшего дядюшку магией. Нет, всему своё время, сейчас ещё слишком рано. Для начала следует разобраться с этой внезапной свадьбой и навязанной невестушкой. Угораздило же тогда так вляпаться. Но та девица сама хороша, вывела его из равновесия одним взглядом.
Стоило о ней подумать, и память подкинула крайне интересную картину, когда та самая леди Монвир стояла на сцене в белье и чулках. Да, фигурка у неё почти идеальная. Грудь бы конечно побольше, но в принципе и так очень даже ничего. Лицо тоже оказалось довольно симпатичным. А голубые глаза так сверкали гневом, словно драгоценные камни на свету.
И всё же она была совсем не во вкусе Армана. Он предпочитал милых покладистых блондинок, а эта ‒ воинственная шатенка.
Ладно, времени что-то менять мало, но оно пока есть. Жениться ему не хотелось категорически, тем более на особе с таким агрессивным и упрямым нравом.
***
Эйриния
Я не могла поверить, что всё это правда. Такой абсурд никак не желал укладываться в моей голове. Ну как? Как император мог такое придумать?! Почему? За что?
– Мама… – проговорила, стараясь унять дрожь в руках. – Нет… этого не может быть.
Но она молчала. Только смотрела на меня с сочувствием.
– Прости, Эйра, – сказала она, наконец. – Прости…
– Мама! – выкрикнула я, вскочив на ноги. Уже просто не могла усидеть на месте.
Мой стул с грохотом опрокинулся назад, но я не придала этому значение. Сейчас меня совершенно не волновала мебель, как и правила поведения во время трапезы. Да и как можно думать о таких мелочах, когда жизнь рушится на глазах?
– Я даже не представляла, что мой визит может закончиться так, – вдруг начала оправдываться леди Матильда Монвир, нервно теребя манжет домашнего платья. – Шла на аудиенцию в надежде получить если не помощь, то хотя бы добиться справедливости. И его величество даже выслушал меня. Но когда озвучил своё решение, я…
Она остановилась и опустила взгляд. Её хрупкие плечи поникли, а выбившаяся из строгой причёски светлая прядь упала на бледный лоб.
Знаю, что она сделала. Ничего. Просто смиренно приняла волю императора. Даже не попыталась возразить и попросить изменить решение. Промолчала, как делала всегда.
Великие стихии, ну почему рядом нет папы?! Он бы уж точно не допустил, чтобы судьбой его единственной дочери распорядились, как какой-то глупостью. Он бы нашёл нужные слова, сумел бы отстоять свою точку зрения. И уж точно не смирился бы с таким унизительным решением. Как же хорошо, что характером я пошла именно в него.
– Эйра, но посмотри с другой стороны. После такого позора, который лёг на твою репутацию несмываемым пятном, ты всё-таки выйдешь замуж. Да ещё и за племянника императора, – попыталась убедить меня мама, но её голос звучал тихо и неубедительно.
– Он – настоящее чудовище! – выпалила я. – Отвратительный, беспринципный, гадкий! А ещё наглый и совершенно невоспитанный. Ты бы видела его дружков! Да это просто бандиты из тёмного переулка!
Леди Матильда покачала головой.
– Зато у него высокое происхождение, – она снова попыталась найти в этом отвратительном Армане хоть что-то хорошее.
– Он бастард! – напомнила я ей. – Сын старшей сестры императора неизвестно от кого. Ты же не могла не слышать эту историю.
– Да, я знаю, – проговорила она и опустила взгляд на свою тарелку. – Но его величество признал мальчика как родного племянника. Даже титул ему пожаловал. Арман Граниди – герцог Виторский.
– А ты знаешь, где находится это самое Виторское герцогство? – выдала я, не в силах скрыть ехидные нотки в голосе. – Прямиком возле Пустого леса. Можно сказать, что там самое опасное место во всей нашей империи.
На это мама ничего не ответила. Она так и сидела, сгорбившись, справа от пустующего места во главе стола, которое никому не позволяла занимать. А я, наоборот, никак не могла остановиться. Нервно вышагивала по столовой из стороны в сторону, отчаянно стараясь придумать выход из сложившейся ситуации.
Когда три дня назад я очнулась в своей комнате в общежитии и вспомнила, чем закончился бал, впала в настоящую ярость. Правда, она быстро сменилась сначала унынием, а затем и полной апатией. Я была не просто опозорена, а опозорена с шиком и фанфарами, и это видели столько людей, что даже представить страшно. Моя репутация оказалась уничтожена, убита, раздавлена. Да что говорить – я просто не знала, как вообще смогу теперь выйти на улицу, ведь слухи о произошедшем уже точно разлетелись по всей столице.
Ко мне в комнату стучались девочки, пытались подбодрить, но я так никого и не впустила. А когда наступила ночь, собрала вещи, выбралась из окна и банально сбежала. Очень хотелось отправиться на самый край империи, куда слухи, сплетни и новости долетают только через много месяцев, а то и вовсе не долетают. И я бы поступила именно так, если бы не два обстоятельства.
Первое ‒ мама. Она у меня далеко не самый сильный человек. Её изрядно подкосила ссылка отца и лишение нашей семьи всех капиталов. Если бы ещё и я сбежала, боюсь, она просто бы не выдержала.
А вот вторым обстоятельством оказалась учёба. Увы, магов в нашей стране обучали только в столичном университете. Слишком уж мало нас осталось, чтобы открывать учебные заведения в других городах. Но даже здесь одарённых набралось всего человек сорок, а сами магические способности являлись просто дополнением к основной специальности.
То есть, учиться мне было больше негде. И не на что. Мы и жили-то все последние годы только на мою стипендию да на жалкие подачки от императора. Они назывались выплатами за заслуги предков, и хватало их разве что на еду. Ах да, нам милосердно оставили особняк в центре столицы, который достался маме по наследству. Но вот денег на его содержание никто не дал. Так и жили.
Потому, сбежав ночью из общежития, я смиренно направилась домой. Решила, что побуду здесь хотя бы несколько дней, пока шумиха не уляжется, а потом вернусь к учёбе. Да и не было у меня иного выхода.
Поначалу даже не собиралась рассказывать маме о случившемся, не хотела её нервировать. Вот только она всё равно узнала.
Вчера вечером к ней явилась целая делегация из так называемого магического сообщества. Оно состояло из глав родов высшей аристократии, в чьих семьях ещё осталась искра магии. Они собрались в нашей бедной гостиной, где уже не осталось ни одной ценности, ни единой картины, и в ультимативной форме заявили, что пережитый мной позор оставить без внимания не могут.
Именно они уговорили маму отправиться к императору и потребовать справедливости. Даже не уговорили, а буквально заставили. Вынудили. Сама бы мама ни за что на такое не решилась. Ей бы духу не хватило.
Возможно, пойди она туда сама, всё бы закончилось для меня менее печально. Но с ней отправился лорд Даривор ‒ старый архимаг, глава того самого магического сообщества. И, судя по всему, решение императора его вполне устроило.
– Но ведь его величество не может меня заставить! – заявила я решительно. – Значит, просто откажусь от этого брака, и всё тут!
Мама медленно выдохнула и закрыла лицо руками. Она молчала довольно долго, а эта её реакция заставила меня откровенно испугаться.
– Император не сказал прямо, но… – проговорила она наконец, – …но дал понять, что твой отказ будет приравнен к неповиновению его власти. И тогда мы лишимся последнего… и дома, и выплат.
Я сжала кулаки в бессильной злобе. Очень хотелось закричать или разбить что-нибудь. Магия начала скапливаться внутри, а на кончиках пальцев появились сгустки энергии. Нет уж, нужно срочно успокоиться. В прошлый раз подобное едва не закончилось катастрофой. Не хочется признавать, но гадкий Граниди как-то остановил тот мой срыв. Хоть за это стоит сказать ему спасибо. Увы, с контролем у меня всегда были проблемы.
– Милая, – прочистив горло, сдавленно заговорила леди Монвир, – я слышала, что этот мальчик очень своевольный. Возможно, он сам откажется от свадьбы?
Услышав её предположение, я резко остановилась и посмотрела на маму с искренней заинтересованностью. Если так посмотреть, то она права. Мне совсем не верилось, что Арман Граниди вдруг покорно согласится на мне жениться. Тем более после того, что сам же и устроил. Кому вообще нужна опозоренная жена? Правильно, никому.
А ведь это даже хорошо. Мне вот совершенно не хотелось замуж. А теперь больше не придётся придумывать вежливый отказ от очередного брачного предложения. Не скажу, что их было очень много, но нескольким потенциальным женихам уже пришлось отказать.
Теперь же я, мягко говоря, порченный товар. И это даёт мне куда большую свободу, чем было раньше. Да, осталось только пережить возвращение в универ и убедиться, что Арман жениться не станет.
От этих выводов и мыслей, мне даже полегчало. Настроение, конечно, не вернулось, но вот аппетит появился. Тем более, что на ужин у нас сегодня был вкуснейший мясной пирог с овощами и лёгкий салат. Готовила мама сама, но это было её страшной тайной. Ведь леди не пристало возиться на кухне. Вот только денег на кухарку у нас давно не было, а жила с нами только мамина горничная Риша. Просто, когда мы распускали слуг, она одна попросилась остаться и согласилась работать у нас только за кров и еду. Зато теперь я могла спокойно жить в общежитии при университете, не волнуясь о том, что мама тут совсем одна.
– Ладно, не переживай, – решила я её успокоить. – Завтра отправлюсь в универ и попробую выяснить, как Арман отреагировал на желание императора его на мне женить.
– Пойдёшь в университет? – мама даже побледнела. – Но…
– Не волнуйся. Знаю, что без шепотков и пересудов не обойдётся, но бросать учёбу не стану. Выгнать меня не смогут, магов вообще запрещено отчислять. А значит, просто продолжу учиться.
Леди Матильда вздохнула, а на её глазах навернулись слёзы.
– Какая же ты у меня… – она шмыгнула носом, – упрямая. Совсем как Эдвард. Он тоже всегда во всём шёл напролом. И до чего это довело?
– Перестань, – я нахмурилась. – Мам, он вернётся. Однажды. Я верю в это.
– Оттуда никто не возвращается, – прошептала она и снова сжалась. – А если возвращаются, то совсем другими людьми.
Отвечать я не стала. Уже сотню раз пыталась убедить её, что папа ни за что не сдастся и сделает всё возможное, чтобы вернуться к нам. Но если поначалу она ещё прислушивалась к моим словам, то теперь уже нет. Пять лет прошло, и до сих пор мы не видели от отца ни единой весточки, ни одного письма.
И всё же я верила в него. Верила и надеялась на лучшее.