Первые ученики
– Андрей, – в который раз обратился Иоанн к своему другу. – Ну спроси его. Судя, по клонящемуся к западу солнцу, приближается уже десятый час. Мы давно его догнали, и идём следом, словно нитка за иголкой.
– Сам спроси, – отмахнулся его спутник.
– Ты же старший из нас двоих, тебе и спрашивать.
– А ты моложе, с тебя и спрос меньше. Я робею.
Наконец, шедший впереди них иудей остановился, и обернувшись, с улыбкой спросил.
– Что вам надобно?
– Учитель, – начал было Иоанн, но Андрей его перебил, выпалив первое, что ему пришло в голову.
– Равви, где ты живёшь?
– Мой путь лежит в Галилею. Следуйте за мной. И вы сами всё увидите и услышите, – глядя на него, произнёс иудей.
Оба путника приблизились, и уже все вместе пошли вперёд, по пыльной, пустой дороге.
– Так о чём же вы хотели меня спросить?
– Йоханан пустынник о тебе ли свидетельствовал?
– А кого вы ожидаете?
– Царя. Потомка царя Давида, который будет ниспослан Всевышним для избавления народа Исраэйля от иноверцев.
“Йегова, как исполин, выйдет, как муж браней, возбудит ревностность, возликует и поднимет воинский клич, побеждая врагов Своих”, – твёрдо заявил Андрей.
– Машиаха – помазанника Йегова, который заставит народ иудейский жить по законам Торы, возродив славу Исраэйлю, – с надеждой, высказал свою мысль Иоанн.
– В Писании сказано:
“Вот отрок Мой, которого Я избрал, Возлюбленный Мой, к которому благоволит душа Моя. Возложил Я на него дух Мой, и принесёт он народам закон.
Не возопиёт и не возвысит голоса своего, и не будет услышан вне голос Его.
Трости надломленной не переломит и льна курящегося не погасит, но поистине вершить будет суд.
Не ослабеет он и не сломится, пока не установит на земле правосудие, и учения его острова ждать будут.
Так сказал Элохим Йегова, сотворивший небеса и распростерший их, разостлавший землю с произведениями её, дающий дыхание народу на ней и дух – ходящим по ней.
Я, Йегова, призвал тебя к правде, и возьму тебя за руку, и буду хранить тебя, и сделаю тебя заветом для народа, светом язычникам.
Чтобы открыть глаза слепые, чтобы вывести узника из заключения, из темницы – сидящих во мраке.
Я – Йегова, это имя Моё, и славы Моей другому не отдам, и хвалы Моей – истуканам.
Прежнее вот свершилось, и новое Я предрекаю. Прежде, чем произрастёт, Я предвещаю вам”, – закончил цитировать незнакомец.
Машиах – полностью подчинён воле Отца Небесного. Он не будет взволнованно кричать, оглашая всю окрестность своими воплями, не станет учинять скандалов, кулаками и ором доказывая свою правоту. Потому что с помощью силы и запугивания, невозможно убедить в истине.
Он пришёл не для возбуждения бунта или всенародного восстания, а чтобы поведать о вере и любви Элохим ко всем людям, а не только к одному народу. Сын прославит Отца и через Отца будет прославлен Сын.
Некоторое время они шли молча, так как Андрей и Иоанн пытались осмыслить сказанное.
– Одним из наследий грехопадения, является присущая человеку склонность к разрушению, – продолжил свою речь иудей.
Дети часто бессмысленно ломают ветви, просто ради того, чтобы посмотреть на это. И в птиц небесных бросают камни, просто ради того, чтобы увидеть, как они взлетают. При этом не задумываясь, что могут причинить вред этим. Однако взрослые идут далее этого, уже целенаправленно вредя друг другу.
Большинство людей стремятся к разрушению, как внешнего, так и внутреннего, но Отец Небесный ведёт и направляет к восстановлению утраченной ими веры.
Те, кто делает первые шаги на этом пути, так слабы, что подобны надломленному тростнику или льну курящемуся, не дающего света. Однако даже самая слабая вера и нетвёрдое покаяние, имеют бОльшую ценность. Ведь малая искра лучше полной темноты, а слабая вера лучше, чем её совершенное отсутствие.
Подумайте об этом, – с улыбкой произнёс он. – Моё имя Йешуа из Нацрата. Вам же, нет надобности представляться, Андрей Бар-Йоне и Йоханан Бен-Заведи.
– Равви, но откуда ты можешь знать нас? – изумились они. – Ведь до сего дня мы не встречались с тобою.
– Маслины и смоковницы, сосны и кипарис. А между базальтовых утёсов возвышаются довольно высокие пальмы. Красивое место. А ещё рыба в Галилейском море превосходная. Особенно выловленная рыбаками из Бет-Цайда, дома рыбной ловли, что находится в месте впадения священного Йардена в море, – весело посмотрел на них Йешуа.
– Вифсаида наше родное селение, – ещё больше удивился Андрей. – Но откуда тебе всё это ведомо?
– Многое дано Сыну Человеческому. Вот ты Андрей, занимался рыбной ловлей со своим отцом и братом. Вы даже обзавелись собственным домом в Кфар-Нахуме, но не лежало у тебя сердце к этому. Оттого-то ты ещё с юности решил посвятить себя служению Элохим. Сохраняя целомудрие своё, ты даже отказался вступать в брак. А услышав, что на Йардене проповедует Йоханан и призывает к покаянию, сразу же, всё оставив, направился к нему.
Или ты Иоанн, – повернул голову Йешуа. – Светлая душа. Сын состоятельного галилейского рыбака Зеведея и жены его Шеломит. Вы вместе с отцом и братом ловили рыбу, пока не призвало тебя сердце, на берега Йардена.
Вы душою тянетесь к Предвечному, оттого-то и сердце ваше горит. А мир не принимает таковых, поскольку в нём преобладает влечение плоти, корыстолюбие, гордыня и самоправедность. Однако запомните, мирское пройдёт, развеявшись словно туман, и что же обнажится в свете истины? С чем предстанет душа человеческая перед Йегова Элохим? А исполняющий волю Его, пребудет вовек.
Тем не менее, Отец милостив к грешному, ибо не желает его смерти, но раскаяния.
“Жалостлив и милосерден Йегова, долготерпелив и велик в благодеянии.
Не вечно будет Он спорить и не всегда хранить гнев.
Не по грехам нашим поступал Он с нами и не по проступкам нашим воздал нам.
Ибо как высоко небо над землёй, так велика милость Его к боящимся Его.
Как далек восток от запада, так удалил Он от нас преступления наши.
Как жалеет отец сыновей, так жалеет Йегова боящихся Его.
Ибо знает Он, как созданы мы, помнит, что прах мы.
Человек – как трава, дни его, как цветок полевой, так отцветает он.
Потому что ветер прошёл по нему – и нет его, и место его больше не узнает его.
А милость Йеговы во веки веков над боящимися Его, и справедливость Его – для сыновей сынов,
Хранящих завет Его и помнящих заповеди Его, чтобы исполнять их”.
Кто делает грех, тот есть от Сатаны, потому что сначала тот согрешил. Для того и явился Сын Человеческий, дабы разрушить дела его. Ибо всякий, рождённый от Йегова, греха не допускает, потому что источник Его в нём пребывает.
Дети Йегова, рождённые по духу Его и дети Сатаны узнаются так. Всякий, не поступающий праведно, не есть от Отца моего Небесного, равно и кто не любит брата своего. Брата не по крови предков, а по истине. Кто любит брата своего, тот во свете пребывает, и нет в нём соблазна. А кто ненавидит брата своего, тот находится во тьме, и во тьме ходит, не зная, куда идёт, потому что тьма ослепила глаза ему. Кто говорит: «я люблю Элохим», а брата своего ненавидит, тот лжец. Поскольку тот, кто не любит брата своего, которого видит, как может любить Элохим, которого не видит?
Всякий же, рожденный от Йегова, побеждает мир, и делает это через веру, – улыбнулся Йешуа. – Если принимается свидетельство человеческое, то свидетельство Элохим – больше оного. Ибо это есть свидетельство Йегова, которым Он свидетельствует о Сыне Своём.
– Но как же нам узнать, не ведая?
– Верою, – вновь улыбнулся Йешуа. – Вера есть претворение ожидаемого с уверенностью в невидимом.
Ведь о ней свидетельствовали древние.
Верою познаём, что всё устроено словом Йегова, так что из невидимого произошло видимое.
Верой и чистым сердцем Эвэль (Авель) угодил Элохим, о чём и было засвидетельствовано в принятии дара его. Ею, он и по смерти своей ещё говорит.
За веру и благочестие Ханох (Енох) был переселён так, что не увидел смерти. Потому как без веры, угодить Отцу Небесному невозможно.
По вере и праведности своей Ноах (Ной) получил откровение о том, что ещё было сокрыто. Став живым осуждением порочности этого мира.
Верою, Авраам подчинился зову Элохим пойти туда, куда не ведает, дабы получить обещанное ему наследие. А Сарра, будучи неплодна всю свою жизнь, зачала, и не по возрасту своему родила. Ибо для Отца Небесного нет ничего невозможного.
Через веру Авраам возлагал сына своего Ицхака на алтарь жертвоприношения. Ибо безгранично веровал Элохим.
С верою, Ицхак благословил сына своего Йакова, думая, что перед ним первенец его, Эсав.
С верою, перед кончиной своей, Йаков, благословил каждого из сыновей любимого сына Йосефа.
По вере своей, Моше, возмужав, отказался быть при престоле царя Египта. Восхотев находиться с народом своим. Предпочтя поношение, нежели все богатства языческие.
С твёрдой верой к Элохим, он покинул Египет с народом своим, не страшась гнева фараона. И благодаря вере своей, перешёл по дну Чёрмного моря словно посуху.
По вере сынов Исраэйля, пали стены неприступного до селе Йерихо.
Все они жили и умирали в вере, видя только отдалённые образы обетования. Но и тому радовались, говоря в себе, что они только странники на земле этой. Потому как праведники стремятся искать себе отечества не земного, но Небесного. Посему и Йегова называет Себя их Элохим.
Посему, укрепляйте более духовное, лишь опираясь на материальное, и никогда не превознося второе над первым.
Веруйте, соблюдая заповеди Отца Небесного.
Многое мне хочется поведать вам, но не многое вы ещё способны вместить сейчас.
– Равви, прошу тебя, посетим вначале наше родное селение, – обратился с просьбой Андрей. – Мне очень важно поговорить со своим братом.
Йешуа посмотрел на него и тепло улыбнулся.
– Да будет так.
***
Прошло довольно времени, когда пыльная дорога вывела путников к крутым берегам Галилейского моря. Море их встретило тихим спокойствием. Яркое солнце озаряло тёмно-синюю гладь. Словно само небо, окунувшись в его воды, оставляло в ней свою лазурь. Кружащиеся чайки громко кричали на многочисленные лодки, которые покрывали её берега и поверхность.
Спустя некоторое время они уже подходили к Бет-Цайде.
– Вон, вон лодка моей семьи! – радостно вскричал Андрей, указывая направление, а Иоанн замахал рукой.
Ученики посмотрели на Йешуа. Тот с улыбкой им кивнул и двое друзей, словно малые дети, радостно побежали сквозь толпу земляков к знакомому судёнышку.
– А вот и вы, бездельники?! – увидев их, встал Шимон, перестав чинить сеть. – Отец, ты только посмотри на них. Наконец-то они соизволили нас осчастливить своим присутствием. Иоанн, вон твоя семья, тоже чинит сети. Иди, обними их скорее.
Андрей радостно обнял своего отца, после чего подошёл к Шимону.
– Я принёс тебе благую весть.
– А! Ну конечно же, что ты ещё мог нам принести кроме своих вестей, – развёл руками старший брат обернувшись к отцу и нанятым работникам, чинившим рыболовные снасти. – Мы тут работаем, не покладая рук своих, пытаемся прокормить всю нашу семью, а ты, вместо помощи нам, уходишь на Йарден, слушать пустынного проповедника. Но наконец-то ты вернулся к нам просветлённым, – иронично поклонился Шимон. – И теперь будешь работать у нас за семерых. Ясно? Бездельника кормить мы не будем. Если ты ещё помнишь, то на мне не только отец, но ещё жена, дети и тёща. Варух! – прокричал он в сторону своих работников. – Живее доставайте остальные сети из лодки. Их ещё просушить как следует надобно.
– Да послушай же ты меня, – схватился Андрей за сеть, которая разделяла их с братом. – Мы были на Йардене, там мы с Иоанном стали учениками Йоханана пустынника. Это святой человек, настоящий пророк. И он, проповедуя покаяние, засвидетельствовал о пришествии Машиаха. Спасителя Исраэйля! А потом и указал на него. Мы пошли вслед за ним, и Йешуа, поведал нам очень много о толковании Торы. Ведь все пророки говорили о его приходе.
– Нам надо думать не только как всю семью прокормить, но и как уплатить все эти грабительские налоги, которые делают нас нищими. Не смотря на то, что мы, – развёл рукой Шимон, показывая на берег, – рыбаки, работаем день и ночь. Проводя бОльшую часть жизни в море и на берегу, а не с женами и детьми.
– Да слышишь ли ты меня?! Машиах пришёл! Он с нами! Он вон там! Ждёт нас! Пойдём, я тебя с ним познакомлю, – восторженно потрясал рыболовную сеть Андрей.
– Ну хорошо же, – с гневом бросил сети брат. – Я пойду с тобою. Но только для того, чтобы развеять твои глупые фантазии и опустить тебя с небес на грешную землю. Где этот твой шарлатан?! Сколько мы уже видели таких, странствующих смутьянов-проповедников? И им было нужно только одно. Обогатиться за счёт таких доверчивых простачков, как ты, – ткнул он пальцем Андрея в грудь. – Или сколотить банду, по-разбойничьи нападая на римлян и своих же земляков иудеев. Вспомни, чем всё это заканчивалось? А? Самой постыдной казнью через распятие. А я не хочу, чтобы мой единокровный младший брат, обнимал пригвождёнными руками небо, с заклеймённой надписью – разбойник.
И они направились в сторону присевшего в отдалении на камень человека, в полосатом хитоне. Когда они приблизились, иудей встал, поприветствовав их.
– Мир тебе Шимон Бар-Йона. Всё ли благополучно у тебя, у твоего отца, жены в Кфар-Нахуме, детей и тёщи?
– Зачем ты рассказываешь всем встречным проповедникам о своей семье? – с гневом обернулся к Андрею старший брат.
– Я ничего о нас не говорил, – в протестном жесте поднял руки Андрей.
– Да, это так, – кивнул Йешуа.
– Тогда откуда тебе всё ведомо? А? – гневно блеснул глазами Шимон.
– Многое ведомо Сыну Человеческому. И особенно сердца людей, а не только то напускное, что отражается на их лицах, – улыбнулся иудей.
– Напускное? – Шимон сделал шаг вперёд, сжимая увесистые кулаки. – Мы еле-еле концы с концами сводим. Скоро настанет момент, когда наёмным работникам платить будет нечем. Мытари постоянно обирают нас, вокруг всё дорожает, а мы, выходя в море, даже и не знаем, попадётся ли хоть что-нибудь в сети.
– Шимон, – одёрнул его за рукав Андрей.
– Что Шимон? – обернулся к нему брат, порывисто стряхивая его ухват. – Мы с ночи выходили в море с большими сетями. И знаешь, сколько рыбы мы наловили к утру? Семь хвостов! Семь! И это за всю долгую ночь! Теперь скажи мне умник, как можно накормить семью и работников с таким вот уловом в семь хвостов? А?
– Выйдем в море, – спокойно произнёс Йешуа.
– Что? Сейчас? – обернулся к нему Шимон. – Посмотри на небо, взгляни на воду, втяни ноздрями этот воздух. Сейчас не время для рыбной ловли. Её нет у поверхности. Она уже ушла в глубину.
– Шимон, сделай, как тебя просят, – уверенно взглянул на брата Андрей.
– Кто из нас лучше знает Галилейское море? А? Я, – ударил тот себя в грудь, – рыбак, всю свою жизнь проведший на нём или этот прохожий иудей? Но чтобы наконец-то открыть тебе глаза, я выйду с вами в море, – Шимон вновь ткнул пальцем Андрея в грудь. – И даже можешь позвать нашего маленького Иоанна на своей лодке. Я хочу, чтобы все засвидетельствовали, кто из нас двоих рыбак.
Шимон ещё раз взглянул на незнакомого ему иудея и отвернувшись, пошёл к своему судёнышку. В его глазах уже не было враждебности, а только упорство доказать свою правоту.
Когда они подошли к лодке, Шимон порывисто отдал команду своим работникам.
– Сети в лодку! Отплываем!
И зайдя в лодку, стал ставить парус.
– Варух! Да оставь ты в покое, амфиблестрон, брось его! Этот невод слишком маленький, а мы ведь собираемся на великий улов, – насмешливо поклонился он в сторону своего брата и его учителя. – Возьми лучше сагене. Чтобы мне потом не говорили, что я маленькой сетью всё испортил.
– Иоанн! – прокричал Андрей. – Выходим в море!
– Сейчас совсем не время для рыбной ловли! – отозвался в ответ Зеведей. – Посмотри на небо, ветер поднимается. Сейчас рыбы нет.
– Вот видишь? – обратился Шимон к Андрею, глядя при этом на Йешуа, спокойно сидящего на корме. – Не я один вижу, что ещё не время и рыбы у поверхности попросту нет, – после чего сильно сбавив тон, чтобы его мог услышать только брат, продолжил. – Ещё можно всё отменить, повернув назад, дабы не позорить твоего иудея.
– Я верю в него, – просто улыбнулся Андрей.
– Ну как знаешь, – махнул рукой старший брат. – Кто в своих фантазиях взлетает слишком высоко, тому больнее потом падать. Я сделал всё что мог.
И он направился к корме лодки.
– Куда плыть? – спросил Шимон, глядя на спокойное лицо Йешуа, ушедшего в молитву.
– Вон туда, – указал направление тот.
Через некоторое время, учитель, стукнув ладонью о верх борта лодки, сказал.
– Всё. Здесь.
Шимон, следящий за направлением движения, обернулся.
– Это что, шутка такая? В этом месте мы всю ночь провели, и ничего не поймали. А ты хочешь, чтобы мы сейчас, при этой погоде, когда вся рыба на глубине, закидывали здесь свои сети?
– Да, – улыбнулся ему иудей. – Закидывайте сети по правую сторону.
– Бестолковое занятие, – фыркнул Шимон, подходя к снастям, при этом посмотрев на Андрея. – Вот видишь, на что я иду ради тебя? Запомни это. А когда мы вернёмся на берег, ты у меня будешь работать день и ночь. Пусть работа выбьет из тебя всю дурь.
Лодка медленно плыла, а рыбаки стали постепенно выбрасывать сеть в море. Но как только последний локоть её длины оказался в воде, то она сразу же ощутимо натянулась. Хотя обычно сеть сначала некоторое время протаскивали за лодкой, а уже только потом стягивали. Чтобы рыба в ней оставалась пойманной, словно в мешок.
– Ого?! – раздались восклицания работников.
– Этого просто не может быть, – удивлённо воззрился на сеть Шимон. – Рыба не может так быстро наполнять сети. Тем более сейчас, при такой погоде. Должно быть мы за что-то зацепились. А ну! Все дружно, навались! Тянем назад!
Работники, Шимон и Андрей изо всех сил стали тянуть сеть. Вначале ничего не было видно, но потом, изумлению рыбаков не было границ. В сетях трепетали невзрачные тиляпии, размерами от двух ладоней и до двух пядей в длину. Кинеретские сардины в две ладони. Барбусы, поражали своим размером в локоть длиной. Даже можно было увидеть несколько миней, считающихся нечистой рыбой по закону Моше, из-за отсутствия у неё чешуи, но размерами в целых два локтя.
Рыба, падая на дно лодки, трепетала и подпрыгивала, а конца сетей даже не было ещё видно. Под тяжестью рыбы сеть иногда трещала и местами рвалась, а лодка всё наполнялась и наполнялась, ощутимо просаживаясь в воду. Наконец Шимон, видя, что лодка скоро просто начнёт зачёрпывать морскую воду, закричал в сторону другой, подплывающей к ним лодки.
– Иоанн! Йаков! Держите нашу сеть! Иначе этот улов нас просто утопит!
Иоанн, его старший брат и несколько перепрыгнувших к ним работников Шимона стали активно вытягивать принятые сети.
Когда они наконец вытянули последние её остатки, то и их лодка также сильно проседала под тяжестью выловленной рыбы. Едва-едва не черпая своими краями воду из Галилейского озера.
Шимон с ужасом смотрел на обе лодки, наполненные до краёв рыбой. После чего, он кое как, утопая по колено в улове, постоянно поскальзываясь и теряя равновесие, пробрался на корму, и упав на колени коснулся ног Йешуа.
– Выйди от меня Господи. Потому что я человек грешный. Сомневающийся. И не поверил слову брата своего.
– Всякий, рожденный духом от Йегова, побеждает этот мир. И эта победа есть вера наша. Ибо что говорит Писание? Поверил Авраам Элохим, и это вменилось ему в праведность.
“Если желаешь премудрости, соблюдай заповеди, и Элохим подаст её тебе, – нагнулся к нему Йешуа, коснувшись его плечей.
Ибо премудрость и знание есть страх пред Элохим, и благоугождение Ему – вера и кротость.
Не будь недоверчивым к страху пред Элохим и не приступай к Нему с раздвоенным сердцем.
Не лицемерь пред устами других и будь внимателен к устам твоим”.
Вера содействует делам и делами, вера достигает своего совершенства. Не бойся Шимон, отныне ты будешь ловить не рыбу, но человеков.
Придёт время, и ты наречёшься Кифою, что значит камень. Но довольно пока об этом. Поднимись Шимон. Нужно налечь на вёсла и пристать к берегу, пока ветер не стал крепчать.
Рыбаки поставили парус и управляя вёслами достигли берега.
– Равви, – обратился Шимон. – Прошу тебя провести эту ночь под нашим с Андреем семейным кровом.
Йешуа мягко улыбнулся, и они направились в дом, пока работники, с весёлым гомоном, занимались небывалым уловом.
***
Ранним утром, Шимон, выходя из дома, обратился к своему отцу.
– Отче, я ухожу вместе с Йешуа и Андреем.
– А как же семья? Жена, дети? – попытался остановить его Йона.
Тень печали легла на лицо старшего сына.
– Позаботься о них отец. Но я чувствую, что должен идти. Заодно присмотрю и за своим младшим братом. Да не оставит нас всех милостью своею Адонай, Элохим наш.
После чего нежно обняв отца, поспешил за Йешуа и Андреем.
Проходя по берегу, они увидели лодку Зеведея и чинившую снасти семью. Иоанн, завидев их, радостно вскочил, замахав рукою. Подойдя к ним Йешуа мягко произнёс.
– Иоанн, Йаков, я иду далее по Галилее, следуйте за мною.
Братья с весёлым энтузиазмом восприняли это известие. Хотя Зеведей крайне этому опечалился. Одно дело, когда один сын уходит и совсем другое, когда ты уже в возрасте, и при этом лишаешься сразу двух молодых соработников.
Они проходили по улочкам Бет-Цайда, когда из боковой двери вышел задумчивый молодой человек. Он плотно закрыл за собою дверь, и не глядя по сторонам, направился прямо по дорожке вниз, по направлению к морю. Когда они поравнялись, Йешуа неожиданно повернулся к нему и процитировал.
– “Слушайте, дальние, что сделал Я, и узнайте, ближние, силу Мою.
Устрашились на Цийоне грешники, трепет объял лицемерных: «Кто из нас жить может? Огонь пожирающий! Кто из нас жить может?
Костры вечные!» Тот, кто ходит путями праведности и говорит справедливо. Презирает доходы от грабежа, отрясает руки свои от взяток, затыкает ухо своё, чтобы не слышать, о крови, и закрывает глаза свои, чтобы не видеть зла.
Будет он обитать на высотах, твердыни скал – опора его, хлеб его дан ему, вода его обеспечена.
Царя в красоте его увидят глаза твои, увидят землю просторную”.
Молодой человек остановился, с изумлением вопросив.
– Откуда тебе ведомо, что я сейчас читал?
– Похоже, этот вопрос становится основным, при встрече с нашим равви, – весело толкнул Андрей локтем своего брата.
– Пойдём Филип Ми Бейт-Цаеда, проводи нас до выхода из города. И я объясню тебе строки Писания, что не дают тебе покоя, – предложил Йешуа, и иудеи неспешно продолжили свой путь. – Ты с детства прилежно учился, изучая Священное Писание, и правильно разумеешь смысл ветхозаветных пророчеств. Твоё сердце жаждет истины. И я смогу тебе в этом помочь…
Так, впитывая в себя плавную речь Йешуа, они незаметно дошли до выхода из селения.
– Равви, прошу тебя, – обратился Филипп, когда они остановились у деревьев, на обочине дороги. – Подожди меня тут. Я только поделюсь вестью со своим, очень близким мне другом, и тотчас же вернусь к тебе, чтобы остаться с вами. Я просто не могу уйти, не поделившись с ним благой вестью.
Йешуа мягко улыбнувшись, кивнул. И Филипп радостно заспешил назад в город.
Пробежав знакомыми улочками, он оживлённым вихрем распахнул двери знакомого дома. Не найдя никого внутри, Филипп с щемящим сердцем побежал на задний двор, с облегчением увидев друга, сидящим со свитком Писания в руках под смоковницей.
– Натанэль! Возрадуйся! Я принёс тебе благую весть!
Натанэль спокойно свернул свиток, аккуратно положив его в специальный футляр, защищающий Писание.
– Зачем ты так кричишь, друг мой? Ты так взбудоражен, словно повстречался с Моше и он тебя благословил. Сядь, успокойся и внятно расскажи, что произошло.
– Да не могу я сидеть! Послушай меня. Мы нашли того, на которого указывали светоликий Моше в законе и все пророки. Мы нашли Машиаха!
– Ты не хуже меня знаешь, что периодически в нашей многострадальной стране возникают смутьяны, объявляющие себя спасителями Исраэйля, – спокойно начал пояснять Натанэль, словно раввин поучающий детей в синагоге. – Но они ничего не имеют, кроме своего самолюбия. Не понимают Писания и не желают жить в единении с А-Шемом, ходя по заповедям Его. Как зовут этого новоявленного Машиаха?
– Йешуа. Йешуа из Нацрата.
– Ну вот видишь, – снова взял в руки футляр Натанэль, вновь собираясь погрузиться в чтение и размышления. – Он из Нацрата. Большинство жителей которого надменны и считают себя истинными потомками царского происхождения из рода Давидова. Однако всего лишь из-за того, что их предки когда-то переселились сюда из Вавилонского плена и Сирии. Может ли быть что-то доброе из этого маленького и захолустного поселения? А? Состоящего всего-навсего из нескольких больших семейств. Думаю, что нет. А в Писании прямо указано. "А ты, Бэйт-Лэхэм Эфрата (Вифлеем), самый младший среди семей Йехуды! Из тебя произойдёт для Меня властелин в Исраэйле, и происхождение его – из древности, от дней давних". Так что, мой дорогой друг, ты ошибаешься.
– Да поднимись же ты! – встряхнул его за плечи Филипп. – Сам пойди и поговори с ним. И ты увидишь, что я говорю правду!
– Ну хорошо же Филип Ми Бейт-Цаеда, я пойду с тобой, – раздражённо встал Натанэль. – Но это только ради тебя.
Он занёс свиток Писания в дом и они направились к выходу из городка.
Проходя по улочкам, Филипп остановил поздоровавшегося с ними иудея.
– Йосеф, передай моему брату, пусть позаботится о семье.
– А ты куда?
– В Нацрат.
Иудей поморщился.
– Зачем тебе туда идти?
– Мне очень надо. Передай. Не забудь.
И друзья вновь заспешили по дороге. Наконец они достигли выхода из городка, подходя к ожидавшим их людям. Йешуа посмотрел на приближающихся друзей и сказал своим ученикам.
– Посмотрите, вот подлинный сын Исраэйля, в котором нет и тени лукавства, – и уже более громче. – Мир тебе Натанэль Бар-Толамей.
Друзья сделали еще несколько шагов и остановились напротив.
– Зачем ты ему рассказал обо мне?
– Я ничего не говорил, – поднял руки Филипп.
– Тебе это ничего не напоминает? – Андрей снова весело пихнул своего брата в бок. Тот лишь хлопнул себя руками по бёдрам, возведя глаза к небу. Как бы говоря, ну не начинай опять, я признаю свою ошибку.
– Да, это так. Он не говорил о тебе.
– Тогда откуда тебе ведомо обо мне?
– Смоковница, что растёт позади дома, посаженная твоим отцом, самое любимое твоё место. Под ней ты читаешь свитки Писания и подолгу размышляешь над написанным. Ты продолжатель этой древней и благочестивой иудейской традиции.
“И сидели Йехуда и Исраэйль спокойно, каждый под виноградной лозой своей и под смоковницей своей, от Дана до Беэйр-Шэвы, во все дни Шеломо", – процитировал Йешуа. – А так же, -
“И будут они сидеть – каждый под лозой виноградной своей и под смоковницей своей, и никто не устрашит их, ибо уста Йеговы Цеваота изрекли это”.
Она даёт мир, покой и тишину. В её тени рождается молитва к Отцу Небесному, проистекая в общение с Ним. Прежде, до того как позвал тебя Филипп, я видел тебя. О твоих сокровенных мечтах я говорить не стану. Скажу лишь то, что читал ты перед этим, размышляя усердно.
“Вот, наступают дни, – сказал Йегова, – когда с домом Исраэйлевым и с домом Йехудиным Я заключу новый союз.
Не такой союз, какой Я заключил с отцами их в тот день, когда взял их за руку, чтобы вывести их из земли Египетской. Не такой союз Мой, который они нарушили, несмотря на то, что Я был им Адонаем, – сказал Йегова.
А такой союз, какой заключу Я с домом Исраэйлевым после тех дней: – сказал Йегова, – вложу Я Тору Мою в глубину души их, и в сердце их впишу Я его союз. И буду Я им Элохим, а они будут Мне народом.
И не будет больше каждый учить ближнего своего и каждый – брата своего, говоря: «познайте Йегову», ибо все они, от мала до велика, будут знать Меня, – сказал Йегова, – потому что прощу Я вину их и не буду больше помнить греха их.
Так сказал Йегова, который даёт солнце для освещения днём, уставы луне и звёздам для освещения ночью, который так волнует море, что бушуют волны его, – Йегова Цеваот имя Его”.
– А вот об этом ты размышлял в мыслях своих вчера.
“Почему волнуются народы и племена замышляют тщетное?
Встают цари земли и властелины совещаются вместе – против Йеговы и против Машиаха Его.
«Разорвём узы их и сбросим с себя путы их!»
Сидящий в небесах усмехается, Йегова насмехается над ними.
Тогда заговорит Он с ними в гневе Своём и в ярости Своей напугает их.
Ведь Я поставил царя Моего над Цийоном, горой святой Моей!
Расскажу о решении: Йегова сказал мне: наследник Мой ты, сегодня Я родил тебя.
Проси Меня, и Я дам народы в наследие тебе, и во владение тебе – края земли.
Сокрушишь их жезлом железным, как сосуд горшечника, разобьёшь их.
А ныне, цари, образумьтесь! Внимайте назиданию, судьи земли!
Служите Йегове в страхе и радуйтесь в трепете.
Почтите сына, чтобы не разгневался Он Йегова и чтобы не погибнуть вам на пути, ибо ещё немного – и разгорится гнев Его. Счастливы все, полагающиеся на Него!”
– А это было прочитано за день до этого.
“И будет, в последствии дней утвердится гора дома Йеговы как вершина всех гор, и возвысится над холмами, и устремятся к ней все народы.
И пойдут многие народы, и скажут: «давайте взойдём на гору Йеговы, в дом Элохим Йакова, чтобы Он научил нас путям Своим и чтобы пошли мы стезями Его». Ибо из Цийона выйдет Тора и из Йерушалайма – слово Йеговы.
И рассудит Он народы, и даст поучение многим народам. И перекуют они мечи свои на орала, и копья свои – на садовые ножницы. Не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать”.
– А вот это, из Йова, третьего дня.
“И сам я знаю: избавитель мой жив и восстанет в будущем на земле.
И под кожей моей вырезано это, и в плоти моей я вижу Элохим.
Это вижу я сам и видели мои глаза, а не кто-то иной”.
В начале Натанэль был крайне изумлён, а к концу речи, упав на колени, воскликнул.
– Равви! Ты Сын Йегова! Ты царь Исраэйлев!
Йешуа наклонился к нему, подняв, слегка прикоснувшись сбоку его плечей.
– Ты поверил, потому что я сказал тебе всё, о мыслях твоих. Сидящего под смоковницей отца твоего, при изучении Писания. Иди же за мною. И увидишь, уразумев белее сего.
А затем обратился ко всем.
– Истинно. Истинно говорю вам. Отныне будете видеть небо отверстым и ангелов Элохим восходящих и нисходящих к Сыну Человеческому, – после чего улыбнулся. – Идёмте, нам не стоит более задерживаться тут.
И иудеи, продолжили свой путь, по пыльной дороге в направлении Нацрата.
Перикопа 5