Солнце светит ярко, но уже совсем не так жарко, как летом. Небо вроде бы чистое, светлое, но море темное, как будто воду в нем смешали с дегтем. И волны вовсе не игривые, они агрессивно накатывались на берег, пытаясь смыть с него все пристройки.
И никакой девушки в купальнике на берегу нет. А так хотелось бы увидеть прекрасную диву с пшеничными волосами до пояса. Впрочем, Глеб не расстраивался. Курортный сезон уже закончился, но в новом, ноль пятом году он снова начнется. Ему всего двадцать четыре года, и у него еще вся жизнь впереди. Он молод, а главное, живой. И еще у него есть деньги…
Это лето он провел дома у родителей. Ушел с каторги, вернулся в родное село, там и затаился в ожидании опасных гостей. Не мог он оставить без присмотра отца, мать и младших сестер. Им несдобровать, если хозяин рудника доберется до них. А этот человек мог обо всем догадаться и отправить боевиков к родительскому дому Глеба.
Если бы это случилось, гостей ждал бы горячий прием. Оружие у Глеба было, и он запросто мог дать им отпор. Но лето прошло, а его никто так и не хватился. Поэтому в Москву он отправился с легкой душой. Там Глеб и наткнулся на объявление о продаже ночного клуба в Лазурном и воспринял это как знак свыше. Поэтому он здесь, хотя его намерения сложно назвать серьезными. Он еще точно не знал, нужно ему это дело или нет. В Лазурный он стремился, но можно было купить или построить мини-отель.
Глеб стоял возле клуба, глядя на море. Волны бились о бетонные пирсы, над которыми возвышалось оригинальной конструкции здание, но им явно не хватало силы, чтобы разрушить их и смыть клуб в море. Крепко стоит клуб над водой, монументально.
К парадному входу Глеб поднялся по одной из двух белых, красиво изогнутых лестниц. Стеклянные двери, витринные окна, полукруглый козырек на столбах, исполненных в виде танцующих девушек. Здесь же и объявления в стильных рамках. Диджей Фантомас, эротический балет, мужской стриптиз – и все это из Москвы.
Глеб приблизился к дверям, и тут же отошел в сторону, освобождая путь высокому, плотного сложения мужчине в черной водолазке под кожаным пиджаком. За ним, неспешно осматривая пространство вокруг себя, шли накачанные парни тоже в кожаных пиджаках, но более дешевых. Один зацепился взглядом за Глеба, но тут же потерял к нему интерес.
Агрессии Глеб не выказывал, ствола при нем не было, а интерес его к ночному клубу вполне понятен. Вечереет, и скоро под крышей клуба начнет пульсировать жизнь. Бухло, музыка, девочки, все дела…
Глеб подождал, когда троица сойдет на тротуар набережной, повернулся к дверям, из которых выходил еще один бугай. У этого под обычным пиджаком белая сорочка, бейджик на лацкане.
– Рано еще! – смерив его взглядом, сказал вышибала. – К шести подходи.
– Я насчет объявления.
– Насчет работы?.. Так это еще неизвестно, будет работа или нет.
Парень достал из кармана пачку «Мальборо», сунул в рот сигарету. Глеб мог бы поднести ему зажигалку, но сделал он это лишь после того, как вышибала похлопал себя по карманам.
– Спасибо, – выдохнув дым, небрежно поблагодарил он.
– А что с работой?
– Да закрывать нас вроде бы собираются.
– Чего так? Нерентабельно?
Именно этого Глеб боялся больше всего. Смешно покупать убыточное заведение за свои же, причем немалые деньги, но, увы, это вполне реальный вариант. Ночной клуб на побережье – палка о двух концах. Летом выручка большая, а зимой ее нет. Эти два показателя нужно сложить, подвести под общий знаменатель и высчитать среднее арифметическое. Тогда и станет ясно, стоит овчинка выделки или нет. Но как найти данные для, в общем-то, простой формулы? Какой продавец в здравом уме станет забраковывать свой товар?
– Да нет, с этим все нормально. Тут к нам со всего побережья съезжаются, даже зимой в работе… С братвой проблемы… – вышибала глянул вслед подозрительным типам, которые только что покинули заведение.
– А чего так?
– Ну, ты, брат, даешь! Кто ж тебе об этом скажет!
– Тут объявление о продаже было. Или клуб не продается? – нерешительно спросил Глеб.
– А ты что, купить его хочешь? – как на сумасшедшего глянул на него вышибала.
– Ну, цена вроде ничего…
Четыреста тысяч долларов – сумма очень большая, однако, судя по тому, как клуб выглядел со стороны, он стоил этих денег. Но Глебу не нужны были проблемы, которые возникли у хозяина клуба. А проблемы, видимо, серьезные, если вопрос встал о закрытии.
К тому же у Глеба не было на руках таких денег, сейчас он мог предложить только часть.
– Ты это серьезно? – озадаченно спросил вышибала.
– Да уже не знаю…
Вроде бы золото – денежный эталон, к нему привязываются и от него пляшут все валюты мира, но, увы, не все так просто. Золото можно сдать в банк, обменять его на деньги, но для этого нужна подробная история его происхождения. Если клад нашел, то надо поделиться с государством, если украл – добро пожаловать в тюрьму. А если вдруг удастся объясниться, придется заплатить налоги.
Можно сдать золото ювелирам, но и здесь придется объясняться. Подпольные мастера в милицию за содействием не обратятся, но где таких найти? И к скупщикам золота обращаться опасно, эти ребята запросто могут навести на продавца криминал. Да и цену они дают небольшую.
Так думал Глеб по пути в Екатеринбург. Там мелкими партиями, потихоньку, не спеша он сбыл три килограмма золота. Затем перебрался в Москву, там продолжил дело. В общей сложности он продал одиннадцать килограммов, в среднем – по двести восемьдесят рублей за грамм, в принципе, не так уж и плохо. Одиннадцать килограммов – это три миллиона восемьдесят рублей, или сто шесть тысяч долларов. Еще три тысячи долларов он мог взять из денег, заработанных честным трудом на каторге.
Он-то думал, что с ним расплатились фальшивками, но нет, не обманули его. Глеб должен был похвастаться перед своими товарищами настоящими деньгами, а то вдруг среди работяг спец по фальшивым купюрам объявится.
Из этих денег он часть оставил родителям, на них жил, но, главное, купил себе машину. Еще летом взял, в Омске. Не пожалел денег на подержанный «Фольксваген Пассат». С такой машиной он чувствовал себя человеком, а именно к этому он и стремился. И в Чечню по контракту пошел, и на каторге побывал, чудом избежав смерти.
Глеб не торопился в Лазурное, он продолжал сбывать золото в Москве с прицелом на Питер. Нельзя долго светиться на одном месте – такую установку он дал себе изначально. Впрочем, Питер никуда не денется. А он пока отдохнет на берегу моря. Пусть сейчас и не сезон, но ему и так в радость. Да и устал он за последнее время. Не простое это дело, сбывать левое золото, и крутиться надо, и нервы постоянно в напряжении, а это выматывает.
Килограммовые слитки Глеб еще летом переплавил на более мелкие. Клейма на похищенном золоте не было, но форма у них нестандартная, и на этом он мог попасться. Он не боялся разоблачения, но все-таки на рожон не лез. И торопиться со сбытом не будет. И клуб «Аэлита» он собирался взять лишь в том случае, если хозяин согласится подождать до лета. Сейчас не сезон, продать недвижимость непросто, на это Глеб и рассчитывал. А сейчас он и вовсе готов был отказаться от этого варианта с клубом, у него и без того проблем с бандитами хватает. А разве не с бандитами он имел дело на прииске?
Глеб уже собирался уходить, когда из клуба вышел невысокий немолодой толстяк с курчавыми волосами и крючковатым носом.
– Ты чего здесь куришь? – на ходу спросил он у охранника.
И вопрос он задал скороговоркой, и шел быстро, торопливо. Но, возможно, он даже никуда не спешил, просто у него манера такая – все делать быстро.
– Рудольф Автандилович, тут к вам покупатель, – спрятав сигарету за спину, сказал вышибала.
Мужчина, казалось, не услышал его. Он сделал несколько шагов, прежде чем до него дошло. Он остановился, резко повернулся к охраннику.
– Покупатель?!
Похоже, он ждал, когда Глеб сам отзовется. Ждал, но на него не смотрел. Видимо, это был какой-то психологический прием, чтобы поставить собеседника в зависимое положение. Но Глеб на такие уловки не поддавался. Да и не хотел он уже покупать клуб… В общем, он промолчал.
Рудольф Автандилович повернулся к нему, смерил его взглядом. Костюм у Глеба не из дешевых, сидел на нем хорошо, но все-таки курчавый не очень впечатлился. Однако руку ему все-таки подал. И назвался по имени-отчеству. Глеб кивнул, удовлетворенный этой любезностью, но сам не представился.
– Откуда приехал?
– Из Москвы.
– Из Москвы, из Москвы… – держа палец у подбородка, в раздумье проговорил Рудольф Автандилович. – Москва – это хорошо… Машина есть?
Глеб кивнул. Клуб стоял у самого моря, в центральной части набережной, проезд через которую был закрыт. Машину пришлось оставлять на ближайшей, примыкающей к набережной, улице. Это недалеко, но все равно нужно пройти метров двести пешком.
– Что за машина?
Глеб назвал марку.
– Новая?
– Четыре года.
Бесцеремонность Рудольфа Автандиловича имела под собой логическое обоснование. Скажи, какая у Глеба машина, и он скажет, с кем имеет дело. Ему нужно было знать, стоит ли вообще начинать с незнакомцем серьезный разговор.
Об этом Глеб подумал, когда мужчина провел его в холл клуба. В Москве он видел заведения и покруче, но и этот клуб впечатлял. Отделка не самая дорогая, но вполне приличная. Три уровня – на первом кухня и прочие подсобки, на двух верхних – танцевальные залы с барами. Была еще открытая терраса с видом на море. Кабинет директора находился на верхнем, четвертом уровне – куполообразная с витринными окнами надстройка, из которой открывался чудесный вид – как на море, так и на главную площадь. И еще отсюда хорошо видны пирсы с надстроенной над ними танцевальной площадкой, которая похожа на палубу катамарана. С этой палубы можно нырнуть прямо в море. Выпил, потанцевал, разогрелся и тут же охладился. Зона купания огорожена мостками, лесенки там, спасательные круги. Море сейчас штормило, а в этой заводи относительно спокойно.
И кабинет директора впечатляющий – просторный, полукруглый, со стеклянной крышей.
– Нравится? – в какой уже раз спросил Рудольф Автандилович.
Глеб кивнул. Хотел бы он владеть таким клубом… Только ничего у него не выйдет. Не нужна ему эта головная боль, и зря он позволил увлечь себя осмотром. Он-то и не прочь пройтись по клубу, но человек время потерял, а оно у него наверняка в дефиците.
– И всего-то четыреста пятьдесят тысяч!
– А разве не четыреста? – усмехнулся Глеб.
«Вот и предлог отказаться от предложения», – подумал он.
– Четыреста было, когда я объявление давал, – Рудольф Автандилович нервно моргнул одним глазом. – А недвижимость растет в цене… А клуб не в аренде, клуб в собственности! Покупаешь клуб – покупаешь здание!
– А земля?
– И земля в собственности!.. Документы есть, даже не сомневайся!
Глеб выразительно посмотрел на хозяина кабинета. Слова – это одно, а реальность – другое. И Рудольф Автандилович понял его. Изобразив на лице досаду, он поднялся, открыл сейф, достал оттуда папку с документами.
– Свидетельство на землю, свидетельство на здание…
Свидетельства были копиями, но заверенными по всей форме. А паспорт настоящий, на имя Рудольфа Автандиловича Казаяна.
– Видишь, здесь никаких хитрых схем. И земля на меня оформлена, и постройки, все чисто, никаких подвохов. Можешь съездить в регистрационную палату, получить подтверждение. Знаешь, сколько я денег вложил в это дело! О-о! А нервов!..
– Душу вложили?
– Душу! – Казаян ударил себя кулаком в грудь – не сильно, но с пафосом.
– Зачем же тогда продаете?
– Продаю! Дело продаю! Реальное дело!.. Зима на носу, а у нас народу как летом. Сегодня, правда, мало, а в субботу верхний зал полный будет. Со всего побережья съедутся.
– А братва? – усмехнулся Глеб.
– Ну, и братва будет… А при чем здесь братва? – Рудольф Автандилович настороженно глянул на него.
– Да, говорят, у вас проблемы с братвой.
– Кто говорит? – вскинулся Казаян.
– Говорят! – отрезал Глеб, пристально глядя на него.
– Ну, есть проблемы…
– Что за проблемы?
– Да так, ничего особенного.
– Ничего особенного, а клуб продаешь… – Глеб поднялся, давая понять, что разговор окончен.
– Что, так и уйдешь? – Казаян смотрел на него, как утопающий на спасательный круг, который ветром вырвало из руки.
– А кому нужны проблемы с братвой?
– Так это у меня проблемы, а не у тебя. Тебе-то ничего не будет. – Рудольф Автандилович усердно махал рукой, собираясь броситься за ним, схватить за руку и удержать. Во всяком случае, так могло показаться.
– Ну, не знаю… – опускаясь в кресло, пожал плечами Глеб.
– Тут личные проблемы, они тебя не касаются.
– Не убедили вы меня, Рудольф Автандилович.
– Роберта знаешь?
– Слышал, – соврал Глеб.
– Роберт за Лазурным смотрит, если что-то поставить хочешь, с ним нужно решать. А я в обход пошел. За мной тогда реальные люди стояли, они мне очень помогли. Роберт ничего не мог с ними сделать. А сейчас этих людей нет, времена изменились. Теперь меня некому прикрывать, а Роберт злопамятный, он ничего не забывает. В общем, не дает он мне работать.
– Закрывать вас тут собираются, да?
– Думаю, до этого дело не дойдет! – Казаян смотрел Глебу прямо в глаза.
Вроде как не бегают у него глазки, значит, не врет он. Но ему явно приходилось делать над собой усилие, чтобы сохранять хотя бы внешнюю невозмутимость.
– Дошло уже. Закроют клуб. А потом откроют, но рулить здесь будет Роберт… Если мы возьмем этот клуб, закрывать будут нас.
– А мы – это кто?
– Есть люди. Я их представляю.
– Если серьезные люди, то проблем точно не будет. Роберт на рожон обычно не прет… А кого ты представляешь?
– Я же говорю, есть люди.
Глеб и не хотел производить впечатление на собеседника, запугивать его, но и от удачной, как ему показалось, мысли не отмахнулся. Действительно, почему бы не обозначить себя как представителя братвы.
– Криминал?
– Это неважно… По-любому нам проблемы с братвой не нужны.
– Ну, хорошо, четыреста тысяч!.. – встрепенулся Казаян. – Очень выгодное предложение! Поверь, года через два этот клуб будет стоить миллион!
Рудольф Автандилович не очень верил в покупательскую способность Глеба, но сейчас он готов хвататься за любую возможность, чтобы сбыть заведение. Видимо, крепко прижал его Роберт. Возможно, братва собирается отжать у него клуб задаром, вот он и бьется как рыба об лед, пытаясь выручить хоть какие-то деньги.
– Недвижимость в цене растет?
– И недвижимость в цене растет, и золото рвануло…
– Золото?
– Да, золото? А что? – Казаян внимательно посмотрел на Глеба.
– Да так, ничего… Четыреста тысяч за проблемы – это слишком.
– Хорошо, триста пятьдесят!
Глеб покачал головой.
– Триста!
Все та же реакция.
– Ну, за двести пятьдесят я отдать не могу! – зло глянув на Глеба, сквозь зубы процедил Казаян.
– Чего так?
– Не так уж все и плохо, чтобы за двести пятьдесят продавать… У нас же не Чикаго! И Роберт – не Аль Капоне! Не все так страшно.
– Не так страшен черт, а за полцены продаете, – усмехнулся Глеб.
– Ну, хорошо, двести восемьдесят! – Казаян с кислым видом глянул на дверь.
Если Глебу не нравится, то пусть проваливает. И без того он много времени на непонятного гостя потерял…
– А почем нынче золото?
– Не знаю.
– Вы же сказали, что золото рвануло. Это действительно так. В мае по триста пятьдесят было, сейчас четыреста десять.
– Это по курсу Центробанка.
– Так мы вам по этому курсу и толкнем.
– Мне?
– Золото у нас. Из Якутии. С левых приисков.
– Э-э… Хотите расплатиться золотом?
– Чистое золото, самой высокой пробы. По четыреста рублей за грамм. – Глеб деловито достал из кармана сотовый телефон, перевел его в режим калькулятора. – Триста тысяч умножаем на двадцать девять… Делим на четыреста. Двадцать один килограмм семьсот пятьдесят грамм. Ну, округлим до двадцати двух. Мы вам двадцать два килограмма золотом, а вы нам клуб.
Всего Глеб увез с приисков тридцать пять килограммов. Одиннадцать из них он уже продал, осталось двадцать четыре килограмма. На клуб вроде бы хватало. Только нужно ли ему это?
– Ты это серьезно?
– Не совсем… – с самым серьезным видом покачал головой Глеб. – Мы же договорились на двести восемьдесят тысяч, а я считаю за триста. Если рассчитать на двести восемьдесят, будет меньше.
Он снова нажал на кнопку телефона.
– Если золотом, то пусть будет триста! – Казаян протянул к нему руку, пытаясь удержать его от расчетов.
– И по четыреста десять рублей за грамм?
– Ты же сказал, четыреста… – Рудольф Автандилович нервно жевал несуществующую соломинку. – Но и это много… Давай так: двадцать пять килограммов, и клуб твой!
– Двадцать два, и точка.
Казаян мог отказаться, и Глеб даже надеялся на это.
– Ну, хорошо, пусть будет двадцать два.
– Я подумаю.
Глеб озадаченно смотрел на Казаяна, удивляясь самому себе. Нельзя ему покупать «Аэлиту», а он обещает подумать. Зачем ему это?
В принципе, все складывалось как нельзя лучше. Четыреста рублей или около того за грамм – цена хорошая, за такой в той же Москве надо побегать. А тут прямой обмен, золото на недвижимость. Но, избавляясь от одной проблемы, Глеб приобретал тут же другую. С бандитами, как известно, лучше не связываться.
Но в то же время клуб мог достаться ему за полцены. Чтобы поднять четыреста пятьдесят тысяч долларов, ему нужно продать больше сорока килограммов золота, а сколько времени убить и нервов. Да и не было у него столько металла. А тут всего двадцать два килограмма, и никаких проблем со сбытом.
– Некогда думать… – заявил Казаян и тут же спохватился: – Да, конечно, нужно подумать…
Он явно спешил избавиться от клуба, пока не поздно… Или уже поздно, но еще есть смутная возможность выскользнуть из бандитской мышеловки с кусочком сыра в зубах. Смутная возможность, если не мифическая. Что, если Глеб какой-то городской сумасшедший? Вряд ли Рудольф Автандилович исключал это.
– Золото в слитках, но без клейма. Экспертизу провести надо, – сказал Глеб.
– С этим разберемся, – махнул рукой Казаян.
Глеб в напряженном раздумье глянул на него. Этот тип мог не только спеца по золоту привести, но и лихих людей. Как бы чего не вышло… Впрочем, у Глеба был «ТТ», один из тех пистолетов, которые он нашел в машине у покойных инкассаторов. Ствол лежал в той же сумке, где и золото. Если вдруг что, стрелять он умел… Но, может, лучше всего будет отказаться от сделки?
В дверь постучались, и тут же появилась белокурая мисс в короткой плиссированной юбке. Белый верх, темный низ, телесного цвета колготки, туфли на шпильке. Лицо, глаза… Именно так должна была выглядеть незнакомка из его снов. Во всяком случае, фигура соответствовала…
– Рудольф Автандилович, я пришла! – белозубо улыбнулась девушка.
– Хорошо, Аллочка, хорошо… – Казаян небрежно махнул на дверь.
Девушка скрылась, но впечатление осталось, и оно отразилось на лице у Глеба. Рудольф Автандилович это заметил.
– Аллочка, моя секретарша. Понравилась?
Он правильно все понял, но Глебу не хотелось признаваться в своих симпатиях.
– Ну, таких много…
– Видел бы ты, как она «гоу-гоу» танцует!..
– Она еще и у шеста зажигает?
– По настроению. Девочка она веселая, разогреть ее нетрудно, – загадочно улыбнулся Казаян.
Заинтригованный Глеб кивнул. Аллочка действительно занятная штучка, и он хотел бы видеть ее своей секретаршей. А еще у него в штате будут администраторши, официантки, стриптизерши.
А с бандитами Глеб разберется. Если надо будет за крышу заплатить, сопротивляться не станет. Раз уж так заведено, то без проблем. Но если у него попытаются отобрать клуб, то пусть Роберт пеняет на себя. С беспредельщиками у Глеба разговор короткий.