Договора купли, продажи, выписки из кадастрового реестра, доверенности, разрешения – все это уже не имело особого значения. Ключевым фактором были свидетельства на право владения землей, постройками. Свидетельства, выданные регистрационной палатой.
– Спрячь это все так, чтобы ни одна живая душа не нашла, – сказал юрист, передавая Глебу закрытую на замок кожаную папку.
Глеб не стал пускать дело на самотек и обратился в юридическую контору. Сергей Протас энергично взялся за дело, проверил законность основания сделки, взялся за оформление и регистрацию документов. И так ловко у него все это получилось, что Глеб нисколько не жалел о выплаченных комиссионных.
– А чего так?
– Да так, – Протас подал плечами и отвел в сторону взгляд.
– Ты что-то знаешь? – Глеб впился в него взглядом.
– Что я знаю?
– Что ты знаешь про клуб?
Глеб кивнул на закрытое кафе с яркой стильной вывеской. Холодно на улице, ветер с гор ледяной. Сейчас бы в тепло и горячего чего-нибудь бы похлебать. Можно было бы и в клубе перекусить, но Глеб туда пока не торопился. Вдруг там уже братва его ждет, а сейчас ему не хотелось портить себе настроение.
– Да так, есть одна проблемка, – переступая порог, невесело сказал Сергей.
– Поговорим.
Глеб хлопнул по плечу своего армейского друга, пропуская его вперед.
С Левой Саватеевым он тянул солдатскую лямку полтора года. Как запряглись с ним после учебки, так и тащили службу до самого дембеля. Лева и пригласил его к себе на побывку, с тех пор Глеб и грезил Лазурным. Но дембельнулись они уже давно, четыре года назад. С тех пор Глеб и повоевать успел, и на приисках побывал, а Лева за это время женился, дочь у него маленькая. Брюшко он отпустил, но с его комплекцией это можно. Мощный он парень – рослый, косая сажень в плечах. Глеб с ним в армии никаких дедов не боялся, хотя и за его спину никогда не прятался. Вместе отбивались…
Глеб заявил себя представителем далекой братвы, и ему нужно было держать рамку, поэтому он и попросил Саватеева о содействии. А тот еще человека привел, такой же фактурной внешности. Глеб не пожалел денег на дорогие кожаные плащи, в которых и щеголяли сейчас его ребята. Может, здесь и не Чикаго, но вид у них как у классических гангстеров, и это им, судя по всему, нравится.
Витя Петыгин был одного роста с Левой, но хотя и уступал ему в объемах, смотрелся более брутально. И плащ ему очень шел.
Симпатичный он – правильные черты лица, но на вшивого интеллигента не смахивает: склад лица у него для этого слишком жесткий и взгляд сильный. Молчаливый парень, но какой он в драке или в другой экстренной ситуации, Глеб не знал. Так вроде бы он держался неплохо, но вдруг струхнет, когда запахнет жареным. А ему сейчас очень нужны надежные люди. А Леве и Вите нужна работа, и Глеб готов был ее предоставить.
И у Сергея черты лица правильные, даже аристократические, но какие-то мягковатые. И во взгляде жесткости не хватает, зато хитромудрости через край. Но так он и не пытался выглядеть крутым, а хитрость для юриста – профессиональная черта.
Глеб велел Саватею сделать заказ на четыре персоны, а сам впился взглядом в Протаса.
– Так что там за проблема?
– Братва глаз на клуб положила, – замялся юрист.
– Роберт?
– Да. Он хотел в долю войти, а ему не дали. Он зуб заточил. Казаян же не зря клуб тебе продал. Как бы теперь братва на тебе не отыгралась.
– Почему сразу не сказал?
– Э-э… Ну-у…
– Понятно, – криво усмехнулся Глеб.
Если бы он отказался от сделки, юрист остался бы без комиссионных. С работой в поселке сейчас туго, а деньги всем нужны… Пройдоха сорвал свой куш, деньги у него в кармане, теперь можно и облегчить душу.
Впрочем, Америку он для Глеба не открыл.
– И что теперь?
– Не знаю. Может, Роберт захочет в долю войти… У него тут все в доле с ним работают. Он свой процент от бизнеса берет, ему дивиденды платят. Если разобраться, то никакого криминала.
– А в долю он как входит? С вазелином или без? – мрачно усмехнулся Глеб.
– Я не знаю…
– За деньги или как?
– Вроде бы за деньги.
– А Казаян, значит, в долю его не взял?
– Выходит, что так.
Глеб пристально посмотрел на Петыгина.
– Роберта боишься?
– Ну да… – с заметной растерянностью кивнул тот. – Он тут реально все держит.
– Знаешь, кого-нибудь из его… э-э… команды?
– Одного знаю, но мы с ним не кенты, – пожал плечами Витя.
– А ты? – Глеб обратился к Леве.
– Да нет, не знаю никого.
– Я знаю, – произнес Сергей. – Если надо, могу сказать про вас. Ну, мол, вы без понятия были. Теперь вот в курсе, но не знаете, как быть… Может, и не тронут вас. Ну а если тронут, то не сильно…
– В долю войдут?
– Ну, так все здесь живут. И нормально все, никто не жалуется.
Глеб кивнул. В принципе, он мог бы уступить десять-пятнадцать процентов от своей собственности. Не велика потеря, если учитывать цену, по которой он взял клуб. А он его взял, в этом у него не было никаких сомнений. Но мало взять добычу, нужно еще защитить ее от шакалов. А безопасность удовольствие не из дешевых.
– И с кем ты хочешь поговорить?
– Есть один человек. Очень важный! – Сергей с многозначительным видом закатил глаза.
– И сколько ты хочешь?
– Я бы не отказался от вознаграждения, – заюлил юрист. – Тем более об этом рано еще говорить. Дело-то неофициальное, утвержденного прайса нет. Но если я договорюсь о приемлемых условиях, то вознаграждение будет кстати.
– Сколько?
– Пятьдесят тысяч… – выдавил из себя Протас. – Нет, не долларов, конечно.
Глеб кивнул. Он готов был раскошелиться за приемлемые условия. Но что это такое само по себе? Приемлемые условия – понятие растяжимое. Если разобраться, то и пять процентов от общей доли – слишком много. Не хотел он раскошеливаться на этого прощелыгу, но все-таки сделает это, если тот реально принесет ему пальмовую ветвь мира…
Если у мужчины маленькие глаза, то это вовсе не значит, что у него и душа такая же. С этим у Дика как раз все в порядке. Он и щедрый, и великодушный, и слова от него грубого не услышишь. И душа у него широкая, и как любовник он Яну устраивал. Вот и сейчас он так потрудился, что Яне кроме отдыха ничего и не нужно. И в клуб не хочется, и по бутикам не тянет. Лежать бы в постели, счастливо глядя в потолок, потом подняться и приготовить ужин для любимого мужчины.
– Тебя сегодня ждать? – спросила она, в приятном изнеможении глядя на Дика.
Маленькие у него глаза, зато глубокие. Эти черные густые брови, объемные глазницы с блестящими в них антрацитами. Не сказать, что Яна была влюблена, но Дик ей очень нравился. Даже Серж рядом с ним не стоял.
И еще Дик был мужиком от корней волос до кончиков ногтей. Брутальная внешность, тестостероновая начинка, а как он дрался. И смелый он, за Яну хоть в огонь, хоть в воду, хоть во все разом.
– Ну, если я тебе не надоел, – застегивая свою любимую черную рубашку, сказал он.
– Гонишь?
Дик иронично улыбнулся и подмигнул ей. Он знал, что Яна без ума от него. И еще он знал, что отец двумя руками «за» их отношения.
Что-то неважно чувствовал себя отец, то давление скачет, то сердце отказывает. Отец понимает, что когда-нибудь пробьет его час, потому сам сосватал ей Дика. Она всего лишь спросила про него, а он все понял. Посмотрел в ее глаза и понял. А она действительно хотела познакомиться с Диком.
Дик был далеко не самым авторитетным звеном в системе отца, но и последним его не назовешь. Толковый, шустрый, коммуникабельный, быстрый на расправу. Именно такой зять и нужен был отцу. Зять, который в случае чего смог бы перенять его дело. Яна прямая наследница, а Дик распорядитель – в таком тандеме они бы и продолжили дело Роберта. И Лазурный бы остался за их семьей.
Но Яна и сама хотела рулить. Это сейчас ей хочется заняться домашним хозяйством, а завтра она отправится в боулинг-клуб, который подарил ей отец. Хватит бить баклуши и прожигать жизнь, пора заняться реальным делом. Сначала она освоит управление отдельно взятым заведением, а потом все возьмет в свои руки.
А еще отец собирался отдать ей клуб «Аэлита». Претензии давно предъявлены, счет выставлен, и Казаян уже согласился отдать свою собственность за сто тысяч долларов. Собственность, реальная стоимость которой по нынешним раскладам – шестьсот-семьсот тысяч. Отцу сейчас не до клуба, он приходит в себя после шунтирования, но как только он вернется к делам, клуб перейдет к нему. Деньги есть, сделка пройдет без проблем. Как сказал отец, так и будет.
Дик ушел, а Яна завалилась в постель. Погода на улице ужасная, зима на носу, в спячку тянет. А если серьезно, сейчас она немного полежит и возьмется за дело. Телячьи отбивные к ужину приготовит, салат из креветок. Может, и на яблочный пирог сподвигнется, чем черт не шутит.
Она уже засыпала, когда запиликал домофон. Яна потянулась к пульту, включила телевизор, вывела на экран изображение.
– Яна Робертовна, тут к вам одноклассник! – хлопая глазами, говорил широкоплечий дегенерат в униформе.
Не так давно отец купил ей пятикомнатную квартиру на последнем этаже нового элитного дома, строительство которого он спонсировал. Центр города, великолепный вид на море; отделка, обстановка – все как в лучших домах. И двор охраняется, и подъезд, Яна, разумеется, здесь на особом положении. Муху к ней без доклада не пропустят.
– Кто? – Яна сначала спросила, а потом увидела Сержа. – В холл его проведи.
Яна потянулась за халатом, но передумала и надела футболку и джинсы, а то еще Серж решит, что его соблазняют. Халат у нее с эротическим уклоном, носится без нижнего белья. Для Сержа это слишком.
Межквартирный холл был размером с большую комнату, и обстановка здесь домашняя – паркетный пол, идеально покрашенные стены, кожаная мебель. И в единственной соседней квартире никто не живет. А сам холл под наблюдением. Охранник не услышит, о чем Яна будет говорить с Сержем, но ему достаточно видеть их. Дик, он ревнивый, и может поинтересоваться, чем это Яна занималась без него. Можно, конечно, наплевать на него, но сейчас она точно этого не сделает. Слишком свежа в памяти последняя их встреча, чтобы в ней проснулся бунтарский дух. А вот на Серже она может оторваться. И с удовольствием сделает это.
Яна вышла в холл с чашечкой кофе и сигаретой в пальцах. Серж был уже здесь. Он суетливо подался к ней, щелкнул зажигалкой.
– Ну и какого лешего?
Яна точно знала, что Серж ей не нужен, но хотела, чтобы он униженно попросил у нее прощение. Но попросит ли? Столько времени прошло после случая в «Аэлите», а он так и не подошел. Может, боялся? Она ведь отцовских псов могла на него натравить.
– Да это, давно хотел зайти, – замялся Серж. – Извиниться хотел. Глупо все вышло.
– В тебя еще не заходило, – зловредно усмехнулась она.
– Да я понимаю, ты на меня злишься…
– Кто ты такой, чтобы на тебя злиться?
– Ты меня прости, Яна!
Серж извинился, но не униженно. Выражения лица заискивающее, но на колени он падать не собирался. Впрочем, ему ничего уже не поможет.
Она сделала глоток, затянулась сигаретой. Серж должен был понимать, что именно на перекур она и вышла в холл, а он сам – дело десятое. Яна курила с таким видом, как будто его здесь и не было, а он все ждал, когда к нему вернутся.
Она затушила сигарету, допила кофе и собралась уходить. Он должен был понять, что в дом его не позовут.
– Яна, у меня к тебе один вопрос…
Не оборачиваясь к нему, она подняла руку и пошевелила пальчиками. Пока, пока!
– Тут насчет «Аэлиты» вопрос…
Она остановилась, повернулась.
– Меня твои Аэлиты не интересуют, но если ты насчет клуба…
– Ну да, насчет клуба. Тут такая история… Короче, клиент у меня, он этот клуб купил.
– Клиент?! Какой клиент?
– Парень один, я документы оформлял, сегодня вот регистрацию оформили.
– На клуб?! – Яна непонимающе смотрела на Сержа. – Сегодня?
– Ну да, у «Аэлиты» новый владелец.
– А Казаян?
– Продал он клуб.
– Как продал?!
– Ну, так и продал. За триста тысяч долларов.
– И у клуба новый хозяин? – Яна не могла в это поверить.
Отец сказал, что клуб уже практически в кармане, а тут такое! Может, речь шла о каком-то другом клубе?
– Да, Глеб Андреевич Кайманов, восьмидесятого года рождения.
– У нашей «Аэлиты» новый хозяин? У «Аэлиты», где ты со своей сучкой был?
– Марина не сучка.
– Сучка! Твоя Марина – сучка! – Яна зло ткнула пальцем ему в грудь. – А ты сучонок!
Дверь вдруг открылась, и в холл со стороны лифта вошел Дик. Яна едва глянула на него.
– Ты почему не позвонил мне? – сказала она, пытаясь прожечь Сержа своим пальцем. – Не сказал, что клуб уходит?
– А надо было позвонить?
– Да, надо было позвонить! Надо было сказать! А ты сделку провернул! Ты хоть представляешь, что с тобой будет?
– Что с ним будет? И за что? – стараясь сохранять спокойствие, спросил Дик.
Видно, ему позвонили с охраны, сказали, что к Яне зашел бывший, вот он и примчался. Но предъявлять ей нечего. А вот она может предъявить!
– Казай «Аэлиту» продал! За триста штук! Какому-то козлу!
– Как продал? – опешил Дик.
– А это я у тебя хотела бы спросить!
– Так это, я не при делах. Не моя сфера. Я со Стасом на днях говорил, он сам про клуб сказал. Мол, на мази все, Казая, сказал, конкретно прижали.
– Не знаю, как его прижали, а клуб ушел! И никто никому не помешал!
– Ну, разберемся.
– А у вас какие-то планы на клуб? – бледнея, спросил Серж.
– И на клуб планы! – хищно сощурилась Яна. – И на тебя планы! И клуб попал! И ты попал!
– Не, ну я же не знал… Если бы я знал, я бы сказал…
– Где Казай? – спросил Дик.
В его глазах столько было холода, что даже Яне стало не по себе.
– Так я откуда знаю!.. Я его позавчера видел, и все… Там неувязочка одна вышла, он должен был подтвердить, что получил деньги, все такое, я ему позвонил, а он уже не отвечал. Пришлось договариваться, без подтверждения продвинули.
– Разберемся.
Дик достал из чехла телефон, но Яна его остановила.
– Погоди!
Он удивленно посмотрел на нее. Девушка махнула рукой – дескать, потом объяснит. Дик пожал плечами, но телефон на место вернул.
– Значит, сделку оформили? – глядя на Сержа, спросила Яна.
– Ну да, свидетельства у Кайманова на руках.
– А что за подтверждение нужно было?
– В регистрационной палате, человек, занимавшийся документами, хотел увидеть Казаяна и поговорить.
– Но не увидел и не поговорил, а сделку зарегистрировал?
– Ну да.
– Сделку можно признать незаконной?
– Вряд ли… Антон Васильевич для подстраховки спросил, в принципе, он не обязан был спрашивать. Договоры купли-продажи в порядке, заверены нотариусом.
– Но Казаян должен был присутствовать при регистрации?
– Совсем не обязательно.
– А если его и в живых-то нет? Может, документы силой заставили подписать?
– Все возможно… – кивнул Серж.
Наконец-то до него дошло, куда клонит Яна.
– В принципе, если очень захотеть, можно назад завернуть.
– Я очень этого хочу!
Она практически не сомневалась, что Казаян, хапнув куш, залег на дно, и его теперь так просто не найти. А если Дик его найдет, то сразу же и похоронит. В любом случае Казая на суде не будет, и законность сделки он не подтвердит. И с нотариусом, в принципе, можно вопрос решить. Он же может сказать, что его принудили заверить договоры…
– Ну, я мог бы заняться… – пробормотал Серж.
– Займешься. И показания против этого, как его… против Кайманова дашь, и работу организуешь. Клуб должен быть нашим! Ты меня понимаешь?
– Как скажете… – Серж с опаской глянул на Дика, который волком смотрел на него.
– И этому Кайманову ни слова!.. Ты вообще зачем приходил? – спросила Яна.
– Так это… – начал и осекся Серж.
– Что это?
– Это, Кайманов узнал, что там, в клубе, какие-то проблемы, с братвой порешить хочет, ну, чтобы на него не наезжали…
Яна презрительно усмехнулась, глянув на парня. Похоже, Серж сам сказал клиенту о проблемах, но ему теперь страшно в этом признаться. Она могла бы ткнуть его носом в это дерьмо, но некогда разводить антимонии. Закруглять разговор надо и переходить к делу. Дик должен будет заняться Казаем.
– Ты через меня порешать хотел? Удачно зашел! – криво усмехнулась девушка.
– И не говори! – вымученно улыбнулся Серж.
– Наезжать на него никто не будет. А клуб отберут. А ты пока скажешь ему, что проблема решена, пусть расслабится.
– Ну, там какие-то условия должны быть. Он согласен на пятнадцать процентов от доли!
Яна покачала головой. Доля в бизнесе – это к отцу, ему решать, сколько и чего, а ей нужен весь клуб. Отец обещал. И если Роберту сейчас не до «Аэлиты», то Яна сама займется этим делом. Для этого у нее есть Дик и желание действовать. Отец не вечен, и кто-то должен продолжить его дело. Она сама хотела возглавить работу отца, но для этого ей нужно учиться побеждать. С «Аэлиты» она и начнет…
Определенно она должна отбить клуб и этим восстановить справедливость. Триста тысяч долларов – это насмешка над здравым смыслом. Слишком просто некто Кайманов сорвал ценный приз, так же легко он от него и уйдет. Да и слишком он молод, этот парень, чтобы владеть такой жемчужиной.