– А я что тебе говорил? – раздраженно произнес Хуан. – Ничего у нас не получится. Уже трижды приезжали люди Санчеса, и они будут ездить до тех пор, пока не узнают правды.
– А ты трус, – усмехнулась сестра. – Пусть ездят. Меня сейчас злит, что этот идиот Фоска только на словах все может. Он был у генерала, и тот его выгнал. Грозился всадить пулю! – Она рассмеялась. – Так что ты поставил не на ту лошадь, брат.
– Да я просто не знаю, что делать, – вздохнул Хуан. – Санчес ищет дядю Фернандо и не успокоится, пока не найдет.
– Королева, – в комнату вошел Матадор, – тут человек от Санчеса что-то хочет сказать.
– Пусть говорит, – кивнула Росита.
– Ну вот, – тряхнул головой Хуан. – С Санчесом нам не справиться. Но и просто так он меня не получит! – Мужчина достал из сейфа два револьвера.
– Перестань, – недовольно бросила Росита. Матадор вышел. – Убери, – приказала она. Брат сунул пистолеты под подушку и сел на диван. В комнату вошел невысокий мужчина в очках.
– Добрый день, – кивнул он. – Я адвокат дона Санчеса, Фернандес. Долго я вас не задержу. Сеньор Санчес приглашает вас к себе. Там будут скачки, и он надеется, что вы приедете. Кстати, можно выиграть неплохие деньги, – улыбнулся он. – Кроме того, будут различные…
– А с чего это вдруг такое внимание к нам? – перебила его Росита.
– Сеньор Санчес все вам объяснит, – заверил адвокат. – Что мне ему передать?..
– Приедем, – ответила Росита. – Точнее, наверное, приеду я одна, брат не совсем здоров, кроме того, у него…
– Понимаю! – Адвокат улыбнулся. – К пяти за вами пришлют машину. Честь имею, сеньора! – Он вышел.
– Ты с ума сошла! – прошипел брат. – Суешь голову в открытую пасть крокодила. Санчес сожрет тебя и…
– Если это случится, надеюсь, ты будешь мужчиной и отомстишь за меня. Матадор, – она повернулась к двери, – ты едешь со мной.
– Понял, королева. Я возьму еще троих. Просто так крокодил голову королеве не откусит, вполне может быть, что подавится.
– Вот это настоящий мачо, – усмехнулась Росита.
Седой мужчина в темных очках отбросил газету.
– Послушай, Хосе, – он взглянул на стоявшего перед ним крепкого молодого мужчину, – я просил тебя не собирать эту писанину, а выяснить, у кого находится второй глобус. А ты мне в который раз подсовываешь фуфло!
– Извините, дон Мигель, но я стараюсь доказать вам, что все это сказка, придуманная Чарлзом Доули. Генерал Аллен пытался установить истину и установил ее. – Хосе собрал газеты. – Здесь все изложено. Нет никакого сомнения…
– А я был лучшего мнения о тебе. И вот что я тебе скажу: получается, все идиоты, и только ты один прав. Вот, – он кивнул стоявшему за его спиной невысокому мужчине, – почитай, и ты поймешь, что… – Не договорив, седой поднялся. – Когда прочитаешь, и если изменишь мнение, придешь. Если нет, поедешь в Аргентину и займешься делами. – Он направился к большому трехэтажному особняку. Невысокий, шагнув к Хосе, протянул ему кожаную папку.
– Когда прочитаешь, вернешь мне.
– Папа! – Крепкий парень шагнул навстречу вошедшему Санчесу.
– Здравствуй, сын, – обнял его тот. – Почему же ты не сообщил, что прилетаешь? Я бы послал…
– Я на нашем аэродроме сел. Зачем вызвал? Я там такую девушку…
– Луис, – недовольно прервал его отец, – пора взрослеть. А у тебя на уме самолет, машина и девушки. Я думал, ты поумнеешь, поступив на учебу.
– Бросил я, – признался сын. – Скучно, отец. К тому же зачем мне учиться, если я все получу по наследству? И ты не кончал курсы мафиози, а все у тебя…
– Молчи, щенок! – Санчес сурово взглянул на сына. – Ты совсем обнаглел, мне стыдно за тебя, исчезни с глаз моих. И запомни: неделю ты дома, никаких друзей и знакомых. Хаби, – посмотрел он на длинноволосого атлета, – отвечаешь головой. Луис никуда не выходит, и его ни для кого нет.
– Понял, – кивнул тот.
– Но, отец, я договорился…
– У тебя плохо со слухом? Самолет продать, – кивнул он плотному мужчине.
– Послушай, отец, я…
– Иди к себе, и неделю ты никуда не выходишь, – процедил отец. – Самолет продать, – приказал он. Луис побежал вверх по лестнице. – Я никого не принимаю, – сухо объявил Санчес.
– Но сегодня скачки, сеньор, – напомнил Хаби. – И приглашены…
– До этого часа меня ни для кого нет, – сказал Санчес.
– Мигель, – позвала его спускавшаяся по лестнице статная загорелая женщина.
– И не проси, Лаура, я своего решения не изменю. Долорес приехала?
– Она приедет вечером. Я понимаю, ты сердит на…
– Давай не будем смешить людей, – остановил ее муж.
– Извини. Поверь, мне тоже очень неприятно…
– Поэтому и не будем обсуждать мое решение. Как только позвонит Долорес, сообщи мне, – сказал он. – Хаби, когда появится Фернандес, проводи его ко мне.
– Понятно, господин, – кивнул тот.
– Мне обычный набор, – входя в кабинет, сказал поднявшейся секретарше Санчес.
– Дон Санчес, – в приемной появился адвокат, – я был у Пересов. Приглашение приняла Росита. Хуан, как я понял, чем-то испуган.
– Я знаю, чем именно, – сев в кресло, проворчал Санчес. – Если не удастся убедить ее словами, придется применять насилие, а этого очень не хотелось бы. Все-таки их отец был мне товарищем и не раз помогал. Все зависит от нее. И вот что, как только Росита приедет, возьми двоих людей и отправляйся к Хуану. Выясни, чего конкретно тот боится.
– Но, сеньор, – Фернандес растерялся, – я адвокат, а не…
– Ты меня плохо слышишь?
– Все сделаю, сеньор, – торопливо ответил адвокат.
Секретарша внесла поднос с бутылкой коньяка и чашкой кофе.
– Есть что-нибудь из Америки? – сделав глоток кофе, спросил Санчес.
– Я сразу сказала бы вам, сеньор Санчес.
– Извини, Анита, у меня очень плохое настроение. Серхио и Алехандро не звонили?
– Они час назад прилетели в Дели, – ответила Анита.
– Хоть что-то сегодня произошло хорошее. – Он щелкнул пальцами. Анита налила в рюмку коньяк. Санчес залпом выпил, взял дольку апельсина. – Ну почему у меня такой сын? – пробормотал он. – И что самое неприятное – он ждет, когда же наконец займет мое место. Щенок! – Санчес уже сам налил себе коньяк и выпил. – А ведь это время настанет. Хорошо, если умру сразу, а если заболею и буду видеть, как всему, что я создал, приходит конец? А это неизбежно… Он не способен быть лидером. Если бы не моя власть и не мои деньги, его бы и улица не признала. А быть только сынком в его возрасте стыдно. Умру я, и все люди, которые служат мне, разбегутся. А мои верные помощники постараются прибрать все к рукам. Невозможно из этого ничтожества сделать мужчину. – Анита, привыкшая к откровениям босса, стояла молча. – Да, – вздохнул Санчес, – я больше доверяю дочери, чем сыну, на которого возлагал определенные надежды. А Луис считает меня гангстером и потому думает, что образование ему ни к чему. Деньги как шли на счета, так и будут идти. Щенок! Чтобы деньги осели на счета чистыми, приходится договариваться с высшими чинами полиции, прокуратуры, много дней обдумываешь операцию, чтобы исключить провал. И с партнерами надо быть не только сильным. Впрочем, извини, Анита, спасибо тебе за то, что ты умеешь слушать. Я не хожу на исповедь, а пора бы, наверное… – Санчес снова налил коньяк. – Почему-то я все чаще думаю о смерти, – подержав рюмку в руке, сказал он. – И с ужасом думаю о том, что будет после моей кончины. Неужели все, что я создавал с нуля, превратится в руины? – Он залпом выпил.
– Дон Мигель, – тихо проговорила Анита, – я уверена, что все будет хорошо. Луис сильный, смелый, умеющий принимать решения человек. А вы видите в нем всего лишь подростка и не учитываете, что он уже вырос и имеет свои взгляды на жизнь. Вы не интересуетесь тем, чего хочет сын. Вы заставляете его делать то, что нужно вам. А надо ли это ему? И вы его наказываете, как в детстве. А это смешно для всех, кроме вашего сына.
– Может, ты и права, – помолчав, пробормотал он. – Я не подумал об этом. Хотя чего он хочет? Иметь деньги, много девушек и самолет. Для него жизнь – сплошные развлечения. Он ни разу не говорил, чем хотел бы заняться. Ни разу! А я, – он растерянно посмотрел на свое отражение в зеркале, – не интересовался этим. Ты молодец, Анита. Пора тебе менять машину, – улыбнулся он. – Бери, какую хочешь. А сейчас оставь меня, придется заняться работой, черт бы ее подрал. Увы, но в моем положении на пенсию не уходят и в отставку тоже. Единственное, что может это прекратить, – смерть.
Анита вышла из кабинета и закрыла дверь.
– Черт возьми, – расхаживая по комнате, зло бормотал Луис, – все ломается. Ну, отец, напрасно ты так со мной. Я уже не мальчик, который плакал, когда не получал подарок. Я многое понял и буду жить так, как хочу.
– Сын, – послышался голос матери, – открой дверь. – Луис вздохнув, повернул ключ. В комнату вошла мать. – Вот что я хотела тебе сказать, Луис, ты бросил университет и не желаешь работать, хотя отец предлагал тебе…
– Мама, не мое все это – переговоры, контракты и прочее. Не мое. Я не хочу быть деловым человеком. Я не хочу становиться гангстером. Отец всю жизнь распоряжается чужими жизнями. На него не раз покушались, пытались взорвать тебя, сестру и меня. У нас охраны больше, чем у…
– Перестань, Луис, – строго одернула его мать. – Это родовое проклятие Санчесов. Ты же знаешь историю…
– Я знаю, что папа, выбиваясь из нищих, стал гангстером. Потом он сумел завоевать авторитет в преступном мире, приблизился к дону Лучано и через пять лет стал доном Санчесом в Испании. Меня очень устраивало, что нас боятся, выполняют все мои желания. Девчонки были рады провести со мной время. Но потом я понял, что все это не из-за того, что я такой парень, а потому, что окружающие знали, чей я сын. Я понял и то, что трачу деньги, которые не заработали ни я, ни мои родные.
– Перестань! У нас два завода, три…
– Только для того, чтобы объяснить свои доходы. Ты же сама не раз упрекала за это папу. Я слышал ваши разговоры. Сейчас мы с Долорес выросли, и ты поняла, что ничего изменить нельзя. А я не хочу быть таким, как отец. Не хочу бояться за жизнь своих близких и не желаю жениться на дочери какого-то крестного отца, чтобы укрепить дружбу кланов. Я так решил и буду делать только то, что хочу сам. Я уйду в армию, вот чего я хочу. И я добьюсь этого! Можешь сообщить об этом отцу.
«Может, это и к лучшему, – подумала мать. – Но вряд ли Мигель легко воспримет такую новость. А что скажут его партнеры? Что подумает дон Фелипе? Это же только видимость, что Мигель Санчес может делать все, что хочет. Он раб своего положения, да и все мы».
– Почему ты молчишь? – спросил Луис. – Или думаешь, я это просто так говорю? Так будет, мама. Я уже узнавал и могу вступить в подразделение, которое отправляется в Афганистан. Платят, кстати, неплохо, а воевать я умею.
– Ты на войну не поедешь, – твердо заявила мать, – даже не думай об этом. Я сама посажу тебя на цепь, но на войну ты не поедешь.
– Да почему вы все решаете за меня? – вспылил Луис. – Я уже взрослый и, кстати, подписал контракт на три месяца.
– Ты приезжаешь? – удивленно переспросил по телефону Санчес. – Отлично. Сколько мы с тобой не виделись?
– Три года, – ответил мужчина. – Но я еду по очень серьезному делу. Надеюсь, ты поможешь…
– Ну разумеется, Алонсо, какие бы вопросы ни были, ответы на них найдем. Когда?..
– Завтра. Мой самолет прилетит в двенадцать десять. Надеюсь на теплый прием, Мигель.
– Прием будет самый теплый. Аталия и дети с тобой?
– Семья всегда была святым для рода Мендоса. К тому же давно пора познакомиться семьями, мой друг.
– Я приглашал тебя год назад, когда был на Канарских островах, но…
– Ты же знаешь, что не всегда наши желания совпадают с возможностями…
– Поговорим, когда приедешь, – улыбнулся Мигель.