На другой день, после ужина и вечерней молитвы с Анной, Юля собиралась ложиться спать. Вдруг с улицы раздались звуки знакомой мелодии. Она вышла на лоджию и увидела своего любимого, прислонившегося к машине с гитарой. Анна в этот раз не стала прогонять несчастного влюбленного. Юля слышала, как та тоже открыла окно, чтобы насладиться виртуозной игрой внука. Однако, Анна выключила дверной звонок, и Фаррелл-младший, потоптавшись внизу, уехал не солоно хлебавши.
Следующей ночью Роберт решил проникнуть к своей невесте через окно, но сработала сигнализация, и ему пришлось долго объяснять приехавшей полиции, что он не грабитель. Бабушка смилостивилась и по Юлиной просьбе пустила внука в дом.
– Я соскучился и больше не мог ждать, – прошептал Роберт, когда они с Юлей заперлись в её комнате. – Это ужасно, что в нашем веке невозможно забраться в окошко любимой девушки без вмешательства полиции. Потеряв голову, я упустил это из виду.
– Я тоже соскучилась по тебе, – вторила Юля ему. – По твоим глазам, голосу, губам…
Роберт подхватил невесту на руки и упал с ней на кровать.
– Любимая, – он гладил Юлю по волосам и вглядывался в родные черты, – сам того не ведая, я обрек себя на изощренную пытку. Я не в состоянии так надолго разлучаться с тобой.
– Осталось четыре дня, – светлая улыбка озарила Юлино лицо.
Влюбленные смотрели друг на друга и не могли насмотреться, слушали друг друга и не могли наслушаться. Наконец их губы слились в поцелуе, дыхание смешалось. Словно и не было трех томительных дней разлуки. Роберт старался быть сдержанным, чтобы не встретить утро на улице. Пришлось перебраться со скрипучей кровати на ковер. Роберт ощущал себя сгустком тестостерона. Дрожащими руками стянул он с Юли спортивный костюм и сорвал белье.
– Хочу тебя до безумия! Встань на коленочки, – Роберт развернул возлюбленную спиной и опустился с ней на ковер. Подтянув за бедра к себе, Роберт толкнулся в распаленную желанием плоть. Юля прогнулась в пояснице, и Роберт, предупреждая стон, закрыл ей ладонью рот. Она уткнулась лицом в свою одежду, подаваясь бедрами Роберту навстречу. Он входил в нее с остервенелой яростью. Звук шлепков от соприкосновения их тел заводил не на шутку. Он дышал хрипло, тяжело, двигаясь все жестче. По телу шел ток, спазмы пробегали по мышцам. Сейчас, как никогда он обожал свою кроху, отдававшую ему всю себя. Любимая девочка терпела, позволяя ему загоняться на всю длину. Понимание, что он единственный мужчина в ее жизни будоражило до сих пор. Роберт старался быть нежным, но стоило ему прижаться к Юлиному телу, вдохнуть тонкий аромат и начинался настоящий крышеснос. Кровь бешеным потокам неслась по жилам, спускались тормоза. Хотелось продержаться как можно дольше, но первый раз всегда не хватало сил. Семя подкатывало к выходу, на несколько секунд замирало дыхание, и одним толчком плотину сносила нескончаемая волна удовольствия. Кайфовая и многогранная. Так случилось и сейчас. Отдышавшись, Роберт опустился между Юлиных бедер и провел языком по пульсирующему лону. Член вновь стоял колом. Юля выскользнула из-под него и рухнула на спину. Она прерывисто дышала, закрыв глаза. Ее соски торчали острием вверх, как боеголовки, а над губой выступили капельки пота. Роберт слизнул их и проложил дорожку из поцелуев к вздымающейся груди. По очереди он втянул в себя твердые вершинки.
– Как ты прекрасна, маленькая моя! – Роберт улегся между стройных, согнутых в коленях ног и положил голову на подрагивающий живот. – Я завтра снова приду к тебе.
– Нет, – прошептала Юля.
Роберт сел и вопросительно уставился на нее.
– Я хочу, – она еще не совсем пришла в себя. – Я хочу причаститься перед венчанием. Увидимся накануне торжества.
***
Роберт держал данное Юле слово и не тревожил больше ее покой. Она насквозь пропиталась ароматом ладана, читая молитвы и каноны. Призраки прошлого и страх перед будущим постепенно отступали. Миссис Хант умеренно дозировала ее одиночество, разбавляя подготовкой к свадебному торжеству. По расписанию приходили мастера красоты и даже эпиляцию Юле сделали на дому. Жан-Люмьер привез наряды, манекены и зеркала за день до свадьбы.
– Во истину королевский наряд, миссис Хант, – картавил дизайнер, ползая возле Юли на четвереньках и расправляя юбку. – Об этой свадьбе еще долго будут говорить. Какая невеста, какая невеста! После вас я поеду на Итон-сквер к мистеру Фарреллу. Ах, просто сгораю от желания скорее увидеть жениха и невесту вместе.
– Увидишь, увидишь! – миссис Хант придирчиво оглядывала платье. – Ваш фотограф уже звонил.
Юля, в пол-уха слушая разговор, зачарованно разглядывала свой подвенечный наряд. Он словно явился из другого века. Корсет и юбка платья поверх шелкового основания покрывало красивое дорогое шитье. Жемчужные россыпи причудливо вплетались в узор. Широкий шлейф юбки, простирался далеко назад и напоминал заснеженный склон в Альпах, чуть тронутый утренней зарей, переливающийся на свету первозданной белизной. Юля погладила его рукой и улыбнулась от мысли, что завтра они с Робертом поклянутся перед алтарем в вечной любви и свяжут свои судьбы на веки веков.
***
Черный «бентли» катил по Лондону, неспешно лавируя в общем потоке машин. Эдвард сидел на переднем пассажирском сиденье. Битый час он пытался отключиться от болтовни сестер, не замолкающих ни на минуту. Не выдержав, он попросил Колина остановиться около аптеки.
– Купи мне климактерил и спринцовку, – тронула его за плечо Элен.
– А мне зубную пасту с углем и английскую соль! – добавила Джейн.
Эдвард кивнул и вышел из машины. По возвращении он сунул сестрам в руки пакет, незаметно распаковал беруши, и наступила вожделенная тишина. Завтра свадьба сына, нужно бы ехать на Итон-сквер и помириться с ним. Наглец суется не в свои дела, но и Эдвард не снимает с себя вины. Неловко вышло с Роуз. Конечно, он не уволил ее с работы, но окончательно и бесповоротно удалил из своей личной жизни. После возвращения из России Фаррелл-старший больше не хотел этой женщины. Как отрезало.
При мысли о Юле его мужское естество крепло так, что можно было колоть орехи. Загоняя его в плоть другой женщины, он вспоминал вкус Юлиных поцелуев, гладкость ее кожи и извергался как вулкан огненной лавой. Сначала его даже устраивала такая фальсификация.
Однако совесть и понимание того, что невеста сына для него табу, подвело Эдварда к решению, что с удобной любовницей пора завязывать. Вот он и завязал. А Роберт приехал и в очередной раз чуть не вывел его из себя.
Колин тронул Эдварда за рукав, и он, открыв глаза, вытащил затычки из ушей.
– Приехали, – улыбнулся водитель.
– Сто лет не была у Анны, – вздохнула Джейн. – Пойдемте.
Эдвард позвонил, и в сопровождении сестер поднялся по лестнице.
Дверь открыла Абигель.
– Добрый день, господа, в гостиной идет примерка свадебных нарядов. Миссис Хант ждет вас, леди, – она перегородила путь Эдварду. – Только вам туда нельзя, мистер Фаррелл! Невесту запрещено видеть до свадьбы! Подождите в соседней комнате, пожалуйста.
– Он не жених, ему можно, – ехидный голос Джейн задел Эдварда за больное.
– Дайте пройти, Абигель, – он в сердцах махнул рукой на служанку и толкнул дверь в комнату.
– Здравствуйте, миссис Хант! – Эдвард подошел к Анне и коснулся губами ее руки. – Прекрасно выглядите! Вы превзошли себя с дизайном платья Джулии. Эти хитрецы знали к кому обратиться.
Сестры суетливыми курицами ворвались следом в гостиную и затараторили:
– Анна, милая! Джулия! Красота неземная!..
Миссис Хант повернулась к гостьям и добродушно промурлыкала. – Элен, Джейн, познакомьтесь, это наш с Джулией дизайнер, Жан-Люмьер. Прошу вас, присаживайтесь. Эдвард, рада видеть.
Сложив пальцы, как у балерины, она изящным жестом указала им на кресла возле окна.
– Потрясающе! Но вот розовый жемчуг, мне кажется, смотрелся бы лучше, – надев очки, Элен придирчиво прищурилась.
– Зеленоватый! К глазам Джулии, – возмущенно взглянула на нее Джейн.
– Розовый!
– Зеленый!
У Жан-Люмьера вытянулось лицо, но Анна тронула его за плечо. Модельер возмущенно вздохнул и отошел в сторону.
Эдвард встал перед Юлей и взял ее за кончики пальцев.
– Принцесса, нет слов! Ты прекрасна!
– Спасибо, – сдержанно ответила Юля.
Тыльной стороной ладони мистер Фаррелл провел по ее щеке и негромко добавил:
– Моя прекрасная леди…
Миссис Хант цепким взглядом скользнула по зятю. Юля заметила это и почувствовала, как кровь прилила к ее щекам.
– Давайте примерим второе платье, Жан! – щелкнула пальцами миссис Хант и тоном, не терпящим возражений, добавила. – Эдвард, можно вас попросить подождать в соседней комнате.,
– Да, конечно. Мы, собственно, заехали ознакомить вас с окончательным протоколом церемонии. Так что переоблачайтесь, поговорим, и я поеду к Роберту, – встрепенулся он и, сунув руки в карманы, вышел.
С ловкостью свойственной портным и модельерам Жан-Люмьер переодел Юлю во второе платье. Белая туника с легкой драпировкой выглядела воздушной, будто созданной из облака. На единственной лямке на плече переливалась красивая драгоценная пряжка. По лифу шел диагональный разрез, на поясе, вышитый золотыми нитями, повторялся узор пряжки. Юбка оказалась ровно такой длины, что в ней исполнялись удобно даже самые смелые па. Она состояла из нескольких слоев, что во время танца должно было смотреться очень эффектно. Сестры Эдварда попросили, чтобы Юля с Робертом исполнили в этот день два танца жениха и невесты. Первый – вальс, а второй – любой на их усмотрение, перед отъездом.
– Мне нравится, – оценил Эдвард вернувшись. – Переодевайся и пойдем поговорим.
Жан-Люмьер помог Юле снять платье и занялся облачением манекенов в Юлины наряды. Элен и Джейн уселись пить чай с Анной. Они разложили посередине стола схему расстановки шатров и посадки гостей.
– Прямо план военных действий, – усмехнулся Эдвард и достал из кармана зазвонивший телефон. – Мобильный не замолкает который день… Алле? Что? Немедленно выезжаю!
– Что случилось? – У Юли все похолодело внутри.
– Нормально все, – Эдвард торопливо поправил волосы, руки у него дрожали. – Джейн, Эл, я пришлю за вами машину. Мне срочно нужно отъехать.
Он вышел из гостиной, и Юля бросилась следом.
– Что-то с Робертом? – она схватила его за рукав.
Эдвард обернулся, удержав ее руку, и сжал в ладони.
– Все хорошо, девочка… С работы позвонили.
– Ты не умеешь врать, – у Юли пересохло во рту. – Хочешь, я поеду с тобой?
– Нет. Я хочу, чтобы ты хорошо сегодня выспалась. Завтра у тебя сложный день, – Эдвард взял ее за плечи и добавил. – Поэтому я прошу тебя никуда сегодня не выходить.
Юля дернулась, но он держал ее стальной хваткой:
– И это не просьба.
– Хорошо.
Из кухни вышла Абигель и вытерла руки о передник. Эдвард тут же отпустил Юлю, коснулся губами ее лба, скользнул взглядом по лицу, груди и, тяжело вздохнув, вышел за дверь.
Юля вернулась в свою комнату и позвонила Роберту.
– Все в порядке, солнце мое, – безмятежно ответил он.
Слишком безмятежно. Но уже то, что с ним самим ничего не случилось, радовало.
– Ты приедешь сегодня?
– Тогда я не смогу сдержать обещание, – тихо рассмеялся он, – и, не дожидаясь брачной ночи выдеру тебя.
– Маньяк, – все страхи вылетели из Юлиной головы, а в животе взвился рой диких пчел.
***
Не спалось. Юля закуталась в клетчатый плед и вышла на лоджию подышать свежим воздухом. Она села в кресло и посмотрела вверх. На чистом небе мерцали звезды. В день свадьбы погода обещала не подвести. Юля хотела позвонить Роберту, но потом решила не вмешиваться в его прощание с холостяцкой жизнью. Она закрыла глаза и подумала о родителях. Ее не покидало ощущение, что они не виделись уже целую вечность. Вечера, проведенные в храме, пошли на пользу. Теперь, все, что случилось с ней до встречи с Робертом, казалось ей далеким и призрачным. Юля с нежностью вспоминала все, что происходило с ними. Даже история с бывшим женихом представлялась всего лишь странным недоразумением на пути их всепобеждающей любви.
Вспомнив Саню, Юля вздохнула. Ведь все уже позади: и страдание, и прощение. Но этот парень навсегда останется ее первой любовью, как ни крути. Юле захотелось избавиться и от этой ноши. Крикнуть бы изо всех сил, но она не могла сейчас позволить себе этого и только проговорила вслух, словно выдохнула: «Я не люблю тебя больше!».
– Но и меньше тоже, правда? – услышала вдруг она до боли знакомый голос.
Юля, вздрогнув, подняла голову. Не веря своим ушам, она дошла до источника звука. Саня сидел на полу, прислонившись к стеллажу, делившему лоджию пополам. В замешательстве Юля уставилась на Саню. Незваный гость встал и терпеливо ждал, пока она придет в себя.