– Приехали, – загоняю внедорожник в гараж.
Он построен таким образом, чтобы можно было беспрепятственно пройти из гаража прямо в дом. На улицу выходить не придется.
Вытаскиваю ключ из замка зажигания, обхожу сзади авто. По пути нажимаю на кнопку, чтобы створки гаража закрылись.
И успеваю подхватить Аленку за мгновение до того, как она вылезет из машины.
– Ален, – предупреждающе рычу. Смеряю ее разгневанным взглядом. Самостоятельная, блин, моя! Вечно бежит впереди паровоза.
Я ненавижу, когда Михайлова так делает, и она об этом знает прекрасно! Но все равно делает.
Вот сколько раз повторять, чтобы просто сидела и ждала, когда я ей помогу? Упрямица, твою ж мать!
– Прости, – говорит, виновато хлопая пышными ресницами. Злость тут же рассыпается и улетает прочь. – Отвыкла.
И это ее «отвыкла» окончательно выбивает почву из-под ног.
Борюсь со вспышкой неконтролируемой, дикой ярости. Мне срочно нужно что-нибудь расколотить!
Ну Игорь! Я тебя раздавлю! Неужели ты не видишь, что уничтожаешь ее?!
Делаю глубокий вдох, заталкиваю эмоции так глубоко, насколько это возможно. Иначе за себя не ручаюсь.
– Не замерзла? Тошнить перестало? – уточняю на всякий случай. Только сейчас доходит, что нужно было сразу в больницу Аленку везти.
Но уже поздно. Мы приехали.
Открываю дверь, пропускаю девушку вперед. Носа достигает тонкий аромат ее духов, и меня снова накрывает.
Требуется время, чтобы успокоиться и снова нормально дышать. Кроет от ее близости. А от невозможности быть вместе разрывает на куски.
Дом нас встречает тишиной и уютом. После переезда я так и не позвал Савельевых в гости. Новоселье справляли совершенно другой компанией, и Игорь отказался к нам приезжать. Обещал потом, но так и не доехал.
Я тогда обижался, а теперь очень этому рад. Он не сможет найти ни меня, ни Алену. В кои-то веки у нас есть возможность побыть вдвоем.
– Как у тебя уютно, – мечтательно вздыхает Аленка, озираясь по сторонам.
Сердце щемит от ее слов. Интерьер создавался во многом по ее вкусу.
– Рад, что тебе понравилось, – говорю, тщательно контролируя голос. Но он в конечном итоге подводит, срываясь на хрип.
Беру стоящую на журнальном столике бутылку воды. Если я хочу выдержать эту ночь, то нужно начинать контролировать чувства к этой огненной девушке. Прямо сейчас!
Жестом предлагаю Алене взять одну из бутылочек, но она отказывается. Вечно скромничает. Твою ж мать!
– У тебя случайно не найдется лишней футболки? – спрашивает, пересиливая себя. Я ухмыляюсь, довольный.
Неужели Аленка, наконец, научилась просить? Надо же… И небо не рухнуло к нам на головы.
– Иди в ванную, раздевайся, – говорю ей и тут же получаю в ответ возмущенный взгляд.
Михайлова, чего я там не видел? Ну честно! Давай еще сделаем вид, что мы забыли нашу прошлую ночь!
Но Алена закрывается, прячется от меня. Снова.
Сжимаю эмоции крепче. В кулак. Я не хочу показывать ей свои чувства.
– Сейчас принесу тебе сухую одежду, – говорю совершенно спокойно. Кто б знал, скольких трудов стоит держать себя в руках.
Блин, почему ж так хреново-то? Отпустить ее так и не вышло… По-прежнему не выходит из головы.
Поднимаюсь на второй этаж, в свою спальню, за одеждой для Алены. Она уже должна быть в ванной, и я изо всех сил стараюсь не думать о ней.
Но мысли лезут в голову без спроса. Одна бурная фантазия сменяется новой, красочные картинки мелькают перед глазами, и они настолько реалистичны, что приходится остановиться и ухватиться за стол.
Не думал, что меня будет так сильно штормить. Это хреново.
Забираю из шкафа свою футболку, кручу в руках шорты, но их в последний момент возвращаю обратно. Футболки будет достаточно, я выше гораздо, она будет Алене до колен. И без этого сведет меня с ума.
Выдержать бы.
Спускаюсь, стучусь в закрытую дверь, Аленка с опаской слегка приоткрывает ее. Сквозь небольшую щелку просовываю руку, чтобы отдать одежду.
– Держи, – хриплю. Меня снова голосовые связки подводят.
Находиться так близко и вместе с тем так далеко просто невыносимо.
Внутри все горит, я едва сдерживаю порыв ворваться внутрь, усадить строптивицу на стиральную машину, впиться в губы поцелуем, забрать то, что принадлежит мне. Аленка не любит Игоря. Я знаю.
– Спасибо, – говорит, забирая футболку из моих рук. Снова соприкасаемся пальцами, и из груди воздух весь выбивает.
– Пожалуйста, – с трудом отвечаю. Отдергиваю руку назад, прислоняюсь затылком к холодной стене, закрываю глаза и пытаюсь хоть немного восстановить дыхание.
– Только не подглядывай, – плотнее закрывает дверь.
– Чего я там не видел, – бурчу недовольно.
– Максим! Мы договаривались! – вспыхивает, и эта вспышка острым копьем врезается в сердце.
Ага. Договаривались. А потом взяли и переспали. Снова.
– Как оденешься, меня не теряй, – предупреждаю. Уверен, если меня в доме не найдет, то ей хватит мозгов выйти во двор по такой холодине.
– Ты куда? – выглядывает сквозь щель в двери. Глаза перепуганные, как у загнанной в ловушку лани.
– Не переживай, – отмахиваюсь. – Скоро вернусь.
Испытание Аленкой я проиграл. Мои чувства оказываются сильнее здравого смысла.
Беру куртку, выхожу на мороз. Срочно нужно направить энергию в безопасное русло.