День второй
Первое, что я чувствую, проснувшись утром, это боль во всех мышцах спины и шеи. Настолько интенсивную, что на ее фоне меркнет неприятный металлический привкус на языке. Открыв глаза, я понимаю причину такого недомогания: мы лежим на каменном полу в окружении голых скалистых стен, уходящих высоко вверх. Там они заканчиваются широким отверстием, через которое можно наблюдать голубое безоблачное небо и палящее солнце. Несмотря на его щедрое тепло, здесь внизу довольно зябко, и я искренне рада своему удерживающему тепло гидрокостюму.
Все участники постепенно приходят в себя, садятся и осматривают окружение.
– Где мы? – Ю озирается по сторонам и ее, без того бледное лицо, становится еще белее. Девушке с трудом удается скрывать растущее волнение. Она постоянно кусает нижнюю губу, прищуривает глаза и нервно потирает попеременно то локти, то колени.
– Это грот или пещера естественного происхождения. Меня больше волнует, как мы сюда попали и что делать дальше, – Холео задумчиво ходит по гроту и ощупывает стены.
– Эти ублюдки трогали меня во сне! Как они посмели прикасаться ко мне?! – Блонду всю трясет от возмущения. Она не говорит, она «шипит» сквозь зубы. Не хотела бы я оказаться на месте организаторов в этот момент.
– Может быть, ты сама пришла сюда? Мы совершенно ничего не помним о том, что происходит по ночам. Как мы ведем себя, спим ли или что-то делаем…, – интонация Энджела носит вопросительный характер. Он робко смотрит на Блонду. Наверное, таким образом парень пытается успокоить ее, что тут же приводит Раннера в ярость:
– Может быть, ты знаешь больше, чем мы?! Если тебе что-то известно об этом проклятом месте, лучше рассказать здесь и сейчас!
– Раннер, заткнись, – Блонда предупреждающе шипит на спортсмена.
Удивленный ее реакцией, Раннер умолкает. Мы подавленно осматриваем свое новое место заточения. Кроме влажных скал по периметру и неровного каменного пола, в нашем гроте нет абсолютно ничего, напоминающего подсказку. Конечно, кроме вмонтированного в стену монитора. Значит, остается сидеть на месте и ждать указаний Маэстро. Воздух вокруг прохладный и сырой и пахнет тухлыми водорослями. Молчание прерывает Би Би:
– Мне кажется, эти люди имеют какое-то влияние на наши поступки. Вчера я решила проигнорировать приготовленный организаторами костюм и лечь спать… ммм… голой…
– Ох, избавь нас от этих подробностей!
– Раннер, заткнись, – в этот раз в тоне Блонды звучит скорее усталость, чем угроза. Если Раннер и пытается затронуть тонкие фибры души этой красотки, то делает это крайне неумело.
Игнорируя их перепалку, Би Би продолжает жалобным голосом:
– За пять минут до сна я вдруг почувствовала такое… Словно тысячи муравьев забрались мне под кожу, и начали бегать по костям и мышцам. Мне хотелось упасть и валяться, разодрать на себе кожу, чтобы как-то унять этот сводящий с ума зуд. Невыносимое испытание! Я думала, что тронусь умом от боли. Наверное, так бы и случилось, но где-то сквозь затуманенное сознание я вспомнила о гидрокостюме и натянула его из последних сил. После этого моя пытка моментально прекратилась, – на глазах Би Би выступают слезы. Она добавляет шепотом, – наверное, это имеет что-то общее с вживленными в нас координаторами.
Мне искренне жаль Би Би. По женщине видно, что она вот-вот разрыдается.
Игроки по-разному реагируют на ее рассказ. Большинство из них уже догадались о манипуляциях с нашим сном. Но Энджел, Холео и Марта кажутся искренне удивленными таким поворотом событий. Я, в свою очередь, смотрю на Алекса с немым вопросом в глазах. Наши взгляды встречаются, и он едва заметно мотает головой. Я понимаю. Если мы расскажем остальным о нашем собственном опыте губительного действия координатора в джунглях за нарушение правил Игры, это выставит нас в нехорошем свете и лишний раз подчеркнет, что мы союзники. Это может быть интерпретировано как своеобразное противостояние по отношению к остальным участникам. Тем более, мы изначально утаили эту важную информацию, а могли бы предупредить страдания Би Би. «Не рассказали сразу, молчим до конца», – читаю я в глазах Алекса. Мне немного не по себе от обмана, но в данной ситуации не могу не согласиться с ним.
В этот момент загорается встроенный в стену экран. На мониторе появляется Маэстро. Он по-прежнему нейтрально дружелюбен. В гроте воцаряется гробовая тишина. Отдаленно слышно шум волн. Значит, мы находимся не так далеко от берега океана, – подмечаю я про себя.
– Приветствую вас, Игроки, и поздравляю со вторым днем в Игре века! Позвольте выразить восхищение организаторов по поводу отличной вчерашней работы! Словно бальзам на душу было наблюдать за тем, как слаженно и четко вы выполнили первое задание и по праву получили свою награду. – Маэстро делает паузу и почтительно кивает головой, – Ставки растут, растет и наше доверие к Игрокам. Организаторы не сомневаются, что вы готовы к сегодняшнему испытанию, которое потребует не только смекалки, но и физической выносливости. Ибо только сильнейший может стать победителем и выполнить великую миссию Корпорации. Задача на сегодня – выбраться из разветвленной системы пещер, в которой вы находитесь.
«Позвольте свету вас вести
К своей заветной цели,
Сомненья бросьте все в тени,
Предайте их забвению.
Лишь слаженных умов и тел
Отважные решения
Способны сей оставить плен,
Покинув подземелье.»
Обдумывайте тщательно каждый шаг, так как время ваше крайне ограничено: через шесть часов все пещеры будут полностью затоплены начинающимся приливом. Не теряйте ни минуты, Игроки. Удачи вам!
Экран гаснет, и звонким эхом по пещерам проносится женский металлический голос:
«До затопления системы пещер остается: шесть часов ноль-ноль минут».
В оцепенении, словно не веря своим ушам, игроки обмениваются вопросительными взглядами. Мы не ослышались, речь идет о спасении наших собственных жизней? В свете экрана обнаруживаются два фонаря, которые все это время находились в нишах скалы по обе стороны от монитора.
– Они б-б-блефуют! – восклицает Холео. Очевидно, он начинает заикаться, когда бывает не в силах справиться с внутренним волнением. – Если бы мы не выполнили вчерашнее задание, то все равно не умерли бы с г-г-голоду: на острове в достаточном количестве растут бананы, кокосы и водится живность. Организаторы не могут убить всех, это уже будет не игра, а п-п-преступление! Если мы не выберемся из гротов и погибнем здесь, то как они объяснят общественности наше исчезновение? Не могли же все игроки просто раствориться в воздухе?
– Да им до одного места вся эта общественность, неужели ты еще не понял? – Ю близка к нервному срыву.
Мне становится очень не по себе. До этого момента я почти не обращала внимания на Лилу. Она сидит у стены грота и слегка покачивается из стороны в сторону, смотря в даль, словно пронзая насквозь глазами мокрую каменную стену – туда, где кроется выход к свободе. По крайней мере, выражение ее лица спокойно. Я помогу ей. Позже. Когда пойму, как…
В разговор вмешивается Планк. Это происходит так неожиданно, что я немного подпрыгиваю на своем месте.
– Это не похоже на блеф, – возражает он задумчиво, – посмотрите сюда. Мы находимся в гроте эрозионного происхождения. Стены гладкие, шлифованные водой, которая, судя по всему, регулярно воздействует на них. Невозможно сказать точно, на какой мы широте, соответственно, трудно предугадать время и силу приливов-отливов. Но уверяю вас, что вода здесь была. И была совсем недавно.
– Как бы то ни было, я хочу убраться отсюда и поскорее. – Алекс поднимается на ноги. – С чего начнем, «Союз слаженных умов и тел»? Есть предположения?
Он никогда не сдается. Рядом с таким человеком стыдно сидеть сложа руки и ныть о своей несчастной доле. Поэтому я встаю на ватных ногах, внешне полная решимости и дрожа от страха внутри.
– Данная система пещер и гротов представляет собой сообщающиеся сосуды. Соответственно, вода пойдет вверх под напором прилива. Таким образом, мы находимся либо в начале всей системы, либо, что наиболее вероятно, где-то в середине. В этом случае пещеры, находящиеся ниже береговой линии, уже затоплены целиком или наполовину. Нам надо идти вверх, – твердо заявляет Планк. Ловлю себя на мысли, что смотрю на этого пожилого мужчину с восхищением. Меня поражает его невозмутимое спокойствие и умение столь грамотно и четко формулировать мысли. Годы преподавания в университете берут свое. И его выдающийся экстраординарный склад ума, само собой. Если кто здесь и достоин победы… О чем это я думаю? Единственное, что сейчас еще имеет значение, так это поскорее убраться из этой темной и дурнопахнущей гробницы!
– И как же мы узнаем, где этот «верх»?! – спрашивает Холео деловито. Кажется, он успокоился. Даже его голос звучит теперь иначе:
– Я осмотрел стены, здесь есть три выхода: один темный тоннель и два светлых грота, подобных нашему.
– Есть одна идея. – Планк берет фонарь и кладет его на середину грота. Сначала ничего не происходит, затем фонарь на несколько сантиметров скатывается в правую сторону по направлению двух светлых выходов.
– Нам налево, в темный тоннель, – заявляет Планк.
– Звучит хорошо, – волнуется Энджел, – но что, если ты ошибаешься, и эта дорога приведет в скалы? Мы заблудимся и лишь потеряем время? Что если дорога вниз быстрее выведет нас к морю?
– Действительно, как ты можешь быть так уверен в своей правоте, Планк? – настороженно спрашиваю я.
– Интуиция плюс здравый смысл. А они редко подводят меня, – невозмутимо отвечает пожилой мужчина.
– И мы должны надеяться на твою интуицию, когда речь идет о наших жизнях?! – в тоне Ю звучит такой неподдельный страх, что я начинаю подозревать что-то неладное с девушкой.
– Я согласна с Планком. Посмотрите в нижние выходы, там полы мокрые. Хотя гроты также открыты, и в них попадают солнечные лучи. Вот только в отличие от «нашего» грота, они не успевают сохнуть после отливов. Ниже будет еще больше воды, поэтому нам однозначно нужно наверх, – вдруг вмешивается в разговор Марта. Лично для меня ее аргумент звучит более, чем убедительно.
– Предлагаю проголосовать, в конце концов, почти все мы представляем демократические страны, – предлагает Алекс, – кто за то, чтобы пойти вверх?
Все поднимают руки. Холео, немного поколебавшись, также голосует «за». Я подсаживаюсь к Лилу и шепотом спрашиваю ее, неуверенная, может ли она слышать мои слова в своем делириуме:
– Ты как? Сможешь сама идти?
На удивление она тут же поворачивается ко мне и, улыбаясь, отвечает:
– Не волнуйся за меня, Лавина. Я отличный пловец.
Алекс и Раннер берут по фонарику, и мы направляемся в темный проход, ведущий в неизвестность.
***
Мы идем несколько минут, тщательно изучая стены, в страхе пропустить жизненно важный выход. Пару раз на пути встречаются разветвления, но все они оказываются лишь тупиковыми гротами.
Вдруг в конце тоннеля появляется свет. Мы заметно ускоряем шаг в надежде как можно быстрее выбраться из этого места. Несмотря на то, что высота и ширина пещеры позволяют передвигаться довольно свободно, абсолютная тьма действует угнетающе. То и дело кто-то спотыкается об выступы неровной поверхности. Звуки капель со всех сторон словно давят на сознание. Неудивительно, каким ажиотажем наполнились игроки, завидев долгожданный выход!
Каково же наше разочарование, когда мы оказываемся в зале, подобном тому, в котором пришли в себя утром: такие же высокие стены, свет, падающий через широкое отверстие наверху, и два выхода в конце зала: светлый и темный. В гроте нас встречает металлическое эхо:
«До затопления системы пещер остается: пять часов тридцать минут».
– Бессмысленно ходить всей командой и обследовать каждый проход, – справедливо замечает Алекс, – слишком мало времени. Мы с Раннером наиболее физически выносливы из всех присутствующих. Каждый из нас исследует один проход и вернется на это место. Все остальные оставайтесь ждать здесь, сохраняйте силы и спокойствие. Неизвестно, с чем еще придется столкнуться. Нельзя терять ни минуты!
Никто не возражает, и Алекс исчезает в светлом тоннеле. Раннер бежит в темную пещеру. Не проходит и десяти минут, как оба гонца возвращаются с впечатляющими результатами. Алекс забежал в тупик, Раннер, напротив, выяснил, что его тоннель ведет в следующую темную пещеру с двумя ответвлениями. Никому из присутствующих не нравится идея вновь оказаться в темных коридорах, но выбора нет.
Тоннель, по которому мы бежим, длиннее и уже предыдущего. Оказавшись в следующем пещерном зале, Планк быстро проверяет угол наклона фонариком, который уже не задерживается на месте, а сразу медленно катится по направлению, из которого мы пришли.
– Надеюсь, мы на верном пути, – Планк вытирает рукавом лоб, очевидно, чувствуя на себя всю тяжесть ответственности за принятое решение.
Наш план действует по прежней схеме. Раннер и Алекс исчезают в тоннелях с фонариками. На этот раз обоих нет некоторое время. Минуты тянутся мучительно долго. Мы сидим в кромешной темноте, тесно прижавшись спинами друг к другу. Игроки пытаются о чем-то разговаривать, чтобы отогнать подальше страх перед неизвестностью в непроглядной тьме пещеры. Я крепко сжимаю ладонь Лилу. Рядом всхлипывает Ю.
– Ю, – тихонько шепчу я ей, – все будет хорошо, мы выберемся отсюда. Но ты должна быть сильной!
– Я…я до смерти боюсь замкнутых пространств. Боюсь, что в любой момент может остановиться дыхание, – жалобно шепчет она в ответ и дрожит всем телом.
– Ю, это не замкнутое пространство, отсюда однозначно есть выход, иначе бы организаторы не поместили нас сюда! – заверяю я ее.
– Не оставляй меня, пожалуйста, Лавина! Не оставляй меня здесь одну! Пообещай мне!
– Обещаю!
В этот момент вновь раздается жуткий голос. В темноте он звучит еще беспощаднее и заставляет кровь стыть в жилах:
«До затопления системы пещер остается: пять часов ноль-ноль минут».
Наконец появляется тяжело дышащий Раннер. Его явление из кромешной тьмы настолько неожиданное и долгожданное, что Блонда и Би Би вскрикивают одновременно от страха и радости. Вслед за ними раздается робкий тон Энджела:
– Раннер, Раннер, это ты? О, Боже, как мне страшно!
– Да это я, пришел за твоей трусливой задницей, – презрительно кидает Раннер в ответ. – Дальше тоннель расходится, но оба прохода тупиковые. Я не могу больше бегать один, кто-то должен сопровождать меня, чтобы исследовать ходы в пещерах быстрее, – где Алекс?
– Его все еще нет! Надо идти! Ведь теперь мы знаем, что его тоннель верный! – голос Би Би полон отчаяния.
– Нет, мы останемся ждать здесь, – приказывает Раннер. Все слишком напуганы, чтобы спорить с ним. По крайней мере, теперь у нас есть скудный источник света. Мы проводим еще несколько мучительных минут, а Алекс все не появляется. Мое воображение рисует ужасную картину, как он блуждает в коридорах, не в силах найти дорогу обратно.
– С ним все будет в порядке, – слышу я тихий подбадривающий голосок Лилу. Она как будто прочитала мои мысли.
– О, Лилу! Еще никогда в жизни мне не было так страшно, – шепчу я в ответ едва слышно.
– Это нормально, учитывая ситуацию. Все будет хорошо, он найдет дорогу. Верь в это.
Слова Лилу придают мне сил.
– Ждем еще несколько минут и выдвигаемся в путь. Мы не можем сидеть здесь и терять время, пока Алекс блуждает по коридорам. Может быть, он давно заблудился. Глупо рисковать всеми, делая ставку на одного! – никто не ожидал подобной решительности от скромного Холео. Тем меньше аргументов возразить ему.
«О нет, нет, нет», – ужасаюсь я про себя и еще крепче сжимаю пальцы Лилу.
К всеобщему облегчению, Алекс все-таки выныривает из глубины пещеры. Минуты две он переводит дух, затем, все еще задыхаясь, объявляет:
– Ну что, заблудшее стадо, готовы последовать за мной?
Я испытываю невероятное облегчение – словно несколько тонн груза свалилось с моих плеч.
***
В следующем зале нас ожидают два выхода. В светлый тоннель направляется Раннер. Попутчиком ему вызвался Холео, чья неожиданная смелость не может не вызывать восхищения. Показавшись вначале неуверенным в себе «рассеянным ученым», сейчас он выглядит почти героем. По крайней мере, я проникаюсь к нему все большим уважением за умение принимать ответственные решения в экстремальных ситуациях, а, главное, не паниковать. Ведь многие из нас находятся на грани нервного срыва.
Я вызываюсь сопровождать Алекса в темном коридоре. Отчасти потому, что просто не могу сидеть в кромешной тьме, будучи окруженной паникой и страхами, но больше потому, что хочу перестать бездействовать и, таким образом, прийти в себя.
Спустя немного времени мы выбегаем в пещеру с двумя коридорами: светлым и темным. В этом месте нам нужно разделиться. Алекс берет на себя темный тоннель, а я должна обследовать светлый. Перед этим Алекс кладет руки на мои плечи и внимательно смотрит в глаза:
– Просто хотел сказать тебе…
Несмотря на серьезное положение, я испытываю легкое покалывание в груди и какое-то странное чувство в животе, сравнимое со спазмом во время свободного полета…
– … в последний раз, когда я играл с тобой (чувствуется, как будто это было в прошлой жизни), ты сильно меня разочаровала. Не подведи меня на этот раз, у нас там целая связка слепых котят. Не дадим их утопить в этом чертовом ведре!
С этими словами он разворачивает меня и дает легкий толчок в сторону тоннеля. В этом весь Алекс! Я киплю от негодования, но, в то же самое время, эта ярость дает мне сил, толкает вперед. А что я, собственно, ожидала услышать?! Предсмертное слюнявое признание в любви или «брось меня и живи, если придется»? Я злюсь на него, но еще больше на себя, когда достигаю следующую развилку. Раздается ставшее уже ненавистным эхо:
«До затопления системы пещер остается: четыре часа тридцать минут».
Оба прохода светлые, на мое счастье. Тем не менее, я прихожу в отчаяние. Мы снова теряем время! А что, если я заблужусь в этих пещерах? Придет ли меня кто-то искать? Алекс побежит спасать своих слепых котят. Снова чувствую приступ гнева и без дальнейшего раздумья направляюсь в первый грот. Тупик. Облегчение. Разочарование. Второй грот. Длинный, сужающийся в конце. Я вынуждена встань на четвереньки и ползти, поэтому напоминаю себе Алису в стране чудес. Сейчас я выгляну из кроличьей норы и увижу волшебную манящую свободу… Но вместо нее – очередной темный зал. Что делать дальше? У меня нет фонарика. Разум настаивает на том, чтобы вернуться к Алексу и исследовать грот вместе.
«Теряем время, теряем время»… – стучит в голове. Игнорируя голос разума, вхожу в грот. На ощупь нахожу стену и продвигаюсь вдоль нее, тщательно изучая поверхность руками. Ничего, лишь гладкая влажная стена. Я иду по кругу, постоянно сохраняя в поле зрения светлый проход, откуда только что пришла, в страхе, что стоит хоть на минуту отвести глаза, и он исчезнет. И тогда я навсегда останусь в кромешной тьме! Вновь приближаюсь к свету, так и не обнаружив ни одного тоннеля. Это был тупиковый грот.
***
Алекс уже ждет меня на прежнем месте.
– Где ты бродишь? Твоя прогулка явно затянулась! Мой тоннель заканчивается большим светлым гротом с тремя темными тоннелями. Скажи мне, пожалуйста, что ты нашла выход!
«До затопления системы пещер остается: четыре часа ноль-ноль минут», – отвечает вместо меня металлический голос.
***
Я едва дышу, когда мы возвращаемся к остальным игрокам. От жажды язык прилипает к небу. Гидрокостюм отводит влагу от тела, но со лба пот течет в три ручья и заливается в глаза и за шиворот.
Раннер и Холео уже на месте. Раннер отвешивает едкий комментарий в наш адрес, но я игнорирую его. Мы описываем свое открытие – внушительных размеров открытый грот с тремя темными тоннелями и только два фонаря на их исследование. Это значит, что мы не сможем проверять все три пещерных хода одновременно.
Холео докладывает, что в конце исследуемого им пути коридор сужается, и остается узкий темный лаз. Куда он ведет, сказать сложно. Во-первых, попасть в него можно только передвигаясь на четвереньках, во-вторых, ползти нужно, судя по всему, долго. Поэтому Раннер с Холео вернулись, чтобы принять совместное решение.
– Лаз может быть выходом, но в случае, если это тупик – мы пропали, – размышляет вслух Планк.
– Нет, нет, нет! – вдруг кричит Ю, – это не может быть выходом! Я никогда и ни за что на свете не полезу туда! Три тоннеля – это три шанса. Слышите? У нас больше возможностей выбраться из этих чертовых пещер, если мы пойдем по пути Алекса, – девушка садится на корточки и начинает бесконтрольно всхлипывать. Би Би обнимает ее за плечи:
– Ю права, – поддерживает она подругу, – по теории вероятности у нас больше шансов с тремя выходами, чем с одним.
Алекс проводит небольшое голосование. Все поднимают руки «за». Перспектива оказаться в темном узком коридоре в пещере, постепенно заполняемой водой, способна свести с ума даже самых стойких.
– Подождите! – все поворачиваются к Марте, – мне кажется, мы упускаем что-то исключительно важное.
– Что же? – огрызается Раннер, – сейчас не время для философских размышлений. Есть конкретные предложения – валяй!
– Дай же ей сказать, – нетерпеливо прерывает его Блонда.
– Я не знаю точно…
– А лучше бы тебе знать, – Раннер встает и направляется в сторону, откуда только что прибежали мы с Алексом.
– Это просто нелогично. Мы продвигаемся наугад, а так не бывает в хорошем квесте.
– Мы давно находимся не в «хорошем» квесте. Это непонятная игра каких-то больных извращенцев, заманивших нас в кротовую нору, – возражает Алекс.
– И все же, моя интуиция подсказывает, что мы чего-то не замечаем, чего-то очевидного…
В изумлении смотрю на Марту. Теперь, когда она озвучила вслух эту мысль, я понимаю, что все это время думаю о том же самом. Она права, что-то здесь не так. До этого момента, несмотря на опасность и жестокость заданий, за всем скрывалась железная логика. А сейчас она куда-то ускользает от нас все дальше и дальше…
– У нас нет времени на домыслы. Хватит трепаться не по делу, – требует Раннер. И как бы в подтверждение его слов вновь раздается:
«До затопления системы пещер остается: три часа тридцать минут».
– Я просто… Нет, ничего. Давайте выдвигаться в путь, – отмахивается Марта, и без дальнейших дискуссий мы направляемся к трем темным тоннелям, найденным Алексом.
***
Все игроки буквально валятся с ног от усталости, когда, наконец, достигают цели – просторный светлый грот. Высота стен существенно ниже первого зала, где мы проснулись чуть более трех часов назад. Однако, по-прежнему не остается ни малейшего шанса вскарабкаться по ним наверх из-за гладкой поверхности, годами обрабатываемой солеными водами океана.
Не считая темного тоннеля, из которого мы только что пришли, пещера имеет еще три выхода, о которых говорил Алекс. («Или входа», – печально подмечаю я).
Мы переводим дыхание в течение десяти минут, затем ныряем по двое – я с Алексом и Раннер с Холео – в два из имеющихся прохода. Я почти вздрагиваю, когда уже до боли знакомый металлический голос оглашает неизбежное:
«До затопления системы пещер остается: три часа ноль-ноль минут».
Проходит около десяти минут, прежде чем мы достигаем следующий светлый зал.
– О, нет, – шепчу я и от ужаса прикрываю рот рукой. Алекс лишь молча мотает головой. Перед нами открывается новая развилка: еще три темных коридора.
***
Мы возвращаемся к остальным почти одновременно с Раннером и Холео. Мне даже не обязательно слышать их рассказ, чтобы понять по выражению их лиц, что в другом тоннеле тоже есть развилка. Остается один неизведанный темный коридор. Если в конце него не будет выхода, это означает конец, неминуемую гибель: мы просто не успеем исследовать все новые обнаруженные гроты. И остается лишь надеяться на то, что все задание было сплошным фарсом. Закончится обратный отчет, зажжется свет, и Маэстро объявит о каком-то очередном тесте на нашу эмоциональную выдержку, как тогда, во время «авиакатастрофы». Мои мысли прерывает очередное объявление:
«До затопления системы пещер остается: два часа тридцать минут».
Зажжется свет и Маэстро… Минуточку! Меня осеняет догадка и заставляет содрогнуться от досады. Как мы могли быть так слепы?!
– Марта была права!
Все поворачивают ко мне головы, прерывая бурные обсуждения. Я продолжаю, дрожа от волнения:
– Все это время подсказка была у нас под носом, а мы игнорировали ее, вместо того, чтобы сесть и подумать. И допустили досадную ошибку!
– Что это за подсказка?!
– Она у тебя в руке, Алекс! У тебя и у Раннера! Это два фонаря. Слышите? Два, а не три и не четыре!
– Ну и что? Я не вижу связи, – нервно, но не без надежды в голосе спрашивает Блонда.
– Самая прямая. Помните, Маэстро загадывал:
«Позвольте свету вас вести
К своей заветной цели,
Сомненья бросьте все в тени,
Предайте их забвению.»
Мы можем одновременно исследовать два темных грота и сколько угодно светлых, в этом случае мы движемся к свету…
– Но как только одновременно появляется третий темный тоннель – это неверный путь, который нужно предать забвению. Ведь у нас всего два фонарика! Ты гений, Лавина! – Алекс вскакивает на ноги, несмотря на свою усталость.
Все заметно оживляются, неожиданно получив зацепку, хоть что-то, напоминающее надежду выбраться из нашей общей могилы.
– Пока что мы шли относительно хорошо и, судя по сужению стен и снижению высоты потолков, в верном направлении. Ни разу нам не встретилось три темных прохода одновременно. До этого момента, – взволнованно подхватывает Планк.
– Нам не стоило идти сюда. Верный путь – тот самый узкий лаз, который мы так тщательно пытались избежать, – подытоживает Холео.
– Нет! Нет! Нет! Это не так! А что, если этот грот и есть конечный пункт?! – Ю с мольбой в глазах оглядывает присутствующих. – Почему мы не можем подождать прилива и просто всплыть как пробки? Планк, как поведет себя вода, прибывая в грот?
Некоторое время Планк раздумывает над ее предложением:
– Боюсь, это невозможно предсказать. Для этого у меня недостаточно данных о нашем местонахождении. Все зависит от географической широты. Вода может прибывать достаточно медленно, тогда мы просто устанем держаться на ее поверхности и утонем, прежде, чем сможем достичь верхнего края пещеры. Но если прилив проходит быстро, то, наоборот, под напором воды нас может сбить с ног, захватить в водоворот, ударить о скалы… Но самая главная опасность состоит в том, что этот грот может затопить не полностью, а лишь до определенного уровня. Тогда шансы выбраться из него равны нулю. Останется ждать отлив и держаться на воде до этого времени… А еще мы не берем в расчет рельеф на поверхности…
– Если это действительно выход, – спокойно прерывает его Марта, – то в планах организаторов убить сегодня как минимум одного человека, – немного помолчав, она добавляет, – я совсем не умею плавать.
Марта права. Об этом организаторы игры не могут не знать. Вопрос об умении плавать однозначно присутствовал в анкете.
– Как бы то ни было, надо возвращаться. Я не хочу становиться кормом для рыб. Кто желает, может оставаться здесь и надеяться на чудо. А я пошел надеяться на чудо там, где еще что-то могу сделать.
С этими словами Раннер поворачивается и без колебания направляется в тоннель, из которого мы только что пришли. Планк, Марта и Алекс следуют за ним.
Би Би стоит у стены, спрятав лицо в ладонях. Холео подходит к женщине и что-то тихонько шепчет ей на ухо. Я не могу разобрать слов, но постепенно Би Би поднимает лицо и отчаяние сменяется каким-то новым выражением, похожим на надежду. Наконец, она расплывается в слабой улыбке. Холео осторожно берет женщину за руку и аккуратно ведет за собой, словно напуганного ребенка. Так они присоединяются к остальным. Этот жест трогает меня до глубины души. Холео, такой рассеянный и невзрачный на первый взгляд, стал настоящим спасителем для Би Би в минуты ее глубокого отчаяния. Он нашел в себе силы на двоих. Я проникаюсь неописуемым уважением к этому игроку. Одни люди в стрессовых ситуациях склонны впадать в панику, другие же, подобно Холео, способны раскрыться с новой стороны – полной благородства и человеческого достоинства.
Мое внимание переключается на Энджела и Блонду. Парень сидит отрешенно на полу пещеры, Блонда стоит перед ним на коленях и держит за руку.
– Энджел, малыш, ты должен двигаться. (Малыш?!) Пожалуйста, пойдем с нами, – умоляет она его, – остаться здесь – значит погибнуть. Прошу, не оставляй меня одну!
Она то трясет его за плечи: «вставай, я сказала, слышишь?», то слезно просит: «пожалуйста, пошли за мной». Энджел как будто находится в оцепенении и лишь периодически мотает головой.
Похоже, я ничего не смыслю в человеческих отношениях. Блонда, уверенная в себе, дерзкая на язык красотка, влюбленная в пусть и внешне привлекательного, но слабого мужчину? Похоже, Раннер терзается теми же мыслями. Он возвращается из тоннеля и резко обращается к Блонде:
– Оставь малыша здесь, это его выбор.
– Я никуда без него не уйду, – огрызается она.
– Если не пойдешь сама, понесу тебя силой, – Раннер кипит от переполняющих его негодования и ревности.
– Я никуда без него не уйду, тебе понятно, сукин ты сын? – повторяет она с нескрываемым презрением.
Раннер глубоко вздыхает и, схватив Энджела за руку, тащит за собой, тем самым вырывая парня из глубокого транса. Кажется, что Энджел двигается вперед по инерции…
Я, Лилу и Ю замыкаем эту странную процессию людей, борющихся не только за свои собственные жизни, но и за жизни ставших им близкими людей.
«До затопления системы пещер остается: два часа ноль-ноль минут».
Вот уж кому точно чужды все человеческие чувства.
***
Несмотря на все усилия, наша команда продвигается непозволительно медленно. Усталость, жажда и отчаяние делают свое дело. Когда мы, наконец, стоим перед тесным лазом, который словно срисован с настоящего фильма ужасов, голос объявляет:
«До затопления системы пещер остается: один час тридцать минут».
Этот грот мало чем отличается от предыдущих – выпуклые скалистые стены, звуки капель и негостеприимный пронизывающий холод. И все же разница есть: он заканчивается выходом на свободу. Или дорогой в никуда.
Кажется, отдаленно слышится шум воды. От страха в жилах стынет кровь.
– Я пойду вперед, – командует Раннер. Пот градом течет с лица спортсмена, он сам еле держится на ногах. Его руки дрожат, – как только я доберусь до чего бы там ни было, то сразу подам сигнал. Вы все ждите здесь.
– Нет на это времени, – резко возражает Холео. – Мы лезем сразу вслед за тобой.
– Что если лаз станет слишком узким? Я не смогу вернуться обратно, и мы все застрянем в этой чертовой гробнице!
– Неееет! – Ю вновь ударяется в бесконтрольные рыдания. Я пытаюсь обнять ее за плечи, но она вырывается.
– В этом случает, – вмешивается Алекс, – мы все равно утопленники. Так какая разница где?
Раннер только отмахивается и без дальнейших протестов лезет в тоннель. Алекс, Би Би, Холео, Планк и Марта следуют за ним с интервалом в две минуты.
На удивление Энджел без всяких уговоров лезет вслед за Блондой. Эмоциональная встряска явно пошла ему на пользу.
В гроте остаемся только я, Лилу и Ю, которая сидит на полу, сжавшись в комочек и бубнит, не переставая, себе под нос «нет… нет… нет».
– Ю, – я пытаюсь звучать мягко, но убедительно, – ты не можешь сдаться сейчас, в шаге от выхода на свободу. После того, как проделала весь этот кошмарный путь!
– Ты не понимаешь, – она поднимает влажное от слез лицо, – это не просто страх, а болезнь, побороть которую я не в силах. Дыхание сбивается с ритма, а мозг отказывается работать. Ужас парализует все тело. Я словно муха в липкой паутине – любое движение лишь туже затягивает нити страха, преграждая доступ кислороду и здравому смыслу.
– Это поэтично, Ю, но позволь заметить, что остаться здесь означает верную гибель.
«До затопления системы пещер остается: один час ноль-ноль минут».
Теперь не остается ни тени сомнения: мы слышим шум воды, которая постепенно наполняет гроты, и подбирается к нам все ближе и ближе.
– Не оставляй меня, – Ю в панике вцепляется в мою руку, – ты обещала. Помнишь?
– Не оставлю. Но и ты не оставляй меня, – я судорожно пытаюсь представить себе, что бы в этой ситуации сказал Алекс, – не подводи меня! Не хочу утонуть здесь… из-за тебя, Ю!
Почему-то из моих уст это звучит как неуклюжее обвинение, а совсем не как стимул к активному действию. Искусство убеждения, судя по всему, не мой конек.
Лилу тихо трогает меня за руку и шепчет:
– Скажи ей, что она не одна, что тебе тоже страшно. Скажи ей правду.
Девочка ободряюще кивает мне и тоже исчезает в тоннеле.
– Ю, послушай, – осторожно говорю я, – мне еще никогда в жизни не было так страшно. Если бы не все вы, я бы с места не сдвинулась, клянусь! Вместо этого сидела бы и покорно ждала своей участи. Только благодаря вашей силе духа, я нахожу в себе силы двигаться дальше. Просто хочу, чтоб ты это знала.
Ю с удивлением смотрит на меня:
– Я думала, ты одна из немногих, кому удается охранять самообладание. Восхищалась твоей отвагой. Сегодня ты – герой, также как Раннер, Алекс и Холео.
– Нет! Я слаба. Помоги же мне прожить этот финальный участок пути.
«До затопления системы пещер остается: пятьдесят минут».
Теперь металлическое эхо отсчитывает каждые десять минут.
Я протягиваю ей руку. Ю берет меня за нее, встает, крепко зажмуривает глаза и ныряет в узкий лаз. Мне не остается ничего другого, кроме как следовать за ней. При этом в голове крутится лишь одна мысль о том, какую большую ошибку я совершаю. Стоит только Ю запаниковать, и мы навсегда застрянем в этой норе. Мне нужно было идти первой!
Тоннель кажется невероятно длинным, ползти становится все сложнее: стены сужаются и, судя по ощущениям, мы продвигаемся по направлению вверх. Сзади все отчетливее слышится шум приближающейся воды. Почти все время я подбадриваю Ю, стараюсь находить правильные слова, и это утомляет не меньше, чем само движение по тоннелю. В какой-то момент времени стены становятся настолько узкими, что приходится лечь на живот. Ползти дальше на карачках больше нет возможности. И тут происходит то, чего я больше всего опасалась: Ю начинает задыхаться. На все мои попытки, начиная от мягких уговоров и разумных аргументов и заканчивая грубыми ругательствами и угрозами, она совершенно не реагирует. Вместо этого девушка все время повторяет как мантру: «я больше не могу, я больше не могу, я больше не могу».
Я сама близка к приступу паники. Судя по плеску и реву воды, она находится не далее, чем три-четыре грота отсюда. Впереди слышны голоса, выкрикивающие наши имена. Эхо довольно гулкое, значит, мы все еще не приблизились к конечной цели и остается проползти, как минимум, несколько десятков метров. Нужно срочно что-то придумать, иначе мы утонем. О, если бы я только не давала Ю обещания не оставлять ее одну, если бы только полезла первой, если бы только не заполнила эту анкету на сайте…
«До затопления системы пещер остается: сорок минут».
«Тихо, тихо, тсс», – успокаиваю я себя в мыслях. И тут мне приходит в голову идея, совершенно абсурдная и неуместная, но выбора не остается. Я вспоминаю дорогую маму и то, как она помогала мне в минуты страха, тревоги или просто грусти. Всего лишь одной сказкой.
– Ю, послушай! Я расскажу тебе сказку. Ты закрой глаза и ползи вперед. Не думай ни о чем, просто слушай. Не дождавшись ответа, я начинаю: «Жил-был один храбрый зайчишка. Он никого не боялся, совсем никого. Однажды он даже пнул медведя. Медведь потер ушибленное место, покрутил у виска и сказал «псих какой-то», потом развернулся и ушел. Может быть, он не захотел связываться с неуравновешенным зайцем, или же оказался чересчур добрым и неконфликтным медведем. Зайчишка был очень смелым. И крайне невоспитанным. Однажды он подбежал к волку и равнодушно сказал: «знаешь, что я больше всего на свете люблю на ужин? Стейк из волчатинки! Средней прожарки». «Да тебе лечиться надо!» – огрызнулся волк, но на всякий случай ушел в лес.
– Чушь какая-то, – ворчит Ю, но сдвигается с места и медленно ползет по-пластунски вперед.
– Вот и я так думаю, нужно было наказать зайца за такую невоспитанность! Но волк решил, что раз наглец себя так ведет, у него могут быть связи в авторитетном кругу хищников! Ну не может простой Заяц сказать что-то подобное волку, не имея кого-то за собой. А вдруг это сам Гиппопотам?! (я вспоминаю тактику своей мамы: на все мои попытки прекратить сказку, продолжить обижаться, грустить или сердиться, она выдумывала все новые истории про храброго, невоспитанного, глупого, умного и т. д. Зайца, в зависимости от ситуации. Главное делать это как ни в чем ни бывало).
– Заяц, окрыленный успехом, однажды встретил кабана. Кабан захотел съесть зайца…
– Кабаны не едят зайцев, – прерывает Ю сердито, но сердитость эта напускная. Хорошо, лишь бы она не концентрировала внимания на узком тоннеле…
– Ты права, не едят. Но очень хотят попробовать…
Я продолжаю нести какую-то чушь про храброго Зайчишку и его подвиги, когда в конце тоннеля, наконец, появляется такой долгожданный свет. Теперь отчетливо слышны крики других игроков, разборчивее всего встревоженный голос Алекса: «Лавина! Лавина, черт тебя побери, ты где?!»
«До затопления системы пещер остается: тридцать минут».
Главное, не думать ни о чем. Продолжать ползти и ни в коем случае не молчать…
– Однажды Зайчишка встретил Лису. «Я тебя съем», – сказала она. «Нет, не съешь», – нагло ответил Зайка. Видишь ли, он еще и был очень дерзким. «Медведь, волк и кабан – мои близкие друзья и поведали мне во всех подробностях о твоих с ними интимных связях (в маминой версии это всегда были более безобидные варианты типа «воруешь еду», но в этом месте я уже, как правило, хохотала и дурачилась вместе с ней). Лиса вся покраснела от стыда. И все-таки съела зайца. Но краснота так и не сошла полностью, с тех пор Лиса ходит рыжей.
В этот момент чьи-то руки хватают Ю за плечи и вытаскивают сначала ее, а потом и меня из ненавистного лаза.
– Дурацкая какая-то сказка, – слабо улыбаясь, говорит Ю.
– Пожалуйста, – улыбаюсь я в ответ, – кстати, она называется «Почему Лиса рыжая».
Едва переведя дыхание, я оглядываюсь и вижу встревоженные лица участников. Повод для тревоги очевиден: мы находимся в тупиковом светлом гроте. Стены его существенно ниже предыдущих залов, но по-прежнему гладкие, без единой зацепки. Энджел и Блонда ощупывают их, а остальные сидят в центре и что-то бурно обсуждают. Мы присоединяемся к этой компании под беспощадный голос:
«До затопления системы пещер остается: двадцать минут».
– У нас нет выбора… попытаемся всплыть на поверхность по мере затопления грота, словно поплавки… Если совершили ошибку…, то жестоко поплатимся за нее, – тяжело дыша, предлагает Планк. Видно, как непросто ему далась наша экспедиция. Периодически пожилой мужчина делает паузы, чтобы откашляться, – нужно подготовиться к тому, что уровень воды может быть недостаточным, чтобы выбраться отсюда… Стены в гроте не более 10 метров в высоту. Но даже если останется хотя бы один метр до краев, мы пропали. К тому же никто не знает ландшафта на поверхности…
– Мы находимся в правильном месте! – ликует Энджел, – посмотрите, что я нашел! – он протягивает раскрытую ладонь, на которой лежит камень, точно такой же, какой мы нашли в землянке с продовольствием вчера. На нем высечена дробь 1/2.
– Энджел, ты молодец! – Алекс хватает камень и засовывает его за пазуху, – теперь не остается никакого сомнения, что эти штуки пригодятся нам в финале.
– И ты решил, что этому камню будет комфортнее у тебя? – враждебно спрашивает Раннер.
– Мальчики, сейчас не время для выяснения отношений, – гневно прерывает его Би Би, – смотрите!
Мы с ужасом наблюдаем, как вода тонкой струйкой выливается из лаза, из которого мы только что пришли.
– Узкий тоннель создаст напор, как только вода скопится в достаточном объеме в гроте, где этот самый тоннель начинается, – объявляет Планк, – нам лучше отойти к противоположной стенке и приготовиться.
– А как же Марта? – с ужасом восклицает Би Би.
Наши взгляды обращаются к ней. Марта спокойно сидит на полу, и только бледное лицо выдает ее внутреннее состояние. Повисает тягостное молчание.
«До затопления системы пещер остается: десять минут».
– Все отходим к задней стене и держимся, пока вода не дойдет до шеи. После этого плывем спокойно, не спеша, дожидаясь увеличения уровня воды. Экономьте силы! Марта, слушай внимательно! Я, Холео и Раннер будем поочередно держать тебя на плаву. Самое главное, ты должна расслабиться и ни в коем случае не сопротивляться, как бы страшно и неудобно ни было. Понятно? – приказным тоном распоряжается Алекс.
– Если ты начнешь паниковать, мне придется тебя отпустить, – угрожает Раннер. Алекс кидает на него предупреждающий взгляд.
– Марта, это может означать гибель и для утопающего, и для спасателя. Мы и так слишком выбились из сил, бегая по гротам.
Марта кивает головой, не в силах вымолвить ни слова.
– Беру Марту на себя, – раздается нежный голос Энджела.
Игроки все, как один, удивленно поворачивают голову в его сторону. Смущенно парень продолжает:
– Я профессиональный пловец и как инструктор по плаванию обязан был пройти курс по спасению утопающих. Кроме того, в отличие от вас, я все еще чувствую в себе небольшой запас сил.
– Потому что отсиживался на своей заднице в безопасности, пока мы в мыле пытались отыскать дорогу!
– Раннер, заткнись! – Алекс поворачивается к Энджелу, – Хорошо, так мы и поступим.
– Вот и «Малыш» на что-нибудь да сгодится, – злобно бросает Раннер, но дальше никто не спорит. Выбраться самому будет непросто, что уж говорить о помощи тому, кто не умеет плавать.
Я успеваю заметить гордый, восхищенный взгляд Блонды, направленный на Энджела. Ее глаза буквально светятся от счастья. Что ж, мне уже и так понятно, что я совершенно ничего не смыслю в человеческих отношениях. Теперь Энджел, такой красивый и трусливый, стал героем для Блонды и Марты. Не успеваю додумать эту мысль, так как женский металлический голос объявляет в последний раз:
«До затопления системы пещер остается: ноль-ноль минут».
И в этот момент вода из тоннеля с ревом врывается в наш грот.
Несмотря на всю усталость, адреналин разливается по моим жилам. Как и все остальные игроки, я крепко прижимаюсь к стене. Рядом стоит Лилу: «не переживай, помни, я отлично плаваю. Экономь силы, они нам пригодятся», – доносится до моих ушей сквозь оглушающий рев мощной струи воды. Вода бьет по моим пяткам, щиколоткам и коленям, но я изо всех сил стараюсь удерживаться на ногах. Постепенно ее уровень поднимается и, когда он достигает шеи, я отрываюсь от стены и начинаю грести. В обычных условиях это бы не составило особого труда. Но сейчас, выбившейся из сил, напуганной до смерти, мне с трудом удается перебирать ногами и руками. Даже гидрокостюм не помогает. Краем глаза вижу Энджела, который уверенно держится на воде, придерживая за подмышки Марту. Она почти не шевелится, но ужас отпечатался на ее худощавом лице. Остается еще несколько метров до поверхности. Два метра. Еще один. Вода прибывает сейчас заметно медленнее. Не знаю, сколько времени мы уже барахтаемся на поверхности, но для меня эти минуты тянутся бесконечно. Руки отказываются слушаться, когда вода, наконец, почти достигает поверхности. Перед глазами мелькают чьи-то лица, руки, тела. Остается лишь надеяться, что остальные игроки справятся в своей собственной борьбе за жизнь.
Тем временем я хватаюсь за край, пытаюсь подтянуться, но пальцы соскальзывают, так что я ухожу под воду. Судорожно всплываю на поверхность, пытаюсь сделать вторую попытку, но вновь срываюсь и погружаюсь в воду. Как хочется сдаться, просто расслабиться, отпустить… В третий раз я показываюсь на поверхности, из последних сил протягиваю руку, как вдруг чьи-то пальцы крепко хватают запястье и вытаскивают меня из грота. Последнее, что я вижу, прежде чем потерять сознание – это встревоженное лицо Алекса.
***
Когда я прихожу в себя, все игроки в целости и сохранности лежат на камнях скалы, в которой, судя по всему, и находится большая часть системы пещер. Существенная часть приходится на дно океана, оценивая по внешнему виду рельефа, открывающегося с возвышенности.
Я не знаю, сколько времени провела в бессознательном состоянии, но солнце клонится к линии горизонта. Кое-кто из участников по-прежнему лежит, но большинство уже поднялись на ноги и общаются друг с другом. С облегчением я нахожу глазами Лилу, которая, как обычно, сидит в сторонке и не принимает участия в общей дискуссии.
– Спасибо, – Ю сидит на камне рядом и смотрит на меня, – я никогда этого не забуду.
– Не за что, – улыбаюсь я в ответ, – сказка и вправду дурацкая.
– Дело не в сказке. Дело в тебе. Я не помню большую часть из того, как блуждала в пещерах и тем более как ползла по узкому тоннелю. Но одно знаю точно: никогда больше у меня не получится пересилить себя и добровольно зайти в лифт или комнату без окон. Весь прогресс, которого мне так мучительно удалось добиться до сегодняшнего дня, был уничтожен без следа. И никакой выигрыш не стоит такого провала.
С этими словами она встает и присоединяется к остальной группе игроков
Ее слова заставляют меня задуматься. Да, я помогла Ю, но, в первую очередь, помогла себе. Отвлекая девушку от мрачных мыслей, у меня не было времени и сил концентрироваться на своих собственных. Какой странный опыт! Все эти люди проявили себя с неожиданных сторон: обычно рассеянный Холео, принимает трезвые решения и за себя, и за Би Би. Тихий и, как часто любит повторять Раннер, никчемный Энджел, спасает Марту. Алекс и абсолютно несимпатичный мне Раннер, бегут на пределе сил, но возвращаются каждый раз за остальными. Ю, превозмогает свой самый ужасный недуг и ползет вперед по воплотившемуся в жизнь кошмару. Марта, доверяет свою жизнь почти незнакомому человеку. Планк со своим багажом знаний и умением анализировать ситуацию. Я сама раньше и представить не могла, что стану для кого-то героем. Даже для себя самой. То, что я внушала Ю про собственный страх и бессилие там, в пещере, было абсолютной правдой. Может быть, способность к героическим поступкам и самопожертвованию в критических ситуациях и есть то, что всех нас объединяет? Во всяком случае, эта мысль стоит обсуждения.
Я чувствую облегчение, даже легкую эйфорию, оказавшись на свежем воздухе. Но она длится недолго: стоит мне вспомнить пережитые минуты кошмара или задуматься о своей дальнейшей судьбе, как все это улетучивается без следа. Присоединяюсь к остальной группе, чтобы как можно дальше отогнать от себя мрачные мысли.
– Мне знакомо это место! – восклицает Ю. – Вчера при выполнении задания я видела эти скалы, значит, мы находимся на севере острова и без труда найдем дорогу к Бунгало.
Как только игроки окончательно приходят в себя, мы выдвигаемся в путь и в течение часа добираемся до своей Платформы. Все идут молча, не в силах ни вести беседу, ни обсуждать случившееся в пещерах. Последние полчаса мы продвигаемся в темноте, поскольку фонарики после купания находятся в нерабочем состоянии.
***
Прибыв на Платформу, игроки первым делом утоляют голод и жажду, после чего располагаются вокруг массивного стола. Мы решаем больше узнать друг о друге, чтобы приблизиться к разгадке главного вопроса о том, что же нас объединяет. Но все попытки найти точки соприкосновения: места, где бы мы могли встретиться, люди, которые могли бы нас связывать и так далее, лишь заводят в тупик.
После того, что пришлось пережить сегодня, я смотрю на всех другими глазами. Здесь находятся не просто игроки или союзники, и тем более не противники, теперь это мои друзья. Общая беда сплотила нас. Кого-то особенно крепко – краем глаза я поглядываю на Холео и Би Би, которые сидят рядом и держатся под столом за руки, словно боясь отпустить друг друга даже на мгновение. Она периодически поглядывает на него тайком, и ее глаза наполняются особенным, ни с чем не сравнимым блеском.
Не ускользает от моего пристального внимания и трагический любовный треугольник. Раннер посматривает в сторону Блонды, которая, в свою очередь, глаз не сводит с Энджела.
Атмосфера вечера кажется спокойной и даже, на первый взгляд, уютной. Но всех присутствующих угнетает одна и та же мысль: что будет завтра? Какое безумное задание подготовили нам организаторы на этот раз?
Как только мы расходимся по ячейкам, я наскоро принимаю душ и надеваю приготовленную одежду – легкий хлопковый костюм. Единственное, что мне доставляет неудобство – это высокие кожаные сапоги. Я уже перестала чему-либо удивляться, поэтому со вздохом надеваю их и зашнуровываю.
Наконец, я хватаю свой блокнот и задумываюсь, прежде чем сделать запись. Удобнее и нагляднее всего расположить данные об игроках в форме таблицы.
Наскоро начертив поля, вношу информацию и пытаюсь ее проанализировать. Но чем дольше смотрю, тем яснее понимаю, что мы не могли бы быть более разными. Какие бы параметры я ни сравнивала, игроки слишком отличаются друг от друга. Имена, профессии, страны, возраст… Здесь явно не хватает данных, какой-то специфической и чрезвычайно важной информации.
В этот момент раздается стук в дверь. Быстро прячу блокнот под подушку, и через пару секунд заглядывает Алекс. Я рада его видеть. Впрочем, как и всегда.
– Привет! Мне что-то совсем не спится без новой дозы координатора. Так и станешь координаторозависимым. Как ты себя чувствуешь? – он закрывает за собой дверь и садится на стул напротив моей кровати.
– Хорошо, учитывая тот факт, что сегодня я чуть не утонула, едва не застряла в какой-то темной дыре, пробежала несколько десятков километров и первый раз в жизни потеряла сознание.
– Скучным же выдался твой денек! Знаешь, о чем я подумал? – он делает многозначительную паузу, которая, как я уже знаю по опыту, не предвещает ничего хорошего, – Лисе действительно стоило бы быть разборчивее в половых связях!