– Здрасьте, – послышался нежный голосок.
– Знакомься, Машенька, это мой внук Иван, – с усмешкой произнесла бабуля.
Иван вскочил с пола. Обладательница стройных ног оказалась симпатичной светловолосой девчонкой. Белое платье с ромашками смотрелось бы простенько на ком угодно, только не на ней. Впрочем, тут Иван понял, что красуется перед гостьей в одних труселях, и сбежал обратно в спальню. «Как неловко получилось», – думал он, торопливо надевая джинсы. В кармане что-то кольнуло. Сунув туда руку, он достал сосновую иголку, и вчерашние события снова встали перед глазами.
Передернув плечами, он бросил иголку на пол, натянул футболку и рванул обратно на кухню, опасаясь, что гостья уже ушла.
Маша по-прежнему сидела за столом. Бабуля устроилась напротив и как раз ей что-то рассказывала, когда Иван вошел.
– Здрасьте еще раз, – произнес он, садясь на свободный табурет. – Маша, а вы тоже отсюда, из деревни?
– Это Лиды Павловны внучка, – произнесла бабуля. Никакую Лиду Павловну Иван не помнил, но виду подавать не стал. – А, понятно. Как дела у вашей бабушки?
Машенька посмотрела уже на его бабулю.
– Хорошо. Лежит.
– Надеюсь, она скоро встанет.
– Ой, не надо, – Машенька перестала улыбаться. – Я не умею обращаться с покойниками.
– Померла она прошлым летом, – пояснила бабуля, и Иван почувствовал себя еще более неловко. – Ну ничего, Машенька, не переживай. Вот я Ванюшу обучу с нежитью работать, будет тебе подмога.
– Правда? – обрадовалась гостья, и от ее счастливого лица Ивану тут же расхотелось возмущаться.
– Правда, – ответил он, расправляя плечи.
– Ну тогда я пойду, не буду мешать, – Машенька вскочила. – Меня там мама, наверное, заждалась, – и она выпорхнула из дома.
Иван глянул в окно, надеясь увидеть ее во дворе… но почему-то не увидел.
– Куда она делась? – озадаченно спросил он.
– Сказала же, померла. Прошлым летом, – бабуля поднялась и, включив чайник, принялась собирать на стол.
– Да я не про эту, как ее… Лиду Павловну. Я про Машу.
– Так и я про нее, – бабуля поставила на стол вазочку с печеньем. – Лида, подруженька моя, померла годков пять назад. Внучке дар передала, да обучить толком не успела. Вот та и погибла, когда прошлым летом какой-то поганец нежить поднимать взялся. И сама, и мать ее – обе с жизнью распрощались. Да только Машенька не ушла, осталась покой мертвых сторожить. Виноватой себя чувствует, что не уберегла близких. Хотя и не могла, не по ее силам, – бабуля вздохнула. – Хорошая девушка была. Останься жива, не нашлось бы для тебя лучшей невесты, а так… Вот, познакомиться забежала, даже после смерти душенька ее светлой осталась.
– Так она что, призрак? – опешил Иван. – Она же как живая выглядит!
– Это у тебя глаз не наметан. Ладно, садись, поешь, да за дело примемся, нечего прохлаждаться.
Иван посмотрел на тарелку с блинами, затем снова бросил взгляд в окно, надеясь, что бабуля шутит… и завопил:
– А-а-а! Что это такое?!
Рогатая голова по ту сторону стекла лениво моргнула.
– Ах ты ж засранец! – схватив со стола полотенце, бабуля бросилась прочь. Хлопнула дверь, голова повернулась на звук, а потом метнулась в сторону и исчезла. За окном, размахивая полотенцем, пробежала бабуля и тоже скрылась из виду.
Несколько минут спустя, злая и раскрасневшаяся, она вернулась в дом.
– Паразит какой! – воскликнула она, бросая полотенце. – Все астры мои сожрал! Позавтракаешь – пойдешь забор мне чинить!
– А как же учеба? Разве ты не можешь каким-нибудь колдовством этого козла прогнать?
– Козла – могу, а забор заговором не поднимешь.
Почти до самого вечера Иван копал, равнял, стучал молотком и отбивался от настырного рогатого животного.
– Бабуля! – взмолился он в конце концов, – Ну помоги же ты! Отгони этого поганца, он мне мешает!
– Сам отгони.
– Я не умею!
– А тут и уметь нечего – пожелай ему убраться, этого хватит.
– Брысь! – воскликнул Иван, но наглое животное даже и ухом не повело, продолжая бодать забор своими рогами. Взмах лопатой вызвал насмешливый козлячий хохот, такой противный, что захотелось заткнуть уши.
– Старайся лучше, – заявила бабуля. И ушла.
Наконец забор все-таки удалось поставить на место. Полюбовавшись результатами труда, усталый и довольный, Иван двинулся к дому. Внезапно позади послышался топот, а затем треск. Проломив дыру, козел тряхнул головой, и фрагмент ограды, который Иван так долго вкапывал, выскочив из земли, повис у него на шее.
– Ах ты тварь рогатая! – не помня себя от злости, завопил Иван. – А ну пошел отсюда!
Козел выпучил глаза и дал деру. – Стой, скотина! – завопил Иван, бросаясь следом. – Забор отдай!
Козел мчался по соседскому огороду, не разбирая дороги. Иван – за ним, перепрыгивая через капустные кочаны, сквозь заросли картошки и моркови.
– Стой! Сто-о-ой! – вопил он, но сила слова больше не действовала на обезумевшее животное.
Внезапно впереди мелькнуло что-то небольшое и черное… и козел встал как вкопанный. Иван чудом успел затормозить, чтобы не налететь на острые концы штакетин.
Черная кошка, вернувшись, уселась неподалеку и, зыркнув сердитым взглядом, принялась умываться.
Опомнившись, Иван схватил козла за забор и потащил назад.
– Это что здесь творится?! – послышался визгливый женский голос. Из дома вышла сердитая тетка в домашнем халате. Увидела козла и завопила еще громче: – Караул, грабят!
– Не ори, Наташка, – из-за угла показалась бабуля. – Я ведь тебя предупреждала, чтобы ты за козлом своим следила. Ты не послушалась, а он мне забор сломал. Чем платить будешь?
Соседка побледнела.
– Я… я…
– Забор новый на выходных с Петькой поставите, иначе сдохнет твоя скотина – и козел, и куры, и кролики. А будет твой кобель возмущаться, скажи, что я про все делишки его знаю, а если он что удумает, узнают и другие. Так и передай. Да не трясись, лучше козла своего из забора вытащи. Он там, кажись, застрял.
Совместными усилиями животное удалось освободить, и кусок забора улегся на прежнее место. Иван с бабулей отправились домой.
– Чего смурной такой? – спросила бабуля чуть позже, собирая на стол.
– Да день какой-то дурацкий, – Иван насупился. – Пахал как конь, а все без толку – забор как лежал, так и лежит. Зря только силы тратил.
– Ничего не зря. Козла ты все-таки отогнал. Прием, конечно, простенький, но для начала сойдет.
Иван замер, не донеся ложку до рта.
– Погоди, это я что, на самом деле колданул? Это что, была магия?!
– Магия-шмагия, – поморщилась бабуля. – Обычный бытовой отворот: слово плюс посыл, силой дара умноженный.
– Ой, – растерялся Иван, – кажется, я забыл, что именно говорил.
– Да это без разницы, слова могут быть любые. Главное – смысл. Ну и намерение. Ничего, один раз смог – и в другой раз получится.
– А если нет?
Задумчивый взгляд бабули насторожил, но чувство победы перевесило, вытеснив тревожные мысли.
Этой ночью, во сне, Иван увидел себя за столом, с гусиным пером в руке. Сбоку стояла древняя лампа. Обмакнув перо в чернильницу, он придвинул поближе лист пожелтевшей от времени бумаги и вывел заголовок – «Приключения ведьмака». Зацепившись за рыхлую поверхность, перо дернулось и посадило кляксу.
Иван похолодел, осознав, что обманывает сам себя – если темно-бордовый заголовок еще хоть как-то походил на написанный чернилами, то круглое алое пятно с неровными краями как-то уж слишком сильно напоминало кровь.
Поднеся чернильницу к носу, он принюхался – от характерного запаха с нотками металла по спине побежали мурашки.
Иван вздрогнул… и проснулся.
За окном занималось утро. Из-за приоткрытой двери доносился негромкий лязг металла о брусок – кто-то точил ножи.
Иван застыл, а потом осторожно, стараясь не скрипеть кроватью, спустил ноги на пол и на цыпочках двинулся к двери.