Он отчаянно мерз на сильном ветру и сейчас ругал себя за легкомыслие. Он очень себя любил и редко когда бывал собою недоволен. Но именно сегодня себя стоило ругать.
К обеду улицы неожиданно выстудило, столбики термометров опустились до минус двадцати. Ближе к концу дня вдруг подуло с севера и ветер погнал поземку по сугробам. В девять вечера город трещал от холода. Так, во всяком случае, ему казалось, пока он шел от автобусной остановки.
Отвратительно взвизгивал снег под ногами. Жалобно скрипели кожаные подошвы его дорогих, неуместных по такой погоде ботинок. Тонкий капюшон модной куртки не спасал. Сейчас этот капюшон задубел и гремел, как стеклянный.
Надо было одеться теплее. Надо было подумать, что придется идти пешком от остановки до нужного дома. Не исключено, что его не захотят встретить, как это уже бывало не раз. Не так уж далеко, но на таком холоде каждый метр – один к десяти.
«Странно все как-то», – вдруг забилось в голове, когда он уже прошел пару кварталов. И этот звонок, который отвлек его от важного занятия: он пересчитывал деньги и планировал жизнь на ближайшие полгода-год. И встреча, которой в принципе не должно было быть. И вопрос, который им предстояло обсудить, тоже казался глупым и надуманным.
А может?..
А может, это ловушка?
Он неожиданно сбавил шаг, а через пару метров и вовсе остановился. Покрутил головой, оглядывая ночную улицу. Пустынно, неуютно, темно. Чем не место?
Сделалось не по себе. Он бегом бросился к ресторану в паре десятков метров отсюда. Влетел на крыльцо, толкнул дверь, ворвался в теплое ресторанное нутро. Вкусно пахнуло кофе и дорогими духами. Он где-то слышал, что рестораторы сейчас вбахивают безумные деньги, чтобы в их заведениях пахло как-то так по-особенному. Он верил и не верил. Вот этому владельцу зачем такие траты? Бар при входе, огромная кофейная машина пыхает паром. Аромат кофе и без того проникает во все уголки. Плюс много нарядных барышень, вкусно пахнущих. Какая нужда тратиться на отдушки?
Он бы не стал, решил он, усаживаясь у барной стойки. Заказал двойной капучино. Да, он был бы рачительным хозяином. Лучше вложить деньги в персонал. У него такого нерасторопного бармена точно бы не было.
– Ваш кофе. – Молодой человек вежливо улыбнулся и пододвинул ему пузатую белую чашку на блюдце.
– Спасибо, – недовольно пробормотал он.
Схватил чашку, с удовольствием втянул густой аромат. Это именно то, что ему сейчас нужно. Глоток обжигающего крепкого кофе с молочной пенкой. И время. Время все как следует обдумать.
Итак.
От заказчика, с которым, кажется, они обо всем договорились, неожиданно позвонили и назначили встречу. В десять вечера. У заказчика дома.
Так не бывало никогда. И не должно было быть. Почему он повелся? Почему поддался соблазну еще раз встретиться с ним? Они же обо всем договорились. Все решили, расставили точки над i. Зачем снова?
Или это был не заказчик, а кто-то другой? Тот, кто?..
– Черт! – Он вдруг отчетливо понял, в какую западню попал.
Поставил чашку на стойку. Достал телефон и, наплевав на категорический запрет, набрал заказчика. Тот долго не отвечал. Потом, наконец, раздалось недовольное:
– Разве мы не все выяснили в последнюю встречу?
– Д-да, извините, – заикаясь, зачастил он. Он уже понял, что не ошибся: это действительно ловушка. – Просто… Просто мне позвонили от вас и назначили встречу.
– От меня? Хм. – Недолгая пауза, а дальше на том конце осторожно поинтересовались: – Ошибки быть не могло? Точно от меня звонили? Ты узнал моего человека?
Узнал ли он? Кажется, да. Или ему только показалось, что узнал? Господи, он влип. Он, все знающий об осторожности и давно для себя решивший, что удача на его стороне, он попался? Влип?
Признаваться не хотелось. Он ответил как можно тверже:
– Скорее да, чем нет.
– Так вот, юноша! – Собеседник повысил голос. – Никто из моих людей тебе не звонил и не назначал встречу. И я, разумеется, не звонил. Зачем? Разве мы не выяснили все в последний раз? Совет хочешь?
– Разумеется.
Он будто ослеп, когда попытался нашарить чашку с остывающим кофе.
– Присмотрись к своему окружению. – Собеседник хихикнул. – И почаще оглядывайся, юноша! Бывай.
Он оглядывался, пока шел от ресторана к остановке. Оглядывался чаще, чем требовалось. Поэтому и не рассмотрел человека, который вдруг выступил из темноты и преградил ему дорогу.
– Привет, – тихо поприветствовал его этот человек и даже протянул руку в перчатке.
Он ответил и тоже протянул руку. Тоже в перчатке.
– Торопишься?
– Да-да, извините. Давайте не сегодня, хорошо?
– А не надо торопиться, – посоветовал тихий недружелюбный голос. – Все беды от спешки, поверь. Кто-то торопится стать известным, кто-то богатым, кто-то просто торопится жить. Ты себя к какой категории относишь?
– Что? Извините! – Он приложил руку к груди, в которой испуганно бухало сердце. – Мне правда дико некогда!
Кажется, у него перемерзло горло, когда он попытался быть вежливым. Слова выходили неуверенными, голос казался скрипучим. Или это снова скрипит снег под подошвами его тонких модных ботинок? Он начал обходить этого так некстати подвернувшегося знакомого незнакомца. Ему правда сейчас не до того. Ему на остановку, которая вот-вот покажется из-за угла.
– А я вот отношу тебя к категории дураков, которые решили, что могут усидеть на двух стульях. – Незнакомец как будто и не слышал его, даже пошел рядом. – Дураки думают, что могут одурачить всех вокруг. Двойным агентом себя возомнил, парень? Захотел урвать сразу с двух лопухов? Так ты нас называешь? Считаешь в своей келье наши деньги и ржешь?
Он даже ответить ничего не успел. Даже подумать не успел – отвлекся. Неосмотрительно отвлекся: наконец показалась автобусная остановка, и до нее было метров тридцать-пятьдесят, не больше. И там были люди!
Он ничего не успел. В голове как будто что-то разорвалось от странной неожиданной боли. Ноги подогнулись в коленях. Он упал, зарываясь лицом в снег. Хотелось и голову спрятать в сугробе, только бы защититься от ударов, которые сыпались один за другим. Один за другим, один за другим…