1997 год
─ Э-эй! Люди! Есть тут кто?
Я отошла от камина и улыбнулась бодрой старушке.
─ Аннушка?
─ Да.
─ Значит, тёзка. А я баба Нюся, стало быть, соседка ваша.
Баба Нюся скинула валенки и втащила на кухню огромную клетчатую сумку.
─ Шурка, водитель Глеба, заезжал, сказал, мол, гостья у хозяина. Надо бы покормить.
Я покраснела.
─ Я не гостья. Я сотрудница. Работа с проживанием. Да и кормить меня не стоит. У меня всё есть.
Старушка презрительно уставилась на десять пачек сублимированной лапши и три банки тушёнки.
─ И это еда? Это же настоящая отрава. Вот провиант. Разложишь по полкам. На неделю хватит. А я с дедом, как ворочусь, ещё вкусняшек привезу. Автолавка тут пару раз в месяц появляется, а, как дороги заметёт, и того реже будет. Всё в райцентре покупать нужно. А туда не наездишься.
Что ж, и то верно.
Я потянулась к кошельку.
─ Сколько я Вам должна?
Баба Нюса замахала руками.
─ Глебушка оплачивает. Это не обсуждается. ─ Она присела на стул. ─ Тут телефонов нет, но у деда моего рация имеется. Если скорую вызвать, или милицию, упаси Бог, беги к нему. Крайняя изба у леса. А дед мой, Яков Потапович, лесником четвёртый десяток служит.
Я помялась у стола.
─ У Вас красивое село. Дороги хорошие.
Бабушка кивнула.
─ Спасибо Глебушке. Когда он участок тут приобрёл, все думали, буржуин пожаловал. Скупит наши хатки за бесценок и построит вместо Подлужного посёлок модный для таких же буржуинов. Ать нет. Глеб Викторович сразу всех успокоил, мол, строю дом для личного пользования. Ни гостей, ни компаний тут не намечается. Только семья. И построил. Рукастый он оказался. Вон баньку, да беседку они с дедом моим вдвоём сложили, петушков на оконных наличниках вырезали. А потом Глебушка договорился с кем надо, заплатил, кому следует, и нам дорогу центральную заасфальтировали, да столбы электрические понатыкали. Вот.
Я улыбнулась. Значит, Глеб Викторович успел помочь не только мне.
Старушка поднялась.
─ Ты, милая, если что, посуетись по дому, там, пыль где вытри или полы помой. Справишься? А то я стара стала для уборок. Да и дочь в город зовёт внуков нянчить. Трое их у меня, все пацаны. Шкодливые, аж жуть.
─ Конечно, справлюсь. Я всё умею.
Баба Нюся подошла к двери и остановилась.
─ С хозяином тебе повезло. А вот матушку его опасайся. Та непременно с носовым платком все комнаты обойдёт, не поленится. Если пыль отыщет, скандал устроит, будь здоров. Да и жене Глеба на глаза не попадайся. Странная она. На ведьму похожа. Ей бы ступу, да помело.
Я проглотила комок в горле. Значит, господин Пожарский женат? Не знаю почему, но эта новость резанула по сердцу острым лезвием. Впрочем, чего я хотела? На что надеялась? Тряхнув головой, попыталась прийти в себя. Всё в порядке. Я приехала в эту глушь не за тем, чтобы очаровывать хозяина. Вот скоплю денег на прописку и поступлю в ВУЗ своей мечты.
Баба Нюся поправила на голове платок.
─ Всё, девка, пора мне. А то дед осерчает. Вернусь, чайку с тобой попьём.
Я присела на стул и задумалась. Как лихо повернулась жизнь! Мужчина, который самым мистическим образом запал мне в душу, оказался женатым. Вопрос с поступлением всё ещё висел в воздухе. Может, всё бросить и вернуться домой? Я поёжилась. Нет, у меня всё получится, не будь я Анна Ладынина!
Камин потух. Пусть. Я не собиралась караулить его всю ночь, боясь, что случайная искра воспламенит огромный дом. Разложив по полкам провиант, проверила ещё раз температуру котла и улеглась на диван в облюбованной мною комнате. Сон не шёл. Почему-то именно сейчас накатили нереальная усталость и апатия. Я, действительно, устала от столицы, от её шума и суеты, от постоянных скитаний из угла в угол, от грязной монотонной работы. Если раньше мне казалось, что цель близка, что осталось потерпеть совсем чуть-чуть, то теперь захотелось всё бросить в одночасье, сложить пожитки и взять билет в скорый поезд «Москва-Владивосток».
Возможно, ещё вчера, я сделала б именно так, но нежданно-негаданно моя жизнь словно остановилась в какой-то точке. Встреча с Пожарским изменила все мои планы. Теперь мне совершенно не хотелось строить героическую карьеру и тем более возвращаться во Владик. Хотелось тепла и уюта, обычного женского счастья. Хотелось жить в этом доме, растапливать вечерами камин и пить чай из медного самовара.
Влюбилась на свою голову! Бабуля предупреждала, что однажды это случится, но я горела, как факел, собственной мечтой, которая на поверку оказалась обычной иллюзией, миражом, песочным замком.
Мои размышления прервал визг тормозов. Я выглянула в окно. Каменный забор загораживал обзор. Кто бы это мог быть? Глеб? Нет. У него аврал на работе. Баба Нюся вернулась? Если и так, вряд ли деликатная старушка рванула бы в гости к соседям в первом часу ночи. Тогда кто? Воры?
Я затаилась за дверью, прислонив глаз к замочной скважине. Скрип открывающегося замка, щелчок выключателя. И вот в просторную гостиную вошли двое, высокий с иголочки одетый блондин и шикарная брюнетка в длинной норковой шубе.
Я улыбнулась. На улице только появились первые снежинки. Они кружили в воздухе, опускались на землю и тут же превращались в липкую грязь. Первые разведчики зимы жертвовали собой, чтобы подготовить народ к великому пришествию армии собратьев. Ещё немного, ещё совсем чуть-чуть, и завоют северные ветра, закружат метели, и земля покроется толстым ледяным панцирем.
Скоро! А пока на улице царствовал ноябрь. В ноябре народ не носил шуб. Хотя это же народ! А вот такие дамочки, возможно, всё лето красовались перед подругами в шиншиллах и соболях.
Я разглядывала незнакомку, немного завидуя её осанке и походке, умению высоко держать голову и смотреть на кавалера, которому едва доходила до плеча, сверху вниз. Такое либо давалось с рождения, либо приобреталось путём длительных изнурительных тренировок перед зеркалом.
Гостья развернулась в мою сторону, и я увидела её лицо. Тонкие черты, тонна косметики, чёлка, прикрывающая ярко очерченные глаза. И тут до меня дошло. Это и есть супруга Глеба. Она и впрямь походила на ведьму. Вот только ступы и помела барышне не доставало для того, чтобы образ стал по-настоящему цельным.
Между тем ведьма небрежно сбросила шубу на пол, переступила через неё и подошла к блондину, кокетливо улыбаясь.
─ Я же говорила, милый, тут никого нет. Даже той мерзкой старухи, которая присматривает за домом.
Мужчина ухмыльнулся и притянул брюнетку к себе.
─ У Глеба хороший дом. Но он не сравнится с усадьбой его предков.
Гостья, или хозяйка, я уже не знала, кем даму позиционировать, отстранилась от спутника и томно закрыла глаза.
─ Если ты мне поможешь, Эд, очень скоро всё, что имеет Пожарский, станет моим.
Эд, который сразу мне не понравился, звонко чмокнул спутницу в шею и отошёл к камину.
─ Ты сделала то, о чём я тебя просил?
Красотка кивнула и вновь приблизилась к мужчине. Грациозно откинув волосы, она запустила тонкую кисть в декольте и явила на свет крошечный диск.
─ Всё, что он хранил на домашнем компьютере.
Блондин усмехнулся и повертел диск в руках.
─ Сдаётся мне, время Пожарских подходит к концу. Вот с этим мы таких дел наворотим!
Я не понимала, что всё это значило, но интуитивно чувствовала, моему благодетелю грозят большие неприятности.
Тем временем, обняв брюнетку, злополучный Эд жадно впился в ярко накрашенные губы.
─ Скверная девчонка! Дрянь! Повернись ко мне спиной. Ты будешь наказана.
Я зажала рот руками, видя, как меняется настроение гостя. Наказана? Он сказал, наказана? За что? Соображая, как сбежать из этого дома незамеченной и вызвать милицию, я тут же одёрнула себя. Связь в виде рации имелась лишь у местного лесника, который уехал, как минимум, три часа назад. Я уже решилась выйти и встать на защиту, пусть и подлой, но всё-таки женщины, как та развернулась спиной и облокотилась о спинку дивана.
─ Накажи меня, сделай со мной то, что пожелаешь!
Мои ладони освободили рот, и я чуть не вскрикнула. Что это было? Я в первый раз слышала, чтобы кто-то просил о наказании.
Блондин обошёл распластанное тело, скинул пиджак и медленно расстегнул кожаный ремень на брюках. Затем прошёлся рукой по аппетитным ягодицам барышни и со всего размаха ударил по ним широкой ладонью. Женщина пискнула, но лишь сильнее выгнула поясницу.
─ Сука! Тварь! Только посмей крикнуть!
В моей голове всё смешалось. Что бы я сделала, если б меня собирались избить? Сопротивлялась бы, как могла, и попыталась сбежать при первом удобном случае. Красотка сбегать не собиралась, сопротивляться тоже. Мало того, она позволила задрать подол платья так, что на моё обозрение предстали ажурные резинки чёрных чулок и тонкая полоска стрингов. Но на этом действо не закончилось. Маньяк поднял с пола длинный шёлковый шарф брюнетки и крепко связал тонкие кисти. Барышня извивалась, похотливо повиливая бёдрами, и тихонько стонала. Я зажмурилась и вновь открыла глаза. Нет, не привиделось. В голове появилась догадка. А, может, это какая-то странная игра? Я уже поняла, что в столице обитала куча странных созданий. Парни в розовых и леопардовых лосинах рассекали по улицам, совершенно не стесняясь своего внешнего вида, девчонки с огромными дырками в ушах, куда бы запросто влез мой кулак, прогуливались в парках, татуированные с ног до головы качки дежурили у дверей ресторанов. Но вот это… вот это было выше моего понимания. Я тупо наблюдала за сценой наказания, машинально считая удары. На шестнадцатом садист остановился, намотал длинные чёрные волосы на кулак и потянул голову жертвы назад.
─ Проклятая тварь! Ты вся течёшь!
Что бы это значило? Женщина истекала кровью? Я не могла рассмотреть всё происходившее, но поёжилась. Тем временем мужик разорвал на тётке невесомые трусики, откинул их в угол и спустил собственные брюки.
─ Я буду трахать тебя, потаскуха, пока ты потеряешь сознания! Блондин сделал резкое движение вперёд, а потом усилил толчки.
Я перевела взгляд на журнальный столик. Проклятый диск, внутри которого таилась некая информация, способная навредить Глебу, находился на самом краю, довольно далеко от распалённых страстью любовников. Вот тебе и первая проверка, агент Аня, на вшивость. Я мысленно поздравила себя с удачной возможностью проверить все лучшие качества. Представив себя разведчицей в тылу врага, приободрилась. Я решила выкрасть диск, словно от того, попадёт ли он к плохим людям, или нет, зависела судьба моего государства. На моей стороне оставался эффект неожиданности, да умение быстро бегать. Сконцентрировавшись, я резко открыла дверь и метнулась к столу. Схватив крохотное устройство, не обращая никакого внимания на вопли странной парочки, я ринулась к двери, и уже через мгновение неслась по пустым улицам деревни.
Первый мороз сковал лужи тонкой ледяной коркой. Это немного замедляло движение, но я имела неоспоримое преимущество во времени. Пока герой-любовник натянет штаны, пока развяжет свою подельницу, я буду уже на трассе. А там попуткой как-нибудь доберусь до Москвы.