Блокчейн: Как это работает и что ждет нас завтра - читать онлайн

Что мы понимаем под словом «финтех»

В основе экономической системы лежит финансовый сектор. Его роль состоит в аккумулировании свободных денежных средств и предоставлении их тем, кто собирается их использовать, в обработке платежей для обеспечения бесперебойного функционирования различных секторов экономики. Появление высокотехнологичных сервисов, трансформирующих денежные потоки, получило название «финтех». Это новая отрасль использования современных высоких технологий на финансовом рынке, как информационных или коммуникационных, так и взятых из других отраслей (биометрическая идентификация, распознавание образов и т. д.). Финтех можно разделить на три категории.

Первая – кэптивные компании, которые обслуживают уже существующие финансовые институты. Вторая – инжиниринговые компании, создающие новые технологические направления, платформы, инструменты, которыми пользуются другие. Именно они, как правило, генерируют новые технологические направления. Третья – финтеховские компании, которые занимаются собственно финансовым или аналогичным бизнесом{15}.

За три года инвестиции в финансовые технологии в мире выросли в четыре раза, до 22 млрд долларов, заявила в ноябре 2016 года руководитель Банка России Эльвира Набиуллина. Если такие темпы сохранятся, эти технологии станут серьезным фактором, влияющим на финансовый рынок.

Где ждать перемен

Неудивительно, что профессиональные участники рынка финансовых услуг обеспокоены переменами и появлением новых игроков, которые наступают на пятки традиционным бизнес-моделям. Павел Шуст, исполнительный директор Ассоциации участников рынка электронных денег и денежных переводов, в презентации на тему «Стратегические перемены на платежном рынке: девертикализация, прямой доступ к счетам, трансформация карточных продуктов» обратил внимание на то, что на сегодняшний день финансовый рынок достиг своего рода предела эффективности. Это выражается в снижении конкуренции между банками из-за высоких барьеров для смены банка, невозможности качественно повысить доступность финансовых услуг и снижении количества внедряемых инноваций. Несмотря на появление технологических инноваций, суть большинства продуктов и услуг остается неизменной{16}.

Из-за этих новых возможностей многие молодые компании недавно пытались извлечь выгоду из «провалов рынка», которые банки не хотели искать или не сумели обнаружить. Ряд новых игроков имеет отношение к подрывным инновациям, уже повлиявшим на другие сектора экономики. Подрывная инновация, как сказано в докладе ОЭСР (2015), состоит из уникального продукта или крупных достижений бизнес-модели, которые привносят радикальные изменения на рынок, ощутимо сокращая затраты на предоставление услуг. Они позволяют отобрать весомую долю рыночных операций у существующих продуктов и фирм, при условии что регулирующие положения разрешают такую деятельность.

По мнению Ассоциации участников рынка электронных денег и денежных переводов, финансовые рынки уже исчерпали свою эффективность. Вот проявления этого:

• уменьшилась конкуренция на рынке из-за высоких барьеров для смены банка;

• снизилась доступность финансовых услуг;

• внедряется меньше инноваций;

• суть продуктов и услуг остается неизменной, несмотря на модернизацию нефинансового сектора;

• происходит девертикализация рынка{17}.

Регулирование может содействовать продвижению подрывных инноваций, но также может и препятствовать. Особенно это касается комплексного регулирования финансовых рынков, имеющего основной целью обеспечить финансовую стабильность и защитить потребителей. Здесь регулятивный каркас время от времени то позволяет переход к новым бизнес-моделям, то затрудняет или запрещает его.

Характеристики финансовых рынков, потенциально подверженных подрывным инновациям, таковы:

• незаконно высокая стоимость посреднических услуг;

• наличие новой технологии;

• предлагаемые решения по установлению доверия;

• сетевые эффекты.

Финансовым рынкам, подверженным сбоям, свойственно превосходство посредничества над методами, доступными с помощью подрывного товара или бизнес-модели. Это позволяет клиентам перейти к новой технологии. Характерный пример – валютообменные операции. Они часто имеют высокую розничную рентабельность, что дает шанс внедрения новых бизнес-моделей. Согласно Financial Times, в то время как банки «обычно взимают маржу в пределах 1–5 % от среднерыночных ставок плюс операционный сбор», у подрывных компаний операционный сбор может быть в размере 0,09–0,5 % от операции. Темпы роста объема Р2Р-обмена валют достигают 500 % ежегодно{18}. Спрос на него растет и в криптовалютном секторе.

Около 20 млн компаний малого бизнеса в Европе, согласно исследованию iZettle, не имеют оборудования для приема оплаты пластиковыми картами. Причина – высокая комиссия банков за услуги по эквайрингу. Это еще один пример ниши рынка, в которой конкуренцию банкам успешно составили устремившиеся туда десятки стартапов с прорывными технологическими решениями.

В то же время вполне справедливым кажется и другой взгляд на развитие финансового сектора. Так, по мнению Павла Шуста, финансовая индустрия должна развиваться, исходя из потребностей своих клиентов: «Современному клиенту необходим финансовый маркетплейс, своего рода "магазин опций" в дополнение к стандартному банковскому счету. Клиент банка сможет дополнительно выбрать себе, например, консьерж-сервис либо возможность перевода денежных средств в биткоинах». При этом, отметил Шуст, источниками дополнительных сервисов могут быть не только нефинансовые организации, но и сами банки, например в контексте выдачи кредитов. Контролировать такие «маркетплейсы» будут банки, платежные системы, государство, а возможно, и новые игроки, например аналогичные Uber или «Яндекс. Такси», при условии что они сумеют найти банки, готовые открывать свои API, и разработчиков качественных сервисов-надстроек{19}. Мы бы добавили, что в целом спрос на финансовый сервис как таковой сменился спросом на «сервис внутри экосистемы».

Другой особенностью финансовых рынков, подверженных сбоям, является воздействие технического прогресса. Так, снижению коммуникационных затрат способствовало появление общественно доступных технологий для автоматического соединения клиентов, например, через интернет. Растущее число пользователей смартфонов, в которых реализована соответствующая компьютерная технология, привело к появлению автономных платежей, когда телефоны связываются со считывающим устройством на платежной карте; это востребовано в малом бизнесе, например у водопроводчиков, консультантов или других профессионалов, которые работают не из офиса со стационарной телефонной связью.

Появление публичных блокчейн-методов для мгновенного выполнения операций – как раз такой пример технологического прогресса, способный оказать в будущем влияние на все стороны жизни. Ведь расчетные процессы для многих финансовых продуктов можно улучшить, если надлежащим образом использовать популяризированные биткоином технологии.

Одно из направлений прорыва: мобильные платежи

Apple, Google и другие создатели инновационных решений вплотную приблизили мир к тому, чтобы вообще отказаться от банковских пластиковых карт. В то же время карты получают все больше новых возможностей для дистанционных и бесконтактных платежей. К карт-счетам привязываются телефонные номера – таким образом, происходит интеграция прежних возможностей и дистанционного банковского обслуживания (ДБО). Карты все чаще имеют цифровой трек – идентификатор, для чтения которого не нужен кардридер. Специализированных записей-треков становится все больше у каждого потребителя. И это еще один заметный тренд – расширение многообразия специализированных цифровых платежных инструментов у клиентов{20}.

«Сотовый оператор – это уже почти платежная система, – говорит Дмитрий Свириденко, совладелец компании «Айлайн Технологии», доктор физико-математических наук, профессор НГУ. – Ведь для того чтобы пополнить счет у сотового оператора, уже есть вся инфраструктура: фронт-офисы самих операторов и посредников, банкоматы, POS-терминалы, платежные автоматы, лицевые счета. Уже сейчас можно осуществлять переводы средств с одного абонентского счета на счет другого абонента. Теперь осталась одна задача: как со счета вывести деньги».

Преимущества мобильных приложений для проведения платежей очевидны: смартфон всегда под рукой у пользователя, это уже неотъемлемая часть жизни. Мобильные приложения работают быстрее, чем сайты. Их интерфейс заметно удобней, функционал значительно шире, процесс авторизации проще. На рост рынка мобильных платежей влияют сразу несколько факторов: увеличение числа смартфонов и расширение их функционала; все более широкое использование банковских карт, а также развитие мобильных банковских услуг и онлайновых платежных систем; переход пользователей из традиционного интернета в приложения.

Бурно растущий рынок мобильных платежей привлек внимание крупнейших компаний, связанных с производством смартфонов или предоставлявших ранее услуги голосовой связи. Google запустил систему AndroidPay. С ее помощью владельцы смартфонов могут рассчитываться в обычных магазинах. Для оплаты покупки надо только расположить смартфон перед бесконтактным ридером, установленным на кассе. Сервис ApplePay объединил технологию NFC с биометрическим сканером Touch ID в iPhone и «токенизацией» (через такие программы, как MasterCard Digital Enablement Service) для безопасных бесконтактных платежей. Samsung, лидер рынка смартфонов, запустил мобильную платежную систему SamsungPay. Она работает с бесконтактной технологией NFC и стандартной технологией эмуляции магнитных полос для совместимости с большим числом кассовых терминалов. Мобильные операторы Orange и Vodaphone запустили свои системы мобильных платежей в различных европейских странах (и не только – вспомним об успехе водафоновской системы M-Рesa в Кении).

Перехватить инициативу у сотовых операторов стремятся многие стартапы, которые позволяют владельцам мобильных телефонов управлять своими финансами. Электронный мобильный кошелек, или «превращение "звонилки" в инструмент финансового рынка, иными словами, в средство перевода, накопления и контроля над финансовыми операциями»{21} – заманчивая идея. Свои версии мобильных кошельков предлагают многие крупные платежные системы, например PayPal, Osaifu-Keitai от NTT Docomo в Японии (запущенный еще в 2004 году) и Alipay в Китае. В конечном счете владельцы таких сервисов, продолжая активно расширять круг вовлеченных мерчантов, могли бы обойти по охвату сети платежных карт, управляемые банками.

Решение проблемы доверия

Поскольку в нашей книге далее пойдет речь об уникальном механизме доверия между участниками сети, который обеспечивает технология блокчейна, хотелось бы, чтобы читатель имел представление и о его альтернативах, разработанных и применяемых в смежных областях финтеха.

Одна из проблем, стоящих на пути инновационных продуктов и бизнес-моделей, заключается в том, как получить доверие сторон к операциям. Спрос на новые продукты в большой степени зависит от доверия к ним инвесторов. Установление доверительных отношений, особенно с вкладчиками, часто становится проблемой для интернет-банков, несмотря даже на то что традиционные банки обрабатывают через интернет все более значительные объемы информации о розничной деятельности клиентов без непосредственного взаимодействия с ними{22}. Нам представляется несколько наивной надежда некоторых экспертов на то, что установить необходимые для распространения новых продуктов доверительные отношения поможет регулирование.

Интересно проанализировать попытки решения проблемы доверия в Р2Р-кредитовании. Там, чтобы увеличить уверенность участников в совершаемых сделках, используется разработка кредитных моделей для утверждения предоставления кредитов и условий ценообразования (например, Upstart использует модель предсказания дохода), выполнение анализа риска заемщика, процессинг платежей от заемщиков и направление этих платежей предоставляющим ссуду кредиторам, создание резервного фонда для защиты кредиторов на случай банкротства заемщика (это практикуют RateSetter и Zopa), предоставление страхования от неплатежей, взимание платы с заемщиков-нарушителей или банкротов (вплоть до продажи долгов коллекторам у Zopa). Компании начали саморегулироваться, принимать общие стандарты, создавать отраслевые организации. Однако обеспечить доверие «сверху» удается не всегда.

Сетевой эффект

Важная характеристика современных финансовых рынков – наличие сетевых эффектов, когда добавление еще одного пользователя продукта или услуги дает дополнительные преимущества для существующих. Например, новая сеть, производящая платежи прямо с банковских счетов пользователей в обход обменной сети платежных карт, может стать очень привлекательной для клиентов, если существенно нарастит число своих участников. Сеть биткоин-блокчейна с ее миллионами участников на сегодня представляет собой весомое подтверждение этого тезиса{23}.

Подрывные технологии, продукты или методы могут нанести ущерб посреднической прибыли, потребительской или финансовой стабильности, помогая при этом другим потребителям. Преимущества подрывных продуктов необходимо сопоставить с их недостатками, чтобы определить, должна ли государственная политика одобрять новые продукты и модели.

Что произойдет с банками

По мнению глобального лидера финансового сектора PwC Найджела Вута, под влиянием финансовых технологий банки претерпят существенные изменения: «Бренды, скорее всего, останутся, но банки в нынешнем виде уйдут» и к 2026 году станут лишь инструментом, оказывающим услуги.

Вероятно, единственная функция, которая сохранится через 10 лет за банками, – хранение денег, считает совладелец Qiwi Сергей Солонин. «Возможно, – говорит он, – некоторые инновационные банки еще будут представлять фронтальный сервис, например смотреть на клиента через телефон, а также другие сервисы».

По словам Олега Тинькова, более 60 % штата Тинькофф Банка составляют IТ-специалисты, причем команда мобильной разработки сейчас больше, чем команда веб-разработки. Технологии, в которых Тиньков видит огромный потенциал, связаны с внедрением блокчейна, биометрии, робоэдвайзинга (компьютерного консультирования), а также с использованием сервисов персональных помощников.

«Роль связанных услуг станет постепенно снижаться: банковский счет останется базовой услугой, но число надстроек к нему будет расти. При этом банки не исчезнут, а смогут принимать участие в борьбе за потребителя наравне со стартапами», – уверен Павел Шуст{24}.

С тем, что банки станут ИТ-организациями, согласен и директор по информационным технологиям банка «Открытие» Кирилл Меньшов: «Для нас технологии уже давно являются стратегическим вектором, а для всех бизнес-подразделений технологии – краеугольный камень развития банка».

Основные тренды в банкинге – постепенное закрытие отделений, удаленная идентификация, дезинтеграция и децентрализация. Именно поэтому блокчейн сейчас набирает такие обороты: он позволяет технологически поддержать тренд, который прежде было сложно реализовать. Еще одна тенденция в этой области – консолидация банковских активов. Банков становится меньше, происходит перераспределение клиентов. Вокруг банков также консолидируются финтех-проекты. Единственная возможность выжить для банка – занять свое место в цепочках создания ценностей по удовлетворению потребностей людей. У клиента нет потребности пойти в банк взять кредит – он хочет купить машину. И где-то в процессе покупки свою роль должен сыграть банк. Таким образом, банки могут встроиться в экосистему будущего, чтобы выжить.

Еще один глобальный тренд – роботизация. Долгое время она развивалась алгоритмически: робот выполнял записанные цепочки заданий. Решив две задачи – дигитализацию, чтобы отказаться от отделений, и роботизацию (например, на основе смарт-контрактов на блокчейне, о чем речь пойдет ниже), чтобы избавиться от рутинных ручных операций в бэк-офисе, – мы превратим банк в ИТ-компанию, где большинство сотрудников составляют специалисты по информационным технологиям. Последний тренд – информационная безопасность как оборотная сторона дигитализации и постоянный рост инвестиций в развитие ИТ-безопасности, вызванный разгулом киберпреступности{25}.

Как указывает Т. Аитов, «ключевые положения большинства перспективных стратегий банковского ретейла включают создание комплексных систем платежей – "экосистем" для клиента, которому всякий раз предлагается не отдельный продукт, а набор услуг, интегрированных в платформу. Как показывает практика, это выгодно всем. Кроме привычных агрегаторов платежей и телекомов, в цепочку услуг экосистем встроены поставщики "умных" расчетных узлов, умеющие в режиме онлайн создавать скидочные предложения на основе анализа потребительской корзины. Присутствуют и сайты-купонаторы. ‹…› Это и инновационные рекламные сервисы, рассылающие информационные сообщения, контекстно привязанные к местонахождению покупателя в торгово-сервисном предприятии, и другие провайдеры. Все сообщество экосистемы "обволакивает" потребителя услугами, и потребитель до конца не понимает, откуда на экране его смартфона постоянно возникают все новые и новые возможности и предложения. Он только платит»{26}.

Как мы увидим ниже, концепция экосистемы, предлагающей потребителю множество кастомизированных услуг на единой удобной технологической платформе, близка и блокчейну.

Как банкам следует относиться к новой вселенной

Регулирование способно существенно повлиять на успех инновационных платежных систем. Доступ к традиционной платежной системе бывает крайне важен для альтернативных платежей в некоторых странах, но в других странах система может обходиться без интеграции с банками и быть позиционирована, например, как управление небольшой по размеру самоподдерживающейся сетью для пополнения и снятия денежных средств{27}.

К 2023 году обороты по безналичным транзакциям вырастут до 780 трлн долларов в год, выручка достигнет 2,1 трлн долларов и три четверти этих денег будут приносить розничные платежи. Большую их часть обеспечат смартфоны, предсказывает BCG. Перспективы заманчивые, однако банкирам придется потрудиться, чтобы не упустить рынок.

Банки могут видеть угрозу в тех способах платежей, у которых есть потенциал обойти банковские методы (и сократить прибыль банка от платежных карт). При отсутствии регулирования банки будут стремиться ограничить доступ клиентов к счетам в случае небанковских схем платежа или небанковского обмена валюты. Но может оказаться, что альтернативные платежные системы не нужно привязывать к банкам, особенно когда регуляторы удовлетворены работой соответствующих небанковских учреждений, которые осуществляют такие схемы платежа и обеспечивают достаточную прослеживаемость, проверяемость и безопасность клиентских средств{28}. Когда мы говорим, например, об американском опыте выдачи так называемых битлицензий на операции с криптовалютами, то цитируем примерно тот же набор требований.

Sberbank SIB провел опрос о том, какой из цифровых вызовов считать наиболее критичным, и получил следующие результаты:

• прайваси – 21,7 %;

• дефицит талантливого и квалифицированного персонала – 18,87 %;

• кибербезопасность и изменение традиционных бизнес-моделей – по 16,98 %{29}.

И тут появляется блокчейн и криптовалюты на его основе…

Анализируя постфактум события восьми-девятилетней давности – мировой финансовый кризис и выпуск в свет первой криптовалюты биткоин, – эксперты приходят к выводу, что подобные совпадения хоть и случайны, но вполне закономерны. Тогда стал очевидным целый комплекс проблем: активное воздействие политики на экономику и неэффективность используемых финансовых механизмов. В результате такой «контролируемой глобализации» и появились новые технологии, позволяющие решить проблему активной централизации экономической системы. Сейчас, по определению А. Лехова, блокчейн – это практически безальтернативное технологическое решение, которое позволит установить децентрализованный контроль над любой сферой человеческой деятельности.

Что происходит дальше?

Процитируем коллег: «К 2016 году электронные деньги уже классифицировались по степени их оторванности от фиатных национальных валют. Так, к платежным системам третьего поколения были отнесены PayPal, WebMoney и "Яндекс. Деньги". К платежным инструментам четвертого поколения относятся Facebook Messenger, Transferwise, Dwolla, Revolut, Simple Bank. Ключевая особенность сервисов 4G – предоставление пользователю нового уровня безопасности и гибкости распоряжения своими финансами. Клиент не хранит свои средства на стороне сервиса, хранятся лишь данные о его банковском счете, к которым сервис обращается при совершении операций.

Де-факто финансовые инструменты 4G – это предоставление банковских услуг не банковскими или финансовыми организациями, а ИТ-компаниями… Финансовые инструменты 4G отличаются мощной клиентоориентированностью, зачастую осуществляют свою деятельность без получения банковской или финансовой лицензии и опираются на выстроенную предыдущими поколениями инфраструктуру.

Отчасти – это и есть одно из уязвимых мест поколения 4G – являясь промежуточным транзакционным инструментом, эти сервисы становятся абсолютно бесполезны при отсутствии жизненно важных элементов инфраструктуры: нет банкомата, отсутствует интернет, мобильная связь, ликвидировали банк и т. д. Однако, несмотря на этот недостаток, финансы 4G пользуются широким спросом благодаря простоте использования и минимуму бюрократических процедур.

Ярким примером сочетания лучших качеств финансов 4G является Facebook Messenger, позволяющий пользователям осуществлять микроплатежи, не выходя из социальной сети. Финансовые системы четвертого поколения все еще остаются централизованными, в качестве центра обработки и хранения информации выступает авторитетная западная компания. Например, Google или Facebook.

Блокчейн, а также технологические решения, "выросшие" из него, относятся к финансам 5G. Особенностями финансовых инструментов этого поколения являются:

• абсолютная трансграничность;

• кроссплатформенность;

• простота использования;

• мгновенность операций;

• ценность всегда находится под контролем пользователя, управление средствами пользователя без его ведома невозможно;

• низкие или нулевые транзакционные сборы;

• высокая степень защищенности благодаря криптографии;

• децентрализованность;

• полная прозрачность происхождения и движения средств между счетами»{30}.

Основатель американской компании 3D Business Solutions Д. Костень рассмотрел блокчейн с точки зрения собственной теории одноранговых отношений и в 2016 году опубликовал ряд развивающих ее тезисов{31}. Одноранговые отношения, согласно его концепции, связывают два понятия: «Контракт и деньги – это единое целое. Контракт и деньги не могут гармонично существовать в отдельности друг от друга. Нет денег без контракта – и нет контракта без денег. Эти понятия неразделимы».

По мнению приверженцев такой теории, воплощением ее постулатов стала криптовалюта биткоин, которая воплотила в себе технологический скачок в средствах производства, способный вывести общество на новый виток социально-экономического развития – в эпоху «криптосоциализма».

Блокчейн-технологии позволяют в корне изменить систему и модели управления обществом и производством за счет жесткого распределения между человеком и машиной функций принятия решения и функций их исполнения. Появляется новая форма контроля за исполнением – это техническое решение для понятия «доверие». Другими словами, технология устраняет воздействие человеческого фактора из механизма исполнения договоров на любом иерархическом уровне. Она фундаментально меняет формы управления производством и обществом. Ведь если исполнение решения автоматизировано через смарт-контракты, то нет необходимости содержать контролирующие структуры. Себестоимость управления производством и обществом, таким образом, снижается в разы.

Д. Костень считает, что технологии распределенного реестра намного глубже и шире, чем криптовалюта, – это «приватизация исполнительной власти государства путем ее автоматизации и протокол изменения структуры общества путем технического прогресса».

В. Вавилов из Bitfury называет блокчейн в числе трех технологий, меняющих мир.

{32}

Последние примерно три года дали миру новый популярный мем – криптовалюты. С этим понятием в той или иной степени уже знакомы многие люди. Вместе с ростом и развитием биткоина и иных криптовалют все большую популярность обретает и блокчейн – технология, на основе которой они функционируют. Но прежде чем оценивать последствия развития криптовалют и блокчейна, следует понять, что же они собой представляют. Ведь деньги отличаются особой конструктивной сложностью, и их познание и остенсивное определение выходят за рамки одного направления науки{33}.

Как все начиналось

Основы криптовалюты были заложены в 1992 году киберпанками – неформальной группой людей, заинтересованных в сохранении анонимности и интересующихся криптографией. Об обеспечении конфиденциальности совершаемых в современном обществе платежных операций путем их многоэтапного шифрования одним из первых заявил в 1993 году американский программист Эрик Хьюз. В 1994-м американский ученый и инженер из корпорации Intel Тимоти Мэй в статье «Вопросы и ответы о криптопанке» (The Cyphernomicon) описал основные характеристики такой системы, в том числе безопасность неотслеживаемых транзакций через их шифрование, а также транзакции, проводимые без посредников. Для реализации этих идей надо было создать новый механизм расчетов, не затрагивающий банковский сектор.

Вей Дай, описавший концепцию криптовалюты b-money в 1998 году, предложил, по сути, реальный способ исполнения условий договора между анонимными участниками{34}.

Дэвиду Чауму, изобретателю «слепой подписи», Артем Генкин уделил целую главу в своей книге 2003 года «Планета Web-денег», всех желающих мы адресуем к ней{35}.

И лишь гораздо позже, в 2008 году, загадочный и анонимный Сатоши Накамото вывел в публичное пространство цифровую валюту биткоин. Конечно, не случайно, что это произошло в разгар мирового финансового кризиса, когда доверие к существующей глобальной финансовой архитектуре оказалось очень низким.

Сколько их? Куда их гонят?

Н. Гендал и Х. Халабурда предполагают{36}, что конкуренция на рынке электронных валют не приведет к ситуации «победитель забирает все» (то есть не будет так, что одна цифровая валюта вытеснит все остальные), несмотря на существование сильных сетевых эффектов для первоначально успешной электронной валюты. Они могут проявиться на первых порах, но в конечном счете слабеют, поскольку роль валюты как финансового актива (по сравнению с ее ролью как средства обмена) становится более важной.

О популяризации блокчейна свидетельствует огромное разнообразие криптовалют, альтернатив биткоина, называемых альткоинами (altcoins).

Мы сдавали книгу в редакцию с данными на 1 апреля 2017 года{37}. Однако реальность оказалась столь динамичной, что в последний момент мы решили добавить данные за последнюю дату – 17 июня, – настолько серьезен оказался рост показателей.

Рынок весьма динамичен. Так, еще в ноябре 2015 года, по расчетам Д. А. Кочергина{38}, только 35 децентрализованных схем виртуальных валют имели капитализацию более 1 млн евро, и всего шесть из них – капитализацию выше 10 млн евро. К числу виртуальных валют с наибольшей рыночной капитализацией в тот момент относились биткоин, Litecoin и Ripple.

{39}

По состоянию на 29 мая 2016 года{40} тройка лидеров была такова: биткоин с капитализацией 8153 млн долларов, Ethereum – 976,5 млн долларов и Litecoin – 219 млн долларов. Отсюда видно, что в пелетоне у криптовалют есть явный чемпион (биткоин), однако за остальные лидерские места идет ожесточенная схватка.

Ряд исследователей ранжируют криптовалюты по другим признакам. Так, сооснователь Cyber.Fund Дмитрий Стародубцев заявил на CryptoForum Russia 2016 в ноябре 2016 года, что на данный момент существует 19 000 полных нод (узлов), большая часть из которых работают в сети биткоина. Кроме того, развитие блокчейн-систем во многом определяет количество транзакций в сутки. По данным Cyber.Fund, по этому показателю на первом месте находится Ripple, биткоин – на втором, Ethereum – на третьем. Все остальные криптовалюты занимают около 3 % в общем количестве транзакций.

Любопытны в этой связи данные о количестве регистраций наименований криптовалют в период 2009–2016 годов: 2009 – 1 регистрация, 2010 – 0, 2011 – 4, 2012 – 6, 2013 – 120, 2014 – 402, 2015 – 64, 2016 – 13{41}.

По мнению Е. И. Дюдиковой, при оценке популярности криптовалют стоит учитывать целый ряд факторов, в том числе финансовую грамотность населения и развитость инфраструктуры в каждой отдельной стране{42}.

Определение криптовалют

По данным Банка международных расчетов, цифровые валюты (криптовалюты), как правило, имеют три ключевых аспекта. Они обладают некоторыми денежными характеристиками, такими как использование в качестве средства платежа. Они не являются зоной ответственности какого-либо конкретного учреждения и не подкреплены какой-либо центральной властью. Их ценность заключается в их принятии в качестве средства платежа. Криптовалюты, как правило, передаются через нецентрализованные распределенные реестры, которые делают возможным безопасный P2P-обмен в отсутствие доверия между сторонами. Они в основном разрабатываются и эксплуатируются небанковскими учреждениями{43}.

Европейский центральный банк определил виртуальную валюту как «электронное представление ценности, не используемое центральным банком, кредитным учреждением или эмитентом электронных денег, которое при определенных обстоятельствах может быть использовано как альтернатива деньгам»{44}.

Виртуальная валюта, согласно ФАТФ, представляет собой средство выражения стоимости, которым можно торговать в цифровой форме и которое функционирует в качестве 1) средства обмена; и/или 2) расчетной денежной единицы; и/или 3) средства хранения стоимости, но не обладает статусом законного платежного средства (то есть не является официально действующим и законным средством платежа при расчетах с кредиторами) ни в одной юрисдикции. Виртуальная валюта не эмитируется и не обеспечивается ни одной юрисдикцией и выполняет вышеуказанные функции только по соглашению в рамках сообщества пользователей виртуальной валюты{45}.

В 2016 году Международный валютный фонд{46} дал свое определение виртуальной валюты: это цифровое выражение стоимости, выпущенное частными разработчиками и выраженное в их собственной расчетной единице. Схема виртуальной валюты в такой трактовке включает два основных элемента: 1) цифровое выражение стоимости, которая может быть передана другой стороне; и 2) основные платежные и расчетные механизмы, включая системы распределенного реестра.

Как мы видим, существует некоторая понятийная путаница в том, что следует называть виртуальными деньгами, а что цифровыми и какое из понятий определяет криптовалюты.

Например, есть экспертное мнение, что по своей сути криптовалюта – это децентрализованная платежная сеть равноправных пользователей, обслуживающаяся самими же пользователями без центральных органов управления или различных посредников{47}.

В табл. 1 представлены основные критерии классификации виртуальных валют.

Так как в децентрализованных системах виртуальных валют используются методы криптографии, возникло название «криптовалюта». Криптовалюты, в трактовке МВФ, – это электронные валюты (электронно представляющие стоимость), не номинированные в законных средствах платежа (в отличие, например, от PayPal или традиционных электронных денег), иными словами, это виртуальные валюты, конвертируемые в деньги, товары и услуги реального мира (в отличие, например, от игровых валют), децентрализованные (в отличие, например, от Webmoney) и использующие криптографические технологии.

Децентрализованные виртуальные валюты являются распределенными (то есть распространяются с открытым исходным кодом), основанными на математических принципах, пиринговыми (или одноранговыми, подразумевающими равноправие участников сети) виртуальными валютами с открытым исходным кодом, не имеющими администратора и органа централизованного наблюдения или надзора.

Криптовалюту рассматривают и как «вид цифровой валюты, эмиссия и учет которой основаны на асимметричном шифровании и применении различных криптографических методов защиты, таких как proof-of-work и proof-of-stake»{48}, и как «инновационную сеть платежей и новый вид денег, который использует P2P-технологию, функционирующую без центрального контролирующего органа или банка», где «обработка транзакций и эмиссия производятся коллективно, усилиями сети»{49}.

А по мнению Д. С. Вахрушева и О. В. Железова, «криптовалюты – это особая разновидность электронных денег, функционирование которых основано на децентрализованном механизме эмиссии и обращении, и представляющих собой сложную систему информационно-технологических процедур, построенных на криптографических методах защиты, регламентирующих идентификацию владельцев и фиксацию факта их смены»{50}.

Вот отличительные признаки виртуальных валют, по мнению ОЭСР:

• они имеют ограниченный выпуск (и часто конкретные методы увеличения количества обращающейся валюты);

• они используют такие цифровые технологии обеспечения безопасности операций, которые, с одной стороны, предоставляют публичное подтверждение права собственности для каждой монеты, отслеживая всю историю о владении через блокчейн, чтобы удостовериться, что одна единица виртуальной валюты не была многократно продана одним владельцем, а с другой стороны, не обязательно устанавливают полную личность трейдера публично{51}.

Г. С. Панова называет криптовалюты аналогами полноценных денег, обладающими их свойствами, потому что они не имеют реальной стоимости и не отражают общего состояния экономики конкретной страны, хоть и являются международной валютой{52}.

В то же время М. А. Абрамова приводит{53} замечание МВФ в Руководстве по денежно-кредитной и финансовой статистике (МВФ, 2000), в котором по правилам монетарной статистики к типам финансовых активов, включаемых в состав широкой денежной массы, относятся наряду с основными и финансовые активы, эмитируемые другими секторами (кроме депозитных корпораций), в том числе электронные деньги, выпущенные единицами, которые не являются депозитными корпорациями{54}.

Вот характеристики современных криптовалют в трактовке Марко Стренга:

• неинфляционность;

• делимость;

• длительность;

• доступность;

• глобальность и, как правило, анонимность;

• открытый исходный код;

• одноранговость;

• децентрализованность{55}.

Как уточняет Н. В. Макарчук, новые единицы криптовалюты эмитируются за счет вычислительной мощности, используемой пользователями, посредством сложного алгоритма. То есть эмиссия децентрализована и не может контролироваться ни одним государством. Величина выпускаемой денежной массы предполагается фиксированной, причем сложность ее расчета (то есть самого процесса эмиссии) постоянно повышается. Доверие к эмитенту замещается проверенными математическими и криптографическими алгоритмами. В сети нет центральных органов, таких как единый эмитент, или органов надзора, верификации и любого иного контроля. Все участники сети равноправны, все алгоритмы работы, исходные коды программ и протоколы взаимодействия полностью открыты и доступны для изучения всем желающим.

Криптовалюта используется для расчетов, но не обладает статусом законного платежного средства ни в одной юрисдикции{56}.

Многие исследователи соглашаются, что криптовалюта – это фактически «электронное средство учета каких-либо активов, прав требования, имущества»{57}, которые не ограничены в гражданском обороте, могут передаваться в любую точку мира и приобретение которых осуществляется путем любой гражданско-правовой сделки, в том числе купли-продажи{58}. Как справедливо отмечает И. Тихонов, анализируя биткоин как одну из разновидностей криптовалюты, «это технология, протокол взаимодействия. Он никому не принадлежит, но по нему работают все участники сети Bitcoin»{59}.

По мнению М. Г. Мехтиева, само по себе появление криптовалюты – это первый в истории случай, когда цифровые валюты сочетают в себе особенности платежных систем и валют. Это новшество вызвано введением технологии распределенного реестра и криптографического протокола. Оно позволяет перемещать деньги в качестве информации в платежных системах, которые работают на децентрализованной основе, то есть без необходимости какого-либо участия третьей стороны или центральных властей.

По его же определению, «криптовалюты выражены как комбинации битов, посланных в виде сообщения в сети, которая проверяет подлинность сообщения через различные механизмы, такие как "proof-of-work" (PoW) или "proof-of-stake" (PoS). Большинство таких валют являются общедоступными распределенными реестрами, которые используются совместно в интернет-сети. Отличает каждую криптовалюту 1) процесс, с помощью которого пользователи признают изменения своих счетов… (другими словами, какие транзакции являются действительными) и 2) механизм, согласно которому осуществляется процесс проверки»{60}.

Криптовалюты – это новая электронная частная валюта, снабженная собственной платежной системой, которая не имеет привязки к фиатным деньгам и потому позволяет лишь совершить обмен денежных средств на криптовалюту по определенному курсу{61}.

Биткоин – первая заслуживающая доверие децентрализованная система, которая решает старую проблему в области информатики, «проблему византийских генералов» (связанную с невозможностью полностью гарантировать обмен сообщениями) для упорядочивания операций в децентрализованной сети{62}.

Окончательный правовой статус криптовалют не определен, вот предлагаемые варианты их трактовки (далеко не полный перечень, см. также главы этой книги, посвященные вопросам регулирования): долговая расписка, расчетная единица, биржевой актив, сырьевой товар, иностранная валюта, рискованный спекулятивный финансовый инструмент, денежный суррогат, финансовая пирамида{63}.

Требуется более глубокое сравнение

Фундаментальное сравнение криптовалют и электронных денег проведено в работе А. У. Альбекова и его коллег{64} (табл. 2).

Д. А. Кочергин также выделяет{65} ряд характерных особенностей виртуальных валют в сравнении с электронными деньгами (табл. 3).

{66}

По мнению Д. Кочергина, виртуальные валюты похожи на национальные по ряду признаков.

• В основе покупательной способности виртуальной валюты также лежит доверительная стоимость.

• В виртуальной валюте проявляется природа современных денег, основанная на признаваемом всеми участниками расчетов механизме учета обоюдных расчетных обязательств, возникающих в результате хозяйственной деятельности.

Но существуют и особенности виртуальных валют.

• Виртуальная валюта выпускается в цифровой форме (в форме криптографических записей), в то время как национальная валюта – в физической (в форме знаков стоимости).

• Виртуальная валюта выпускается исключительно частными эмитентами, в то время как национальная валюта – только государственными денежно-кредитными регуляторами на монопольной основе.

• Виртуальная валюта не выпускается и не гарантируется какой-либо юрисдикцией. Она выполняет основные денежные функции исключительно по соглашению сторон только в рамках сетевого сообщества пользователей виртуальной валюты.

В большинстве случаев современные виртуальные валюты – актив, стоимость которого определяется спросом и предложением. Однако, в отличие от товаров, они имеют нулевую внутреннюю стоимость. В результате их стоимость основывается только на вере в то, что они впоследствии могут быть обменяны на другие товары или услуги либо на определенное количество национальной валюты. Создание новых единиц виртуальной валюты (то есть управление общим объемом ее предложения) обычно определяется компьютерным протоколом. Ни одна организация не может управлять предложением виртуальной валюты во времени, напротив, этот процесс часто определяется заложенным в схеме виртуальной валюты алгоритмом.

Особенность схем виртуальных валют – способ передачи электронной стоимости от плательщика к получателю. До недавнего времени при прямом товарном обмене между сторонами без участия посредников в расчетах могли использоваться только наличные деньги[2]. Ключевое новшество схем виртуальной валюты – использование распределенных регистров или децентрализованной системы учета данных по транзакциям, которая обеспечивает проведение удаленного прямого обмена электронной стоимостью при отсутствии доверия между сторонами и без участия посредников. По сути, схемы виртуальной валюты воспроизводят процесс прямого непосредственного обмена стоимостью, как в случае с наличными деньгами, но на удаленной основе – через интернет.

В традиционных системах электронных денег существует несколько провайдеров услуг, участие которых является необходимым условием для выполнения операций: эмитенты электронных денег, сетевые операторы, поставщики специализированного оборудования и программного обеспечения, эквайеры электронных денег и клиринговые организации. Напротив, большинство схем виртуальных валют не управляются каким-либо определенным лицом или учреждением. Это отличает их от традиционных систем электронных денег, имеющих одного или более эмитентов стоимости, которые несут на себе обязательства по возмещению электронных денег. Кроме того, децентрализованный характер отдельных схем виртуальных валют предполагает отсутствие каких-либо идентифицируемых операторов, в роли которых в случае электронных денег обычно выступают финансовые институты или другие клиринговые учреждения.

Н. В. Макарчук, высказываясь по этому вопросу, дополняет: эмиссия криптовалют осуществляется самими пользователями и не обусловлена внесением денежных средств оператору системы. Да и сам оператор фактически отсутствует. Есть лишь разного рода посредники: биржи, обменные пункты, торговые площадки{67}.

Кроме того, виртуальные валюты, в отличие от традиционных форм электронных денег, представляют электронную стоимость, номинированную в новой валютной единице, а не в национальной валюте – законном средстве платежа[3].

Выполнение денежных функций криптовалютами

По мнению В. Е. Понаморенко, с экономической точки зрения, виртуальные валюты на данный момент в полной мере не выполняют три основные функции денег: средство обмена, средство сохранения стоимости и счетная единица. У схем виртуальных валют есть разные уровни обратимости по отношению к реальным товарам, услугам, валютам разных стран или другой виртуальной валюте. Неконвертируемые виртуальные валюты (или закрытые системы) работают исключительно в пределах одной виртуальной среды. В таких системах значительно ограничен обмен виртуальной валюты с фиатной валютой (или с другой виртуальной валютой) или ее использование в платежах за товары и услуги за пределами виртуальной среды. Напротив, конвертируемые виртуальные валюты (или открытые системы) допускают обмен с фиатной валютой (или другой виртуальной валютой) для платежей за товары и услуги в реальном секторе экономики. Уровень контакта между открытой виртуальной валютой и реальным сектором экономики намного больше, чем это имеет место в закрытых схемах{68}.

По мнению Д. А. Кочергина, «высокая волатильность обменных курсов виртуальных валют на национальные валюты делает виртуальные валюты малопригодными в качестве средства сохранения стоимости для кратковременных целей (в плане текущего приобретения товаров и услуг), но они являются более подходящими для целей долгосрочного сбережения. В результате низкий уровень принимаемости и высокая волатильность валютного курса (отсутствие у виртуальных валют стабильной покупательной способности) делают виртуальные валюты малопригодными для использования их качестве счетной единицы. Тем не менее нельзя исключать ситуацию, при которой в процессе развития появятся более стабильные с точки зрения покупательной способности виртуальные валюты, которые будут приниматься широкой группой пользователей».

Инфраструктура криптовалютных систем

В инфраструктуре криптовалютных систем выделяют:

• пулы для майнинга – интернет-площадки, позволяющие объединить усилия нескольких майнеров и распределяющие награду между ними за полученные блоки в соответствии с их вкладом;

• торговые биржи – интернет-площадки, являющиеся пользователями самой системы и предоставляющие возможность обмена одной криптовалюты на другую или на национальные денежные единицы.

На 1 апреля 2017 года в мире существовало не менее 1514 пулов для майнинга{69}.

Список всех бирж криптовалют и обменников биткоин, Litecoin и их форков{70} на начало июня 2016 года содержал следующие данные об их местонахождении:

• США – 25;

• Германия – 8;

• Россия – 6;

• Китай – 3;

• место неизвестно – 3;

• Польша, Великобритания, Франция, Тайвань – по 2;

• Казахстан, Британские Виргинские острова, Украина, Канада, Швейцария, Болгария, Индия, Новая Зеландия, Австралия, Бельгия – по 1.

На 1 апреля 2017 года в списке было 166 бирж. Почти все они предлагали обслуживание на английском языке, 51 – на китайском, 40 – на русском, 13 – на испанском, 7 – на японском.

{71}

Этапность жизненного цикла криптовалют

Анализ эволюции криптовалют как инновационного финансового продукта позволил Т. Ильиной выделить основные этапы их развития:

1. Бета-фаза – отсутствие стоимости валюты, эмиссия доступна любому владельцу компьютера, низкий валютный курс;

2. Фаза первичной адаптации – чередование небольших подъемов и спадов валютного курса, формирование инфраструктуры (кошельки, торговые системы и т. д.);

3. Фаза венчурного капитала – инвестирование в биткоин-компании второго поколения, резкий скачок валютного курса вверх;

4. Фаза Wall Street – признание криптовалюты как актива финансовыми институтами;

5. Фаза прорыва – начало широкого внедрения.

На сегодня криптовалюты, по мнению автора периодизации, находятся на переходе от четвертого этапа развития к пятому: в лояльных к этому явлению странах уже началась разработка проектов по внедрению криптовалют, формированию законодательной базы и усовершенствованию технологии их использования в денежной сфере.

Есть ли жизнь после биткоина?

Т. Ильина считает{72}, что целесообразно будет изучить опыт функционирования криптовалют второго поколения с централизованной эмиссией, таких как OneCoin. Она упоминает целый ряд преимуществ этих криптовалют:

• бо́льшая доступность для широких слоев потребителей из-за решения проблем майнинга;

• увеличенный объем эмиссии;

• централизованная эмиссия (майнинг осуществляет сама программа, а валюта реализуется через биржу);

• транзакции через верифицированные кошельки.

В этом случае вопрос доверия к криптовалюте окажется ключевым и будет обеспечен самой системой и регулятором. Ведь доверие, по мнению кембриджского экономиста Н. Додда, формируется в результате взаимосвязи денег и тех социальных, политических и культурных условий, в которых происходит денежный обмен. Денежные транзакции связаны с доверием не к конкретным индивидам, а к участникам процесса обмена и системам, в которых он происходит{73}.

Субъектами такой криптовалютной системы станут:

• организатор;

• интернет-порталы и платформы (онлайн-казино, социальные сети, виртуальные миры, онлайн-сообщества);

• торговые площадки и онлайн-биржи;

• онлайн-продавцы;

• офлайновые магазины, принимающие к оплате криптовалюты;

• электронные обменные пункты (универсальные, специализированные и внутрисистемные);

• институты электронных денег.

• органы кодификации;

• органы регулирования и контроля.

Для реализации и централизованной, и децентрализованной системы организатором, по мнению Т. Ильиной, должен стать наднациональный центральный банк либо другой региональный орган, который будет обеспечивать законность и соблюдение прав всех участников системы и получать наибольший доход от майнинга (эмиссии).

Достоинства и недостатки криптовалют

Достоинства криптовалют, согласно Т. Г. Ильиной, таковы:

• высокая скорость операций и мобильность;

• очень низкая стоимость эмиссии;

• безопасность;

• идеальная сохраняемость;

• возможность полноценного контроля;

• децентрализация;

• многофункциональность;

• универсальность;

• независимость;

• отсутствие инфляции;

• открытость и публичность;

• делимость;

• отсутствие запретов;

• анонимность;

• отсутствие подделок;

• простота, удобство и доступность;

• возможность зарабатывать;

• ликвидность и конвертируемость.

Недостатки же у них следующие:

• необходимость в стойкой криптографической защите;

• необходимость в специальных инструментах передачи, пользования и хранения;

• отсутствие должного юридического урегулирования и гарантий;

• недостаточная распространенность;

• нестабильный курс;

• вирусы и киберпреступность;

• ограниченная эмиссия;

• отсутствие идентификации клиента;

• необеспеченность;

• повышенные риски при инвестировании;

• недостаточная изученность и отсутствие необходимой информации;

• постоянно меняющаяся технология;

• высокие затраты на электричество;

• отсутствие немонетарного спроса;

• ограниченность использования;

• неготовность среды и потребителей для внедрения{74}.

По мнению Ильиной, доверие к криптовалюте в первую очередь связано с действиями органов денежного регулирования, лимитированностью эмиссии, уникальностью и узнаваемостью бренда, популярностью и расширением сферы использования, уровнем кибермошенничества, а также с внешними политическими, экономическими и другими факторами.

О. А. Николайчук к достоинствам криптовалют также относит{75} открытость, надежность, невозможность фальшивомонетничества. При этом надежность достигается не путем закрытости информации для остальных субъектов рынка и контроля доступа, а за счет обеспечения каждому клиенту возможности вычислить правильность транзакции.

Кроме того, к достоинствам криптовалют можно отнести и плюсы, свойственные развитию безналичных платежей в целом, такие как:

• отсутствие накоплений вне банковского сектора и привлечение инвестиций в экономику;

• сокращение затрат общества на обработку и хранение банкнот, монет, на инкассацию;

• повышение прозрачности и безопасности платежей для всех агентов этого рынка;

• достижение определенной собираемости налогов.

Что касается анонимности, которую часто ставят в упрек криптовалютам, то хочется привести цитату из заключения ОЭСР: «Определение криптовалюты как средства для совершения мошеннических операций является результатом очевидного (наличия) анонимности, встроенной в систему. На самом деле наличные деньги являются еще более анонимным средством платежа, чем виртуальные валюты… Если имя и адрес (владельца) однажды будут идентифицированы законодательными органами, то они включат мощный механизм, позволяющий отследить все цепочки передачи ценности, что никогда не позволили бы сделать наличные деньги. Аргументы, используемые против анонимности криптовалют, намного слабее, чем против наличных средств»{76}.

Как далее отмечает ОЭСР, в отличие от национальной валюты, криптовалюта не обеспечена полным признанием и доверием национального правительства, при этом она не регулируется его постановлениями, ограничивающими какие-либо действия (например, внезапную гиперэмиссию этой валюты). Однако поскольку покупатель ожидает, что другие участники примут ту же криптовалюту в качестве средства сбережения, он будет готов купить ее.

По мнению ОЭСР, есть другой риск: что определенные правительства попытаются принять меры, эффективно исключающие использование виртуальной валюты в качестве валюты как таковой. Это подразумевает вероятность того, что криптовалюта будет объявлена вне закона. В докладе ОЭСР есть такие слова: «Даже если виртуальная валюта не объявлена незаконной, само обсуждение этой возможности наносит убытки взаимному доверию к будущей покупательной силе виртуальной валюты, которая необходима для обеих сторон сделки, чтобы рассматривать ее в качестве средства сбережения». Ниже в главах о российском регулировании мы увидим всю горькую справедливость этих слов.