К полудню удалось преодолеть не меньше тридцати километров. Несмотря на извилистое русло и высокую плотность прибрежной растительности путь давался легко. Особенно по сравнению с джунглями, где каждый километр отнимал столько сил, что их могли компенсировать лишь горы диких бананов. По берегам валялись живые «бревна» крокодилов. В отличие от земных родственников у них была разноцветная шкура и высокий костяной гребень на уродливой голове. Может, это были и не крокодилы вовсе, а ящеры триасового периода. Однако две потенциальные жертвы, видимо, выглядели слишком опасно даже для них, поэтому никто из гадов не сорвался с места, чтобы протаранить лодку.
Во время пути орк то и дело извлекал из мешка добычу и подолгу с восторгом рассматривал ее. Простукивал, нюхал артефакт – разве что на зуб не пробовал. Я, хоть и был раздосадован проступком подчиненного, распекать его не пытался. Сделанного не изменишь. Но колдовская бутыль привлекала и мое внимание. Судя по восхищенным комментариям соратника, емкость время от времени как будто случайно меняла температуру и даже содержимое. Оно то походило на ртуть, то на замороженную минеральную воду. То на раскаленное оливковое масло, то на влажный туман, в котором плавают светлячки, а то на гроздь изумрудных пузырьков. Один раз даже показалось, что в артефакте находится обыкновенный мелкозернистый песок.
– Эх, не к добру ты стянул у дохлых магов их собственность, – не выдержал я. – Лучше бы кусок пленки оторвал!
Я наконец вспомнил, что такой же «материал» показывал на мэллорне эльф. Вспомнил и полезные свойства, которыми обладает пленка. А от этой бутыли черт знает чего ждать! Может, это бомба с часовым механизмом? Или с каким-нибудь другим, который вынудит ее жахнуть в один несчастливый момент? А что, если доисторические маги были некромантами и заточили в артефакт заклятье, которое медленно превращает владельца в зомби? Не хотелось бы мне однажды ночью обнаружить рядом с собой ходячий труп вместо Зака.
Когда солнце поднялось в зенит и организм отреагировал на это обильным потоотделением, решили сделать привал. Орк в очередной раз неохотно спрятал добычу в мешок, на самое дно, и вернулся в образ простого диверсанта. Следовало не только подкрепиться, но и определить местоположение. Ни мне, ни соратнику совсем не хотелось попасться в лапы гоблинам так же нелепо, как давеча.
В метре от илистого берега, когда дно лодки заскребло по дну, Зак спрыгнул в воду и стал вытягивать посудину на сушу. Характерный крокодилий профиль, притаившийся в кустах, я заметил случайно. И заорал:
– Берегись! Справа!
Умение быстро исполнять приказы командиров пришлось кстати. Орк успел отпрыгнуть вбок. Мощные челюсти клацнули в сантиметре от его ступни. Тварь вновь изготовилась, чтобы броситься на Зака. Хвост ее бешено дернулся и ударил в борт лодки, отчего я вывалился в воду, не успев пустить в ход малый жезл. Видимо, этот звук и отвлек гада от повторного прыжка – он повернул чудовищную пасть к источнику звука. Я не растерялся, и крокодил получил в глотку ветвистый разряд молнии. Над рекой разнеслось звучное эхо, вокруг взбалмошно заголосили обезьяны и птицы.
Разноцветный гад дернулся и затих, изогнувшись в нелепой позе. Магический разряд вскипятил мозг, второго выстрела не потребовалось.
На ватных ногах я выбрался из воды и сел на шершавую тушу крокодила. Руки ходили ходуном, жезл чуть не выпал из ослабевших пальцев.
– Сказал же тебе, тут полно крокодилов, – пролепетал Зак, выбираясь из куста. Кожа на его лице посерела от пережитого ужаса, а губы подрагивали.
Я смог оправиться от испуга только после того, как съел банку тушенки и зажевал ее недозрелым плодом манго. Лодку пришлось бросить. После удара крокодильего хвоста починить ее смог бы только настоящий таха. А Зак все-таки не до конца прошел испытания, и веры ему не было. К тому же очень быстро вокруг поверженной твари стали скапливаться крокодилы и прочие хищники помельче. Они ворчали в кустах, заставляя нас крепче стискивать оружие. Монстры хоть и не спешили вылезать из укрытий, но порядком нервировали.
Латать пробоины в такой враждебной обстановке было проблематично. Конечно, можно было бы перестрелять всех тварей поголовно, залив джунгли и воду в реке кровью, но это было бы слишком жестоко. Миротворцы так не поступают.
– Ладно, уточним местоположение, и вперед, – распорядился я.
Закинув пустые банки в кусты, откуда тотчас раздался скрежет зубов по жести, мы склонились над картой местности. Я запомнил несколько последних поворотов реки, а потому быстро ткнул пальцем в нужную точку.
– Вот, смотри, нам нужно строго на юг. Еще семь километров, и мы у цели. Можно, конечно, идти вдоль Касаши до самого Каса, но это рискованно. Наверняка берега кишат не только крокодилами, но и рыбаками.
– Ты боишься рыбаков, брат? Тоже детская фобия?
– При чем тут фобия! – рассердился я. – Просто они добывают рыбу не удочками, а гарпунами. Засадят с перепуга острие в бок, тут и конец диверсанту Маггуту.
– Да, гарпун штука опасная… А что дальше?
Вопрос мне совсем не понравился, потому что ответа на него я пока не знал.
– Вот пока идешь – думай. И я тоже буду.
Мы выволокли обломки судна на берег и затолкали в кусты. Теперь это свидетельство нашего бегства не было заметно с реки. Хотя опытные охотники, конечно, сумеют разглядеть следы. Однако я надеялся, что мудрый Гушшах-Бижи не станет высылать за нами погоню и вообще постарается скрыть от других вождей сам факт пленения чужаков. Этот правитель был заинтересован в прекращении войны и вряд ли поверил в мою басню о «военных геодезистах».
Памятуя о позорном пленении, мы двигались так тихо, как только возможно. Но и сил это отнимало раза в два больше, чем обычный размашистый шаг по джунглям, когда рука смело отбрасывает лиану вбок, а подошва неумолимо впечатывается в череп неповоротливой ящерицы.
К сожалению, пронырливые обезьяны не очень-то верили в наши добрые намерения и старались оповестить всех в округе, что некто чужой крадется в зарослях. Поэтому я принял решение переждать светлое время суток и подобраться к Касу во мраке.
Разжечь костерок мы опять не рискнули. Слишком уж близко было поселение, и дым мог выдать нас бдительным гоблинам.
– Ну что, план готов? – полюбопытствовал Зак. Лежа на взгорке, в тени высокой пальмы, он поедал фрукты, добытые за минуту до этого. – Как мы пристрелим этого парня? Люсьен-то погиб. За снайпера у нас теперь ты, как я понимаю.
– Зачем же обязательно стрелять? У нас и файерболы есть.
– Ладно, как ты метнешь в него файербол?
– Почему обязательно я? У тебя тоже рука есть, даже две.
– Ты доверишь мне этот сложный этап операции?
– Естественно, ты же подрывник. К тому же доказал свою меткость в деревне.
– Вот еще! Сравнил священное копье с файерболом! У меня, может, все еще нервы не в порядке после старух и крокодила. Вон как руки дрожат.
– Уймись, солдат. Для метания файерболов у нас есть подствольник. Я просто проверял твою готовность пожертвовать собой ради великой цели.
Я задумался. Во время утомительного перехода все мое внимание отнимали рельеф местности и тщетное желание оставаться незаметным для зверья. Теперь же пришло время всерьез озаботиться планом. До поселения Черного Шамана оставалось всего два-три километра, и откладывать разработку операции было уже невозможно.
– Есть одна задумка, – осенило меня. – Ты у нас почти настоящий таха, вот тебе и поручим это небольшое дельце. Сходишь в разведку.
– Еще чего! – возмутился Зак. – Я и так за двоих у Потрясающего Пальмы отдувался. А ты только жрал и красивую девку трахал.
– Во-первых, гоблиншу назвать красивой может только извращенец. А во-вторых, ты тоже девок трахал, причем сразу трех. Не говори, что это были мужики. И жрал, кстати, не меньше, деликатесы всякие. Отдувался он! Ну, копье метнул, да и то чуть не промазал.
– Нет, это уж слишком! – продолжал бушевать орк. – Ты хоть и командир, но посылать меня на верную смерть не имеешь права. К тому же я не знаю языка таха, меня сразу раскусят.
– Это верно, – остыл я. – Но план все равно хороший.
– Нет! Хуже плана и придумать нельзя, – возразил Зак.
Так или иначе, до наступления темноты оставалось еще порядочно времени, и я не особо печалился: главное сейчас – рекогносцировка. Нужно изучить арену боевых действий, определить слабое место обороны и пути скрытного перемещения к флангам противника, а там видно будет.
Я, конечно, подозревал, что городок Кас окажется всего лишь крупным поселком. Но целая сотня ухоженных домов поразила меня лишь немногим меньше, чем чародейский замок. Еще штук пятьдесят хижин, рассеянных по окраинам поселка, выглядели беднее: и крыша местами прохудилась, и угловые столбы покосились.
Все это было видно в свете темнеющего неба и нескольких больших костров, вокруг которых кучковались немногочисленные гоблины. Из некоторых домов до нас долетали приглушенные стенами звуки эльфийских и гремлинских шлягеров. Судя по всему, цивилизация оставила в Касе более заметные следы, чем в Хенде. Но стиль жизни изменился не слишком. Разве что по окрестностям не шныряли дети и охотники: зверья поблизости почти не осталось. А бананы удобнее было воровать на плантации, чем таскаться за дикими плодами в джунгли.