Спокойные майские сумерки над подмосковным лесом медленно сгустились до темной ночи, каких не видывали вблизи мегаполисов люди старого мира. На востоке, из золотистого зарева, всходила полная луна. Но она не могла погасить сияния поразительно ярких звезд, как это делали когда-то огни городов.
Дарья отошла от окна вглубь полутемной комнаты часть которой занимала одноместная кровать, и задумалась, усевшись на грубо сколоченный табурет. Конечно, шансы на побег были бы намного выше у одного человека. Сама по себе Дарья могла бы соблюдать режим тишины очень долго, можно было выбраться через окно, пробежать босыми ногами по крыше почти до самой стены, и оказаться за воротами, убив одного, максимум двух, охранников. Так стоило ли девчонок втягивать? Дарья вздохнула, подумав, что действительно можно просто свинтить одной, и все дела.
С другой стороны, «свинтить» в данном случае означало то же самое, что «бросить». Бросить тех, кого ты сама же на побег и подбила, внушив надежду на какую-то иную судьбу, кроме очевидно отпущенной. Антивирус Готланда, даже на уровне подсознания, способен был кого угодно склонить к необдуманному риску. Это ведь целая огромная жизнь, обычная, человеческая, вместо нескольких лет в страхе перед неизбежной мутацией. Вряд ли девчонки решились бы на побег, если бы не остовы двух вертолетов в лесу за стеной, если бы не рассказ о Готланде обетованном.
Впрочем, у них, конечно, был путь назад. Ну, если не делать шаг вперед, то и шага назад не потребуется. Дарья усмехнулась. А она сама чем отличается? Она тоже могла не делать никакого шага, лечь спокойно спасть, завтра надеть свадебную накидку, бусы, серьги, остричь волосы, такие же длинные, как у мамы, и выйти замуж за Юсупа. Тихо, спокойно, без соплей и крови. Как говорила Машка перед своей свадебной ночью, писька не сотрется, у нее в критический момент коэффициент трения понижается. Грамотная, в мамином отделе работала. Мутировала, пару месяцев назад, оставив младенца. Но дело, конечно, было не только и не столько в необходимости терпеть секс с нелюбимым мужчиной. Куда больше пугала необходимость прожить и без того короткую жизнь с этим нелюбимым мужчиной, да еще в качестве его официальной собственности.
Как ни крути, Дарье не так много осталось ходить по земле, и у нее не было никакого желания провести эти годы в гареме Юсупа. Хоть он и царь Крепости, хоть его жены и купаются в роскоши и комфорте. Какой сейчас прок от побрякушек и завистливых взглядов? Вот если бы свежей печеной козлятины каждый день к ужину, это было бы ценно. Но женам Юсупа жрать от пуза все равно не дают, чтобы не жирели.
Мама тосковала в Крепости еще сильнее, чем новые поколения, но виду не подавала. Она ведь помнила совсем другую жизнь, и старый мир, рассказы о котором можно слушать, как сказку, и эпидемию, внезапно поразившую все человечество. О заражении она рассказывать не любит. А вот о том, как люди летали в космос и опускались в глубины морей, рассказывала часто.
Собственно, именно мысль о маме и заставила Дарью отказаться от побега в одиночку. Маму в Крепости оставлять было нельзя. Даже если бы она не захотела уходить, пришлось бы увести ее силой. Потому что, после бегства дочери, всю ответственность перед Юсупом придется нести ей. В этом случае ничего бы не помогло, ни возраст, ни опыт, ни знания, ни умения. А раз нельзя было оставить маму, то побег без подруг отпадал по факту. Ведь вдвоем с мамой выбраться незаметно уже не получилось бы, а значит, не избежать боя, а в бою чем больше союзников, тем лучше. В общем, действовать пришлось по разработанному с девчонками плану, а все сомнения решительно отбросить.
Ночью свободные перемещения в пределах Крепости были запрещены, да и выйти из трехэтажного бревенчатого здания, выделенного под отдельное жилье незамужним девушкам, тоже не получилось бы запросто. Но внутри, по коридорам, никто бродить не запрещал, хотя бы потому, что в комнатах не было туалета и емкостей с водой. Такие удобства имелись лишь на этажах, и находилось они в общем пользовании. Такой возможностью свободного перемещения внутри терема грех было не воспользоваться, поэтому она и легла в основу плана, предложенного Таней.
Хотя, планом это сложно было назвать. К наступлению ночи идея побега как была голой теоретической выкладкой, так и осталась таковой. Она была подкреплена только жгучим желанием уйти из Крепости и найти на Готланде лекарство против мутации. Так что все, абсолютно все, было вилами на воде писано.
Не смотря на спешность сборов и скудность возможностей, Дарья была полна решимости. Вздохнув, она поднялась с табурета, открыла замок на двери, и выскользнула в полутемный коридор, освещенный лишь светом восходящей луны через прорубленный оконный проем.
Оказавшись у двери своей старой комнаты, Дарья тихонько поскребла пальцем по косяку. Девушки ждали сигнала, приоткрыли дверь, и впустили Дарью.
– Готовы? – спросила она.
– Заждались уже, – пробурчала Таня, поигрывая скрученной мокрой простыней.
Змейка держала в руке дубинку, сделанную из ножки сломанного табурета.
– Один охранник на крыльце, в входа, – предупредила Таня. – Надо его отвлечь, чтобы он гарантированно отвернулся от двери, когда мы выскочим. Второй, сменный, спит на лавке, я проверила. Чтобы его не разбудить, действовать будем тихо. Варя, ты самая хрупкая, от тебя в драке без оружия толку не будет. Разорви свое ожерелье, и кидай через окошко бусины как можно дальше. Затем сразу вниз. Поняла?
– Да, – ответила Варя, заметно побледнев.
Но, совладав с собой, она сняла с шеи ожерелье, разорвала нить, и высыпала бусины в ладонь.
– Я готова!
Таня, Дарья и Змейка, неслышно ступая босыми ногами, спустились по лестнице.
Варя не подвела, вскоре по крыше соседнего терема, звонко щелкая, прокатилась бусина. Охранник, услышав странный звук, поднялся на ноги, чтобы присмотреться. В этот момент из темноты дверного проема со свистом вылетел конец предварительно намоченной простыни, и моментально обвернулся вокруг его шеи. Бросала Дарья, а Таня одним прыжком оказалась рядом с охранником, схватила свободный конец жгута, и они с Дарьей потянули в разные стороны изо всех сил. Чтобы не упасть от рывка, Дарье пришлось обкрутить конец простыни вокруг пояса и схватиться одной рукой за дверной косяк, пока Таня, кряхтя и упираясь, тянула свою часть удавки. Она была крупной, а проще говоря, толстой, и сама это понимала прекрасно, но среди подруг сразу возникло негласное соглашение, никогда ее фигуру не обсуждать. Зато физической силой Таня не была обделена с детства. В десять лет она освоила арбалет, и во время нашествия мутантов, после дождей, вместе с парнями дежурила на стенах. В пятнадцать ей уж доверили длинный лук. К сожалению, при достижении восемнадцати лет девушкам уже нельзя было нести службу с парнями, но навыки Таня не растеряла, а сил у нее с возрастом стало больше.
Охранник ни звука не издал, рухнул как подкошенный почти сразу, сраженный не только и не столько асфиксией, сколько переломом шейных позвонков.
В качестве трофеев девушкам досталось острое, как бритва, мечете в ножнах, сплетенный из кожи кнут с свинцовым грузиком на конце, штык-нож от автомата старого времени, ракетница с двумя патронами, четыре шумовых гранаты и короткий, кустарно изготовленный дробовик с десятком самодельных картонных патронов. Оружие совсем уж ближнего боя, но это на момент побега не имело значения, так как стрелять без необходимости все равно было нельзя, чтобы не нарушать преждевременно режим тишины.
Подкравшись к спящему на лавке охраннику, Таня решительным ударом отсекла ему голову. Мачете через позвонки прошло легко, с едва слышным хрустом, и стукнуло режущей кромкой о лавку, как топор о колоду мясника. Голова. как и тело, осталась на лавке. В траву обильно потекла кровь.
В проеме двери появилась Варя и, окрыленная первой победой, храбро перешагнула через труп первого охранника, под которым уже разливалась заметная лужа мочи. Дарья выдала ей кнут, себе взяла нож, Тане оставила мачете, а дробовик, вместе с наказом не стрелять без команды, достался Варе. Такой выбор тоже был неслучаен – Варя была тихоней и трусихой, а потому не пустит оружие в ход без крайней необходимости или приказа. За это ее называли тормозом, но иногда сдержанность бывает не менее ценной, чем быстрота реакции, тогда как несдержанность и необузданные рефлексы, способны навредить чему угодно.
Дальше надо было освободить Ингу. Путь до ангара с тележками был опасным, среди изб не только шастали патрули, но и со стен моли заметить беглянок. Поэтому до бункера двигались перебежками, в тени стен, а ближе к бункеру пришлось ползти, вжимаясь в землю при приближении патрулей. Благо, трава уже поднялась, а яркий свет взошедшей луны оставлял густые тени, в которых было удобно прятаться.
Наконец, впереди показался бревенчатый сруб ангара для боевых тележек. Девушки, почти не дыша, дождались, когда мимо протопает ночной патруль. Затем Дарья взяла у Змейки кнут, так как, на ее взгляд, он лучше всего подходил для снятия часового, а сама Змейка, похоже, еще не была готова к убийству человека, не угрожавшего ей оружием.
Человеческое восприятие так уж устроено, что невозможно держать в зоне внимания весь окружающий мир. В каждый момент времени человек фокусируется на том, что представляет, на его взгляд, либо повышенную ценность, либо повышенную опасность. Часовой у ворот ангара был выставлен с четкой и конкретной целью – не дать пленнице выбраться наружу. На этом он и был сосредоточен. Могло ли ему прийти в голову, что на него могут напасть с другой стороны? Нет, разумеется. Ведь он был за стенами Крепрости, а внутри нет врагов.
Двигаясь вдоль стены к охраннику, сидящему у входа в эллинг и поглядывающему на звезды, Дарья думала, что и сам Юсуп, конечно, не ожидал ни подвоха, ни бунта, ни, тем более, бегства выбранной им невесты. Ведь никто никогда ничего подобного не предпринимал. Интересы всех живущих в Крепости всегда совпадали, даже если Крепостью считать еще и бункер, расположенный внутри ограждения. Бункер получал от зараженных все, до чего его обитателя сами не в силах были добраться, а ядерный реактор, являвшийся частью подземной лаборатории, давал достаточно энергии для всех. С годами этот симбиоз не разрушился, а наоборот, в значительной мере окреп, и приобрел еще большие взаимосвязи.
Но время все же изменилось – выросло и достигло зрелости новое поколение, не знавшее ужасов первых лет после заражения. Некоторые из них начинали мечтать о другой жизни, не той, что уготовили им старшие, пережившие падение цивилизации. Именно поэтому Дарья теперь кралась с кнутом в руке вдоль деревянной стены ангара. Она рассуждала иначе, чем основатели Крепости двадцать восемь лет назад. Даже иначе, чем ее мама, запертая теперь внутри.
Охранник не ожидал нападения, а стройная и ловкая Дарья двигалась почти бесшумно, что позволило ей подобраться на дистанцию удара, не покидая глухой тени от яркого лунного света. Она замахнулась кнутом, воздух коротко свистнул. За счет хлесткого удара свинцовый грузик на конце плети разогнался до огромной скорости, пробив череп охранника, почти как пуля. Парень пошатнулся и начал валиться на стену, но второй удар Дарья нанесла ему по горлу, кнут обмотался вокруг шеи и не дал телу рухнуть. С едва слышным хрипом охранник медленно опустился на подкосившихся ногах.
Где-то под стеной засвистел сверчок, сверху слышались неразборчивые голоса наблюдателей и арбалетчиков, а в лесу, за воротами, вовсю заливались ранние соловьи.
От этого охранника трофеи достались куда более ценные. С его пояса Дарья сняла отлично сделанную казачью шашку старого времени, что говорило о его боле высоком статусе, чем у первого. Так же у него имелся пистолет в кобуре с двумя запасными магазинами, четыре шумовых гранаты на поясе и помповое ружье старого времени.
– Класс! – шепнула Таня, подбежав первой и поправив упавшие на глаза кучерявые жесткие пряди короткой прически. – Может теперь и правда прорвемся.
Дарья шикнула на нее, мол, тихо, и вернула кнут Змейке, а помповый дробовик забрала себе, на правах старшей. Остальное оружие раздала подругам.
– Лис сказал, что охранников четверо, – напомнила Таня. – Еще трое остались.
Змейка прижала палец к губам, и все услышали шорох травы за ангаром. Похоже, второй охранник ходил справить нужду подальше от строения, и теперь возвращался. Двое других, по логике, должны были спать, чтобы прийти на смену через какое-то время.
Шаги приближались, и ясно было, что охранник движется далеко от стены, из-за угла на него напасть не получится.
– Варя и Змейка внутрь! – шепотом приказала Дарья. – Возьмите спящих на прицел и свяжите.
Девушки тут же бесшумно скрылись за приоткрытыми воротами. Таня метнулась к стене, а Дарья вскинула дробовик к плечу и отступила в тень соседнего здания. Охранник, еще не замечая признаков нападения, направился к воротам ангара, но Дарья окликнула его раньше, чем он разглядел Таню.
Обернувшись, охранник увидел направленный ему в лицо ствол ружья и так опешил, что не успел среагировать, когда Таня нанесла ему удар мачете плашмя по затылку. Парень рухнул на колени и повалился на бок.
– Жаль его убивать. – Таня пожала плечами. – Мы с ним в мяч как-то вместе играли.
Дарья повертела пальцем у виска, вдвоем они подхватили потерявшего сознание охранника и заволокли внутрь. Варя и Змейка при помощи Инги закончили к этому времени вязать двух оставшихся стропами кайтов.
– Мама! – Дарья поспешила к Инге, пробираясь между оснащенных пулеметами боевых тележек.
Кони в денниках зафыркали, почуяв чужака.
– Мама, нам надо бежать, – со всей возможно твердостью заявила Дарья.
– Что?! – Инга села на корточки. – Ты с ума сошла?
– Мы не успели ей рассказать, – объяснила Змейка. – Только управились. Зато без шума.
Дарья еще вечером поняла, что разговор с матерью будет не легким. Так и вышло. Инга, относилась к поселению, как к своему детищу, и считала заведенные порядки благом, точнее меньшим из возможных зол. Со своей позиции она была права, Дарья это понимала прекрасно, но, в то же время, она хотела дать матери возможность взглянуть на ситуацию и с другой стороны.
В ход пошли и аргументы, и банальные эмоции, хорошо понятные женщинам.
– Я не обязана тратить свою жизнь на обеспечение сексуальных утех нелюбимого мужчины! – под конец заявила Дарья. – Нет, разве? Ты сама разве жила с нелюбимым?
– То было другое время! Мы больше рисковали, и большее могли себе позволить, – без особой уверенности ответила Инга.
– Но я тоже хочу рискнуть! Понимаешь? Чем мы хуже вас? Почему из-за того что вы печетесь о нашей безопасности, мы должны страдать всю жизнь? Она, в отличии от твоей, у меня в любом случае будет короткой.
Это был последний аргумент, и он возымел действие. Инга на несколько секунд задумалась, затем решительно поднялась в полный рост.
– Наверное, ты права, – произнесла она. – Я привыкла мерить жизнь совсем другим сроком. План у тебя есть?
Пришлось признаться, что плана, как выбраться за пределы Крепости, нет и не было.
– Ты уже убила трех охранников, а плана у тебя нет? – возмутилась Инга. – Ты точно, как твой отец. Хороший был человек, но несобранный. Как так можно?
– Я думала, может ты что придумаешь. – Дарья виновато пожала плечами.
– Я? Придумаю? За три минуты? Замечательно!
Справившись с эмоциями, Инга решила провести нечто вроде мозгового штурма. Но быстро выяснилось, что никто не имеет ни малейшего представления, как оказаться за стенами Крепости.
Дарье стало не по себе. У нее даже ладони похолодели от нехороших мыслей. Выходило, что она, не удосужившись проработать план хотя бы в стратегическом приближении, втравила всех в отчаянную авантюру, из которой нет выхода. И маму тоже втравила. Теперь, когда их поймают, ответить придется и за позор Юсупа, от которого невеста решила сбежать, и за убийство охранников.
Инга с задумчивым видом обошла ангар, осмотрела боевые тележки, затем бросила взгляд на фыркающих коней.
– Ветра нет, – произнесла она негромко, вслух проговаривая блуждающие в голове мысли. – Ночь.
– Ты о чем? – осторожно спросила Дарья.
– Думаю. Не мешай. Эй, Таня! Поди сюда. Ты ведь стояла на стенах?
– Было дело, – не понимая, чего от нее хотят, ответила девушка.
– Если ночью на Крепость будет совершено нападение, какие действия должен предпринять караульный отряд? – напрямую спросила Инга.
– Смотря кто нападает. Мутанты? Дикие?
Инга снова задумалась, вышагивая вдоль денников с конями, девушки неотрывно следили за ней.
– Допустим, дикие, – наконец решила она.
– Вокруг лес, ветра нет, – произнесла Таня почти те же слова, что недавно Инга. – Значит, от тележек под кайтами толку нет. Будут со стен отстреливаться.
– Плохо. – Инга присела на подножку одной из тележек.
– А вы что думали, они ворота откроют? – усмехнулась Таня.
– Надеялась.
– Вообще, можно и через стену махнуть, – осторожно высказалась Дарья. – Толпой, конечно, не получится, но если одна за одной, с интервалом, тихонечко, то не заметят.
– Это я уже думала, – отмахнувшись, ответила Инга. – Перебраться, действительно, можно. Но дальше что? Окажемся мы в лесу, за стенами, без толкового снаряжения, без транспорта, без цели.
– Цель как раз есть, – призналась Дарья. – Готланд.
– Готланд? – Инга недобро усмехнулась. – Это отдельный разговор. Но, допустим, имеешь право. Я свою жизнь, считай, прожила, а тебе жить свою. Мешать не буду, чем смогу, помогу. Но это не дает ответа на вопрос, что делать за стенами почти без оружия и без транспорта? Вот, перебрались мы одна за другой, а дальше что?
На этот вопрос ответа не оказалось ни у кого.
– Понятно. – Инга устало вздохнула. – Я думаю как раз о том, как нам открыть ворота и, незамеченными, выехать через них на боевой пулеметной тележке, запряженной лошадьми.
– Но это невозможно! – уверенно заявила Таня. – Даже если бы у нас были средства взорвать ворота и выехать на лошадях, это совершенно немыслимо.
– Да? – Инга усмехнулась.
– Но как? – удивленно спросила Дарья.
– Ветра нет, ночь, – снова произнесла Инга. – Если отряд диких сейчас нападет на Крепость, то по ним, как верно заметила Таня, начнут палить со стен. Потому что боевые тележки на кайтовой тяге не годятся для темноты и безветрия. Но потом что? Все равно ведь придется выехать.
– Выйдут пешком и на лошадях, – пожав плечами, ответила Таня. – Чтобы собрать трофеи и провести зачистку.
Она осеклась.
– На лошадях! – догадалась Дарья.
– Вот-вот, – кивнула Инга. – Если нет ветра, они запрягут лошадей в боевые тележки, и выведут их через ворота для прикрытия пеших порядков. Могут одну вывести, могут две. Но вряд ли больше.
– Да, вряд ли, – подтвердила Таня.
– Может, у вас получится захватить одну из тележек, выехать на ней через ворота, а дальше можно попытаться оторваться от преследования, – прикинула Инга.
– У нас? – уточнила Дарья. – А ты где в это время будешь?
– Я буду имитировать нападение, перебравшись через стену.
Все задумались.
– Мы не похожи на парней, – заявила Варя. – Разве что Таня.
– Ща в глаз дам! – обиженно предупредила Таня.
– Не грузись, это я тебе комплимент, типа, сделала. В общем, спалят нас. На стенах арбалетчики, вокруг нас пехота, а мы, такие, едем себе на тачанке с пулеметом и за ворота. Не реально.
– Можно переодеться, – прикинула Инга.
– Это вам, в ваши сорок лет, можно переодеться, и сойти за мужика, – жестко ответила Варя. – Или Тане.
Та выразительно показала кулак.
– Так, хорош тут выделываться! – осадила подруг Дарья. – У нас задница горит, а вы шуточки шутите. Но вообще Варя права. Мы сильно не похожи на парней. Спалят.
– Я думаю, нам надо осторожно перелезть через стену, – предложила Варя. – По одной. Потом всем имитировать нападение. Они выедут, и тогда можно попробовать захватить тележку.
– Это вообще не реально! – с мстительностью в голосе произнесла Таня. – Чушь полная. Они выедут на бой, выедут зачищать диких, они будут готовы к нападению. Думаешь, у диких бы получилось захватить боевую тележку? А чем мы лучше?
– У диких только луки, а у нас два ружья, пистолет и шашка, – озвучила разницу Дарья.
– Коренным образом это ничего не меняет, – согласилась Инга. – Снаружи нам тележку не захватить. Единственное, что нам может помочь, это фактор неожиданности. За стенами у нас его не будет.
– А если соединить? – почти прошептала Змейка.
– Соединить? Что соединить? – недоуменно переспросила Инга.
– Все планы соединить в один. – Змейка чуть осмелела и голос ее сделался тверже. – Вы предлагали так, что одна лезет через стену, остальные захватывают тележку и выезжают на ней за ворота. Но это правда не получится. Точно. Нас заметят и остановят. Всем выбраться лучше. И нападение больше будет похоже на настоящее, и захватить тележку проще совместными усилиями. Но тогда отпадает фактор неожиданности, что тоже сводит план к полной невозможности воплощения. Я же предлагаю сделать наоборот. Все лезут через стену, а одна остается.
– Зачем? – Дарья вздернула брови.
– Для фактора неожиданности, – смутившись, ответила Змейка. – Можно ведь спрятаться в ящике, под сиденьем, пальнуть из ружья в пулеметчика, а потом, вторым выстрелом, убрать возницу.
– Лучше тогда уж из пистолета! – подхватила идею Дарья. – В нем патронов больше, и он меньше. Потом перехватить поводья.
Инга улыбнулась. План все же родился общими усилиями, причем, вполне жизнеспособный.