Ум же, отец Всего, будучи жизнью и светом, породил человека, подобного ему самому, коего и возлюбил как собственного потомка; ибо в высшей мере прекрасен был тот, обладающий обликом своего отца; следовательно, Бог естественным образом возлюбил собственную форму, и вверил Он ему все творения.
Описание переживания: пронизывающая простроенная мощь. Знание о том, что внизу и что вверху. Понимание и сила. Звенящее состояние, очень яркое.
Вопрошающий: Здравствуй, Гермес. Можно задать тебе несколько вопросов?
Гермес Трисмегист: Здравствуйте. Я готов отвечать. Информацию давать, находясь в ваших полях, сложно. Потому что нужно тонко и объемно приспособиться к языку и к вашей способности воспринимать мысли и чувства. Я могу сказать только то, что вы можете и готовы услышать. О том, что вы слышать не хотите, я говорить не могу. Информация, которую я излагаю, проходит через множество смысловых фильтров, прежде чем превратиться в слова. Поэтому и мне нужно время, чтобы перестроиться. У меня, Гермеса, своя специфика – информационная алхимия, поэтому у нас с вами много точек пересечения. Мы можем пересечься на восемьдесят процентов.
В.: А много еще людей, с которыми ты пересекаешься плотно и осознанно, как с нами?
Г. Т.: Я сопровождаю очень многих, но осознанный контакт (с большим количеством точек соприкосновения) у меня на Земле всего с несколькими десятками людей. Причем не все из них понимают, с кем имеют дело, впрочем, для них и для меня этого достаточно…
В.: И ты входишь в тесный контакт в основном с людьми и с проектами, которые носят алхимический, трансформационный характер?
Г. Т.: Да, я имею отношение, в принципе, ко всему в этом мире, например, к компьютерным технологиям, к фармацевтике…
В.: У тебя тоже есть свои приоритеты?
Г. Т.: Конечно.
В.: А в воплощенном виде ты существуешь?
Г. Т.: Нет. Я существую как Дух.
В.: Но ты ведь был человеком?
Г. Т.: Да, очень давно, в Египте. И этот человек не мог полностью вместить весь мой потенциал.
В.: И больше ты не воплощался?
Г. Т.: Нет. Но я воплощаюсь посредством контакта с теми, кто осуществляет мои идеи и проекты.
В.: Например, как это происходит сейчас?
Г. Т.: Это один из вариантов. Есть люди, которые реализуют мои программы.
В.: А мы проводим какие-то твои проекты?
Г. Т.: Еще бы. Тот же Магический Театр, в том числе.
В.: А кто еще стоит за Магическим Театром?
Г. Т.: Еще команда, косвенно касающаяся этой темы.
В.: Магический Театр насколько реализует задуманное вами?
Г. Т.: Сейчас уже процентов на семьдесят. Если сохранить тот дух, который есть сейчас, и убрать личностные мотивы (например, стремление «пускать пыль в глаза»), то будет значительно лучше. Людям нужно понимать, что происходит. Иногда вы не даете им такой возможности, уходя в сторону таинственности. Но могу отметить, что вы создали очень благоприятные условия для реализации нашего проекта. Это не часто встречается. Вообще же Магический Театр – явление хоть и масштабное, но он не для всех. Нужна мягкая душа, чтобы туда попасть… Готовая душа. Кстати, подобных проектов у меня много. Хеллингеровские расстановки[2], например, тоже, и еще многое.
В.: Скажи, пожалуйста, ты осознаешь себя как «я»?
Г. Т.: Что ты имеешь в виду?
В.: Воплощенный человек осознает себя как некое «я»…
Г. Т.: Я осознаю себя как «я», но не как образ «я», который вам – людям – нужен для развития. Это кольцо «я» – образ «я», который есть у людей. Я в нем не нуждаюсь. Вам оно необходимо, чтобы воплощать то, что иначе невозможно. Я сейчас совершенен. Но если бы не был совершенным, то не мог бы достичь совершенства без образа «я».
В.: То есть тебе нужно было в свое время быть человеком?
Г. Т.: Да, чтобы понимать людей.
В.: Но ведь существуют высокие Сущности, которые никогда не были людьми…
Г. Т.: Ну и что?
В.: Они ведь тоже понимают нас?
Г. Т.: Думают, что понимают. Они понимают людей, но в доступном им срезе. Для чего человек воплощается? Чтобы хлебнуть всего человеческого. А эти Сущности постигают вас, но как чертеж, своего рода. Большинство из них более механичны, чем люди. Например – Архангелы. У них нет свободы выбора…
В.: А у тебя свобода выбора есть?
Г. Т.: Да.
В.: Из-за того, что ты был человеком?
Г. Т.: В том числе, из-за этого. Например, Архангел, если говорить на вашем языке, – представитель исполнительной власти. А я – законодательной. Каждый человек тоже может быть и исполнителем, и законодателем.
В.: А Крайон[3] куда относится?
Г. Т.: Как и Архангелы – к исполнителям. У него очень обширное сознание, но в то же время – лишь в определенном спектре.
В.: То есть все-таки те, кто когда-то были людьми, – у них сознание объемнее?
Г. Т.: Несомненно. Не стоит обольщаться Космосом. И, кстати, некоторые так называемые контактеры, которые пишут о сознании, живущем в других областях Вселенной, на других планетах, во многом правильно отмечают, что возможности Земли уникальны. На других планах существования жизнь более однообразна, чем у вас. Грубо говоря, если на Земле человек имеет семь тонких тел, то в других мирах – в среднем два-три. Вот и подумай…
В.: Два-три? А какие?
Г. Т.: Ну, скажем, астральное, ментальное и будхиальное. Вот и представь себе существование с такими потенциями.
В.: То есть Земля – это уникальная по возможностям планета?
Г. Т.: Одна из… Мне известно, что существуют еще три планеты подобного качества, но там своя специфика. У вас бытует мнение, что Земля – это место для исправления душ. Это не так. Есть такая планета, которая действительно предназначена для исправления, и условия на ней более тяжелые. А Земля дает возможности и для исправления, и для развития того, что нигде и никак иначе не развить.
В.: Почему же большинство людей на Земле страдают? И живя, и умирая?
Г. Т.: Эпоха сейчас такая.
В.: Это ведь не только сейчас, но несколько тысячелетий…
Г. Т.: Я и говорю, что это эпоха. Она ведь не годами и не столетиями измеряется, а как раз тысячами лет. И то, что Солнечная система попала в некое облако неблагоприятных энергий, – это тоже верно. И еще – у человечества накопилось большое количество недоделок. Если говорить на вашем языке – незавершенных гештальтов[4] в общечеловеческом масштабе. Все откладывали, надеясь непонятно на что, и вот пришла пора разбираться. Дальше откладывать некуда. Опять же – ярко выраженные, личностные, эмоционально окрашенные пристрастия людей… Как ты думаешь, где бы я был, если бы имел эмоционально окрашенные пристрастия?
В.: Где?
Г. Т.: Я был бы в Аду…
В.: А что такое Ад? И как это сочетается с идеей перевоплощений? Ад и Рай – это не метафоры?
Г. Т.: Ад и Рай – это позиции сознания.
В.: И туда попадают навечно?
Г. Т.: Нет, не навечно. А почему ты спросил?
В.: Существует христианская модель мироздания, согласно которой души после смерти попадают навечно в Ад или Рай…
Г. Т.: Эта модель – пугало, чтобы деньги собирать. И там, в Аду, долгое время – по земным меркам – парятся как раз те, кто подобные модели насаждает и запугивает ими людей.
В.: Надеюсь, что и они, очистившись, перевоплощаются?
Г. Т.: Поджарятся как следует, потом перевоплотятся. Пока эти убеждения не выгорят в них… А мера определяется самим человеком, его деяниями.
В.: Почему для большинства людей закрыта информация о прошлых воплощениях?
Г. Т.: Они ее не хотят сами. Нужно безразлично относиться к своей судьбе, чтобы получить достоверную информацию. А глюков у людей на этот счет тоже предостаточно. Лишь немногие получают реальные откровения о предыдущих жизнях. Дело в позиции «делателя». Пока человек находится на этой позиции, а таковых – подавляющее большинство, он считает, что «знает», как оно все на самом деле. И лишь когда человек становится отрешенным от собственных эмоционально окрашенных приоритетов и желаний, тогда появляется шанс получить живую информацию. Таких людей на Земле очень мало.
В.: Поясни, пожалуйста, про позицию «делателя».
Г. Т.: Это, выражаясь вашим языком, одна из субличностей. Ты должен исчерпать субличность, чтобы стать самим собой. Но, к сожалению, большинство людей так всю жизнь и остаются «делателями».
В.: Тогда нужно прийти просто к созерцанию?
Г. Т.: Что субличность «делателя», что субличность «созерцателя» – это все равно не ты. Ты входишь по своему желанию в ту или иную субличность. «Делатель» нужен на определенном этапе жизни человека, до определенного момента, чтобы включить некую творческую активность. Но ловушка заключается в том, что, когда эта активность включилась, человек становится ее рабом. Рабом «делателя». Это как в даосизме – ложное промежуточное знание, которое нужно-таки ученику, прежде чем он подойдет к Знанию. Сама субличность «делателя», ее атмосфера проникнута борьбой. Одна из основных причин, по которым люди слипаются с «делателем», – доказать, что они достойны поощрения, любви, а не поругания. А поругание у большинства людей, так или иначе, случалось в детстве, поэтому этот момент запечатлелся и вошел в субличность «делателя». Образуется замкнутый круг… И «делатель» непосредственно связан с тем, что в широком смысле слова называется неврозом. Когда не нужно ничего никому доказывать, то и невроз пропадает. Но это случается с немногими людьми.
В.: Что человеку нужно делать, чтобы исчерпать «делателя» и прийти к себе?
Г. Т.: Скорее, не делать… Первым шагом может быть тот же «созерцатель». Это тоже образ, который появляется еще в детстве. Это предоставленный самому себе маленький человек, лишенный возможности действовать. Его оставили одного, без инструкций. Просто «Стой тут» – и он погружается в свой внутренний мир. Именно поэтому присутствует ощущение, что чего-то не хватает. А не хватает именно жизни. Ты знаешь, что с тобой никто ничего плохого не сотворит, поэтому ты спокоен, но и делать ничего нельзя. Глубинного созерцания в этом нет.
В.: А как сделать шаг к себе?
Г. Т.: Посмотреть, находясь в «созерцателе», к чему душа потянется, выждать некоторое время. Здесь ничего нельзя притянуть. Выждать – да. Иногда этот процесс у людей происходит спонтанно после пересмотра жизненных ценностей в возрасте около сорока лет.
В.: Кризис среднего возраста…
Г. Т.: У вас это называется так… Когда надоело все, чем человек занимался раньше, а что делать вместо этого, он еще не знает. Тут совет прост, хотя и труден в исполнении: избавься от лишней мотивации, и тогда что-то станет тебе действительно интересно.
В.: Эта излишняя мотивация связана, видимо, с ожиданием успеха и тщеславием?
Г. Т.: Долг, тщеславие, тяга к признанию, необходимость кому-то что-то доказывать… Ощущение своей особой миссии, «призванности»…
В.: То есть делать только потому, что это интересно, а не потому, что от этого должен быть некий эффект?
Г. Т.: По простому говоря, да. Душа радуется, когда ты что-то делаешь, – это единственная мотивация. Только тогда открывается высший смысл. А известность, успех, ощущение великой миссии – все это тлен.
В.: Скажи, пожалуйста, Гермес, а в твоей сфере обитания существует некая пирамидальная иерархия или нечто иное?
Г. Т.: Некое подобие иерархии определяется уровнем вибраций. Никто не мешает каждому из нас изменить качество вибраций. Но чем выше планку ты себе ставишь, тем больше на тебе ответственности, тем больше от тебя требуется безупречных усилий. Здесь есть законы, с которыми я должен считаться, и я должен изучить эти законы, чтобы совместить с ними свои цели, – отсюда и уровень выбранных мной вибраций. Понятно?
В.: Да. А откуда у тебя свои цели? Ведь ты чистый Дух? У тебя существуют тонкие тела, или твоя структура другая?
Г. Т.: Структура другая. Можно, довольно грубо упростив ситуацию, сказать, что я целиком пребываю в атманическом теле. Но могу по своему желанию выстраивать себе и другие тела, вот как сейчас, например.
В.: Скажи, пожалуйста, Гермес, на твоем уровне вибраций – большая команда?
Г. Т.: Довольно большая.
В.: Из тех, кто были людьми?
Г. Т.: В основном – да, это те, кто были людьми. Но есть и иные, хотя у них более узкая специализация.
В.: А примерное число?
Г. Т.: Тысячи Сущностей…
В.: Среди них есть те, кто жил на Земле недавно? Ну, скажем, в девятнадцатом-двадцатом веках?
Г. Т.: Есть. Несколько христианских святых. Несколько мастеров цигун. Шаманы есть.
В.: А вот, например, такие мистики двадцатого века, как Георгий Гурджиев?
Г. Т.: Гурджиев как раз парится сейчас в том самом месте, которое мы условились называть Адом. Ты думаешь, что он был чист? Нет. У него были ярко окрашенные приоритеты. И гордыня в том числе.
В.: И он пока еще не перевоплотился?
Г. Т.: Пока нет. Земных лет тридцать ему еще там париться.
В.: А обычный человек через сколько лет перевоплощается?
Г. Т.: По-разному. Все зависит от пути человека – от того, что у него на душе. В среднем – от двадцати до семидесяти лет. Совсем простые люди могут и быстрее воплотиться, даже через год после смерти. А тот, у кого уже багаж за душой, тому нужны условия соответствующие, и они этих условий порой долго дожидаются.
В.: А, например, Ошо Раджниш? Какова его доля?
Г. Т.: Он тоже навешал на себя немало отягощающих его грузов, но все же ему намного легче, чем Гурджиеву. Он задел разные механизмы манипуляции, и на него ополчились разные силы, которые подпортили ему душу. Многое он делал с обидой. Полной чистоты у него не было. Ему не так уж сейчас плохо, но и не сказать, что хорошо…
В.: А Карл Юнг?
Г. Т.: Ум у него буквально божественный. Но сам он был – пешка в руках идеологического эгрегора. Так или иначе, его учение уводит человека от себя. Именно потому, что у него божественный ум. Он заменяет познание человека своим учением. Так рискует «попасть» любой глашатай мудрости. И чем ярче человек, тем больше искушение. Искушение навязать свою мудрость другим. Чтобы следовали за ним, а не искали себя… Сильнейшее искушение, которое не преодолели многие мудрецы и так называемые «учителя». Идя за такими «учителями», люди рискуют утратить себя. И когда нужно сделать свой выбор – там уже никакой гуру не поможет. Любой наставник хорош до тех пор, пока он не мешает свободе человека.
В.: А Алистер Кроули?
Г. Т.: Все сказано тем, что это маг. Маг – раб своей силы. Но Кроули был близок к тому, чтобы разотождествиться со своей силой. Очень близок. Причем такие воплощенные люди нужны на Земле. Какой бы ни был тонкий невоплощенный учитель, он не может передать свое намерение полноценно. Ему нужен воплощенный проводник. Хотя вопрос о воплощенных и невоплощенных наставниках очень сложен, и я не могу сейчас вам передать то, что вы не можете вместить.
В.: А Иисус по уровню вибраций выше тебя?
Г. Т.: Конечно, но он по доброте своей до нас снисходит.
В.: А есть кто-то, кто выше Иисуса?
Г. Т.: Есть.
В.: Это тоже те, кто был в свое время людьми?
Г. Т.: Нет. Есть Существа Богорожденные и Богосотворенные…
В.: Но ты же говорил, что Архангелы – исполнители…
Г. Т.: Архангелы – да. Есть исполнители разного уровня и законодатели разного уровня. И все это очень условно и относительно. Для какого-нибудь человека, никогда ни осознанно, ни неосознанно не входившего в высшие сферы сознания, Архангел Михаил, к примеру, вполне может быть воспринят как Бог в самой своей высшей ипостаси. Хотя он – Исполнитель, а не Законодатель.
В.: Нам известны имена тех, кто выше Иисуса по вибрациям?
Г. Т.: Их много, и дело не в именах.
В.: Что же является Высшей инстанцией во Вселенной?
Г. Т.: Сама Жизнь и является… Все взаимосвязано, и нет чего-то одного, что может перекрыть другое. Я давно, еще в земной своей жизни говорил: «То, что наверху, то и внизу». А для конкретного человека важна дифференциация, чтобы он мог к кому-то обратиться. Адрес, так сказать. А вообще это неописуемо… И Иисус, и Троица, и я, и еще многие – все это Лики Единой Жизни.
В.: Вот про адрес… Обратившись к какому-то адресату из Тонкого мира, человек может получить некое знание? Или импульс к действию?
Г. Т.: И то, и другое, если обращение будет искренним. Само искреннее обращение уже содержит в себе ответ, так как это – поступок, энергоемкий поступок. А любое серьезное знание всегда требует энергозатрат.
В.: Что это значит?
Г. Т.: Чем важнее знание, тем больше усилий нужно приложить, чтобы добыть его. Поэтому то, что я говорю, далеко не каждый сможет понять.
В.: А что же тогда многочисленные контактеры, через которых передают информацию высшие Сущности? Кажется, что их информация однозначна и как-то упрощенно-уплощенно прямолинейна. Является ли она действительно серьезным знанием?
Г. Т.: Отчасти. Там фильтры очень мощные, поэтому и смыслы доходят примитивные. Сейчас, в нашей беседе, тоже ведь присутствует система фильтров, как я уже говорил. И я сообщаю далеко не все, что знаю и могу сказать, но только то, что вы в состоянии понять. Здесь меньше фильтров, чем в ченнелинге, рассчитанном на массового читателя, но они все равно есть. Но сам ченнелинг допустим и иногда нами поддерживается, по разным причинам. Одна из причин – это просьба людского коллективного бессознательного – в ответ на засилье церковных догматов. Ченнелинг смягчил жесткость религиозных постулатов и линейность религиозного мышления. Он оказался полезен для простых людей, которые поняли, что, оказывается, можно мыслить иначе… Хотя для тех, чье мышление свободно исследует труды Отцов Церкви и религиозную философию, ченнелинг может казаться, безусловно, примитивным явлением, не заслуживающим уважения. Но любое знание – адресно. И актуально в разные периоды времени. Так что для многих ченнелинг – это разрешение, позволение выйти за привычные границы разума.
В.: А то, что ты говоришь сейчас, это не ченнелинг.
Г. Т.: Это уже коллективное творчество. Здесь сейчас присутствуют трое: я и вы вдвоем. В этом общем поле рождается информация. Вы обусловливаете этот процесс, и я с этим согласен…
В.: Какой тебе в этом интерес?
Г. Т.: Процесс! Я вечен и бесконечен, и знаю это. Мне интересно. Есть Игра… Мне интересно играть и чувствовать, проживать, как это бывает. Наблюдать за тем, какие процессы провоцируют мои действия в сознании людей, в коллективном бессознательном. Ведь этого не было раньше. Происходят перемены. Меняются взаимосвязи между людьми… Это же прикольно, в конце концов.
В.: Я так понимаю, что тебе не чужды приколы! Да и всей вашей компании!
Г. Т.: Естественно! Извини, а как без этого! А что же, нам следует сидеть тут с постными рожами, выражаясь земным языком, да только молитвы читать? Это Жизнь, в которой столько оттенков… Глупо отказываться от нее.
В.: Но ведь вы играете судьбами людей. И от этого кто-то радуется, а кто-то страдает…
Г. Т.: Нет, здесь все честно. Играем мы только по правилам и только с теми, кто согласен играть. Ведь вы же согласны, верно? Мы не вмешиваемся в судьбы людей, которые того не хотят. И хотя у многих из нас есть приоритеты и интересы, они не имеют эмоциональной окраски, и мы не привязаны к этим приоритетам и интересам.
В.: А вот технический прогресс, развитие цивилизации – это с вашей подачи?
Г. Т.: Поначалу мы сопротивлялись, потому что подача была не наша. Подача шла от так называемых инопланетян. От гостей с других планет. Это были их эксперименты.
В.: А им это зачем?
Г. Т.: Тоже интересно. По закону гостям мешать нельзя, если они приходят с безупречными намерениями. Так долгое время и происходило. Но потом они начали устраивать эксперименты с внедрением в сознание людей идей технического прогресса. И мы сначала протестовали. Первичное состояние на Земле было целостным и гармоничным – это состояние изначальной гармонии хранится в генетической и инкарнационной памяти… Но когда-то кому-то из людей пришло в голову, что все может быть иначе… Это был свободный выбор, а мешать человеческому выбору боги не могут. Инопланетяне же воспользовались ситуацией и стали подкидывать идеи, которые постепенно привели к расколу целостности, который вы наблюдаете сейчас. С другой стороны, мы видим огромное разнообразие форм и экспоненциально растущий технический прогресс…
В.: Теперь вы поддерживаете инопланетные эксперименты?
Г. Т.: Мы не мешаем им. Можно сказать, что мы играем и в это. Мы следим за тем, чтобы вред, все-таки, был минимальным. Потому что органическая жизнь зависит от очень многих параметров, и если хоть один из них серьезно изменится, этот мир окажется под угрозой. Поэтому среди наших проектов, которые вы, люди, реализуете, много экологических программ.
Инопланетянам же интересна своя игра: вооружение, атомная бомба… Лишить человека свободы выбора невозможно, а искушений очень много, поэтому сейчас Земля – это огромный полигон для выступления самых разнообразных сил. Здесь сталкивается много интересов. Уничтожения Земли никто не желает. Инопланетяне – тоже. Но им интересно, как люди распорядятся теми или иными открытиями. И они не церемонятся… Им важен результат, а не то, какой ценой он достигнут. Те, кто родом с Земли, ценят Жизнь во всех ее проявлениях. А инопланетянам по закону мешать нельзя, можно только использовать их слабые места. И часто «инопланетянские» программы натыкаются на защиты, которые никак не обойти. Например, какая-нибудь техника вдруг начинает давать сбои…
Интерес инопланетян состоит в том, чтобы исследовать загадочную душу землян, имеющих свободу выбора, которую никакими компьютерными программами не просчитать, условно говоря. Они пытаются своими средствами сделать людей предсказуемыми, одинаковыми, внедряют различные системы образования, которые ничего, кроме сужения сознания, не дают, если говорить начистоту. А человек все равно непредсказуем. Сами-то инопланетяне предсказуемы. Они более развиты технически, но их собственная структура намного проще, чем человеческая. У них нет свободы. И человек для них – загадка, которую они пытаются решить. Но безуспешно…
В.: Ты можешь сказать, что ожидает Землю в обозримом будущем?
Г. Т.: Пока шансы Земли на выживание – пятьдесят на пятьдесят. Многое решится в ближайшее время. Дело в том, что есть еще одна сила, которая вмешивается сейчас в судьбу Земли и в судьбы людей, и которая играет не по правилам. Это неблагоприятная энергия, в полосу которой попала Солнечная система. Еще несколько лет вы будете находиться под влиянием этой силы, и вот сможете ли ей противостоять, до конца не понятно. Даже мы тут не сможем помочь без ваших усилий.
В.: Какую энергию ты имеешь в виду?
Г. Т.: Ее можно условно представить как межгалактическую пыль. Инопланетяне – это существа, а пыль – это субстанция, напоминающая некий вирус. Вирус, который устроен не как клетка, а как нечто, напоминающее недокрученную спираль. Вроде ДНК, но именно недокрученную – это наиболее подходящая метафора. И именно потому, что этот вирус не является по природе своей чем-то целостным, он чрезвычайно мутабелен.