Почему соломинки лежат именно там?
– Спасибо тебе за это.
– Ну это же естественно, – отмахивается Энди. – С чего нам лучше всего начать? – Она задумчиво прикладывает указательный палец к губам.
– Купер с Джеком справятся сами? А Пол?
В конце концов, Пол здесь совсем недавно. Примерно с месяц. Его наняли помощником бармена вместо предыдущей помощницы. Его присутствие сейчас крайне необходимо, особенно по пятницам. Не только потому, что в клубе постоянно бывает много народу, но и потому, что Сьюзи будет отсутствовать еще какое-то неопределенное время и все ее смены кто-то должен будет взять на себя. Олли и Ниа тоже новенькие, они дополняют работу команды, занимаясь кассой и встречей гостей.
Энди, должно быть, пришлось раз пять переписывать рабочий график с тех пор, как она стала заменять Сьюзи. И, вероятно, она повторит это еще один или два раза в течение следующих нескольких недель, потому что всем придется двигать свои смены.
Позавчера Мэйс дал свое согласие на то, чтобы я прошла здесь свою стажировку, и вчера я написала своему профессору. В письме я примерно изложила свой план и то, насколько он будет отвечать требованиям. Несмотря на то что сейчас каникулы, сегодня рано утром пришел ответ с подтверждением моего права на эту практику.
Энди уже сегодня покажет мне некоторые задачи, но по-настоящему я приступлю к работе не раньше следующей недели. Сейчас мы находимся в комнате отдыха, где Энди будет делить со мной шкафчик. По крайней мере, пока я стажируюсь.
Я положила в него сумку и туфли на каблуках, вместо них надев черные кроссовки, которые я только что купила и которые едва видны под моей длинной юбкой. С сегодняшнего дня они будут храниться здесь, потому что Энди запретила мне ходить по клубу в обуви, для которой, как она сказала, «требуется разрешение на ношение оружия». На этот раз я не сопротивлялась. Мне также пришлось выслушать лекцию о юбках – это непрактично и ограничивает движения. В дополнение к туфлям на высоких каблуках Энди также внесла в список запрещенных к стажировке предметов юбки – со вторника это табу. Как и мой свободный топ. Только из-за того, что я не смогу в нем наклоняться… Ладно, у него откровенный вырез, но он свободный и широкий. И совсем не прозрачный. К сожалению, это ее не убедило. Ну что ж.
– Они взрослые мальчики. – Улыбка играет на ее губах. – Ну, в большинстве вопросов. И они позовут меня, если что-нибудь случится. К тому же мы с тобой ведь не прохлаждаться будем, а работать! Так же, как и они.
– Тогда будем надеяться на лучшее.
Дверь шкафчика с грохотом захлопывается, и Энди показывает мне свой пароль от замка.
– Все будет хорошо. Между прочим, я чрезвычайно благодарна тебе, что ты пройдешь стажировку здесь раньше меня, тогда ты сможешь помочь мне. Нам требуется организовать какие-то мероприятия, а я с большим трепетом отношусь к этой задаче.
Ее очки поднимаются и опускаются, когда она морщит нос.
– Энди, ты лучше всех умеешь планировать и организовывать, лучше, чем любой другой человек, которого я знаю. Наверное, лучше, чем все, кого я не знаю. Эта часть не доставит тебе никаких проблем. Но я?! Меня это сведет в могилу. Без тебя я совершенно теряюсь, когда дело касается административных задач. Я больше человек дела. Тот, кто занимается реализацией твоих планов. Уверена, что, например, в роли вышибалы у меня все было бы замечательно.
Энди прыскает со смеху.
– Эй! Я серьезно. Я в отчаянии.
– Извини. – Она сжимает губы, изо всех сил стараясь больше не смеяться. – Я просто подумала, что было бы неразумно оставлять тебе папку Сьюзи и электронную почту. Теперь, когда я наконец-то разобралась в этом.
– Хорошая мысль, – хвалю я ее с улыбкой.
– Но я отказалась от нее. Ты со всем справишься! Та Джун, которую я знаю, не уклоняется от проблем, а растет благодаря им.
Я ворчу что-то нечленораздельное в ответ, потому что сомневаюсь в этом, но Энди не сдается. Ее руки сжимают мои плечи, и в ее взгляде читается лишь непоколебимая вера в меня.
– Мы обе должны научиться выходить из зоны комфорта. Так что я помогу тебе, чем смогу, но только после того, как ты сама попробуешь решить проблему. Думай об этом только как о дополнении к самопомощи. Ты много раз делала так со мной, помнишь? И я тоже окажусь на твоем месте в следующем семестре. Тогда уже ты сможешь на мне отыграться.
Я шумно выдыхаю.
– Ты права. Тем не менее это не обязательно должно мне нравиться, верно?
Энди никак не реагирует на мои слова. Вместо этого она отпускает меня, подходит к столу, включает компьютер, но не садится за него, а наклоняется через стол и спинку стула.
– На компьютере ты в основном будешь отвечать на электронные письма. Если ты чего-то не знаешь, спрашивай меня или Мэйсона. На некоторые сообщения правильно ответить может только он. Большинство из них – от поставщиков, транспортных компаний или тех, кто хочет арендовать клуб, хотя пока этого сделать нельзя. С последним все очень просто: отправляй им вежливые отказы. Здесь можно посмотреть шаблоны писем, – она открывает соответствующую папку, указанную на рабочем столе.
– Ой, перестань! Я в состоянии сама писать вежливые письма, это не составит труда, – отвечаю я с легким возмущением.
– Это на случай, если ты что-то забудешь, – она подмигивает мне. На Энди невозможно сердиться! Так нечестно.
– Ладно, ладно.
– Иногда на имейл прилетают письма, которые должны быть адресованы напрямую Мэйсу. Большинство из них можно узнать по теме письма. Если это случилось, просто отправь письмо на его личный адрес электронной почты. Ты сможешь найти его в разделе «Контакты», вот здесь, наверху, – я киваю почти после каждого предложения, чтобы Энди знала, что я ее слушаю. – В следующий раз я составлю график смен уже вместе с тобой. У нас есть одна программа, в которую мы вносим все данные и которая документирует все, что связано с рабочим временем, сверхурочной работой и всем подобным. Еще есть программа для учета заказов. Покажу завтра перед сменой, потому что, к сожалению, это требует немного больше времени. В основном потому, что Джек ведет дополнительный рукописный перечень, который нужно оцифровывать, и его расшифровка занимает некоторое время. Он словно использует свою собственную форму иероглифов, когда пишет, – причем довольно дурацкую. Если ты возьмешь это на себя в ближайшие несколько недель, то по-настоящему облегчишь нам жизнь. Смены Сьюзи в баре также пришлось отменить. – Энди убирает прядь волос со лба и кривит рот. – Остаются только бухгалтерские и налоговые документы. Отдельные бюрократические вопросы, за которые отвечала Сьюзи или в которых она дополнительно помогала Мэйсону. Мы можем вести учет, но остальное пока оставим Мэйсу.
– Сьюзи все держала под контролем, да?
– О да. Сьюзи проработала здесь уже почти столько же, сколько существует клуб, и так же долго помогала Мэйсу в офисе. Он ей доверяет. И мы тоже. Мы разберемся. Если необходимо, Мэйсон просто наймет кого-нибудь, кто разбирается во всем этом, или мы придумаем что-то еще. Это его клуб, он знает, что делать.
– Или ты можешь показать мне все, что нужно знать, чтобы работать за стойкой.
Боже, почему я хоть раз не могу промолчать? Зачем я так сказала? Я не хочу этого, черт возьми.
Глаза Энди расширяются, она отпускает компьютерную мышку, выпрямляется и изучает меня взглядом.
– Ты хочешь работать за стойкой? Это никак не связано с твоей стажировкой.
– Отлично. Тогда просто забудь об этом, – быстро добавляю я. – Что дальше?
– Джун, – Энди просто произносит мое имя – протяжно и удивительно низким голосом. Верный признак подобной мысли: «Скажи мне, о чем идет речь, я все равно не сдамся».
Я фыркаю. Она слишком хорошо меня знает.
– Это была просто глупая мысль, не более того.
Глаза Энди сужаются в щелочки, я прямо вижу, как шевелятся ее извилины, как она размышляет о том, почему я это сказала.
– Ты хочешь выйти в бар… – шепчет она себе под нос, – чтобы я могла выполнять административную работу? Поскольку я лучше справляюсь с подобными вещами, а твоя идея снимет с меня часть нагрузки, и я могла бы больше помочь Мэйсону…
Ее слова звучат больше как вопрос, как предположение, чем утверждение. Но притом она сразу поняла правду.
– Это была всего лишь идея.
– А как же твоя стажировка?
– Я все равно ее сделаю, так или иначе. Я буду здесь, отработаю свои часы, и дополнительно могу запланировать небольшое мероприятие или что-нибудь в этом роде, чтобы выполнить университетские требования. Просто давай будем честными, я не могу заменить Сьюзи. А ты можешь, ты просто создана для этого!
Моя лучшая подруга задумчиво склоняет голову и начинает кривить губы. Вверх, вниз, из стороны в сторону. Что она там делает?
– Ты что, хочешь помочь Мэйсону?
– Пожалуйста, не пытайся это анализировать, – ворчу я, скрещивая руки на груди.
– О’кей. Мы поставим тебя на две смены со мной, Джеком и Купером, хорошо?
Я согласно киваю.
– Как только ты сможешь справляться сама, я возьму на себя все обязанности Сьюзи и часть ее смен, а ты займешь мое место в баре. – Энди резко умолкает. – Ты уверена, что это не слишком много? Не говоря уже о том, что мы никогда даже меня не могли представить в этой роли. Но тебя? Джун, там будут люди. Много людей, и некоторые из них могут везти себя мерзко и навязчиво.
Со стоном уронив голову, я закрываю глаза на две-три секунды.
– Я знаю.
Наверное, через пару дней ко мне перестанут приходить гости, потому что я не такая милая, не такая вежливая и не постесняюсь кинуть, например, фрукты в людей, которые будут вести себя как дерьмо.
Энди ни в коем случае не имеет в виду ничего плохого, она лишь хочет защитить меня, в том числе, если необходимо, от меня самой. Но я делаю это для нее, для Мэйсона, потому что он мой друг, и, самое главное, для себя. Стажировка очень важна. Я должна преодолеть это, должна понимать наверняка, что решу этот вопрос.
– Я справлюсь.
– Если вдруг ты поймешь, что это не так, дай знать. Я серьезно, Джун. Завалить себя делами и чувствовать себя несчастной, не желая принимать помощь, – это плохой вариант.
Я ухмыляюсь:
– Какие правильные слова.
– У меня хороший учитель, – улыбается мне Энди.
Она обнимает меня, и я крепко обнимаю ее в ответ, затем она снова расслабляется и продолжает, с сияющим лицом:
– Вставай, пойдем на склад. Я покажу тебе все остальное.
Лучшая подруга берет меня за руку и тащит из комнаты, затем мы поворачиваем за угол и попадаем на склад. Из динамиков вырывается «bad guy» Билли Айлиш и сопровождает нас на всем пути.
– Ух ты, все так аккуратно!
– Спасибо! – Энди безумно горда своим трудом и имеет на это право – порядок здесь идеальный. Три, два, один…
– Смотри, полки делятся на…
Поехали. Энди начинает с того, что точно сообщает мне, что, где и в каком количестве. Ряд за рядом. Невероятно, как она все это помнит. Я наблюдаю за тем, как она полностью поглощена своей работой, объясняя мне, как все устроено и для чего. Я очень рада видеть Энди такой – счастливой. Она заслужила это. Эту работу, этот колледж, Купера. Ее мама наверняка гордилась бы ею. Я тяжело сглатываю. Мне хотелось бы, чтобы и моя мама…
– Джун! Ты меня вообще слушаешь?
– Что? Да, конечно.
По крайней мере, частично. Мои мысли нечаянно унеслись куда-то далеко.
– Рассказывай, что происходит.
Я прислоняюсь боком к ближайшему стеллажу и нервно перебираю пальцами ткань своего топа.
– Родители уехали в Японию.
– Навсегда? – Голос Энди прерывается, и она резко бледнеет. У меня вырывается короткий сухой смешок.
– Нет. Но давай будем честными, это не имеет никакого значения. Пока они будут там по делу на три месяца. Но их позовет новый клиент, и они, конечно, сразу же побегут к нему. А поскольку мама увеличила постоянный платеж в качестве меры предосторожности, чтобы в ближайшие несколько месяцев у меня не было проблем с косметикой, это может занять больше времени. Во всяком случае, меня это не удивит.
– Сожалею…
– Не нужно. Это ничего не меняет. – Энди хватает меня за руку, прежде чем я успеваю начать мять свой топ. Почему-то это заставляет меня говорить дальше: – Не могу поверить, что снова трачу на это свои нервы, хотя я решила оставить эту тему в покое и покончить с ней. А потом я даже подумывала позвонить им еще раз. Чтобы как следует все обсудить, хоть попробовать. Еще раз и еще раз… Почему я вообще думаю, что в какой-то момент все может быть иначе? Что есть шанс, что они будут уделять мне больше внимания или по-настоящему заботиться обо мне? Ради меня, а не ради того, что подумают обо мне другие люди…
Я печально смотрю на Энди.
– Потому что ты их любишь. Мы чаще всего прощаем людей, которых любим. На них мы возлагаем больше надежд, чем на других. Не так-то легко отпустить любимых людей, которых любишь. Просто это так, и все. Даже если иногда они вроде бы не делают для нас ничего хорошего.
– Они этого не заслуживают, – шепчу я, и Энди сжимает мою руку немного сильнее.
– Я знаю. Так, давай сделаем перерыв, сходим в зал и посмотрим, стоит ли бар еще на месте или ребята что-нибудь там взорвали. Потом мы приготовим тебе коктейль. Стажировка начнется только на следующей неделе, как раз к тематической ночи во вторник.
С середины мая в MASON’s больше нет тематического четверга, потому что какой-то новый клуб, расположенный через три улицы отсюда, перенял эту концепцию и так же запланировал вечеринки на четверг. К счастью, вторник имел даже больший успех, а в том клубе, должно быть, не оказалось хорошей музыки или вкусных напитков.
– Кстати, о тематических вторниках, – продолжает Энди, – тут действительно можно что-то сделать. Как ты смотришь на это? Думаю, Мэйсу хотелось бы чего-нибудь новенького. По крайней мере, он точно был бы благодарен за глоток свежего воздуха. До сих пор за это отвечала Сьюзи, и, к счастью, она заранее запланировала все вечеринки до конца следующего месяца. Так что пока мы можем использовать ее идеи и дать тебе небольшую фору.
Энди нервничает. Она всегда начинает говорить быстрее в таких случаях. Наверное, она просто хочет меня отвлечь.
– Спасибо, – успеваю произнести я, но Энди даже не слушает. Она берет меня под руку и бодро шагает со склада в такт музыке.
– Тебе заплатят за прохождение практики, ты знаешь об этом?
Эта новость заставляет меня споткнуться о собственную ногу.
– Что?!
Это все, что я могу сказать.
– Мэйс попросил меня добавить тебя в систему, используя штатную ставку временных работников. Поздравляю с оплачиваемой стажировкой, это большая редкость! Мэйс просто чудо, правда?
Энди улыбается мне, но все это настолько сбило меня с толку, что я не могу ничего ответить. Я должна радоваться, это была бы самая естественная реакция, не так ли? Никто не любит работать бесплатно. Он упоминал что-то о зарплате, но я думала, что имелся в виду период после стажировки.
Работа. Оплачиваемая стажировка. Эта информация ударяет меня словно обухом по голове, потому что платит мне не кто иной, как Мэйсон. Тот самый Мэйс, который вроде как друг, хотя, признаюсь, в довольно-таки странном роде. Это кажется мне… неправильным? Неуместным? Я считаю…
– Ой! Что такое?
Энди внезапно остановилась безо всякого предупреждения, и я с ходу врезалась в нее. Я так погрузилась в свои мысли, что не заметила, что происходит у нас перед носом, но теперь, когда я подняла взгляд вверх, мне все становится ясно, и ей больше не нужно отвечать на мой вопрос.
Народ здесь бывал и раньше, но такое? Удивительно, что люди все еще могут хоть как-то передвигаться в этой толпе. Наверное, вход уже закрыли и больше никого не впускают.
Если честно, то я давно уже не видела клуб таким переполненным.
MASON’s сейчас входит в тройку самых популярных клубов города. В последнем выпуске какого-то крупного журнала, название которого я, вероятно, безнадежно забыла, Мэйсон был признан самым популярным владельцем клубов Сиэтла. В отличие от него, нам это показалось забавным и в то же время довольно эпичным. Именно поэтому мы не упустили возможности вырвать соответствующую страницу из журнала. Фотография теперь красуется в рамке на кухне, вместе со статьей. Конечно, Купер проявил свои художественные таланты и подрисовал Мэйсону идеально изогнутые большие усы. Остальные просто сделали дурацкие фотки на полароид и приклеили их рядом с ним. Так что теперь это произведение искусства, которому нет равных.
– Жесть, – выдыхаю я. – Добро пожаловать в первую неделю летних каникул, дорогая.
– Что они здесь делают? Все эти люди. Разве они не должны быть где-нибудь во Флориде или на Багамах? Или не знаю где, но… по крайней мере, в отпуске? Или хотя бы дома со своей семьей? – шепчет Энди, словно парализованная. Она тоже не была к этому готова.
Парни носятся от одного конца барной стойки к другому, их волосы блестят от пота, весь бар выглядит так, словно в него попала бомба, и, насколько я вижу, на сегодня не предвидится ни передышки, ни конца всего этого мракобесия. Энди тоже осознает это, вздыхает и еле слышно бормочет: