Первое, что почувствовала Марина, когда осознала себя – невесомость.
Она будто парила в воздухе, не чувствуя ни собственного тела, ни какой-либо поверхности, на которой, по логике, должна была лежать.
И приняла это за продолжение сна.
Она услышала легкий гул, почувствовала, как что-то мягкое, похожее на силикон, скользнуло по ее губам.
Не спеша открывать глаза, прислушалась к себе. Тошноты не было. Впервые за последние дни ее желудок не пытался бунтовать.
Где-то в глубине еще не проснувшегося сознания вяло шевельнулось удивление.
Марина попыталась пошевелиться. Но, несмотря на чувство парения, внезапно обнаружила, что ее движения ограничены очень узким пространством.
Остатки сна моментально пропали. Девушка распахнула глаза и уставилась в потолок. Идеально белый, без видимых швов и текстуры. Таких потолков не было ни в одном здании на Ферме: ни в жилых, ни в административных, ни в лабораториях, ни в ангарах для техники.
Но больше всего Марину удивил мягкий свет, льющийся с этого потолка.
Она переместила расфокусированный взгляд ниже, на стены. И почувствовала, как желудок сжался в нехорошем предчувствии.
Страх прокатил по спине неприятным ознобом.
Марина могла бы поклясться – помещение было ей незнакомо.
Охваченная внезапной тревогой, она попыталась подняться. И в тот же момент поняла, что не может этого сделать.
Она обнаружила, что лежит под стеклом в узком, вытянутом контейнере, похожем на стандартные медкапсулы, принятые в Земном Альянсе. Только эта капсула от них отличалась. Марина лежала в ней нагишом, по самое лицо утонув в прозрачной гелеобразной субстанции, которая и вызывала чувство невесомости.
А еще под куполом крышки подрагивала трубка с силиконовым наконечником. Та самая, через которую она дышала еще минуту назад.
Первая мысль: где я?
Вторая: что происходит?
Их накрыла третья, лишив актуальности первые две: как отсюда выбраться?
Судя по всему, капсула отключилась, перестав подавать дыхательную смесь, но забыв открыть крышку. И нехватка воздуха уже давала о себе знать.
Действуя рефлекторно, девушка вскинула руки, уперлась ладонями в стекло, толкнула изо всех сил…
Крышка не поддалась.
Она толкала ее снова и снова, пока не заныли мышцы предплечий, а страх не начал перерастать в настоящую панику.
Потом заколотила по стеклу, крича во все горло:
– Кто-нибудь!!! Помогите!!! Выпустите меня!!!
Если рядом кто-то и был, он не слышал.
Глаза защипало от слез.
О, бескрайнее Небо, она здесь умрет. Задохнется в медкапсуле, созданной, чтобы возвращать с того света раненых и больных! Какая ирония!
Легкие уже начинали гореть.
Из горла девушки вырвался истеричный смешок и слился с рыданием.
Нет, все что угодно, только не это! Она не может умереть так нелепо!
Слезы выступили на глазах, размывая предметы. И в этот момент чья-то большая тень упала на капсулу, загораживая свет. А потом раздалось жужжание, и крышка начала медленно подниматься.
В капсулу ворвался свежий воздух.
От облегчения, Марина разрыдалась. Она была так благодарна неведомому спасителю, что, почти ничего не видя от слез, бросилась ему на шею.
Но когда истерика первых мгновений прошла, пришло осознание. Девушка вдруг поняла, что обнимает статую. Холодную, безжизненную статую из замороженной стали.
Тело незнакомца под ее руками было тверже гранита и холоднее льда. Напряженные плечи, напряженная шея, застывшая, прямая как палка спина. От него веяло таким нечеловеческим отчуждением, что желудок Марины скрутился узлом.
Убрав руки с плеч незнакомца, она отодвинулась. Медленно, почти не дыша, подняла взгляд. И застыла, словно кролик перед удавом.
Страх сковал ее внутренности, парализовал волю, заставил сердце замереть, пропуская удар, а потом забиться в неровном бешеном ритме.
Еще никогда в жизни она не встречала столь прекрасных и одновременно столь пугающих лиц.
Тот, кто стоял перед ней, лишь внешне напоминал человека, но под этой маской было что-то еще. Что-то неподвластное человеческому рассудку. Слишком древнее, слишком мощное, слишком чужое, чтобы можно было понять и принять.
Однозначно, перед ней стоял мужчина. Высокий, около двух метров ростом. В простом комбинезоне из серой металлизированной ткани без всяких опознавательных знаков. Достаточно крепко сложенный для легкоатлета, но без выдающейся горы мышц.
Он стоял неподвижно, словно окаменев, и смотрел на нее. Пристально, не мигая. Этими нечеловеческими глазами, похожими на два пылающих белых солнца, в центре которых разверзлось по черной дыре.
С трудом оторвавшись от глаз незнакомца, Марина мазнула взглядом по его лицу. В другое время, при других обстоятельствах она бы восхитилась правильными чертами, слишком идеальными для человека. Но сейчас эта завораживающая красота ее испугала до дрожи.
У незнакомца была бледная, чуть сероватая кожа, испещренная странным рисунком, белые волосы, убранные в низкий хвост, белые брови. И эти пугающие глаза…
Облизав пересохшие губы, она выдохнула первое, что пришло ей на ум:
– Кто… вы?..
Потом, с секундной заминкой, повторила свой вопрос на космолингве:
– Кто вы? Где я нахожусь?
***
Она была такой…
Теплой. Хрупкой. Живой.
Такой реальной.
Еще более реальной, чем тогда, когда он нес в астробот ее безвольное тело.
Тогда им управляла злость и желание быстрее покончить с этим дерьмом. Сейчас же он дышал через раз и не мог найти в себе силы, чтобы оттолкнуть ее.
И не знал, что стало тому причиной: запоздавшая мысль, что он только что чудом не потерял пятьдесят миллионов или осознание, что эта женщина для него гораздо дороже?
Она прижималась к нему, словно ребенок в поисках спасения. Узкие плечи вздрагивали от глухих рыданий, в которых слышалось облегчение. Руки девушки обвились вокруг его шеи, позволяя чувствовать каждый изгиб ее тела.
Совершенно обнаженного тела…
И это тело было таким притягательным. Таким доступным. Волнующим.
Сингхом овладело желание, которого он не испытывал очень давно. Практически никогда.
Не животная похоть, не банальная страсть. Нечто большее.
Желание прижать землянку к себе, зарыться носом в ее волосы, узнать, такие ли они шелковистые, как ему кажется. Вдохнуть аромат ее кожи…
Провести по ней кончиком языка, узнавая, какая она на вкус…
Держать и не отпускать, наслаждаясь близостью ее тела…
Но он не сделал ни того, ни другого. Просто стоял, усилием воли заставляя себя держать руки подальше от такой желанной добычи.
А потом он почувствовал ее страх. Почувствовал, как изменилось ее сердцебиение, когда она убрала руки и отодвинулась от него.
Она боялась его. До дрожи. До желудочных колик.
Он пугал ее больше, чем угроза задохнуться в неисправной капсуле.
Страх бурлил у нее в крови, заставляя сердце биться резко, отрывисто. И вместе со страхом ее захлестывали другие эмоции: растерянность, раздражение, гнев. Целый букет, который можно было смаковать бесконечно. Многогранный, насыщенный, полный нюансов и полутонов.
Он бы вряд ли нашел в себе силы остановиться. Она это сделала за него.
Сделала то, что не удавалось никому до нее. Первой отвела взгляд.
И Сингха словно током ударило. Он устоял, не позволив себе качнуться, только в груди что-то кольнуло.
Землянка съежилась, прикрываясь руками, сжала колени. На лице появилось выражение беспомощности и обиды.
Ее стеснение казалось смешным, ведь он уже видел все, что хотел.
– Вы не могли бы… не смотреть на меня? – голос девушки был чуть слышен, но тверд. – Где моя одежда?
Сингх продолжал молча разглядывать свой трофей. Он не мог понять, откуда в таком хрупком теле сила противостоять его воле?
Ее разум открыт, в нем нет никаких тайных слоев. Он видит все ее мысли, все чувства, даже те, о которых она сама не догадывается.
И все же, она сделала это.
Он чувствовал, что сейчас ей неловко и неуютно. Что она мечтает исчезнуть. И вместе с тем его присутствие ее раздражает и злит. Пряно-острая смесь эмоций хлестала вокруг нее, насыщая воздух почти осязаемым вкусом.
Осязаемым для него.
Он мог бы наслаждаться им бесконечно. Но внутреннее чутье подсказало: к медбоксу приближается кто-то еще.
Сингх шевельнулся, отступая в сторону. В его коротком скупом движении скользнула нечеловеческая грация, свойственная лишь хищным животным.
Коснувшись рукой ближайшей стены, он активировал скрытый механизм. Одна из плит, оказавшаяся передней панелью, немного выдвинулась, и в сторону девушки полетел пухлый пакет.
Он упал ей на колени.
Землянка вздрогнула и опустила глаза.
«Одноразовый медицинский халат на магнитных заклепках. Нестерильно» – гласила надпись на упаковке, сделанная на трех языках, одним из которых была космолингва.
Лоб девушки недовольно нахмурился.
– Отвернитесь! – буркнула она в сторону Сингха, что продолжал сверлить ее взглядом. – Мне нужно одеться.
Тот сделал вид, что не слышит.
Смотреть на нее доставляет ему удовольствие. И почему он должен отказывать себе в маленьких радостях? Особенно теперь, когда сам запустил обратный отсчет, в конце которого его ждет либо смерть, либо… смерть.
С этой минуты участь капитана Сингха Диз Раенга предрешена. Все что он может – это продлить агонию и насладиться ее совершенством.
***
Мысленно чертыхнувшись и послав блондина в далекие дали, Марина потянула за ярлычок. Упаковка раскрылась, превратившись в тот самый халат. Слава Небу, он был достаточно длинным, закрытым со всех сторон и с рукавами.
Стараясь не слишком светить прелестями, она выбралась из капсулы и отвернулась. Стоя спиной к блондину, накинула халат, застегнула его на все кнопки и только после этого смогла оглядеться.
Незнакомое белое помещение и медкапсулы подсказали, что, скорее всего, это стандартный медбокс, какие имеются на любом корабле Межгалактического Союза.
Но… что она делает здесь?
Разве она собиралась куда-то лететь? С Земным Альянсом работают многие частные перевозчики из ближайших систем, входящих в Союз. Но пассажирские рейсы ходят только на Луну, Марс и спутники Юпитера. После двухсот лет терраформирования и генетических экспериментов эти планеты начали массово колонизировать дерранги – новая ветвь Homo sapiens, способная адаптироваться к условиям дальнего космоса.
Но она не дерранг! И даже близко к ним не стояла. И уж точно не собиралась покидать свою тихую, уютную Ферму!
А может, она чем-то больна и ее поместили сюда на лечение? Неужели что-то с ребенком?!
Она попыталась напрячь память и вспомнить последние события. Но голова отреагировала резкой болью, виски словно опалило огнем.
Мучительно застонав, Марина прижала ладони к вискам.
– Что со мной? – слова смешались со стоном. – Что происходит?
И в этот момент на сцене безумного театра возникло новое действующее лицо.
В стеклянные двери медбокса вошел персонаж, при виде которого она окончательно убедилась, что сходит с ума.