Глава 2
Сейчас
Спутник Kwark-7, орбита Росс
– Три, два, один… – голос диспетчера считал в голове Арктура. – Отрыв от поверхности!
Парень старался смотреть прямо перед собой, чтобы избежать тошноты во время перегрузок. Напротив него находился Патрик, но его фигура все время съезжала из поля зрения.
«Главное не упасть в обморок на глазах у всего мира», – думал Арк, считая про себя.
Обычно корабли взрываются в первые три минуты. Потом шансов уже меньше. Впрочем, туда, куда Арктур отправлялся, опасность дышала отовсюду.
В эти секунды одновременно с ним с космодрома Kwark-7 стартовало еще четырнадцать участников Кубка Планет. Десять парней и четыре девушки, из которых только трое игроков представляли для Финна реальную угрозу:
Конкурент № 1 – Вега Леви-Хоук, спутник Ли Ру.
Конкурент № 2 – Коррин Блаз, спутник Формоза.
Конкурент № 3 – Итан Хираку, спутник Крессида.
Именно так распределились участники в его списке.
– Мы покинули орбиту Росс, – доложил Патрик. – До кротовой норы лететь шесть месяцев и две недели. Рекомендуется погрузиться в искусственный сон.
Да, современные технологии позволяли открывать червоточины в любом месте, но, чтобы уравнять шансы всех игроков, решено было использовать стационарную кротовину, открытую три месяца назад.
– Еще бы. – Арктур отстегнул ремни и оказался в невесомости. – Не хотел бы я провести целых полгода в твоей компании.
– Кто разбудит вас, если капсула гибернации даст сбой? – поинтересовался Патрик. – Кто сделает предельно точный адреналиновый укол в ваше сердце?
Арктур хмыкнул. Перед полетом он немного перепрограммировал Патрика, превратив из безэмоциональной болванки в существо, наделенное собственным мнением. Процентов на двадцать.
– Капсула не может дать сбой, – возразил Арк, ощущая неприятное потягивание в животе.
Теоретически все могло быть. Теоретически он мог больше не проснуться.
– Включить вращение корабля! – приказал Финн.
– Вы уверены, капитан? Не лучше ли прямо сейчас лечь спать? – тревожно спросил робот.
– Ты прям как моя домработница Нина, – фыркнул Арк.
Патрик повиновался (а куда деваться, когда ты всего лишь робот – второй пилот?) и запустил вращение. Спустя несколько секунд Арктур Финн плавно опустился на пол.
В последний раз взошел на капитанский мостик, пару раз крутанулся в кресле. Когда он окажется здесь в следующий раз, гонка за планеты будет в самом разгаре – тогда эмоциям будет не место.
Взглянул в иллюминатор, но не на Росс, а на крошечный каменистый спутник, что вращался на его орбите.
– Я собираюсь немного вздремнуть, ма, – прошептал он, касаясь пальцами толстого стекла. Этот участок был мертвым для всех видеокамер. В противном случае Арктур никогда не позволил бы миру увидеть свою слабость, услышать слово «мама» из его уст.
Для всех таблоидов он – «Безупречный Арктур Финн», первый претендент на победу в Кубке. Но сам для себя он всего лишь пятнадцатилетний неудачник, который пытается превзойти своего отца и вернуть мать.
Впереди ждало долгое путешествие в другую галактику. Впервые за всю историю Кубка пространством для гонки станет Большое Магелланово Облако в 164 световых годах от планетной системы Росс. Далеко, непредсказуемо, опасно.
Арктур хорошо помнил первое занятие в учебке. Лекция по «теории и логике игр» и слова инструктора о том, что кое-кто может не вернуться обратно. Следующие три месяца подготовки стали настоящим адом. Холеные руки Арктура покрылись мозолями от штурвала, а сам он превратился из нескладного тощего подростка в такого же нескладного, но покрытого равномерным слоем мышц претендента.
Но учеба закончилась, и теперь, болтаясь в безмолвном космосе, Арктур мог рассчитывать только на себя. Ну и на Патрика, который обещал сделать тот самый адреналиновый укол в сердце, если он все же не проснется.
– Хватит, – наконец сказал он себе. – Отправляйся спать.
Арктур давно убил в себе клаустрофобию, но лежать в маленькой капсуле, которая медленно наполняется жидкостью (пусть и обогащенной кислородом), было крайне неприятно.
– Просто дышите, капитан. Постарайтесь расслабиться, – посоветовал Патрик, наблюдая за участившимся пульсом Арка.
– Хорош болтать, – проворчал он, когда киселеобразная субстанция подползла к подбородку. – Ты робот, для тебя что шесть месяцев, что шестьсот лет…
– Через шестьсот лет искусственный интеллект будет править миром, – Арку не показалось: в голосе Патрика был сарказм. – Спокойной ночи, капитан!
«Спокойной ночи, мам», – мысленно произнес Арктур, наблюдая, как плывут перед глазами пузырьки кислорода. Он сделал первый вдох, второй, третий. Мысли поплыли, а перед глазами замелькали радужные круги.
«Пожалуйста, пусть гибернация пройдет без снов», – последняя мысль-мольба растворилась в зеленом киселе так же, как и снотворное в крови Арктура.
К сожалению, его надежды не сбылись. Этот сон оказался самым долгим и кошмарным в его жизни.
Шесть месяцев спустя
– Что?.. Сколько я проспал?.. – Арктура мутило. Физически его тело пробудилось, но вот разум до конца не мог осознать, что анабиоз прекратился.
– Все в порядке, капитан. – Своей клешней Патрик протянул ему теплосберегающий плед. – Вы были разбужены в соответствии с инструкцией.
– Где мама? – Арк попытался вылезти из капсулы, но вместо этого просто вывалился на пол.
Если бы у Патрика было сердце, оно, несомненно, сжалось бы от боли.
– Она на спутнике Формоза, как и последние десять лет. Мне жаль, капитан. – Роботу и впрямь было жаль.
Воспоминания накрыли Арктура, словно ледяная волна океана. Мама садится в планолет, битком набитый беженцами. Ее глаза наполнены слезами. Маленький Арктур пытается прорваться к ней, но телохранители отца крепко держат его за плечи.
– Нет, я не хочу. – Арктур почувствовал, как защипало в глазах. – Ненавижу тебя!
Его гибернационный сон был пронизан воспоминаниями насквозь. После долгих мучительных грез о маме пробуждение было хуже смерти. Не зря его сравнивают с рождением: голод, холод, гравитация, отнявшиеся конечности.
«Видеокамеры!» – Мысль, словно вспышка, озарила затуманенное сознание Арктура. Капитан Финн не мог позволить миру увидеть его в столь разбитом состоянии.
«Вспомни о том, зачем ты здесь. Выиграть Кубок, утереть нос отцу. Вернуть маму домой».
На ватных ногах он прошагал на капитанский мостик. Все тело дрожало, а зубы отбивали дробь. Патрик ехал за ним, не зная, что еще выкинет сознание капитана.
Арктур вцепился в капитанское кресло и взглянул в иллюминатор. Его глаза столкнулись с огромным сияющим шаром, поглощающим свет звезд: червоточина во времени и пространстве, позволившая преодолеть путь в 164 световых года за считаные минуты.
Впервые он видел ее так близко. Да, мастер-пилоты умели открывать кротовые норы, в теории, разумеется. Большое Магелланово Облако было неизученной областью, чего стоит одна только туманность Тарантул! Поэтому и законы открытия червоточин здесь могли не работать. Или работать неправильно.
Долгое время кураторы Кубка Планет глотали слюни, глядя на Большой Магеллан. Сколько пригодных планет могло быть там, сколько возможностей для экспансии! Но рисковать жизнью детей, и не просто детей, а лучших представителей системы Росс было как-то неправильно.
В этом году время пришло. Арктур, Вега, Итан и другие принимали участие в первом межгалактическом Кубке. Но престиж и слава претендентов остались на Росс. Здесь и сейчас, глядя в мерцающее нутро кротовой норы, Арктур впервые осознал, какой ужас внушает ему космос.
Они были игроками: напуганными, злыми, с задушенной тоской по дому, теперь запредельно далеком. А такие люди были готовы на все: лгать, шантажировать, убивать. Он был готов, и не только ради победы – ради выживания. Потому что умирать в одиночестве среди этих холодных безжалостных звезд было слишком страшно.
– Спасибо за быструю доставку, приятель, – с вызовом сказал Арктур мерцающему шару (или сквозной дыре?). – Надеюсь, скоро увидимся.
Впереди была гонка. За каждую посещенную планету (при условии, что игроку удастся взять образцы грунта, воды или других молекулярных структур) засчитывался один балл. Тигариан Финн, отец Арктура Финна, был самым молодым рекордсменом в истории Кубка. В тринадцать лет он взял одиннадцать планет в системе Проксима Центавра, за что получил кучу наград и должность в правительстве. Но Финн-младший собирался побить его рекорд.
– Проложить курс на ближайшую пла… – начал было он, но последствия шестимесячной гибернации взяли верх. Желудок Арка исторг содержимое, проглоченное на той самой злосчастной вечеринке в честь их отлета с космодрома.
– Вам нужно отдохнуть, капитан, – сказал Патрик, помогая ему подняться. – Пара часов в каюте для отдыха никому не навредит…
– Издеваешься, что ли, второй пилот? – сдвинул брови Арктур. – Да все сейчас на полной мощности летят к планетам! Проложить курс, я сказал!
По закону подлости именно в этот момент его желудок опорожнился повторно. Рискуя быть выкинутым за борт, Патрик убедил Арктура провести диагностику его организма.
– У вас пищевое отравление, – сказал робот, внимательно изучая результаты экспресс-анализов. – Нужна регидратация. Пить много жидкости и отдыхать.
Арктур не стал спорить. «Космос никому не дает второго шанса», – говорил тренер в учебке. Лучше выждать сейчас, чем еще полгода дожидаться команды спасателей с Росс.
– Ладно, – кивнул он. – Передаю управление в твои руки, пилот.
Сказав это, Арктур направился в каюту отдыха, которую (слава богу!) избавили от камер наблюдения по этическим соображениям.
Через двадцать минут голос Патрика нарушил беспокойную дрему Арка.
– Капитан Финн! – Голосовые связки Патрика не могли транслировать эмоции, и все же Арк уловил тревогу.
– В чем дело? – спросил он, поднимаясь на мостик.
Недолгий отдых помог освежить мозг, но самочувствие все равно было далеко до идеального.
– Возможно, вам стоит взглянуть, – доложил Патрик, указывал я на радар. – Корабль соперника, капитан. Возле кротовой норы.
Арктур нахмурился еще сильнее, чем это было возможно. Разве не он был последним из участников?
– Это Вега Леви-Хоук, капитан, – сказал Патрик. – Главный претендент на победу. После вас, разумеется.
Арк не смог сдержать кривой усмешки. Леви-Хоук все еще здесь? Когда все остальные менее одаренные претенденты уже берут одну планету за другой?
– Поверь мне, я прекрасно изучил ее досье. – Арктур скрестил руки на груди, ощущая собственное превосходство. – Окончила пилотную школу в двенадцать лет, первая во всем…
Он осекся. Что-то не сходилось. Арктур еще раз взглянул на радар: корабль Веги медленно дрейфовал в космосе. Почему она все еще здесь?
– Диагностировать ее корабль, – приказал Арктур.
– Уже, капитан. Поверхностная диагностика не показывает каких-либо серьезных повреждений. Она вышла из кротовой норы вместе со всеми, два часа назад.
Черт. Это были плохие новости. Но хуже всего было то, что Арктур прекрасно знал, как поступит дальше.
– Значит, что-то не то с гибернацией. Пристыкуемся и посмотрим, в чем дело!
Патрик на секунду заколебался.
– Вы уверены, капитан? – осторожно произнес робот. – Вы потеряете много времени. Тогда как Леви-Хоук, может быть, уже…
Но Арктур уже облачался в свой скафандр.
– Я крайне ценю твое мнение, Патрик. Но иногда мне кажется, что не стоило перепрошивать тебя настолько кардинально, – сказал он. – Я устраняю конкурентов, превращая их в должников, понятно?
– Ваш план сложен для моего понимания. – Арк почти видел, как мучительно нейросети Патрика обрабатывают полученную информацию. – Это человеческие штучки, да? Логика homo sapiens?
– Надеюсь, что не логика последнего идиота, – пробормотал Арктур, надевая шлем. Оранжевый крест на нем, этот поцелуй солнца, был неуместен среди холодных красок космоса. Оранжевый – цвет Арктура на этом Кубке, тогда как цвет Веги был голубым. Длинная полоса лазурно-голубого тянулась вдоль корпуса ее корабля. Пора было проверить, что на нем не так.
Стыковка прошла без неожиданностей. Шлюзы с мягким шипением распахнулись, и Арктур Финн ступил на капитанский мостик. Его сердце бешено колотилось, но огромным усилием воли он заставил себя дышать ровно.
«Ни в коем случае, повторяю, НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ не переходи личные границы. Корабль соперника для тебя табу, – говорил тренер. – Если ты когда-нибудь поднимаешься на борт чужого корабля, это может стать для тебя последней ошибкой».
Именно это Арктур сейчас и делал. На мгновение задержавшись в каюте отдыха (она не была здесь, а значит, не проснулась), парень поспешил в медицинский модуль.
Так и есть: над капсулой гибернации горел красный огонек. По каким-то причинам Вега не вышла из искусственного сна, длившегося шесть месяцев. Склонившись над толстым стеклом, Арктур увидел безмятежное лицо спящей – или мертвой? – девушки, погруженное в гибернационную жидкость.
Взглянул на показатели жизнедеятельности – они были критическими: нитевидный пульс, частое и поверхностное дыхание. Арктур много читал об этом: сбой в работе капсулы гибернации, влекущее за собой развитие полиорганной недостаточности. Даже если он разобьет стекло и вытащит Вегу оттуда, она может так и не прийти в себя, оставшись, что называется, овощем.
Веки девушки едва заметно дрогнули. Сомнения грызли Арка. Лучший пилот, фаворитка Кубка, его главная соперница… Он мог бы просто уйти, доложить Патрику, что Вега погибла. Никто и никогда не узнает правды.
На мгновение Арктур поймал свое отражение: все еще слишком худой, слишком нескладный. Слишком напоминающий отца. Только вьющиеся волосы и разрез глаз напоминали маму.
«Уходи, не будь ослом. Ты ничего не можешь сделать, это всего лишь несчастный случай», – говорили логика и здравый смысл.
«Как после этого я буду смотреть тебе в глаза, мам?»
Решение было принято.
– Патрик, прием! – произнес Арктур. – Капсула Веги неисправна, запрашиваю протокол медицинской помощи.
Вначале нужно было открыть капсулу. На взлом замка могло уйти слишком много времени, как проигранного Арком, так и отнятым у Веги. Поэтому парень решил действовать наверняка. Модифицировав лезвие своего кортика в топор, Арктур ударил по стеклу. Удар был слабым, пробным – неудивительно, что лезвие топора отскочило от капсулы, словно каучуковый мяч.
– Гибернационные капсулы изготавливаются из ударопрочного материала, – в ухе Арка раздался обстоятельный голос робота.
– Знаю, знаю. – Арктур размахнулся и ударил изо всех сил. По поверхности капсулы поползла маленькая трещина.
Не менее десяти минут он колотил по стеклу так, что его костюм взмок, а волосы прилипли ко лбу. Наконец стекло поддалось, и зеленоватая гибернационная жидкость полилась наружу.
Заработала очистная система, всасывая инородную субстанцию, но ноги Арктура все равно оказались мокрыми по колено.
Одновременно с этим монитор жизнедеятельности Веги сорвался на писк: сердце девушки остановилось.
– Асистолия. Нужна немедленная дефибрилляция. – Голос Патрика вывел Арктура из состояния шока. – Жизнь уходит из нее с каждой секундой, капитан.
– Кто запрограммировал тебя быть таким поэтичным? – Привычная язвительность в очередной раз помогала Финну не сойти с ума.
Не тратя время на размышления, Арктур достал обнаженное тело Веги из капсулы.
– Надеюсь, ты не предъявишь мне иск за это, – сказал он сопернице.
Он перетащил ее на капитанский мостик и уложил на стол. Метнулся за дефибриллятором в медбокс. Одна минута, две, три… Фоном в его голове шел отсчет времени клинической смерти. С каждой минутой в мозге Веги отмирали сотни нейронов. Он должен был успеть реанимировать за десять минут, до того как изменения станут необратимыми.
Они не проходили сердечно-легочную реанимацию в учебке, но дотошный Арктур самостоятельно изучил ее дома, в стенах своего особняка.
Разряд! Грудная клетка Леви-Хоук прыгнула вверх. Ничего. Два пика на электрокардиограмме, и снова плато.
– Давай! – крикнул Арктур.
Снова разряд. Два пика – плато. И ненавистное «пииииии».
«Они не друзья тебе, запомни. Все они, каждый из них, соперники, которые могут убить тебя при первой удобной возможности», – прозвучал голос тренера в голове Арка, ох как некстати сейчас.
Он был прав. Но время в учебке невозможно просто взять и зачеркнуть. Пот и кровь, пролитые бок о бок с остальными. Как невозможно закрыть глаза на то, что они были всего лишь детьми, заброшенными волей ученых и политиков в чужую галактику.
– Давай же, Вега, ну! – крикнул Арк не своим голосом. – Живи!
Разряд. Два пика. Плато. Пиииии…
По спине Арктура струился холодный пот. Девушка умирала буквально у него на руках
– Что мне делать, Патрик?! Ответь, что делать?! – крикнул Арк.
– Продолжайте, просто продолжайте, капитан! – ответил Патрик, уговаривая себя оставаться спокойным.
Дрожащими руками Арктур перезарядил дефибриллятор.
Разряд. Два пика. Плато. Пиииии… Пик-пик-пик. Сердце заработало.
– Есть, – голос Арктура сорвался на нервный смех. – У вас получилось, капитан! – Что бы там ни говорил Патрик, он тоже был рад. Роботы-пилоты обязаны защищать людей любой ценой.
Вега закашлялась. Арктур помог ей повернуться на бок, после чего девушку стошнило остатками гибернационной жидкости. В этот момент он заметил то, чего никак не должно было быть: ряд красных отметин вдоль позвоночника.
Разряд.
Очередной разряд. Ощутимая вспышка боли. Свет от лампы, направленной прямо ей в лицо.
«Неужели снова рециклер?» – в ужасе подумала Вега.
«Пик-пик-пик-пик» – кардиограмма обрела форму.
В поле зрения Веги появилось взмокшее лицо Арктура Финна, украдкой смахивающего слезы облегчения.
Случилось нечто похуже, чем рециклер. Ее главный соперник, Финн-младший, только что вернул ее с того света.
Нечем дышать. Легкие Веги были заполнены гибернационной жидкостью. Арк помог ей повернуться на бок. Еще мгновение, и она увидела на полу напоминающую кисель гибернационную жидкость.
– Что… что произошло? – спросила она, пытаясь абстрагироваться от боли и холода в каждой клеточке тела.
Прежде чем ответить, молодой человек накрыл ее теплосберегающим пледом.
– Твоя капсула гибернации оказалась неисправна. Ты не проснулась.
– Что?! – тупо переспросила Вега. То, что он говорил, было невозможно.
– Твой корабль посылал сигнал SOS, а я по счастливой случайности оказался рядом.
Арктур Финн. Ты даже не представляешь, насколько эта случайность «счастливая».
С его помощью Вега приняла сидячее положение. Следующее открытие было еще хуже: если не считать пледа, Вега была совершенно голая.
– Как моя капсула могла оказаться неисправной? – Не зная за что зацепиться и кого винить, Вега решила начать с технической части. – Почему Кентавр не разбудил меня?
Кентавр был ее роботом – вторым пилотом. В его обязанности не входили медицинские манипуляции, и все же…
– В мои обязанности не входят медицинские манипуляции, – не дожидаясь приглашения, ответил Кентавр. – Я сделал все, что мог: послал сигнал SOS.
Вега мотнула головой и попыталась подняться. Вопреки ожиданиям, тело подчинилось ей. Нетвердой походкой девушка проследовала на капитанский мостик.
– На сколько я отстала? – без эмоций спросила она. Сейчас нужны были лишь факты. Эмоции будут потом, когда Арктур соизволит покинуть ее корабль.
– Крайний участник в трех парсеках от вас, – немедленно доложил Кентавр.
Твою мать. Пока она дрыхла, другие участники успели посетить черт знает сколько планет.
– Кто лидирует? – все так же сухо спросила Леви-Хоук.
– Коррин Блаз на первом месте, Арктур Финн и вы на последнем, – огласил робот статистику Кубка.
– Спасибо за сводку, Кентавр, – подал голос Арк.
В этот момент Вега вспомнила, что он по-прежнему здесь.
– Почему ты… – Она не могла придумать продолжение фразы: «…не первый», «…не улетел», «…не бросил меня», «…повел себя так, как я не ожидала».
Все оказалось намного прозаичнее.
– Ты вторая претендентка на победу, Вега, – ухмыльнулся Арк, складывая руки на груди. – И теперь ты моя должница.
Вега буквально задохнулась от гнева. Именно этого момента она и ждала целый год: возможности утереть нос этому мальчику с плакатов. В один прыжок она метнулась к аптечке, уроненной Арком в процессе ее спасения. Еще секунда – и она приставила скальпель к его шее, крепко прижав его второй рукой.
– Давай, – спокойно произнес Арк. – Убей меня после того, как я спас тебе жизнь.
– Думаешь, не смогу? – процедила Вега ему на ухо.
– Ты сможешь, – произнес он, и Веге не понравилось, каким тоном он сказал это самое «ты». Совсем не понравилось.
«Он знает!» – пронеслось в голове. Веский повод убить Финна немедленно.
Жизнь пульсировала под лезвием скальпеля. Вега прекрасно знала расположение всех крупных сосудов на теле. Ее обучила этому Корделия, так же как и науке убивать. Всего одно движение, и главный претендент окажется не у дел.
«Ты могла быть мертвой, если бы не он», – странный голос в ее голове, совсем не уместный сейчас.
В иллюминаторе Вега поймала их отражение. Ее хищная поза, острые края ребер и дикие глаза убийцы. В тонких, но сильных руках, все еще покрытых гибернационной слизью, жизнь и смерть Арктура Финна, ее главного врага. Вопреки положению, он не выглядел жертвой. Напротив, это она была в подвешенном состоянии – между тем, чтобы совершить преступление, и тем, чтобы сорвать всю операцию.
– Не сейчас, – Вега оттолкнула его. – Убирайся.
Но Арктур медлил.
– Не хочешь продиагностировать свой корабль перед запуском? – спросил он.
Глаза Веги вспыхнули с новой силой.
– Ты еще будешь учить меня обращаться с кораблем?!
– Не смущает, что твоя капсула гибернации дала сбой? – снисходительно посмотрел на нее Арк, и от этого взгляда Веге стало не по себе.
«Чтобы убить, ты должна найти его слабое место», – говорила Корделия. Но пока Вега нашла слабое место лишь в самой себе.
– Кентавр, запустить тщательную диагностику корабля, – сказала Вега после недолгого раздумья.
– Не хочешь пока принять душ? – поинтересовался Арк.
Вега непонимающе посмотрела на него: какой душ, когда вокруг творится такое? Если она промедлит еще час, разрыв с другими участниками увеличится еще на парсек. Пока они тут прохлаждаются, Коррин Блаз и другие берут планету за планетой.
На скулах Арктура появился едва заметный румянец, и до Веги наконец дошло, в чем дело. Она все еще была раздета, а теплосберегающее одеяло валялось где-то на полу.
– В учебке ты не был таким чувствительным, – заметила она, не скрывая ироничной улыбки.
– В учебке мы были не одни, – парировал Арктур, сосредоточив свой взгляд на карих глазах девушки. – Кто знает, какие у вас намерения, леди?
Вега запустила в него уцелевшей аптечкой, но молодой человек ловко увернулся.
– Хочу заметить, что я не против, просто предпочитаю обниматься с девушками, которые не измазаны всякой гадостью.
– Заткнись, Арктур! – крикнула Вега и направилась в душевую.
Засохшая гибернационная жидкость напоминала сопли слизняков со спутника Крессида. Смывалась так же плохо, особенно с длинных волос Веги. Корделия настоятельно рекомендовала ей сделать каре перед Кубком, как «обязательно сделала бы Вега Леви-Хоук», но Вега пожелала остаться… собой, если так можно было выразиться.
Стоя под упругими струями душа, она понимала, что всегда бунтовала против прежней Веги.
«Она постриглась бы – я нет».
«Она убила бы Арка, не раздумывая, – я не смогла».
Закончив мыться, Вега осмотрела себя в зеркало. Вдоль ее поясничных позвонков тянулась едва заметная дорожка из красных отметин – следов от рециклера. Если Арк заметил их и если он знает, что это такое, то наверняка догадался о ее истинной сущности. Нужно было как можно скорее выяснить это.
Переодевшись в капитанскую форму, Вега ступила на мостик. Именно так должна была начаться ее гонка, а не с пробуждения от дефибриллятора.
– Плохие новости, капитан, – немедленно доложил Кентавр. – Корабль не сможет участвовать в Кубке.
– На каком основании? – сказать, что Вега была в шоке, – ничего не сказать.
– Три недели назад он попал в эпицентр метеоритной пыли. Ваша капсула была повреждена. Также имеются множественные повреждения, которые могут привести к взрыву корабля при запуске варп-двигателей.
Слезы злости навернулись на глаза Веги. До сих пор она контролировала все, почти все. Но метеоритная пыль… Что ж, ей просто вселенски не повезло.
– Капитан?
Корделия будет недовольна, да что там – ее наверняка рециклируют после возвращения…
– Капитан? – повторил Кентавр.
Она провалила миссию. Она потеряла все.
– Капитан Леви-Хоук, – перед глазами возникло нахмуренное лицо Арктура Финна, – предлагаю заключить альянс. Временный, разумеется.
– Что? – не поверила своим ушам Вега. Он что, издевается?
– Это не запрещено кодексом Кубка Планет, – продолжал Финн. – Поэтому, если ты не против, продолжим гонку на моем корабле.
Черт, почему он так добр?! Вега ненавидела его, это смазливое лицо и аккуратно уложенные волосы, но уже не хотела убить так же сильно, как раньше.
– Хочешь сделать меня своей должницей до конца века? – мрачно усмехнулась она.
– Кентавр, – Арктур обратился к роботу – второму пилоту. – Сколько сюда будет лететь спасательная группа?
– Шесть месяцев, капитан Финн, – безэмоционально ответил Кентавр.
– А сколько еще продержится ваш корабль? – В голосе Арка не было ехидства, только холодный расчет.
– Четыре месяца. Пять, если отключить систему очистки воды и отопления. – Расчеты Кентавра, как всегда, были точны и безжалостны.
Вега умрет здесь. Умрет, если не улетит с Арком. Девушка понимала это, пусть и единственный выход был совсем не выходом.
– Я надеюсь, расклад понятен, Вега? – Арктур принялся натягивать свой скафандр. – Бери минимум личных вещей. И Кентавра не забудь, составит компанию Патрику.
Сборы не превысили пяти минут. Напоследок Вега еще раз оглядела свой корабль, который всегда так мечтала пилотировать. Стоять на капитанском мостике и отдавать приказы. Отдыхать в каюте, перед сном рассматривая фотографии с Ли Ру.
– Готова? – спросил Арктур.
В скафандре он выглядел гораздо выше и плечистее. Вега кивнула. С этой секунды их альянс вступил в силу.
– Добро пожаловать, – сказал Арктур, когда Леви-Хоук ступила на его корабль. – Знакомься, это Патрик.
Он кивком указал на робота – второго пилота, и тот поприветствовал Вегу своей клешней.
– Рад видеть вас живой, мисс, – сказал робот, и на его электронном лице-дисплее возник салютующий смайлик.
– Это что, сарказм? – удивилась Вега. – Разве мышление этих роботов не стандартно?
– Все так. – Арк кивнул. – Но если бы ты покопалась в настройках, то смогла бы перепрограммировать и своего болвана.
Он легонько стукнул носком ботинка по голове Кентавра, застрявшего возле шлюза.
Арктур великодушно разрешил Веге расположиться в своей каюте отдыха. Бросив вещи на кровать, она села и уткнулась лицом в ладони. Через двадцать четыре часа нужно было прислать первый отчет Корделии. И что она скажет? Что вместо того чтобы устранить претендента, она стала его должницей?
Вега взглянула на единственное фото, висящее над кроватью. Молодая женщина с точно такими же, как у Арка, глазами. Его мама.
«Странно, что он не повесил сюда фото отца», – подумала девушка.
В каюту постучали.
– Да, входи.
– Я мог бы вызвать тебя по громкой связи, – произнес капитан корабля. – Но так, по-моему, лучше.
Арктур снял скафандр и переоделся в стандартную форму участников Кубка: облегающий многофункциональный костюм из материала, напоминающего мелкие соты. Костюм мог подстраиваться под окружающую среду, меняя цвет и теплопроводность.
– Да. – Вега кивнула. – Личный подход гораздо приятнее.
– Патрик обнаружил пригодную планету в трех часах лета. – Арк заговорил деловым тоном. – Ее уже посетили пять человек, но это оптимальный вариант для начала. Потом наверстаем.
– И обгоним, – кивнула Вега. – Что за планета?
Они прошли на капитанский мостик.
– Вот. – Арк стукнул по монитору ухоженным ногтем. – Каменистая почва, признаков жизни нет. Гравитация – тридцать процентов от Росс…
Внезапно он замолчал.
– В чем дело? – Вега пыталась угадать по его лицу, что не так.
В учебке Арктур показал себя как отличный стратег, хотя непонятно, были ли у него вообще слабые места.
– Песчаные бури… – задумчиво произнес Арк. – Патрик, просчитай локацию и время следующей.
Робот отозвался через секунду.
– Уже, кэп. Следующая песчаная буря начнется через три часа двадцать минут, – доложил он. Казалось, что они с капитаном представляют собой идеальный союз человека и машины. Полное взаимопонимание.
Арктур нахмурился. Вега частенько видела этот взгляд, когда он в учебке решал сложные стратегические задачи. Впрочем, Арк всегда находил правильное решение.
– Если мы высадимся на полюсе, то выиграем время. У нас будет пятнадцать-двадцать минут, чтобы взять образцы, – наконец сказал он.
– Стоит ли так рисковать? – спросила Вега.
– Не знаю. Патрик, тебе решать, – сказал Финн.
– Серьезно? – брови Веги взлетели вверх. – Ты оставляешь последнее слово за роботом?!
– Конечно, нет. – Арктур усмехнулся. – Решение принято, коллега. По местам!
Обратный отсчет. Запуск двигателей. Включение ускорителя. Подготовка к маневру.
Непривычно было сидеть в кресле второго пилота (из которого был наглым образом выгнан недовольный Патрик). Но это был корабль Арктура, и Вега не могла претендовать на то, чтобы пилотировать его. Ее вышедший из строя корабль так и остался дрейфовать в бескрайних просторах космоса.
– Приготовиться к посадке! – скомандовал Арктур. Корабль вошел в атмосферу планеты, и иллюминаторы тут же заволокло пыльной пеленой. Арк слишком резко ушел вниз, и Вегу с силой вдавило в кресло.
«Он что, идиот?! – возмутилась она. – Угробить нас хочет?»
Она украдкой взглянула на Арка. Рука Веги машинально дернулась к штурвалу. В ушах шумело, а сердце прыгало где-то в глотке, желудок готов был вывернуться наизнанку, сокращаясь в мучительных спазмах. Снижение было слишком невыносимым.
Первым не выдержал Патрик.
– Рекомендую включить компенсацию перегрузок, капитан, – будничным тоном произнес он.
Арктур нахмурился и защелкал тумблерами. Перегрузки мигом смягчились, и тошнота отступила.
«Осел, – мысленно обругал себя Арк. – Надо же было так опозориться перед лучшим пилотом в истории».
– Выпустить закрылки, – сухо скомандовал он. – Включить защитную панель.
Корабль прорезал пыльные облака, и двое игроков впервые увидели поверхность планеты. Кирпично-красная пустыня, простирающаяся до горизонта, острые камни и опасные кратеры – один лишь вид этой планеты говорил о том, что в этом суровом мире нет и быть не может жизни. И все же она была первой планетой в Большом Магеллановом Облаке, на которую им предстояло высадиться.
– Двадцать минут до новой пыльной бури, – предупредил Патрик.
– Тогда нам нужен байк, – отозвался Арктур.
– Двое на одном байке? – с сомнением произнесла Вега. – Как бы эта каменюка не стала нашей могилой.
Арктур мотнул головой:
– Я не могу позволить себе облажаться с этой планетой. Мне нужны образцы, и я их возьму.
– Мне тоже. – Вега кивнула, поклявшись не сводить с напарника глаз.
Все же двое сильнейших участников на одном корабле – как два голодных хищных зверя в одной клетке. Рано или поздно кто-то вырвется вперед.
Посадка была мягкой: хотя бы в этом Арктур не подкачал. Надев скафандры ровно за две минуты, как их и учили, Арк и Вега встали напротив шлюза.
– Анализ атмосферы… – докладывал Патрик. – Повышена концентрация аммиака, рекомендуется надеть кислородные маски.
Парень и девушка без раздумий надели шлемы: никому не хотелось свалиться в обморок через две минуты.
Арктур закрепил кортик за спиной, то же самое сделала Вега. Капсулы для образцов почвы были в их нагрудных карманах.
– Включить стабилизаторы! – скомандовал Арктур и нажал на кнопку. Его скафандр вмиг потяжелел.
Три, два, один… Шлюз поднялся, и в лицо игрокам ударила волна пыли и… вони.
– Чертов аммиак! – ругнулся Арк. – Давай поскорее покончим с этим!
Байк ждал их в грузовом отсеке. По привычке Вега метнулась за руль, но Арктур пресек ее движение, мягко отстранив руку.
– Не сегодня, леди, – улыбнулся он. – Вы позволите?
А что еще оставалось Веге? Молча уступив Арку водительское сиденье, Леви-Хоук устроилась позади него.
– Держись крепче. – Он без прелюдий положил ее руки себе на пояс. – Дорожка-то неровная.
Это было мягко сказано. Мало того что Арктур стартовал, что называется, с места в карьер, так еще и шины то и дело утопали в красном песке. Байк буксовал, Арк ругался, но их движение так или иначе продолжалось в заданном Патриком направлении.
По правилам Кубка, игроки не могут просто приземлиться и взять образцы у подножия своего корабля. Им надо проделать как минимум десять километров, чтобы пробы грунта были засчитаны комиссией. Дурацкое правило, которое за всю историю Кубка Планет погубило немало ребят.
Мотоцикл Арктура несся через песчаные барханы. Два солнца палили нещадно, и Вега изнывала от жары в своем скафандре. Все вокруг было другим: обточенные ветрами камни причудливой формы, иногда злые, иногда пугающие. Виднеющиеся вдали сине-лиловые горы, такие высокие и острые, что казались неправильными.
«При низкой гравитации все объекты будут выше, – говорил им тренер. – Поначалу это будет казаться вам странным».
Должно быть, Арктур тоже засмотрелся на горы-великаны, потому что байк неожиданно резко подскочил на остром камне.
– Приехали. – Финн снабдил фразу ругательством и начал тормозить. – Дальше только пешком.
Выбора не было. Дорога впереди была испещрена острыми, как бритва, кристаллами, растущими из земли, а байк был еще нужен им для обратной дороги.
Следующий километр оба преодолели бегом.
«Надеюсь, он не бросит меня здесь?» – в ужасе подумала Вега, когда Арктур оторвался на приличное расстояние.
– Вега! – крикнул парень.
Он указывал на запад. Посмотрев в нужном направлении, Вега от ужаса забыла, как дышать. Тонкие раструбы смерчей позли по планете, словно гигантские кобры. Либо Патрик ошибся в расчетах (что вряд ли), либо отпущенные двадцать минут до новой пылевой бури уже истекли.
Последние несколько метров Вега преодолела на своей максимальной скорости. Датчик, фиксирующий расстояние, пропищал, и она обессиленно рухнула на колени. Вонзила в песок вакуумный контейнер для сбора образцов. Вжииих! – и красный песок оказался запаянным в прозрачном цилиндре.
– Есть! – победно произнесла Вега.
Она закрепила контейнер в нагрудном кармане.
– Арк, бежим! – крикнула Леви-Хоук, но тот стоял неподвижно, словно кролик в свете фар. Обернувшись, Вега не смогла сдержать крика: один из смерчей был настолько близко, что можно было рассмотреть его структуру. Гигантские песчаные нити, напоминающие ДНК, плясали в зачарованном танце, засасывая все, что попадалось им на пути.
– Бежим. Бежим! Бежим! – крикнула Вега не своим голосом.
Последние метры до байка были сущим адом. Видимость была почти нулевая, а сильнейшие порывы ветра сбивали с ног. Арктур запрыгнул на мотоцикл первым и тут же протянул Веге руку.
«Не бросил», – снова мелькнуло в ее голове. Но это был еще не конец.
– Патрик, взлетай! – скомандовал Арктур. – Нам не успеть.
Мотор зарычал. Двигатель был забит песком, но каким-то чудом байк все же завелся.
– Давай, давай, ну же! – кричал Арк, пока машина медленно набирала скорость. Вега понимала, что с одним пассажиром было бы намного проще, но спрыгнуть на землю означало быть разорванным на куски этим адским смерчем.
Кое-как Арктур выжал из несчастной машины допустимый максимум. Дикий рев двигателя смешивался с воем воронки, что преследовала их по пятам, словно живой, обладающий разумом организм (кто знает, может, именно так оно и было?).
Пыльную стену впереди прорезали серебристые крылья корабля. Патрик вел его на минимальной высоте, а это означало, что придется прыгать. А еще бросить байк, который мог бы пригодиться им на других планетах. Но важнее жизни сейчас были разве что только взятые образцы.
Арктур ухватился за спущенный трап в последний момент. Взобрался сам, помог взобраться Веге. Но гонка была еще не окончена. Необходимо было поместить образец в сканер, чтобы на Росс им засчитали очко за первую планету. И здесь номером один мог быть только один игрок.
Арктур и Вега бросились вперед по коридору. Корабль трясло и шатало, но Финн даже не подумал взять управление на себя. Не сейчас. Вначале – отправить сигнал на Росс и уйти наконец-то с позорного последнего места. Об остальном позаботятся Патрик и, возможно, Кентавр. Если тот, конечно, справился с комплексом второго пилота.
«Нельзя позволить Финну стать первым!» – пронеслось в голове у Веги. Дух лидерства был у нее в крови, сколько бы ни клонировали ее тело. Арктур не был выше Веги, не был сильнее или быстрее. Выносливее – возможно. Вполне вероятно, что при любом другом раскладе она бы выиграла эту короткую безумную гонку по коридору. Но сегодня удача была на стороне Финна.
Корабль тряхнуло в очередной раз (Патрик уводил его прочь от песчаной бури), и двое игроков покатились кубарем. Цилиндр с пробами выскользнул из рук Арктура и с дребезгом разбился. Мелкий песок красной планеты разметало по переборкам; он просочился в щели и швы, исчезая, растворяясь, ускользая, словно вода.
Целую секунду Вега стояла и смотрела на это глазами победителя. Гребаную секунду, за которую Арктур Финн, этот герой из таблоидов, вырвал образец из ее нагрудного кармана.
– Нет! Не смей! – крикнул она, но было уже поздно. Он поднес цилиндр с образцом (ее образцом!) к сканеру. Уколол палец стерильным шипом.
«Би-биип», – пропищал сканер. Пара «образец + анализ крови» была принята, а Безупречный Финн получил одно очко за красную планету.
Вега дождалась, пока он снимет шлем. Замахнулась и изо всех сил ударила его по лицу.
– Да, я заслужил это, – сказал Финн, прижимая руку к щеке. – Но мне нужна победа, Вега. Любой ценой.
Веге хотелось плакать, кричать, неистовствовать, ударить этого ублюдка чем-то посерьезнее. Шлемом, например. Но за последние сутки он спас ее по меньшей мере два раза.
– Это был мой образец! – Вега почти рыдала от бессильной злобы.
– Да, я знаю. – Арктур принялся снимать скафандр. – Прости.
– Плевать я хотела на твое «прости»! – Вега понимала, что ведет себя как истеричка, но невозможно было сдержать эмоции после бешеной гонки по пустыне.
В этот момент гул двигателей прервал низкий мужской голос.
– Поздравляю вас с первым очком, капитан Финн. – Это был Эрвин Роммели – главный куратор Кубка Планет. – Вся галактика следила за вашей потрясающей гонкой.
Ну конечно, мир видел все. Вега сняла шлем и разглядела крошечную видеокамеру размером с рисовое зернышко.
– Благодарю, мистер Роммели. – Арктур дежурно улыбнулся. – Мне помогала мисс Леви-Хоук.
– Какой благородный поступок, капитан Финн, – продолжал вещать бестелесный голос. – На время выйти из гонки, чтобы спасти конкурентку. Должно быть, вам нелегко было принять это решение.
– Верно, мистер Роммели. – По лицу Арктура пробежало едва заметное отвращение, которое, впрочем, тут же сменилось фирменной улыбкой «мальчика с плакатов». – Это был сложный выбор. Но поверьте, Вега мне не конкурентка.
Вега сжала зубы так, что песок на зубах заскрипел. «Не конкурентка? Значит, он никогда не воспринимал меня всерьез?!»
– Как вы планируете догонять других участников? – спросил Эрвин. Ребята не могли видеть его лица, но определенно чувствовали его присутствие, словно он тоже был на корабле.
– Догонять? Мне это не нужно, – сказал Арк. – У меня есть свой маршрут.
– Значит ли это, что у вас есть координаты пригодной для заселения планеты? – В голосе куратора послышался искренний интерес.
Арктур лукаво улыбнулся и скрестил руки на груди, словно сидел в кресле на сцене, а не стоял усыпанный песком с ног до головы.
– Неужели вы думаете, что я буду раскрывать свои карты, мистер Роммели? – ответил Арктур.
«Всем и всегда говори, что у тебя есть план, – говорил его личный тренер. – Даже если у тебя его нет, окружающие должны верить в твои слова».