Зеркало показывало происходящее за стеной: Инь Юй отчаянно пытался растолкать Цюань Ичжэня.
– Очнись, очнись!
Юный бог войны пришёл в себя не сразу, а когда открыл глаза, растерянно спросил:
– Сисюн, то ударил меня? Ды?
Сердце принца сжалось от сострадания: беднягу так избили, что тот даже говорить внятно не мог!
– Нет, я бы не справился, – честно ответил Инь Юй.
Цюань Ичжэнь почесал в затылке.
– А, Ладыка, – вспомнил наконец он. Похоже, память постепенно к нему возвращалась. – Он зял двою лопату. Я побогу дебе вердуть её!
– Думаешь, ты сможешь?..
Се Лянь сообразил, что они находятся в покоях Циина. Значит, Цзюнь У поймал Инь Юя, как раз когда тот пришёл вызволять хозяина дворца.
Воспользовавшись тем, что император не видит его лица, принц наклонил голову и одними губами шепнул:
– Повелитель Ветра, вы всё ещё здесь?
Вместо Ши Цинсюаня ответил Цзюнь У:
– Разумеется, нет. Я внезапно обнаружил брешь в защитном барьере столицы и залатал её. Теперь «Обменом душ» воспользоваться тоже нельзя.
Принц промолчал, тогда Цзюнь У ласково похлопал его по плечу и добавил:
– Помню, как учил тебя этому заклинанию. Отличная работа! Отрадно видеть твои успехи.
Затем он вышел из комнаты и вскоре появился в зеркале. Цюань Ичжэнь заметил его первым и подобрался. Инь Юй тоже резко развернулся и насторожённо спросил:
– Владыка?
Циин вскочил на ноги, готовый к драке, но император взмахом ладони отбросил его на кушетку. Та от удара рассыпалась в щепки, Цюань Ичжэнь оказался на полу и вновь потерял сознание. Затем Цзюнь У обратился к Инь Юю:
– Не переживай, всё равно от твоего беспокойства никакого прока. Попробуй расслабиться.
В этом он был прав. Инь Юй не знал, как реагировать, и по привычке смущённо улыбнулся, однако тут же спохватился и стёр улыбку с лица. Владыка невозмутимо продолжил:
– Ох, Инь Юй, кажется, раньше мы никогда с тобой вот так не беседовали?
– Похоже на то, – напряжённо ответил Инь Юй.
Даже будучи богом войны запада, он не особо преуспел и не мог похвастаться ни числом храмов, ни количеством воскуряемых благовоний. Не худший из небесных чиновников, но чуть слабее среднего. Прежде он замирал от волнения, стоило Цзюнь У лишь пройти мимо его дворца, а теперь, встретившись с Владыкой лично, совсем разнервничался.
– В чертогах вышних Небес со мной немногие общались… Думаю, большинство и не знало, кто я, – добавил Инь Юй.
– О нет, – возразил Цзюнь У. – Даже если они с тобой не встречались, ты, без сомнения, известная личность.
– Правда? – встрепенулся Инь Юй.
– Все знают твоего шиди, а когда речь заходит о нём, частенько упоминают и тебя. Ты его оттеняешь.
Это было жестоко: Цзюнь У сказал правду, и оттого эти слова ранили ещё сильнее. Се Лянь начал догадываться, чего добивается Владыка.
Инь Юй долго молчал, опустив голову и сжав кулаки, а затем набрался смелости и выпалил:
– Владыка, что вы задумали? Верховный бог войны трёх миров, ни на Небесах, ни под ними никто не сравнится с вами… Что же ещё вам нужно?
Разумеется, Цзюнь У не ответил, вместо этого он вдруг спросил:
– Инь Юй, ты хочешь вернуться на Небеса?
– Что?!
Се Ляня этот вопрос тоже застал врасплох: неужели Цзюнь У пытается переманить бывшего небожителя на свою сторону?
– Разве тебе нравится быть на посылках в мире теней? – добавил Цзюнь У.
– Вы надумали лишнего, – сказал после очередной паузы Инь Юй. – Нравится мне или нет, значения не имеет.
«Нельзя было так говорить! – с досадой подумал Се Лянь. – Ты же показываешь своё слабое место!»
И действительно, Цзюнь У улыбнулся:
– Звучит так, словно ты не в восторге от своего положения, но избегаешь разговора об этом.
Если бы Инь Юй был доволен своей судьбой, он бы отвечал без запинки: «Меня всё устраивает», а уклончивым ответом выдал себя с головой.
– Юноша благородного происхождения, который следовал истинному учению и никогда не сбивался с пути. Ты с детства мечтал попасть на Небеса, стал старшим послушником и беззаветно отдавался самосовершенствованию. Вознесение стало целью всей твоей жизни. В мире теней ты оказался от безысходности. Как же ты можешь быть доволен своим положением? Ты вовсе не к этому стремился, – заключил Цзюнь У.
Уверенности Инь Юю и впрямь недоставало, он промямлил:
– Глава города был добр ко мне, он меня спас…
– Я знаю. Он также помог тебе освободить душу Цзянь Юя, который погиб в ссылке, верно?
– Да… Потому неважно, нравится мне или нет, я…
– Значит, ты недоволен. Однако связан чувством долга и считаешь, что у тебя нет выбора.
Инь Юй молчал, глядя в пол, а Се Лянь всё больше нервничал: каждый ответ, каждое неосторожное действие Инь Юя превращали его в лёгкую мишень, и Владыка умело этим пользовался.
– Давай посмотрим на это с другой стороны, – сказал Цзюнь У. – Цюань Ичжэнь – он в долгу перед тобой?
Инь Юй не ответил.
– Выходит, ты из благодарности смирился с неугодной тебе судьбой… Зато шиди, для которого ты столько сделал, и пальцем не пошевелил, чтобы помочь тебе, когда ты оступился. Инь Юй, в привычке глотать обиды, чтобы помочь другим, нет ничего хорошего. Никто этого не оценит. – Слово за словом Цзюнь У продолжал бить по больным местам. – Ты всю жизнь мечтал вознестись, желал занять достойный пост в чертогах вышних Небес, быть вхожим во дворец Шэньу. Даже когда Цюань Ичжэнь задвинул тебя на второй план, превратил в посмешище и опозорил, ты мужественно продолжал бороться. Разве не для того, чтобы остаться здесь? Цюань Ичжэнь отобрал у тебя всё и занял твоё место. С какой стати? Разве ты меньше старался? Наоборот – в разы больше. Он ничем не лучше тебя. Знаешь, почему Циин одинок здесь и лишён всякой поддержки? Виной тому его недалёкость, невежество и привычка всегда идти напролом. В то время как ты, человек зрелый и мудрый, способен проявлять гибкость в различных обстоятельствах и стойко сносить трудности. Будь у тебя его талант, его духовные силы, ты достиг бы гораздо большего и тебя любили бы гораздо сильнее.
Инь Юй начал терять самообладание:
– Не понимаю, к чему этот разговор. Что значит «если»? Всё это принадлежит ему… – Внезапно он громко вскрикнул, вскинул руку и в ужасе завопил: – Что?! Что это такое?!
Его ладонь вспыхнула ослепительно-белым божественным светом.
– Не пугайся, всего лишь немного духовных сил, – невозмутимо пояснил Цзюнь У.
– Моих? – недоверчиво спросил Инь Юй. – Но я не…
Он никогда не был настолько могущественен.
– Пока нет. А станут ли они твоими, решать тебе.
– Тогда чьих? Неужели…
Тут его осенило, и он повернул голову. В этот момент Цюань Ичжэнь, который отличался завидной живучестью, вновь зашевелился. Он выглядел сбитым с толку и совершенно не понимал, что происходит вокруг.
– Верно. Это силы Цюань Ичжэня, – кивнул Цзюнь У.
Бог войны промычал нечто неразборчивое.
– Почему они у меня? – в недоумении воскликнул Инь Юй. – Разве их можно передать?
– Можно передать даже судьбу! Это не так сложно, как тебе кажется. Достаточно пары слов, пары взмахов кистью на бумагах чиновника высшего ранга – и всё готово.
– Это… Это…
Инь Юй затряс рукой, словно пытаясь избавиться от горячей картофелины, однако сполохи энергии заплясали у него на ладони – и стена дворца Циина взорвалась, опрокинулась статуя божества, а следом едва не рухнула крыша. Инь Юй перепугался ещё сильнее и замер.
– Не суетись, – улыбнулся Цзюнь У. – Всё придёт со временем.
В страхе Инь Юй одной рукой обхватил другую, плечи его задрожали.
– Инь Юй, я спрошу тебя ещё раз: ты хочешь вернуться?
Тот перевёл дух и посмотрел на Владыку покрасневшими глазами.
– Если хочешь, я не просто сниму с тебя проклятую кангу, я отдам тебе все силы Цюань Ичжэня.
Циин, похоже, и не догадывался о существовании подобных тёмных чар – он так и застыл с разинутым ртом.
– Владыка лишился рассудка?! – Се Лянь не верил собственным ушам.
– Циин больше никогда не затмит тебя, и никто не посмеет забыть твоё имя, – неторопливо произнёс Цзюнь У.
Инь Юй отступил на несколько шагов:
– Я… я… я…
От волнения Се Лянь едва не позабыл, что привязан к стулу. Затаив дыхание, он обеими руками вцепился в него и наклонился вперёд. По меньшей мере в одном Цзюнь У был прав: принц тоже видел, что Инь Юй стремится в небесные чертоги. Не так-то просто смириться с потерей заветной мечты.
Можно ли с уверенностью сказать, что Инь Юй не затаил злобу на Цюань Ичжэня? Конечно, нет. Когда людей столько связывает, их отношения куда сложнее, чем «люблю» или «ненавижу». Да и ненавидеть можно по-разному. Инь Юй был мягким человеком, легко поддающимся чужому влиянию. Се Лянь слишком плохо его знал, чтобы предугадать, как он себя поведёт. Оставалось лишь молча молить: «Пожалуйста, осторожнее!»
– Я… я…
Инь Юй долго не мог оправиться от потрясения, какое-то время он сидел, закрыв лицо ладонями, а затем наконец поднял голову. В глазах его заблестел нехороший огонёк. Он посмотрел на Цюань Ичжэня, избитого до потери облика, а затем прошептал:
– Владыка… вы правда… можете передать мне его духовные силы?
У Се Ляня сердце упало, а Цюань Ичжэнь вскрикнул:
– Шисюн?!
– Сейчас ты сам в этом убедишься, – пообещал Цзюнь У.
Инь Юй ещё сомневался:
– А… сможет ли он вернуть их? Это ведь его силы, и если он пожелает…
– Только если ты согласишься или после твоей кончины.
– Цюань Ичжэнь ведь не умрёт? – Этого Инь Юй не хотел. – Что с ним станет?
– Ничего. Процесс довольно болезненный, но не более. В конце концов, кто в этом мире никогда не страдал? Как с ним поступить – убить или оставить в живых – решать только тебе.
– А как быть с другими небожителями? Если эта новость распространится…
– Подумаешь, небожители, – улыбнулся Цзюнь У. – Они лишь букашки, которых можно раздавить одной ногой. Сгинут эти – на их место придут новые. Ты сменишь облик и имя, придумаешь себе историю, и никто ничего не узнает.
Он говорил так небрежно, будто речь шла об остывшем чае, который стоит вылить, чтобы освободить чашку. Будто для него это дело привычное.
– В новых чертогах вышних Небес… какое я займу положение?
– Линвэнь – моя левая рука, ты станешь правой. Кроме меня, выше вас не будет никого.
– Ладно! – Инь Юй стиснул зубы. – Только не забудьте о вашем обещании! Итак, теперь… – Он не договорил и перевёл взгляд на Цюань Ичжэня.
– Как пожелаешь.
В то же мгновение лицо Циина вдруг исказилось, изо рта, носа, глаз и ушей – отовсюду хлынула кровь. Он обхватил голову руками и принялся кататься по полу. Одновременно тело Инь Юя вспыхнуло божественным сиянием, которое разгоралось всё сильнее. Лицо его озарилось ярким светом, он поднял руку, направляя удар, – и крыша дворца с грохотом обрушилась!
Инь Юй опустил голову, взглянул на обломки вокруг, затем на свои руки и медленно сжал кулаки. Цзюнь У смотрел на него как на ребёнка, которому только что подарили игрушку:
– Как ощущения?
– Я никогда не испытывал подобного, – пробормотал Инь Юй. Затем он обернулся в сторону Цюань Ичжэня, который истошно кричал, извиваясь на полу, и нахмурился. – Мой наставник однажды сказал: «Цюань Ичжэнь рождён, чтобы вознестись, его талант дарован Небесами». Это и есть та самая сила?
– Отныне она твоя.
Инь Юй медленно кивнул. А затем нанёс ещё один удар.
В него он вложил все силы Цюань Ичжэня, всю мощь, на которую был способен, и комнату заполнило белое светящееся облако. Не мешкая Инь Юй нарисовал правой рукой в воздухе огромное искрящееся кольцо, бросил его вперёд, прямо на Цзюнь У, и тот замер, словно боясь задеть барьер ногой. Под пристальным взглядом Владыки Инь Юй поднял с пола Цюань Ичжэня.
– Ты передумал в последний момент? Не хочешь объясниться? – невозмутимо поинтересовался Цзюнь У.
Инь Юй молча закинул Циина себе на спину.
– Такой поступок, разумеется, говорит о высоких моральных качествах и заслуживает похвалы. Однако ты уверен, что хочешь именно этого? Ты несколько сотен лет шёл против воли сердца. Собираешься и дальше принуждать себя?
Инь Юй по-прежнему не отвечал.
– Ты в самом деле не питаешь ни капли ненависти к тому, кого пытаешься спасти? Неужели он тебе не опротивел?
Инь Юй до хруста сжал кулаки. Терпение его лопнуло, он резко обернулся и рявкнул:
– Ненавижу! На дух не переношу! Но что с того?
Цюань Ичжэнь встрепенулся и, разбрызгивая кровь изо рта и из носа, забормотал:
– Шисюн…
– Заткнись! – оборвал его Инь Юй и вновь развернулся к Цзюнь У. – Вы… Вы… Зачем вы постоянно мне об этом напоминаете?! Думаете, вы все меня знаете? Да, я терпеть его не могу! Он причинил мне столько страданий!
Сердце Се Ляня забилось быстрее. Не веря своим ушам, он подался вперёд, насколько позволяли путы.
– Но… – продолжил Инь Юй. – Но он же… То, что я его ненавижу, не значит, что я хочу причинить ему боль. Вы сказали, он занял моё место? Талант – это единственное, что принадлежит человеку с рождения, а мне чужого не надо!
Глаза Се Ляня заблестели.
– Отлично сказано! – не удержался он.
– Да, я хочу вернуться в небесные чертоги, хочу занять высокое положение! Но если я не добьюсь этого собственными силами, в этом не будет смысла! Да, мне не везёт. Я слабее его – и я могу это признать. Это несложно! – В тот миг Инь Юй снова стал похож на себя в юности – на человека, преисполненного гордости и самоуважения.
Послышались звуки рыданий – расплакался Цюань Ичжэнь, висящий у Инь Юя на спине. Алая кровь вперемешку со слезами и соплями полетела во все стороны.
– Хватит плеваться! – взмолился Инь Юй.
– Шисюн, прости меня!
– Незачем извиняться! Ты ж всё равно не понимаешь, за что! Я в самом деле сыт тобой по горло!
Цзюнь У вздохнул и потёр виски, а Инь Юй продолжил:
– К тому же… я тоже не пустое место. Вы сказали, что у меня есть свои достоинства. В сравнении с Цюань Ичжэнем…
Раздался треск. Император развернулся и взмахнул рукой:
– Блестяще! Думаю, вы с Сяньлэ отлично поладите.
«Что случилось?» – Сердце Се Ляня заколотилось так, что едва не выпрыгнуло из груди.
Инь Юй резко замолчал, лицо его застыло, а Цзюнь У заложил руки за спину и легко перешагнул через кольцо света, казавшееся доселе непреодолимым барьером.
– Я это предвидел. Потому-то и не стал снимать с тебя проклятую кангу.
Инь Юй поднял руку, и Се Лянь убедился: канга так туго стянула запястье, что захрустели кости. Кожа Инь Юя сделалась бледней бумаги, и белизна начала распространяться по телу. Проклятая канга высасывала из него кровь!
Се Лянь подскочил и упал вместе со стулом. Он больше не видел, что происходит в соседней комнате, только отчаянно бился на полу, пытаясь выпутаться, но тщетно – оставалось лишь слушать доносящиеся от зеркала на стене звуки.
Спустя некоторое время перед глазами принца показалась пара белых сапог: вернулся Цзюнь У. В руке он сжимал проклятую кангу, которая, напившись крови, окрасилась в багровый цвет – должно быть, снял её с Инь Юя. Владыка присел на корточки и коснулся головы Се Ляня:
– Можешь сходить попрощаться со своим другом.
Узел, которым была завязана Жое, ослаб, Се Лянь поднялся на ноги и замахнулся кулаком, целясь Цзюнь У в лицо. Разумеется, принц промазал и даже чуть не потерял равновесие, но он и не питал по этому поводу иллюзий, лишь хотел выплеснуть гнев. Затем Се Лянь помчался в соседний зал.
На полу лежал Инь Юй – бледный и неестественно худой, похожий на вырезанную из бумаги фигурку. Щёки его сморщились, исходившее от тела сияние угасло – вместе с духовными силами вернулось к Цюань Ичжэню.
– Инь Юй! – бросился к нему принц.
Тот поднял взгляд, глаза его казались теперь больше, чем обычно.
– Ваше высочество… – прохрипел он.
Цюань Ичжэнь не мог даже подняться на ноги после жестокой схватки, только рыдал, устремив свой взор к небесам:
– Прости, шисюн, я умею только драться, но я не в силах одолеть его!
Из его носа и рта снова брызнула алая кровь и в очередной раз угодила Инь Юю в лицо. На лбу у того вдруг вздулись вены, и он закричал из последних сил:
– Я же велел тебе прекратить плеваться! Ай, ладно… Раздражаешь меня до смерти! – Он вновь обмяк.
Се Лянь не знал, как реагировать.
Внезапно глаза Инь Юя наполнились слезами.
– Я понимаю, – прошептал он. – Ичжэнь – выдающаяся личность, а я – посредственность. Я достиг своего потолка. – У принца защемило сердце от чувства собственной беспомощности. – Понимаю, но не желаю с этим мириться. На самом деле я думал так же, как Цзянь Юй. Даже хуже! Я злился – а как иначе? Я боюсь даже вспоминать о случившемся: почему, зная, что на Цюань Ичжэне Парчовое Одеяние, я велел ему умереть? От злости я утратил рассудок или искренне желал этого?
– Тише, тише. Всё это пустяки, правда. Инь Юй, вот проживёте ещё несколько сотен лет и увидите, что это неважно. Злиться до потери рассудка или искренне желать кому-то смерти – какая разница? У кого не бывает подобных мыслей? Я вот мечтал о том, чтобы уничтожить всех, кто меня обидел. Честно. Не стану скрывать, мне это даже почти удалось. И вот, взгляните, мне хватило наглости дожить до сего дня. В конечном счёте вы не сделали ничего непоправимого, а это самое главное.
– Но… я всё же… сожалею. – Инь Юй с трудом сделал вдох. – Уж если мне не суждено было возвыситься, я хотел по крайней мере стать достойным человеком, но… и тут не справился. Вот эту правду тяжело принять. Прямо сейчас я не хочу мириться с тем, что умираю из-за Ичжэня, из-за этого глупого мальчишки. Даже умереть со спокойной душой не могу, да что ж такое!
– Инь Юй, вы всю жизнь очень старались, – мягко произнёс принц, – и у вас отлично получилось, намного лучше, чем у большинства людей.
Инь Юй через силу улыбнулся:
– Лучше, чем у большинства людей? – Улыбка исчезла с его лица, и последние слова наполнила горечь: – Но это не то же самое, что быть богом.
Се Лянь склонил голову:
– Инь Юй, сказать по правде, в этом мире нет богов…