Лейла словно заворожено смотрела на воду почти не мигая. Она почувствовала, как рядом с ней встал кто-то ещё и тоже стал смотреть на воду. Баронесса оглянулась и увидела…
Рядом с ней на задних лапах, опираясь передними на перила, стоял Кот. Да, да, да! Именно с большой буквы – Кот! Можно, конечно, было бы все буквы написать большими – КОТ, – но она посчитала, что это будет перебор. Пусть будет просто – Кот.
– Ты кто? – спросила Лейла.
– Удивляешь ты меня, баронесса. Ты же видишь, – Кот, – ответило пушистое создание.
Тогда Лейла после небольшой паузы уточнила, медленно растягивая слова: – А откуда? И кто тебя прислал? Воланд?
– Ой! Ну, не надо банальностей! Какой Воланд? Продукт необузданной фантазии Булгакова? Не ставь общепринятые штампы на всё, что видишь.
– Но…
– Вот тебе и «НО»! Ты забыла кто ты?
– И кто же?…
– Ты – наркобаронесса. Или просто – баронесса. И сама наркоманка. Разве же не так?
– В чём-то ты прав, в чем-то нет.
– В твоих снах «под кайфом» тебе одиноко, потому ты и стала создавать разные образы. Вот только эти образы таят с приходом в сознание, рассеиваются, как мираж. А если ты в свои «сны» затягиваешь реально существующие персонажи, то они приобретают под наркотой там новые и новые свойства, и ты в них потом разочаровываешься в реальной жизни.
– О чём ты говоришь?
– Я говорю о скрипачке. Ты зачем её на Z подсадила?
– Откуда ты знаешь, что?…
– Ой, да знаю я, знаю, что ты его уже не так называешь! Но по сути, это была и будет до конца дней разработка Олега. Так?
– Ты и про Олега знаешь?
– Я всё про тебя знаю.
– Но откуда.
– Слушай, баронесса. Во-первых, мне приятнее называть тебя баронесса, а не Лейла, потому я так и буду тебя называть. Нравится тебе это или не нравится, – мне безразлично. Я сделаю тебе только одну поблажку, – не буду делать к этому названию приставку «нарко», – но в душе ты будешь это помнить и понимать. Во-вторых, я ведь и сам есть часть тебя: твоя суть, часть твоего сознания, часть твоего «Я». Какой частью ты предпочитаешь, чтобы я был: тёмная часть или светлая?
– Но это невозможно. Я хорошо понимаю, что раздвоение личности возможно при любом токсическом поражении мозга, но…
– Я – не раздвоение твоей личности. Я продукт твоей личности. Так понятнее?
– Нет, не понятно.
– Хорошо, начнём сначала. Твой мозг не может найти себе полноценного друга или подруги. Они или изначально хотят попользоваться твоим богатством, как рыбы-прилипалы, или не дотягивают до твоего уровня развития и сознания, как бедная скрипачка-провинциалка. Потому твой мозг генерирует и генерирует новых и новых фантомов лицеприятной наружности, словно в бесконечном разнообразии пытается найти себе подобного. И как достойного собеседника, и как предмет длительной привязанности. Не любви – заметь. Твоя последняя любовь пока ещё с тобой – пока! – но ты не хочешь от неё избавиться, – от этой привязки, – потому и я не буду этого делать, т. е. разлучать тебя с этой привязкой. Хоть ты до конца не знаешь, какой он, – только напридумывала его себе, как бы новый фантом себе создала. Вот только воплотить этот иллюзорный фантом в реальный фантом сама себе боишься. Потому, как ребёнок, придумываешь себе разных тайных друзей – страшных или милых – и играешь с ними.
– И ты придуман мною?
– Я же сказал: Я продукт твоей личности. Не мозга! Личности!
– Есть разница?
– А это ты сама скажи, психиатр!…
– Но ты же бестелесный?…
Кот положил одну лапу на поясницу Лейлы, и она почувствовала его мягкое объятие.
– Бестелесный? – усмехнулся Кот.
– Ну, скорее «малотелесный». А хотелось бы создавать фантомы и образы полностью телесными и полноценно думающими.
– А ты, баронесса, готова к тому, что эти фантомы и образы заговорят? Что они что-то попросят или предъявят? Что рыбы вспомнят тебе сети и крючки, звери скотобойню, птицы комбикорма и убитую печень…
– Надо научиться всем этим управлять. И зачем делать их полноценными и равными по интеллекту людям? Мне достаточно… ну, как бы…
– Рабов, – так ты хотела сказать?
– Скорее и правильнее управляемых роботов. Чистой воды исполнителей. Можно тогда убрать из списка пункт «полноценно думающие».
– Ну, мне бы тоже хотелось иметь таких управляемых не думающих куропаток, мышей и цыплят, чтобы они сами лезли мне в тарелку или сразу в рот. Идея, конечно, интересная.
– Я не о пище.
– Я тоже не только о пище. Начнём с полчища солдат?
– Да хотя бы так. Ты представляешь? Ведь каждый наркоман, – хоть человек, хоть рыба или лангуст, – могут дать почти неограниченное количество фантомов, и нам только останется сделать их все «телесными». И тогда получим неограниченную армию!
– А зачем она тебе? Та армия тебе зачем? Мировое господство?
– Сначала надо её создать, а потом решим зачем. Чисто научная разработка. Как ядерный распад.
– Ну да, ну да. Так и атомную бомбу создали вместо атомного реактора, осуществив ядерный распад. И мясорубку для нежнейшего фарша, – и для пыток тоже. Список можно продолжать бесконечно.
– Ну и Кот мне достался: и про атомную бомбу знает, и мясорубку… Стой! А ты что же, мышей в мясорубке молол?
– Вот всё тебе скажи. И не тебе достался Кот. Я – Кот. Я гуляю сам по себе. Помнишь у Пушкина: «…Всё ходит Кот Учёный…»?
– Ха! Кот Учёный! Ну, ладно! Учёный – так Учёный. Виски будешь?
– А чистый спирт-ректификат есть?
– Во мы какие!… Под кота Бегемота маскируешься? А сказал, что к Воланду не имеешь отношение! Кто следующий за дверью? Коровьев-Фагот, Азазелло или девушка-вампир Гелла?
– Нет. Я пошутил. Давай лучше стакан молока.
– А как же имидж крутого помощника дьявола?
– Но ты же не Сатана? Ведь Сатана – женского рода, в отличии от Дьявола. Или я не прав?
– Пока и сама не знаю. Похоже, что я выпустила на Землю такое неизвестное и страшное испытание, – и не только для людей, но и для себя самой, – что не знаю, чем это всё и закончится. Да и ты возник не самостоятельно. Сам же сказал, что ты продукт моей личности. И я, как психиатр, понимаю, что ты – частичка меня самой.
– Можно, так сказать. Но ты не ответила, какая я сторона: тёмная или светлая?
– Давай попеременно будем с тобой «хорошим и плохим полицейским».
– У тебя уже есть твоя светлая сторона.
– Ты Джулю имеешь в виду?
– Ну, да. Кого же ещё? Разве это не твой светоч в ночи?
– Значит, ты сам определился, какая ты сторона. Так тому и быть!
Лейла неожиданно была ослеплена светом недалеко блеснувшей молнии и оглушена громом. Но Кот не исчез. Он стоял так же рядом и улыбался.
– Твоё решение одобрено. Видела? Кто ещё будет у тебя в свите? – спросил он.
– Что ты имеешь в виду?
– Ладно, ладно, ничего. Сама решишь, сама…
– Я не понимаю тебя.
– Потом, всё потом. Где твоё обещанное молоко?
– Пошли в дом. И молока дам, и познакомлю с Джулей.