Я думала, что не переживу этот день. В пять утра мы с дочкой сидели у парикмахера. Я надеялась, что мастер красоты сотворит и с моими непослушными кудряшками нечто волшебное. Но фея лишь головой покачала.
─ Нет, даже браться за Вас не стану. Ни за какие деньги. Видите, что за окном творится?
─ И что? ─ выглянув в окно, я убедилась, что дождь всё ещё моросил.
─ А то! ─ парикмахер потрясла над головой утюжком. ─ Я Вас выпрямлять буду часа три, не меньше, а выйдете на улицу ─ закучерявитесь за минуту!
Три часа? Это долго, тем более, эффекта мне никто не гарантировал. Ладно, пойду нечёсаной.
Визажист, провозившийся с дочерью минут двадцать, от меня тоже открестился.
─ У меня клиентка по записи. Раньше думать надо было.
Раньше? А у меня было то самое раньше? Я, можно сказать, глаз не смыкала, бегая с высунутым языком по ресторанам и продовольственным базам. Ладно, что теперь поделаешь? Пойду страшненькой.
Впрочем, последующие события отвлекли меня от собственной внешности надолго.
─ Выпьем за молодых! Мамаша, а Вы чего не пьёте? Единственное чадо, как-никак, выдаёте замуж! Несите выкуп, парни!
С этого всё и началось.
Я, совершенно непьющая дама, послушно кивала головой и вливала в себя рюмку за рюмкой. Не могу сказать, что к вечеру напилась до беспамятства. Я всё помнила, но язык развязался до неприличия, а сердце наполнила любовь ко всему живому.
Когда мне предоставили слово, я в неудержимом душевном порыве назвала зятя сыном и поклялась, что теперь мы заживём дружной счастливой семьёй: он, моя дочь, бабушонок, бабуля и наша противная кошка Мышильда. В тот момент я даже не вспомнила о собственном муже, который, нырнув в очередную авантюру, до Владика так и не доехал.
Ближе к вечеру, молодые оттащили меня за ширму, где в огромном сердце сверкали вензеля «К» и «М», и припёрли к стенке.
─ Мам, ты что творишь?
Я вопросительно взглянула на дочь.
─ Ты же напилась до чёртиков. Клима сыном назвала.
Я кивнула.
─ Так и есть.
Естественно, на утро я могла пожалеть об этом поступке. Но сегодня я чувствовала, что получила сына. Не родила, не нашла в капусте, а именно получила, как щедрый дар судьбы.
─ Мам, мы же договорились. Я твой единственный ребёнок. Никаких сыновей! И любить ты продолжаешь меня одну!
Я взглянула на зятя. Тот только пожал плечами.
─ Том первый, страница двадцать третья, пункт три. Сам читал. Там и расписочка Ваша приклеена.
Бабушонок подкралась сбоку и взяла меня под локоть.
─ Чего за митинг Вы тут устроили?
Милка приосанилась.
─ Клим досконально проштудировал все мои требования. И согласился с ними. А вот мусик забыла собственные клятвы.
Я напряглась. Кажется, классе в шестом, Милка взяла с меня расписку, что любить я её буду больше всех, больше собственного мужа, больше её мужа и даже больше будущих внуков. Тоже мне, король Лир в юбке. Тогда мне это казалось какой-то забавой, а вот сейчас всё всплыло на белый свет.
─ Вспомнила?
Я кашлянула и почти протрезвела.
─ Да, но это было так давно!
─ У документов нет сроков давности. ─ Бабуля! А как же без неё! ─ Ты забыла, чья Милка правнучка?
Нет. Секретарша КГБ не давала мне этого забыть.
─ Ладно, мать-жены-моей, пойдём к гостям! ─ Клим миролюбиво приобнял меня и потянул к столу, но я упёрлась каблуками в ковровую дорожку.
─ Тр-р-р-р! Притормози-ка!
Широкие двери распахнулись, и я увидела собственного супруга с огромным букетом.
─ Удот! ─ процедил сквозь зубы бабушонок.
─ Полностью согласна. ─ Кивнула бабуля. ─ Ладно, коль дочь к алтарю не сопроводил, пусть хоть жену домой дотащит. Хватит Аньке пить!
Я хотела объяснить, что совсем не пьяная, что почти очень даже трезвая, но слово бабули в нашей семье являлось законом.