Глава 2. Как Ричард Ченслер по пути в Индию открыл… Россию
Конец XV века стал началом эпохи Великих географических открытий. Европейцы открыли для себя огромный мир. В 1486 г. португальский мореплаватель Бартоломео Диас впервые обогнул Африку. Он прошел мыс Доброй Надежды и, убедившись, что дальше берег имеет северо-восточное направление, отправился обратно. В октябре 1492 г. каравеллы Колумба достигли Багамских островов.
Чтобы избежать конфликта Испании и Португалии, при посредничестве римского папы в 1494 г. в испанском городе Тордесилье (Тордесильясе) было заключено соглашение о… разделе мира. От полюса до полюса была проведена черта (приблизительно по 30-му меридиану к западу от Ферро), и все вновь открытые области к западу от этой черты должны были принадлежать испанцам, а к востоку – португальцам. Обе стороны не имели права даже вести торговлю в «чужой зоне». Разграничение было проведено только по Атлантическому океану, что и привело позднее к столкновению, когда испанцы, подойдя с востока, а португальцы – с запада, встретились на Молуккских островах. Разграничительная линия на Тихом океане была установлена лишь Сарагосским договором 1529 года.
В последующие 50 лет Испания и Португалия направили в свои «сферы влияния» десятки экспедиций, в которые входили сотни кораблей. Как испанцы, так и португальцы беспощадно топили суда других стран, застигнутые у берегов Америки, Африки и Индии.
Поэтому Англия, Голландия, Франция и другие страны параллельно с экспедициями в южные моря приступили к поискам альтернативных путей в Индию и Китай через полярные моря. Эти пути им казались более короткими и безопасными от нападений испанских и португальских кораблей. Кроме того, на севере можно было купить, добыть или отнять у туземцев неограниченное количество дорогостоящих шкур диковинных зверей. Наконец, шведы и поляки с XIV века вели экономическую блокаду Руси, не допуская туда английских и голландских купцов, и северный путь был единственным для их свободной торговли.
В XVI веке английские и голландские мореплаватели предприняли несколько экспедиций, чтобы найти Северо-восточный (вокруг Сибири) и Северо-западный (вокруг Канады) проходы и получить выход в Тихий океан.
В начале 1553 г. в Англии была создана купеческая компания «Общество купцов, искателей стран и владений, неизвестных и доселе непосещаемых морским путем» специально для открытия Северо-восточного прохода. Ее возглавил знаменитый путешественник Себастьян Кабот, получивший титул «Великого штурмана Англии».
Каждый член компании должен был внести пай в 25 фунтов стерлингов. Так было собрано 6 тысяч фунтов.
В том же году компания снарядила три корабля: «Bona Esperanza» («Добрая Надежда») водоизмещением в 120 тонн, «Eduard Bonaventura» («Эдвард Удалец») в 160 тонн и «Bona Confidentia» («Благое Упование») в 90 тонн. Начальник всей экспедиции и первого корабля был Гуг Виллоуби; вторым кораблем командовал капитан Ченслер, а третьим – Дурфорт. Они вышли из Ратклифа 20 мая 1553 г.
Вскоре эскадру застала буря, разделившая корабли. Адмирал Виллоуби и Дурфорт далее шли отдельно. Виллоуби удалось открыть землю на широте 72°. Не будучи в состоянии пристать к ней из-за льда и мелководья, он возвратился к западу и зашел на берег Лапландии в небольшую гавань при устье речки Арзина (Arzina), где и остался зимовать по причине позднего уже времени года. Несколько раз Виллоуби отряжал людей внутрь земли в разных направлениях, но не находил ни обитателей, ни следов жилья. В конце концов, от холода или голода, или от обеих причин вместе, адмирал и 70 членов экипажей судов погибли. Их тела были найдены на следующую весну лопарями. Снаряжение и товары с обоих судов были доставлены в Холмогоры и по повелению царя Ивана Грозного возвращены англичанам.
Капитан Ченслер, укрывшись после разлуки с адмиралом в Вардгоусе, ждал его тщетно семь дней. Поплыв опять к востоку, он вошел в Белое море и прибыл, наконец, в западное устье реки Двины, к Никольскому монастырю. Этим положено было начало торговли России с Англией.
Ричард Ченслер без разрешения местных воевод отправился в Москву, где был принят Иваном Грозным. Ченслер вручил царю грамоту короля Эдуарда VI и получил соответствующую грамоту от Ивана IV.
Возвращение Ченслера в Англию стало сенсацией. И власти, и купцы были крайне заинтересованы в торговле с Россией. Для этого в Англии даже была создана Московская компания. 6 февраля 1555 г. королева Мария выдала компании хартию на монопольную торговлю с Россией. Во главе компании находился Совет из двух управляющих, одним из которых стал Себастьян Кабот. Кстати, сия компания просуществовала в Англии до 1917 г.
В навигацию 1555 г. Ченслер вновь отправился в Россию на корабле «Благое предприятие». Ченслер и еще два представителя компании прибыли в Москву, где их снова милостиво принял Иван Грозный. Англичанам вручили царскую грамоту, дававшую им право на беспошлинную торговлю с Россией, а также ряд других привилегий.
Герб Московской компании в английской рукописи XVI века
В обратный путь Ченслер взял с собой русского посла Осипа Григорьевича Непею, а тот – груз воска, тюленьего жира, сала, мехов, войлоков и канатной пряжи общей стоимостью 20 тыс. фунтов стерлингов, то есть на 200 тыс. рублей по тогдашнему курсу валют.
У берегов Шотландии корабль «Благое предприятие» попал в страшную бурю. Ченслер погиб, а Непея спасся и достиг Лондона, где с большим почетом был принят королевой и правлением Московской компании. Королева Мария в благодарность за льготы, данные англичанам в Московском государстве, дала и русским купцам право свободно и беспошлинно торговать во всех своих владениях как оптом, так и в розницу. Королева обещала взять все имущество русских купцов под свое особенное покровительство и выделить им под склады в Лондоне хорошие дома. Мария также согласилась на свободный выезд из Англии в Россию художников и ремесленников, и Непея сразу же вывез многих мастеров, медиков, рудознатцев и других специалистов.
Обратно Непея плыл на английском корабле. 12 мая 1557 г. он покинул «туманный Альбион», а уже 13 июля корабль бросил якорь в заливе Святого Николая. Через два дня после отъезда Непеи в Россию повел свое судно Антон Дженкинсон, который прибыл в Россию 14 июля 1557 г. С этого времени британские суда почти ежегодно прибывали на Русский Север.
Московская компания, начавшая с капитала в 6000 фунтов стерлингов в 1555 г., быстро богатела. В 1564 г. ее капитал достиг 40 тысяч фунтов стерлингов, а в 1585 г. – уже 80 тысяч фунтов стерлингов. Компания приобретала недвижимость – дома, фактории, лавки. На так называемом Розовом Острове напротив Николаевского Корельского монастыря она купила дом, где останавливались приезжавшие из Англии. В Холмогорах, по отчету Томаса Рандольфа 1568–1569 гг., «…англичане имеют свою собственную землю, пожалованную царем, и много хороших домов с конторами для собственного удобства». Дженкинсон в отчете 1569 г. Совету Компании пишет, что он 21 февраля «прибыл в наш дом, в Вологде». П. Челищев в своем «Путешествии по северу России 1791 г.» отмечает, что в 1623 г. в Архангельске было 7 иностранных хозяев домов, в 1678 г. – 24.
Еще в 1556 г. царь Иван пожаловал английским купцам «Юшков двор у Максима святого за торгом». Большие трехэтажные каменные хоромы были построены в конце XV века богатым купцом Иваном Дмитриевичем Бобрищевым по прозвищу Юшка. К 1551 г. дом уже числился в царской казне. Кроме того, англичанам было передано и еще несколько деревянных строений.
Юшков двор стал главным офисом Московской компании. Там же останавливались и британские послы.
Иван Грозный постоянно покровительствовал англичанам и даже среди бояр получил название «аглинский царь». Это покровительство ярко проглядывается в привилегиях, которые получала от него Московская компания с первых шагов своего существования и своих операций в России. В 1564 г. царем управляющему Компанией Вильяму Гаррарду была выдана привилегия, подтверждающая прежние права по вольной торговле и дающая разрешение на покупку домов в Вологде и Холмогорах: «…а такова грамота аглинским купцам дана в лето 7072 Сувельяну Гаруту (то есть сэру Вильяму Гаррарду) с товарыщи». В 1569 г. грамота дает право беспошлинной торговли, право свободного проезда в Персию, разрешение искать на реке Вычегде железную руду и построить для обработки ее завод, причем в пользование Компании отводится большой участок леса. Железо разрешается вывозить за границу, уплачивая в пошлину деньгу с одного фунта стерлингов.
Царь Федор Иванович продолжил торговую политику своего отца, закрепив за Компанией на Севере пять пристаней: Корельское пристанище, пристани на реке Печенге, реке Варзузе, реке Мезени и реке Шуме. Корельское пристанище – это, видимо, и есть тот Розовый остров против Николаевского Корельского монастыря, где, по словам Дж. Традесканта, «росли дамасцены и красные розы, фиалки и дикий розмарин и где был сосновый и березовый бор».
Западноевропейский купец. Середина XVI века
Кроме права беспошлинной торговли государева жалованная грамота от 20 июня 1569 г. давала англичанам еще одно немаловажное преимущество: повелевала англичанам быть под ведомством опричнины и не иметь никакой зависимости от земщины.
В связи с этими основными правами, предоставленными Московской компании, царь по просьбе Еремея Бауса уважил в 1583 г. еще и следующее ходатайство: запрещение всем другим иностранцам, кроме англичан, дальнейшей торговли на Севере России; проезд и торговля по всем северным берегам и землям от Вардгууса до реки Оби дозволены одним англичанам. Помимо этих важнейших привилегий царь велел уплатить англичанам 500 марок, которые были взяты в царскую казну за 10 лет до приезда Еремея Бауса, как аренда за двор купцов в Вологде.
Удовлетворялись и другие просьбы англичан. Так, Антон Дженкинсон в 1571 г. ходатайствовал перед царем: «Дабы угодно было Его Величеству соизволить, чтобы С. У. Гаррет с товарищи могли устроить торговый дом в Холмогорах на Двине, чтобы подданные Его Величества, торгующие с нашими купцами, свозили свои товары в Холмогоры».
Вскоре у англичан появились конкуренты. Первый голландский корабль пришел в Двину в 1577 г. под начальством Джилеса Гофмана, первый французский под управлением Жана Соважа – в 1586 г., когда английская торговля уже утвердилась на берегах Белого моря и в Москве. Французы не представляли серьезной конкуренции англичанам. Другое дело – голландцы, которые продавали сукно, хотя и худшего качества, но зато дешевле английского. Острая конкурентная борьба английских и голландских купцов в России будет продолжаться еще полтора столетия.
Путь из варяг в греки
Возникает вполне естественный вопрос: а почему англичане, французы и голландцы открыли Россию лишь во второй половине XVI века и добирались столь длинным и опасным путем вокруг Скандинавского полуострова? Ведь в VIII–XII веках существовал Великий Волжский путь, по которому ежегодно десятки караванов судов шли из Каспийского моря в Балтийское и Северное моря. Из Волги на Балтику суда попадали через три системы волоков. Первые две системы, по которым суда проходили на Неву и Западную Двину, хорошо известны историкам. Но была и третья система волоков – через Чудское озеро и реки Эмбах (Эмайыги), Навести и Пярну.
О громадном объеме торговли Северной Европы с мусульманским Востоком свидетельствуют десятки тысяч арабских монет VIII–X веков, которые находили по всей Европе, в том числе и в Англии. Так, к примеру, не столь давно у города Харрагит (Северная Англия) в свинцовом ларце был найден большой клад арабских монет IX–XI веков.
Как видим, Европа несколько веков успешно торговала с арабами, персами, индусами и даже китайцами через внутренние водные пути России. Однако иерархи Рима создали санитарный барьер в виде Швеции и Польши на пути в Россию. На юге турецкие султаны, равно как и арабские султаны, и монгольские ханы покровительствовали международной торговле. Но между Турцией и Россией встало Крымское ханство. Крымские татары превратили плодородные земли на юге России от Дуная до Волги в огромное Дикое поле. Отряды татар грабили проезжих купцов. В противовес татарам возникли гособразования донских и запорожских казаков. Казаки вели беспощадную войну с татарами и тоже грабили проезжих купцов.
Итак, из-за политики римских пап, а также шведских и польских королей вся Европа была отрезана не только от России, но и от многих восточных стран.
По сему поводу Карл Маркс писал: «Ни одна великая нация никогда не существовала и не могла существовать в таком отдаленном от моря положении, в каком первоначально находилось государство Петра Великого; никогда ни одна нация не мирилась с тем, чтобы ее морские побережья и устья ее рек были от нее оторваны; Россия не могла оставлять устье Невы, этого единственного выхода для продукции северной России, в руках шведов, так же как устья Дона, Днепра и Буга и Керченский пролив в руках кочевых татарских разбойников… прибалтийские провинции по самому своему географическому положению являются естественным добавлением для той нации, которая владеет страной, расположенной за ними»[7].
Замечу, что Маркс не только автор «Капитала», но и отъявленный русофоб, проклинавший русских царей, что дает нам право считать его оценку весьма объективной.
К сожалению, правящие круги Британии, с одной стороны, покровительствовали северной торговле с Россией, но с другой – всячески противились попыткам русских царей выйти на берега Балтийского и Черного морей.
В 1569 г. Иван Грозный отправил королеве Елизавете послание с предложением союза. Царь «просил королеву соединиться с ним заодно против поляков и запретить своему народу торговать с подданными короля польского. Царь просил, чтоб королева позволила приезжать к нему мастеровым, умеющим строить корабли и управлять ими, позволила вывозить из Англии в Россию всякого рода артиллерию и вещи, необходимые для войны. Царь просил убедительно, чтобы между ним и королевою учинено было клятвенное обещание такого рода: если бы кто-нибудь из них по несчастию принужден был оставить свою землю, то имеет право приехать в сторону другого для спасения своей жизни, будет принят с почетом и может жить там без страха и опасности, пока беда минует и Бог переменит дела. Это обязательство должно храниться в величайшей тайне.
Елизавете, разумеется, не было никакой выгоды входить в такой тесный союз с царем и втягиваться в его войну с соседями; она длила время и наконец отвечала уклончиво и неопределенно, что не будет позволять, чтоб какое-нибудь лицо или государь вредили Иоанну или его владениям, не будет позволять этого в той мере, как по возможности или справедливости ей можно будет благоразумно этому воспрепятствовать; но против общих врагов обязывалась действовать оборонительно и наступательно. Принятие царя и семейства его в Англии и содержание с почетом было обещано.
Иоанн рассердился и велел написать Елизавете грамоту (в октябре 1570 года): “Ты то дело отложила на сторону, а делали с нашим послом твои бояре все о торговых делах. И мы чаяли того, что ты на своем государстве государыня и сама владеешь и своей государской чести смотришь и своему государству прибытка. И мы потому такие дела и хотели с тобой делать. Ажно у тебя мимо тебя люди владеют, и не токмо люди, но мужики торговые, и о наших государских головах и о честях и о землях прибытка не смотрят, а ищут своих торговых прибытков. А ты пребываешь в своем девическом чину, как есть пошлая [обыкновенная] девица. И коли уж так, и мы те дела отставим на сторону. А мужики торговые, которые отставили наши государские головы и нашу государскую честь и нашим землям прибыток, а смотрят своих торговых дел, и они посмотрят, как учнут торговати. А Московское государство покамест без английских товаров не скудно было. А грамоту в еси, которую есмя к тебе послали о торговом деле [льготная грамота английским купцам], прислала к нам. Хотя к нам тое грамоты и не пришлешь, и нам по той грамоте не велети делати ничего. Да и все наши грамоты, которые есмя давали о торговых делах по сей день, не в грамоты”»[8].
В угоду «торговым мужикам» Елизавета отправила в Россию купца Дженкинсона с грамотой, в которой всячески изворачивалась и льстила самолюбию Ивана. Царь смягчился и возвратил англичанам прежние льготы, хотя и не все.
Елизавета по просьбе царя прислала к нему медика Роберта Якоба, аптекарей и цирюльников. Иван поинтересовался у Якоба, нет ли в Англии для него невесты. Якоб предложил кандидатуру Марии Гастингс, дочери графа Гонтингдона, которая приходилась королеве племянницей по матери. Любопытно, что расспросить медика о «девке», как тогда выражались, царь поручил Богдану Бельскому и брату своей жены Афанасию Нагому.
В августе 1572 г. в Англию отправился дворянин Федор Писемский с наказом договориться о союзе России с Англией против Польши и начать дело о сватовстве. Он должен был сказать Елизавете от имени Ивана: «Ты бы сестра наша любительная, Елисавета королевна, ту свою племянницу нашему послу Федору показать велела и парсону [портрет] в ее к нам прислала на доске и на бумаге для того: будет она пригодится к нашему государскому чину, то мы с тобою королевною то дело станем делать, как будет пригоже».
Царь поручил Писемскому взять портрет невесты и меру ее роста, рассмотреть хорошенько, дородна ли она, бела или смугла, узнать, сколько ей лет, как приходится королеве в родстве, кто ее отец, есть ли у нее братья и сестры. Если скажут, что Иван женат, то ответить так: «Государь наш по многим государствам посылал, чтоб по себе приискать невесту, да не случилось, и государь взял за себя в своем государстве боярскую дочь не по себе; и если королевнина племянница дородна и такого великого дела достойна, то государь наш, свою оставя, сговорит за королевину племянницу».
Писемскому поручалось передать, что Мария должна принять греческую веру. То же царь требовал и от бояр и боярынь, которые приедут с невестой и захотят остаться при дворе. Кто откажется креститься, тем при дворе жить будет нельзя. «Им вольно жить у государя в его жалованьи: только некрещеным жить у государя и у государыни на дворе ни в каких чинах непригоже».
Также посол должен был объявить, что наследником будет царевич Федор, а детям, которых родит Мария, будут даны уделы.
4 ноября 1572 г. состоялась аудиенция в Виндзоре. На речь Писемского Елизавета ответила с улыбкой: «Я брата своего и вашего государя братской любви и приязни рада и желаю, чтобы велел Бог мне брата своего, вашего государя, в очи видеть».
Посол сказал на это: «У нашего государя со многими царями и королями ссылка, а ни с одним такой любви нет, как с тобою, ты у него сестра любительная и любит он тебя не словом, а всею душою, вправду».
Елизавета отвечала: «Я брату своему на его любви челом бью, рада быть с ним в братской любви и докончании и на всех недругов стоять заодно. Земля ваша Русская и государство Московское по-старому ли и нет ли в вашем государстве между людьми какой шатости [волнения]?»
Писемский: «Земля наша и государство Московское, дал Бог, по-старому, а люди у государя нашего в его твердой руке. В которых людях была шатость, и те, вины своя узнав, били государю челом, просили милости. Государь им свою милость показал, и теперь все люди государю служат прямо, а государь их жалует».
Елизавета спросила у посла, понравилась ли ему Английская земля, на что тот ответил: «Земля Английская очень людна и угожа и всем изобильна».
На следующей аудиенции у королевы Писемский вновь поднял вопрос о сватовстве, на что Елизавета ответила: «Любя брата своего, вашего государя, я рада быть с ним в свойстве. Но я слышала, что государь ваш любит красивых девиц, а моя племянница некрасива, и государь ваш навряд ее полюбит. Я государю вашему челом бью, что, любя меня, хочет быть со мною в свойстве, но мне стыдно списать портрет с племянницы и послать его к царю, потому что она некрасива, да и больна, лежала в оспе, лицо у нее теперь красное, ямоватое. Как она теперь есть, нельзя с нее списывать портрета, хотя давай мне богатства всего света».
Тогда Писемский согласил подождать несколько месяцев, пока Мария совсем не поправится. А тем временем до Англии дошли слухи, что царица Мария Нагая родила сына Димитрия. Писемский объявил королевским министрам, что это лишь вздорные слухи и чтоб Елизавета им не верила. Мол, злые люди специально хотят поссорить королеву с царем.
В мае 1583 г. наконец-то царскому послу показали невесту, гуляющей в саду, что бы тот смог как следует ее рассмотреть. После чего Писемский доложил Ивану, что Мария Гастингс ростом высока, тонка, лицом бела. Глаза у нее серые, волосы русые, нос прямой, пальцы на руках тонкие и длинные.
После «смотрин» Елизавета опять повторила Писемскому: «Думаю, что государь ваш племянницы моей не полюбит, да и тебе, я думаю, она не понравилась?» Но посол возразил: «Мне показалось, что племянница твоя красива. А ведь дело это становится судом божием».
В конце концов, сватовство царя не состоялось, а взаимоотношения с Англией остались на прежнем уровне.
Следует заметить, что к моменту «открытия» Ченслером России Англия была не совсем католической страной и вышла из-под «окормления» (власти) римских пап. Засилье пап как в религиозном, так и в политическом отношениях возмущало к началу XVI века значительную часть населения и правящих классов многих стран Европы – Германии, Франции, Швеции, Голландии и др. В Англии поводом для «частичной» реформации стал курьез.
Король Генрих VIII (1509–1547) был добрым католиком. Он сам написал опровержение учения Мартина Лютера. Однако в 1527 г. любвеобильный король попросил папу Климента VII о разводе, но папа отказал. В 1533 г. по указанию Генриха VIII английский парламент издал закон о независимости Англии от Рима в церковных делах. Главой церкви в Англии в 1534 г. был объявлен король, брак с Екатериной Арагонской был расторгнут парламентом, и король женился на Анне Болейн. В 1538 г. Генрих закрыл все монастыри в Англии и присвоил себе их имущество.
При сыне Генриха Эдуарде VI (1547–1553) в Англии началась реформа вероучения. В итоге в 1548–1551 гг. была создана англиканская епископальная церковь, представлявшая, по выражению профессора Н. Д. Тальберга, «своеобразную смесь того и другого»[9].
После смерти Эдуарда VI в 1553 г. на престол вступила строгая католичка Мария, дочь Генриха VIII и Екатерины Арагонской. Она восстановила в Англии католичество и подвергла жестокому гонению протестантов. Архиепископ Кранмер и два других англиканских епископа были сожжены в Оксфорде, и вслед за ними казнено множество протестантов. Послушный королеве парламент добился лишь того, что имущество, отнятое у духовенства, не было возвращено ему и осталось у новых владельцев.
После смерти Марии в 1558 г. на престол вступила дочь Генриха VIII и Анны Болейн Елизавета (1558–1603). Она была протестанткой, и теперь гонениям подверглось католичество. Было восстановлено смешанное вероисповедание, в 1559 г. парламентскими актами подтверждено главенство королевской власти в церкви и восстановлены все церковные распоряжения, изданные при Эдуарде VI.
Таким образом, при Елизавете окончательно образовалась англиканская епископальная Церковь со смешанным вероучением и сделалась государственной.