– Значит, случай бабы Шуры – это не единственный случай встречи людей с другими?
– Что ты! Сколько такого было. Всего и не упомнишь. И в старину такое было, и при нас.
– Вы помните хотя бы ещё один такой случай?
– Сразу ведь так и не вспомнить, старые все. Но случаев таких было. Очень много было. Особенно старики раньше рассказывали. Помню и матушка наша. Как начнётся гроза, громоотводов-то тогда не было, страшно ведь, так и выйдем все из избы в коридор с одеялами да свечками. Темно, громыхает, страшно. А матушка как начнёт рассказывать всякое – волосы дыбом.
– А что она рассказывала?
– Да всякое! И про леших, и про чертей всяких, и про русалок, и как другие в деревню заходили.
– Что, вот так и в деревню заходили?
– Ну, так рассказывала матушка. Говорит, что на праздники, когда все собирались, могли и другие явиться.
– На какие праздники?
– Ну, она чаще про колядки рассказывала. Когда Рождество-то, то всякое случалось. И гадать ведь в баню ходили, и на перекрёстки, и колядовали всяко. Раньше-то весело было.
– А можете рассказать подробнее о случаях, когда другие приходили в деревню на праздники?
– Ну, матушка так говорила, что колядуют они, а все ведь в масках. И каждый дурачится как может. А кто под маской-то, и не видно: свой или чужой. И вот было такое, что однажды колядовали так и приметили одну девушку под личиной. А кто такая и чьих будет, никто не мог опознать. Ну, вот парни-то её зажали да и сорвали личину. А оказалось, что она из других. Девки сразу завыли: страшно ведь. Домой её взять нельзя, да и отпускать страшно. Вот и отвели её в хладную избу, в крежу[5] раньше такая стояла.
– А что за хладная изба?
– Ну, там покойничков раньше держали. Когда зима студеная, снегу много и земля промёрзшая, то относили таких в избу. Там они до весны и были, чтобы могилу им в холода не рыть. Зимы-то раньше суровые были, не то, что сейчас. Вот она там целый год и жила ведь. Ни воды, ни еды ей не носили, а она всё там была. А на следующие святки гуляли так же, а с лесу-то целая ватага пришла. Сначала подумали, что это из соседней деревни. А потом глянули: мать честна! А то другие. Все и попрятались так по избам. И окна закрыли, и двери. А они прямиком в креж пошли за своей. Освободили её и вместе обратно в лес ушли.
– Целая толпа других? Вот так просто в деревню и зашла?
– А чего им не зайти? Кто им не даст?
– И часто такое случалось?
– Ну, я вот только этот случай знаю. А раньше как было, кто знает. Может, и часто наведывались. Вот в Осиново же жили как-то бок о бок с ними. Наверное, часто к ним захаживали.
– В Осиново? А с чего вы взяли, что к ним часто приходили?
– Да то ведь только тамошние колдуны с ними и водили дружбу. Это они их и могли вытащить сюда с другого мира.
– А возможно ли такое, что это просто какая-то закрытая деревня старообрядцев поблизости, о которой никто не знает?
– Да ну что ты! Хоть леса у нас и глухие, а ведь не в тайге живем. Здесь они. Говорят, что они и до нас жили тут. Их дома тут и есть, а через дыры они к нам приходят. Так у них заведено.
– Через дыры? Это должна быть какая-то особенная дыра?
– Да они через любую явиться-то могут. И ведь через топку в печи или вот если лаз для котов. А может, и через подвал. Могут и через двери и окна. Окна и двери для них ведь тоже дыры. Вот так. Но я знаю, что если особого дозволения нет, то не могут они просто так войти в избу к человеку. В лесу где могут почудиться, а в дом – нет. Им дозволение нужно.