Ольга Федченко по прозвищу Ботаника
Ольга Александровна Федченко (1845–1921) оказалась в Средней Азии в составе научной экспедиции, руководимой мужем. Но у нее была и собственная исследовательская программа как у ботаника. За нее можно было бы порадоваться: одной из первых женщин Российской империи она получила возможность заявить о себе в науке. Вот только с «тонкостями Востока» и тогда была большая напряженка: Туркестан, Коканд, Бухара и прочие земли еще не полностью вошли в состав России, и все со всеми воевали, – не до ботаники там было… Да и экспедиция по Южному Тянь-Шаню, Алаю и Памиру по вполне объективным причинам была равносильна самоубийству.
Муж вернулся быстрее, чем она предполагала. Ольга вздрогнула, услышав его шаги: неужели отказ? И теперь придется возвращаться… Нет, этого не может быть. Тем более что туркестанский генерал-губернатор Кауфман заверил: осталось только уладить формальности с местным правителем.
Ольга Федченко по прозвищу Ботаника
Однако она, похоже, зря волновалась, Алексей стоял на пороге, и по его горящим глазам было ясно: хан дал добро.
«Хан принял меня в своем дворце. Аудиенция ограничилась только тем, что он взял письмо, которое я должен был передать от имени генерал-губернатора, спросил о его здоровье, прочел все письмо и сказал “якши” (хорошо)», – вспоминал позднее Алексей Павлович Федченко в своей книге «Из Кокана».
Значит, продолжению научной экспедиции по Средней Азии 1871 года быть.
Молодые ученые отправились в эти края еще в октябре 1868 года по решению Общества любителей естествознания, и до настоящего времени на пути следования их сопровождали военные. Теперь им предстояло пройти и изучить самый малоизведанный участок территории, которая формально находилась под местным ханским управлением. Маршрут да и сама возможность путешествия зависели от расположения Худояр-хана, и 12 июля русские узнали его волю. Сопровождать и охранять ученых теперь будут не соотечественники, а ханские джигиты. На душе у Ольги было радостно и тревожно. Муж уединился для переговоров с мехтером. Она решила не вмешиваться. Говорили долго, обсуждая подробности предстоящего передвижения. Алексей вечером за зеленым азиатским чаем рассказывал ей, как тот стращал его и рисовал мрачными красками тяготы пути. А напоследок, видно рассчитывая окончательно запугать чужестранцев-урусов, добавил вроде как между прочим, что местные жители для безопасности при ходьбе по горам привязывают поперек тела длинную палку, чтоб зацепиться при падении.
«Я поблагодарил его за эти сведения, но сказал, что надеюсь на себя и на Ольгу Александровну, потому что уже и прежде приходилось нам путешествовать по дурным, горным дорогам». Возможно, эти слова окончательно добили кокандца, и он удалился.
Немного истории
Кокандское, или, как в то время говорили, Коканское ханство, раскинулось от низовьев Сырдарьи до реки Или. Его крупнейшими городами были Коканд (Кокан), Ташкент, Андижан. В 30–40-х годах XIX века в эту область Средней Азии стали проникать англичане с вполне конкретными намерениями. Но перспектива подобного соседства не входила в планы Российской империи, и потому в 1864–1867 годах были взяты Туркестан, Чимкент, крупнейший экономический центр Кокандского ханства – Ташкент, а затем присоединена часть территории враждовавшего с Кокандом Бухарского ханства. Из завоеванных земель в 1867 году было образовано Туркестанское генерал-губернаторство с центром в Ташкенте. Считая основной своей задачей продолжение войны с Бухарой, первый туркестанский генерал-губернатор К.П. Кауфман не спешил с операциями против Коканда. Наоборот, желая укрепить свой тыл, он вошел в соглашение с местным ханом Худояром и 29 января 1868 года заключил с ним мирный договор, который утверждал равные права русских купцов в Коканде и кокандских в России.
Так что формальных препятствий для того, чтобы в экспедицию по Южному Тянь-Шаню, Алаю и Памиру отправился крупный русский ученый Алексей Павлович Федченко (1844–1873), не было. Он был разносторонним ученым-натуралистом. Его в равной мере интересовали геология и климат, растительный мир и животные, этнография и антропология. Руководителя экспедиции сопровождала молодая жена Ольга, такая же неутомимая, как и он, путешественница. Однако про эту женщину нельзя было сказать, что она последовала за своим мужем только лишь по большой любви, желая быть рядом и во всем ему помогать. Нет, конечно же и любовь была, и желание следовать и помогать тоже не стоит сбрасывать со счетов, но, помимо того, у Ольги Александровны был круг собственных научных обязанностей, утвержденных за ней Обществом любителей естествознания. Так что она, можно сказать, была незаменимым членом экспедиции. В ее задачу входил сбор растений для гербария и зарисовка видов нового края. Кстати, впоследствии они были изданы в виде альбома из 14 больших литографий. И в Туркестан она поехала как вполне состоявшийся и известный в научных кругах специалист, что было в те годы большой редкостью.
Их сблизили бабочки и стрекозы
Ольга Александровна Федченко (в девичестве Армфельд) родилась 18 ноября 1845 года в Москве, в многодетной семье, прямо в здании самого Московского университета, где ее отец – профессор университета и инспектор Николаевского института при Воспитательном доме, – имел квартиру. Из девяти детей (пяти сыновей и четырех дочерей) Ольга была третья. До одиннадцати лет она воспитывалась дома, училась музыке, рисованию, английскому языку, затем, возможно, по протекции отца, поступила в Николаевский институт. Летом юная Оленька вместе с семьей ежегодно выезжала на дачу в село Тропарево Можайского уезда. В те годы ее занимало составление всевозможных коллекций. Она собирала насекомых, яйца птиц, составила гербарий местной флоры. Наверное, девушке было приятно, что собранный ею в 1861–1862 годах гербарий был использован известным ботаником профессором Н.Н. Кауфманом при создании капитального научного труда «Московская флора». Но, кроме ее работы, при составлении данного справочника ученому пригодился гербарий еще одного студента – Алексея Федченко, – он тогда учился в Московском университете. Ну разве это не сама судьба? Однако в тот момент звезды для них еще не сложились… Все произошло несколько позднее, когда однажды Ольга для определения и классификации собранных ею яиц и насекомых по совету отца обратилась к ученому Н.К. Зенгеру, который работал в Зоологическом музее университета. Именно там Ольга Армфельд и познакомилась со своим будущим мужем. Студент Московского университета был увлечен сбором двукрылых насекомых, она тоже подключилась к работе и пополнила энтомологическую коллекцию насекомыми, собранными ею летом в Можайском уезде. Словом, они сошлись на бабочках и стрекозах. Ее помощь оказалась неоценимой для Алексея, так как именно благодаря Ольге он смог расширить «Список двукрылых насекомых губерний Московского учебного округа», который стал его первой печатной работой по зоологии.