Первым делом к шлюзу оттащили всех погибших в столовой абордажников, сложили их возле шлюза, к которому подлетела «Золотая рыбка» и встала напротив, после чего шлюз открыли, и все тела вылетали наружу прямо в пасть живого корабля. И конвейер кормежки заработал. Тел оказалось много, под три сотни, но чтобы насытить корабль, этого откровенно не хватало.
«Золотая рыбка» была ненасытна. Впрочем, удивляться тут было нечему. Изрядно истощенному кораблю требовалось восполнить энергетические резервы, то есть жировой запас, что был практически выработан в ноль во время побега с планеты. Так что все тела очень быстро переваривались на питательные вещества.
Более того, в ход пошли даже картриджи для пищевых синтезаторов, благо их обнаружился целый склад. А склады на кораблях подобного типа имели размеры с футбольное поле.
– Да куда ж в тебя столько влезает?! – поражался Владислав, наблюдая за тем, как «Золотая рыбка» поглощает контейнер за контейнером. – Ты не растолстеешь, дорогая? Мне жирные девушки не нравятся. Я люблю стройных…
В ответ от Эхинацеи слышался только смех.
– Знаю я, каких ты любишь! Стройных, но при этом грудастых и попастых!
– Но без фанатизма, что называется органично пропорциональных…
На что Эхинацея только фыркнула.
– Ну, может быть, чуть более грудастых… – признался Владислав. – А если серьезно? Корабль за сутки сожрал, наверное, больше собственного веса. Причем сильно больше… Или ты активировала рост корабля?
– Нет. Расти кораблю лучше в более спокойной обстановке, с толком и расстановкой. Но я подстегнула регенерацию и действительно запасаю жировой слой, ибо обильно кормиться нам действительно еще не скоро получится.
– Это да… – согласился Роев.
Двое суток корабль занимался обжираловкой, поедая все что только можно было, а это не только трупы и картриджи для пищевых синтезаторов, но и кое-какие запасы металлов, то бишь броню, для формирования собственной защиты, ну и для производства боеприпасов.
Когда Роев наконец снова увидел «Золотую рыбку», выйдя из шлюзовой камеры в открытый космос, когда процесс кормления завершился и настала пора «делать ноги», то, фигурально выражаясь, просто ее не узнал. Еще немного – и живой корабль превратился бы в натуральный шар, так его раздуло от жира. Чешуя едва прикрывала плоть, а местами ее длины действительно не хватало.
– М-да… – усмехнулся он, пролезая в шлюзовую камеру, что находилась на месте жабр.
От телепортации сразу внутрь жилого отсека он отказался, все-таки это было не сильно приятно, чтобы лишний раз испытывать на себе.
– И как только вас не разорвало?!
– Еще немного и могло, – в тон ответила Эхинацея и добавила: – Кстати, надо было ту девку с собой забрать…
– Хм-м… Спасибо, конечно, дорогая, за заботу о моем мужском здоровье, но должен сказать, что она несколько не в моем вкусе. Да и как-то заниматься с ней этим самым в твоем присутствии… – продолжил дурачиться Владислав. – К тому же времени не так уж и много прошло, чтобы мне кидаться на женщин, да еще таких плоскодонок…
– Да не для тебя, негодник!
– Вселишься в нее на время этого самого? Тогда, наверное, можно попробовать… это за измену считаться не будет. Но если так, то может, тогда медичку прихватим, она более симпатичная, ну и пятый размер все-таки, есть за что подержаться, не то что эта минус единичка…
– Даже не мечтай, самец собаки! Она только для меня!
– Хм-м… вот уж не думал, после того, что мы с тобой вытворяли в бункере, что тебе нравятся девушки. Хотя… если подумать, то одно другому не мешает. Но стесняюсь спросить, как ты будешь с ней делать это самое?!
– Да не для «этого самого», извращенец ты этакий! Хотя ты подал мне одну интересную мысль… Только ляг в ложемент без скафа, и я тебе жестоко отомщу! Узнаешь, как я это могу! Так заласкаю, что сам не рад будешь!
Роев наконец добрался до жилого блока и посмотрел на активно шевелящийся ложемент.
– Ну, ложись, сейчас я тебе устрою эротический массаж.
Мышцы ложемента разошлись, как бы приглашая внутрь.
– Хм-м… даже не знаю, что и сказать… – произнес Владислав, глядя на шевеление мышц ложемента, что выглядело несколько отталкивающе. – Знаешь, дорогая, я, пожалуй, пока не готов к таким сексуальным экспериментам.
Эхинацея на это только рассмеялась.
– Так зачем она тебе нужна? Действительно хочешь попробовать переселиться в ее тело? – уже серьезно спросил Роев.
– Нет, для прямого переселения ни она, ни та, что с пятым номером, – фыркнула Эхинацея, – мне не подходят, так как их пси-составляющая мозга не развита. Либо мне придется отказаться от большей части ментальных возможностей, что, естественно, для меня неприемлемо, так как не только обрежу свои ментальные возможности, но и есть опасность необратимой деградации.
– Тогда?..
– Использую как инкубатор для выращивания своего клона, благо образцы моей ДНК имеются. Нашла пару своих волосинок… Конечно, можно развить исходный материал, провести структурную оптимизацию мозга, но чтобы достичь того уровня, что у меня был на момент гибели, придется потратить лет пять. Легче и быстрее вырастить своего клона, к тому же улучшенного… каких-то полгода ускоренного роста, и я снова стану прежней. А то чужое тело – это все-таки чужое тело.
– Понятно… – задумчиво протянул Роев.
– Ладно, не надо, чувствую, что ты…
– Не обижайся. Я не против этой идеи, даже полностью «за», просто не с ними.
– Почему?
– Ну, во-первых, я вроде как обещал им, что с ними ничего плохого не произойдет, и свои обещания я нарушать не люблю. Во-вторых, я не чувствую к ним никаких негативных чувств. В конце концов, ничего плохого конкретно они нам не сделали. В общем, не хочется чувствовать себя сволочью… Другое дело пираты-работорговцы, коих нам так и так отлавливать придется, а среди экипажа наверняка найдется несколько женщин пригодного качества, вот их и определим в инкубаторы.
– Хорошо, – легко согласилась Эхинацея. – Выберу из пираток в качестве инкубатора самую старую и страшную, чтобы даже смотреть в ее сторону тебе было противно! А то и впрямь еще полезешь на эту девку, несмотря на то, что плоскодонка. Да и для тебя на всякий случай вырастить клона не помешает. По крайней мере, лишним точно не будет.
– Почему бы и нет? Всякое в жизни может случиться…