Я проснулась от солнечного света. Лежала, свернувшись калачиком на полу. Кажется, я отключилась на несколько дней. Если я когда-нибудь выберусь отсюда живой, то больше никогда не буду воспринимать пищу или воду как должное. И всегда буду благоговеть перед современным чудом в виде супермаркетов и душа.
Каждое мгновение – даже во сне – в голове возникал единственный вопрос: что сейчас делает Торин?
Пока лежала на полу своей тюремной камеры, я мысленно возвращалась к той ночи, когда он показал мне открывавшийся с заснеженного утеса вид на Фейриленд. Он угощал меня виски из своей фляжки, и мы любовались захватывающим видом на замерзшее озеро и возвышавшиеся вокруг него темные горы. Черные склоны от мороза покрылись инеем, а на скалистом горизонте выступали замки. Вдалеке золотом мерцали окна тысяч уютных домиков. Теперь это воспоминание стало моей новой фантазией. Моим новым спасением от реальности.
Может быть, именно там он сейчас сидел, потягивая виски. Насколько божественно оно окажется на вкус, когда потечет по моему горлу? И снег тоже. Я бы опустилась на колени и слизала его с земли.
Я снова начала засыпать, но через мгновение услышала лязг железа. Резко открыв глаза, я посмотрела в сторону двери. Я почти попробовала снег на вкус, почти почувствовала, как он тает у меня на языке, а теперь иллюзия рассеялась. Но появилась надежда, что ее заменят настоящей водой.
Когда дверь со скрипом отворилась, мне стало страшно. В проеме показался Моргант, он был одет в темно-зеленый кожаный костюм. На золотой короне со скорпионами блеснул солнечный луч.
В руках Моргант держал каменную чашу, но от ледяного выражения его лица у меня скрутило желудок.
Я попыталась встать, но мышцы слишком ослабли, и я привалилась спиной к коре дерева.
– Воды, – прохрипела я. Мои и так жалкие способности очаровывать и задабривать людей, которыми я когда-то обладала, испарились несколько дней назад.
Будь я человеком, я бы уже умерла.
Моргант мрачно улыбнулся и опустился на колени рядом со мной. Его янтарные глаза сузились.
– Я позволю тебе глоток, если ты дашь мне нужную информацию. – Он схватил меня за горло. – От тебя идет отвратительный запах.
Как будто это был мой личный выбор.
– Как получилось, что ты оказалась в компании Благого короля? – Он говорил с акцентом, с раскатистыми «Р».
Я еще не знала, удерживают ли они Торина в плену. Потому не собиралась подтверждать его личность врагу, который мог заживо содрать с него кожу.
– Благого кого? – спросила я.
Его пальцы сжались на моем горле.
– Если хочешь получить воду и выжить, то отвечай на мои вопросы. Наш народ не лжет.
Я подняла взгляд к пробивающемуся сквозь ветви деревьев свету. Тут обязательно должен иногда идти дождь. Просто его еще не было.
– Я не понимаю, о чем ты говоришь.
Обхватив ладонью мое горло, он поднес каменную чашу к моему рту. Он позволил единственной капле упасть мне на губы, и я слизнула ее, сгорая от желания большего.
– Дело в том, предательница, что он с нами разговаривает. И, похоже, ты ему совершенно безразлична.
Я уставилась на Морганта. От зарождающегося ужаса мысли путались. Все это время я воображала, что он воспользовался порталом и сбежал отсюда.
– Меня зовут Ава, а не предательница.
Действительно ли Торин здесь, в подземельях, или это блеф? Потому что, если они его пытали…
Мысли становились все мрачнее.
Моргант скривил губы.
– Благой король сказал мне, что он тебя презирает и вернется в свое королевство, женится на прекрасной женщине по имени Мория. – Фейри склонил голову набок. – Он тебе не друг. Наоборот, полагаю, он находит тебя мерзкой, грязной и той, которая не знает, что такое дисциплина и утонченность.
Ауч.
– Он сказал, – продолжал Моргант, – что выбрал тебя для участия в своем турнире за звание королевы только потому, что ненавидит тебя. Он не хотел настоящую жену. Он сказал, что никогда не сможет полюбить тебя.
Я посмотрела в пол, и перед глазами все затуманилось. С тех пор как я вернулась домой и застала Эндрю в объятиях Эшли, мое сердце медленно леденело. Теперь же холод просачивался в вены и артерии, распространяя ледяной панцирь по всей груди. От слов Морганта сердце покрылось коркой блестящего льда.
– Но он не король, – произнесла я. – Он тебе солгал.
Моргант ослабил хватку на моем горле и со всех сил ударил по лицу. От внезапной боли в виске закружилась голова. Я свалилась на пол из грубой коры и лежала там, не в силах встать.
Если когда-нибудь получится восстановиться, я вырву Морганту позвоночник.
– Если ты пытаешься защитить человека, который тебя ненавидит, – произнес он, возвышаясь надо мной, – то должен сказать, что нахожу это довольно… какое там слово есть на вашем языке? Жалким. А еще мне кажется абсурдным, что ты настолько слабая. Ни магии. Ни силы. Ни честности или благородства. Ты совсем не похожа на истинную Неблагую. Мы не лжем. И знаем, кто он такой. Королева знает, кто вы такие.
Я перевела на него взгляд.
– Хоть кто-то. Не хочешь просветить меня?
– Она мне еще не сказала.
Он грубо сжал меня ладонью сзади за шею и поднял в воздух. Я уже чувствовала, как появляются синяки под его сильными пальцами, и принялась отчаянно лягаться и размахивать ногами. Это было все равно, что бить каменную стену, до которой я едва могла дотянуться.
– Где твоя магия? – рявкнул он. – Неблагая не должна быть настолько беспомощной.
Он отпустил меня, и я упала на пол, свернувшись калачиком. Не дав мне шанса ответить, Моргант сильно ударил меня по ребрам, и бок пронзила сильная боль. Сознание на мгновение померкло.
Я поджала колени к груди в попытках защитить тело и ребра.
– У меня нет магии. Я обычная фейри.
– Не бывает обычных Неблагих. – Его разъяренный голос гремел на всю камеру. – У всех нас есть магия. Но у тебя? Ты дефектная и слишком много времени провела среди них.
Я чувствовала себя загнанной в угол. Если я была, как выразился этот монстр, «дефектной», то он определенно не улучшил ситуацию, бросив меня на пол и ударив ногой в грудь.
– Будь у меня хоть капля магии, – выдохнула я, – я бы ее использовала.
Это прозвучало как мольба.
– И в таком случае я мог бы уважать тебя. Но поскольку тебе нечем мне противостоять, ты должна дать мне несколько ответов, чтобы выжить. Разве я не прав? Потому что Благой король не рассказал мне, что он здесь делал. И он говорит мне, что его армия сильна, но не сообщает никаких подробностей.
Он опустился рядом со мной на колени и убрал волосы с моего лица, в то время как я хваталась за ребра.
– Ты для него вообще ничего не значишь, Ава Джонс. У тебя нет причин защищать короля наших врагов. Так расскажи мне о его магии в Фейриленде. Расскажи мне о его армии. Если сделаешь это, то получишь еду и воду. А если нет, то я могу переломать тебе руки. Или проделать дыры в тех местах, где твои плечи пронзили дротики. На твой выбор.
– У них легионы солдат. И могущественная магия. Они явятся сюда за своим королем, если вы его не освободите. Они убьют вас всех.
Я понятия не имела, было ли хоть что-то из этого правдой. Если Торин находился в подземелье Двора Скорби, его королевство замерзнет окончательно и начнет вымирать от голода.
Он оскалил зубы, демонстрируя острые клыки.
– Ты пытаешься угрожать? Я тебе рекомендую не усугублять свое положение еще больше, – произнес он низким, сиплым голосом. – И делать то, что тебе велят.
– Но я правда ничего не знаю о магии. Я выросла среди людей. Если королева знает, кто я такая, она должна знать и это. – Разговор забирал у меня последние силы.
– Как ты сюда попала?
Я перевернулась на спину и уставилась на листья.
– С помощью какой-то магии, я не совсем поняла как. – Это, по крайней мере, было правдой.
Он поднял деревянную чашку.
– Открой рот, если хочешь пить.
Ненавидя себя за свое жалкое состояние, я открыла рот и высунула язык. Моргант позволял крошечным каплям по одной за раз капать мне на язык. Я слизывала их до тех пор, пока Моргант снова не отодвинул чашку.
– На что это было похоже? И как ощущалось? Магия, которая привела тебя сюда.
Вода.
– Там были… мерцающие огни… и заклинание…
Попытка придумать убедительную ложь явно оказалась мне неподсильной, и Моргант снова ударил меня со всей мощи. Боль была такой острой, что перед глазами вспыхнул яркий свет.
– Не смей больше ко мне прикасаться! – прошипела я со всей свирепостью, на какую была способна.
Моргант встал, его янтарные глаза прожигали меня взглядом. Он поднял каменную чашу и поставил ее на дубовый пол у моей головы.
– Ты жила среди людей и, возможно, не знаешь, насколько живучи фейри. Физически. А вот с разумом могут возникнуть проблемы. Ты можешь молить о смерти, пока будешь мучиться от голода. Пока будешь сходить с ума от жажды. Но смерть так легко не придет.
– Ты животное, – пробормотала я. Слова сорвались с моего языка прежде, чем я смогла себя остановить. Как только я их произнесла, то поняла, что совершила ужасную ошибку.
Моргант резко развернулся, и плечо тут же пронзила боль там, где осталась рана от дротика. Но он меня даже не трогал. Смертоносная магия раздирала заднюю часть моего плеча, а мне оставалось лишь корчиться на полу.
– Ты знаешь, какими дарами одарила меня Брига? – прорычал он. – Богиня пепла выбрала меня целителем. Я могу восстановить сломанные кости, порванную кожу и мышцы. Но исцеляющая магия может также разорвать тело на части.
Острые щупальца магии когтями вонзались в мышцы. Я не могла сказать ни слова, из горла вырывались лишь нечеловеческие вопли.
– И вот мы здесь, – прошипел он, – я превосходно контролирую свою магию, а у тебя ее попросту нет. Ты воешь, как животное. Я знаю, что нас так называют Благие. Животные. Демоны. Но мы уважаем животных, величественных обитателей леса. А в Фейриленде их едят. И знаешь, что я думаю? Благие не должны использовать это слово как оскорбление, потому что они сами еще более жестокие, нежели животные. Когда Благие плюют в таких фейри, как ты. Жалких и неспособных призвать ни единой искры магии.
Когда его жестокая магия оставила мое тело, это было похоже на то, как хищный зверь выпускает когти из своей жертвы.
Все мое тело сотрясала дрожь, меня тошнило.
– Если хочешь выбраться отсюда живой, – резко произнес он, – возможно, тебе стоит научиться пользоваться своей магией. Это лучший совет, который я могу тебе дать.
Он исчез из поля моего зрения, и я услышала, как дверь со скрипом открылась, а затем захлопнулась.
Я прижалась лицом к полу и задрожала. Но в глубине сознания продолжали то и дело появляться мысли о Торине. Теперь я уверена, что он тоже заперт где-то здесь, избитый сильнее меня.
И очевидно, у меня от обезвоживания начались галлюцинации, потому что я начала видеть разные вещи… вокруг меня вдруг выросли виноградные лозы и листья потянулись ко мне…
Видение прервал громкий звук. Этот стук у меня в голове?
Я снова легла на пол, в голове пульсировало. Сердце, как лед.
Бум. Бум.
Но даже когда шум усилился, я позволила своим глазам закрыться. Сначала я подумала о зиме – о стуже, окутывающей мир белым покрывалом. Льде, который расползся по королевству…
Потом мне приснилось, что дерево оживает и отодвигается от каменных стен. Оно ползло, двигалось по лесу, освобождая нас в сопровождении симфонии деревянного скрипа и стонов. Вокруг нас в воздухе порхали красные листья, похожие на капли крови, а мы с Торином свободно шли дальше.
Отчаяние и боль раздирали мой разум на части.
И именно поэтому это место называлось Двором Скорби…