По правде сказать, из сортира я не вышел, а выбежал, весь на адреналине, на бешеном взводе. Злобы никакой на грабителей-уродов я не чувствовал, но жестокий азарт был. Естественно, вертелась мысль: кассирша сдала! Одна вокзальная мафия, шайка-лейка!.. Ну ясное же дело, увидела у меня толстую стопу банкнот, тут же и маякнула местным гопникам, с которыми в преступном сговоре, наверняка не первый раз такие темы проворачивают… Бежать я не стал, чтобы не привлекать внимания, но деловым ускоренным шагом прошел к кассам.
Конечно, я помнил, где брал билет. Сунулся туда – ага, как же! Сидела там уже совсем другая кассирша. Та была темноглазая шатенка средних лет, а теперь за стеклом сидела рыхлая, скучная пергидрольная блондинка.
Я легко восстановил в памяти облик темноглазой, и теперь с запозданием сообразил, что было в ней что-то такое, черт возьми… Немолодая, но мужской взгляд цепляется за таких. Нечто пугающе-привлекательное, этакая уцененная Лилит. Вроде бы ничего особенного внешне, но веяло от нее загадкой! Или, может, это мне почудилось уже задним числом? – не знаю, теперь все это уже было не важно.
Я постоял, поразмыслил, поостыл. Отошел, присел.
Естественно, никаких доказательств у меня не было. Могла быть криминальная связка «кассир-разбойники». Конечно! А могла не быть. В конце концов, эти бродяги могли и так случайно увидеть мои деньги без всякого кассира, и она тут ни при чем… Словом, посидев и подумав, я махнул рукой на дальнейшее расследование, а тут еще в стороне туалета поднялся нездоровый шум, пробежали туда патрульные – понятно, кто-то обнаружил там трех горе-гангстеров в раздолбанном состоянии… Я поспешил от греха подальше выйти на перрон, хотя, конечно, никто не связывал меня с происшествием. Но лучше перестраховаться. Пусть и дальше не свяжут.
На перроне было немноголюдно, спокойно. Немного побродив, я присел на пустую скамейку, решил: так и буду здесь сидеть до поезда, к черту всякие приключения, которые находят меня на каждом шагу… тут вновь наплыли невеселые мысли в духе Крестного отца-3: криминал никак не хочет отстать от меня, прямо сам липнет! Как мне переломить это? Как отвязаться от него?!..
На все эти вопросы ответ, собственно, был один, и его дал мне Степаныч. И я, собственно, уже отвечаю. Я еду в дальние края, а прошлое по дороге цепляется за меня, и мне надо оторваться от него. Я все делаю правильно.
Так прошло время, подали состав, я вошел в вагон, расположился в купе… Соседями моими оказались совершенно неприметные тихие люди, я забрался на свою верхнюю полку, да так практически весь путь там и проделал, разве что в туалет выходя.
В Уфу прибыли совсем рано утром, и выйдя в рассветную прохладу, я подумал, что сейчас куда-то переться нет смысла, пошел в вокзальный буфет, взял там кофе, несколько пончиков – все, кстати, удивительно свежее и вкусное, с аппетитом перекусил, после чего спросил у буфетчицы, шустрой пожилой тетки, как проехать к стадиону «Труд».
– Да это недалеко совсем! – воодушевилась она. – На трамвае… остановок, э-э… пять! Да. Остановка называется «Парк Якутова». Парк этот направо будет, а стадион налево, сразу увидите. Вокруг него там тоже вроде скверика, что ли… Ну не ошибетесь, короче говоря.
Я поблагодарил, но удивился, недослышав:
– А как парк называется, я что-то не понял? Якуты?..
– Я-ку-то-ва! – повторила она. – Фамилия такая.
– А, ясно. А кто это такой?
– А черт его знает! Революционер, что ли, какой-то. Но не знаю. Сколько себя помню, все так – парк Якутова, да парк Якутова… Вы, значит, как выйдете, сразу на трамвай! Там на вас таксисты налетят, так вы их не слушайте, эти архаровцы, считай, три шкуры сдерут. Значит, сразу на трамвай!..
Я еще раз поблагодарил словоохотливую тетушку и пошел. Грязноватая суматошная площадь оглушила меня настырным галдежом множества таксистов, не соврала буфетчица. Но я, увидев поодаль трамвайную линию, остановку и кучку людей, молча прошагал туда, не обращая внимания на рекламные вопли.
Трамвай, старенький расшатанный вагон Рижского завода, туго попер в гору, въехал в заросли, где прятались деревянные домики, заборы, сараи… Интересно. Прогромыхав по этим джунглям, мы выехали на нормальную улицу, тоже с подъемом, который постепенно выровнялся, и по некоторым признакам я понял, что мы приближаемся к центру города… На одном из зданий прочел табличку: «улица Ленина» – ну, точно, значит, центр!
Я добросовестно считал остановки, но это, в общем, и не понадобилось, поскольку характерный объект слева, за жидковатым березовым сквериком и не мог быть ничем иным, как стадионом. Справа же я увидел здание пожарной части, тоже с характерной вышкой и ангарными дверями, а за ним вершины огромных тополей, пониже – множества других деревьев, и ясно, что это и есть парк.
Тут же показался и вход в парк – довольно помпезная арка на манер триумфальной, ну, поменьше, конечно. Трамвай остановился, шумно распахнул двери, я вышел.
Было все-таки еще очень рано, идти в спортзал не имело смысла, поэтому я решил прогуляться по парку. Ходил, осматривался с любопытством: ну, парк, как парк, с центральной площадкой, где был установлен обелиск с постаментом и «вечным огнем». На обелиске были выбиты фамилии людей, которые мне ни о чем не говорили, но я догадался, что это местные революционеры вроде столь же неизвестного мне Якутова, имени которого, кстати, на памятнике не было.
Всмотревшись в одну из аллей, я увидел, как вдалеке блеснула некая водная гладь, заинтересовался, пошел туда, обнаружил озеро, окаймленное асфальтированной набережной, прошелся и вокруг, потом еще гулял… словом, как-то убил время. Наконец, решил, что можно отправляться и в спортзал.
Здание стадиона оказалось сильно запущенным, давно не ремонтированным и перенасыщенным конторами, совсем не имевшими отношения к спорту: какая-то брокерская фирма, центр недвижимости, еще что-то… Но атмосфера! Ни с чем не сравнимый запах спортзала, тяжкое и звонкое буханье упавших штанг, резкие тренерские голоса… Дверь с надписью «зал тяжелой атлетики» резко распахнулась, оттуда бодро выбежал мощный невысокий парень – типичный штангист по фигуре.
– Эй, друг! – окликнул я его. – Где тут самбисты занимаются?
– На втором этаже! – крикнул он на бегу и махнул рукой: – Вон там лестница!
– Спасибо.
Я поднялся на верхний этаж, без труда нашел дверь с надписью «секция самбо», вслушался. За дверью явно шла тренировка: шум, голоса, звучные шлепки – ясно, это борцы швыряют друг друга на маты.
Мне все ясно было уже на слух, а приоткрыв дверь, я то же самое и увидел: спортсмены в белых самбистских куртках усердно разучивали приемы, а тренер, среднего роста коренастый молодой мужчина со всеми повадками единоборца – мягкий шаг, упругие четкие движения – расхаживал среди подопечных, делая подсказки, замечания, иногда демонстрируя приемы.
Как звать-то его?! Забыл. Я спохватился, полез в карман за письмом Степаныча, развернул – ага, вот: Андрей Борисович. Андрей Борисович Ракитин.
Тут же он и заметил меня:
– Молодой человек! Кого-то ищете?
– Ага! Ракитина Андрея Борисовича.
– Что вы говорите! – тренер улыбнулся. – Ну считайте, что нашли. Слушаю вас.
– Я от Владимира Степаныча, ростовский зал «Спартанец».
– Да вы что?! – изумился он, обернулся: – Ребята, пять минут отдыха! Разминочные движения.
И подошел ко мне.
Я протянул ему бумагу, улыбнулся:
– Рекомендательное письмо.
Он не то, что взял, а прямо-таки выхватил лист, стал читать, наморщив лоб. Еще не дочитав, но, видно, уловив суть, он крепко потер левой ладонью затылок, обернулся:
– Азат! – крикнул он мощному парню азиатской внешности. – Я отлучусь минут на десять, отработаете комплекс упражнений, как я говорил. Ты за старшего! Все ясно?
– Так точно! – с юмором откликнулся тот.
– Работайте, – и Сергей слегка подтолкнул меня. – Пойдем в коридор, поговорим немного.
Мы вышли.
– Значит, от Степаныча?.. Ну, друзья Степаныча – мои друзья, я у него и начинал в «Спартанце»… Ты, я понял, тоже оттуда?
– Да.
– Значит, коллеги, оба его воспитанники… И обоих сюда судьба забросила! Ты хочешь у меня продолжить карьеру?
– Да. И еще кое-какие задумки у меня есть, хотел поделиться.
– Так. Это хорошо. Но… Слушай, подожди меня малость! Я утреннюю тренировку закончу, потом до вечера свободен, тогда и поговорим уже так обстоятельно. Давай так?
– Согласен.
– Тогда подожди, у меня примерно час еще. Хочешь, погуляй пока. А через час давай внизу у главного входа!
Так мы и сделали. Через час тренер, переодетый в цивильное, спустился к главному входу стадиона, улыбнулся мне:
– Ты прямо с поезда сюда?
– Да. Еще нигде не остановился даже.
– Ну, это решим. Жилплощади, правда, у меня нет, сам не здешний, как видишь. И ресурсов таких нет пока. Но ладно, об этом потом! Значит, ты в смешанных единоборствах практикуешь?
– Только начал, – скромно заметил я.
– Ну-ну! Степаныч пишет – ты находка для тренера, золотой самородок…
Так прямо Степаныч не писал, но…
В Ростове накануне отъезда мы договорились, что Ракитину о нашей связи с криминалом мы упоминать не будем.
– Неловко мне, Серега, – признался Степаныч. – Андрюха ученик мой, я для него когда-то был царь и бог, а тут… Степаныч – член ОПГ! Эх… Ладно, я напишу, что ты хочешь там в институт поступить, в педагогический, на спортивный факультет, что уже сейчас бьешься на мастерском примерно уровне… ну, а дальше он сам увидит. Тренер он толковый, я уверен.
На «золотого самородка» я отреагировал чуть заметным пожатием плеч, а Андрей убежденно сказал:
– Степаныч зря слова не скажет, я знаю. Но смешанные бои… черт его знает, тут думать надо.
– Вот! – воспламенился я. – Вот именно я о том и хотел сказать!..
И я изложил то, что, в общем-то во мне уже сформировалось, покуда я добирался сюда: идею провести турнир по смешанным единоборствам, так сказать, первый блин – и посмотрим, каким он комом выйдет. Этого еще никто в России не делал! Мы можем здесь стать пионерами, ледоколами… я не пожалел красноречия, но Андрей Борисыч, явно не дурак, сам все смекнул, принялся крепко растирать рукой затылок – такая, видать, у него была привычка.
– Ага… – напряженно проговорил он. – Пожалуй… Но тут думать надо. У нас в местном Спорткомитете зампред есть, мужик с головой, он бы мог, конечно, поддержать, но разрешения на такие бои пока нет, сам понимаешь, наверное. Так сказать, не признан еще этот вид спорта.
– Да знаю. Но идея в воздухе носится.
– Это да. И дело тут такое, что кто первый успел, тот и на коня сел… Перспектива! Ладно, есть и тут зацепки, будем пробовать. Тут главное дать понять, что если вложишься, не просто бабки отобьешь, а столько поднимешь, что сразу в олигархи выбьешься…
Здесь он коротко рассмеялся.
– Ты знаешь, что-то вдруг вспомнил ни с того, ни с сего…
И он рассказал, что когда в 20-е годы международный футбольный союз пытался организовать чемпионат мира, то правительства разных стран считали эту идею несерьезной, отмахиваясь от нее. Но руководитель союза француз Жюль Риме не отступался, вдалбливал и вдалбливал эту мысль в сознание политиков, пока на это дело не подписался Уругвай – ну, мягко говоря, не самая великая держава на планете, правда, футбол тогда там был самым сильным, видимо, местные деятели сильно согрелись мыслью обладать невиданным до сих пор титулом «чемпион мира по футболу». С совершенно адским трудом удалось организовать и провести этот самый чемпионат, полный «детских болезней», но даже в таком виде он дал организаторам такую огромную прибыль, что на проведение второго чемпионата сразу возникла толпа желающих…
Мы малость над этим посмеялись.
– Так что, – наставительно сказал Андрей, – если донесем эту мысль, если кто реально почует наживу – будем считать, что полдела сделали.
– А есть такие люди?
– Должны быть, – он кивнул. – Тут, конечно, надо будет мозгами пораскинуть, не промахнуться… Но ладно, об этом потом подумаем. А вот теперь вопрос: где тебе перебиться? Ну, допустим, пару-тройку дней в гостинице проживешь, но надолго у тебя никаких денег не хватит… Ладно, и тут придумаем! Я этим займусь. Тренироваться будешь у меня, ну, заодно и ребят моих поднатаскаешь по рукопашке, будешь моим помощником. Вообще, знаешь, мы же можем совсем новый вид спорта создать! Ну, как Харлампиев когда-то самбо создал. Как считаешь?!
– Да конечно!
Я увидел, как он загорелся этой идеей и, конечно, решил поддержать.
– Точно! Сделаем!.. Ну, Степаныч, молодец, что тебя сюда отправил! Да мы с тобой, если захотим, Землю перевернем, как этот, как его…
– Архимед.
– Ага! А мы уже хотим, да?
И он крепко хлопнул меня по плечу, сказав:
– Ладно, тебе же передохнуть надо, привести себя в порядок с дороги? Пошли, провожу, тут ближайшая гостиница «Башкирия», две остановки, но мы пешком дойдем. Да, запоминай – вот это улица Ленина, центральная в южной части Уфы, это, можно сказать, старый город…
Пока шли до гостиницы, я узнал, что это место, где мы сейчас находимся – исторический центр Уфы, но не географический. Уфа сильно вытянута по меридиану, и получилось так, что несколько столетий она была небольшим городом, сосредоточенным вот здесь, в южной части, а в годы первых пятилеток и Великой Отечественной резко вытянулась на север…
– Ну, обживешься тут, узнаешь все, – Андрей улыбнулся. – Идем на ту сторону. Вон она, гостиница, видна уже.
Мы перешли с четной стороны улицы на нечетную.
Гостиница «Башкирия» оказалась мрачноватым серым зданием в стиле «сталинского конструктивизма», отдаленно напоминающим гостинцу «Москва» на Охотном ряду, что не удивительно. Внутри там тоже было сумрачно и даже как-то таинственно. Постояльцев в ту эпоху в гостиницах вообще имелось немного, поэтому меня заселили без проблем, даже с радостью, тут же подскочила девушка-коридорная и предложила провести в номер.
– Ну, давай сегодня отдыхай, – сказал Ракитин, – завтра жду тебя в зале.
Полутемными коридорами девушка провела меня в номер, где я первым делом устремился в душ, долго с наслаждением плескался, затем просто так валялся на кровати, чувствуя, кажется, что новая жизнь начинается, и прошлое как-то сползает с меня, как старая шкура… Я все еще побаивался верить в это, даже старался не думать, просто лежал, потом задремал… Проснувшись, решил пообедать, спустился в гостиничный ресторан, где тоже было темновато и безлюдно, перекусил, сознавая при этом, что прав Андрей Борисыч – несколько дней здесь, и мои ресурсы начнут таять как снег по весне. Надо искать работу. Если удастся устроиться на тренерскую ставку на «Труде», которая вряд ли будет изобильной… это уже будет совсем неплохо, но если честно, то это вряд ли. Ладно! – оптимистично решил я. – Не пропаду. Главное, оторвался от прежней жизни, и теперь новая какая-то, еще не знаю какая дорога стелется передо мной…
Вечером я вышел, прогулялся, с любопытством всматриваясь в улицы, здания, лица незнакомого города. Многое казалось непривычным – например, обязательные вывески на двух языках, русском и башкирском… Ну, а целом впечатление нормальное, город как город, и если начинать новую жизнь, организовывать турнир по прежде невиданному виде спорта, то почему бы и не здесь?..
Вернувшись в гостиницу, я смотрел телевизор, не слишком заморачиваясь, что там показывают, сквозь этот информационный шум пробивалась классика:
Что день грядущий мне готовит?..