Поселение амазонок было нехитрым. Хижины их были связаны из ветвей, лиан и листьев. Оружие – копья, стрелы, короткие мечи, сети для поимки противника. Посередине леса располагалась площадь, на которой они проводили боевые учения. Почти все девочки-амазонки занимались сейчас изучением боевых приемов под инструктажем Царицы амазонок – Виктории. Одни стреляли из лука, другие метали копья, третьи проводили рукопашные бои. В самом разгаре учений вдруг раздались голоса.
– Пленников ведут! Пленников! Чужеземцев пленили! Мальчишек!
Виктория взмахом руки приостановила тренировки, и амазонки вышли навстречу отряду Лидии. Отряд шествовал не просто весело и бодро, а триумфально. Во главе отряда шла Лидия. Амазонки тащили своих пленников на веревках. Концы веревок были обмотаны вокруг шей мальчишек. Пес Громобой вел свою добычу персонально. Кот жалобно мяукал, когда веревка особенно больно впивалась в шею, но не упирался, боясь могучих подзатыльников Громобоя. Лидия жестом остановила триумфальное шествие, и амазонки плотным кольцом окружили пленников.
– Смотри, Толстушка, какие они бледные – раздался чей-то голос.
– Ты права, Тигрица, и бледные и худые.
– Пантера, ты посмотри вон на того, малюсенького.
– Сами вы малюсенькие – огрызнулся Цыпа. – Тоже мне, пантеры.
– Поговори у меня – сказала Пантера, приняв боевую стойку.
Цыпа трусливо вжал голову в плечи. По спине его струйкой потек предательский пот.
– Долго вы с ними возились? – спросила Виктория.
– Что ты, Царица, уложились в пять минут. Эти мальчишки – не вояки. Они ни черта в драках не смыслят. Любая наши пятилетняя малышка уложит их одной рукой. Слабаки!
– Поздравляю тебя, Лидия – сказала Виктория. – Вы – истинные амазонки. Жаль, что враг оказался слишком слаб, мы бы им показали, на что способны. Громобой, я вижу, у тебя улов?
– Да какой это улов, Царица. Так, мелкая рыбешка, мяучит что-то жалкое. Драться вообще отказался, сам в пасть ко мне прыгнул.
– Ну, что ж – сказала Виктория. – Поздравляю всех с победой. Эй, запевалы: нашу триумфальную песню.
И амазонки грянули мощным хором:
Мы амазонки. Мы не любим слез.
Не знаем страха и не знаем поражений.
Удача с нами. С нами верный пес.
Они особенно нужны в пылу сражений.
Мальчишки! Как мы ненавидим их
за то, что треплют девочек за косы.
Мы взяли в плен вот этих четверых
и отомстим за все девичьи слезы.
– А теперь – сказала Царица амазонок, когда песня закончилась, – пленники, на колени.
– Что? – удивился Босс. – На колени?
– Как на колени? – воскликнул Прилипала.
– Какие еще к черту колени? – вскричал Цыпа. – Сами вставайте, а мы… – Он не успел докончить, как девчонки силой принудили их опуститься на колени.
– Как мне хочется дать ей в глаз, этой царице! – сквозь зубы прошипел Прилипала.
– У тебя была такая возможность – ответил Босс. – Только ты ее не использовал.
– Да ладно тебе, Босс, у тебя самого вон какой фингал под глазом.
– Как противно – всхлипнул Цыпа. – Словно мы рабы.
– А мы и есть рабы – ответил Прилипала.
– Я домой хочу – захныкал Цыпа. – Домой.
– Прекрати ныть – зло ответил Босс. – А то я сам тебе врежу.
– Конечно, девчонок боишься, так теперь на меня.
– Кто боится?
– Ты боишься.
– Прекратить разговоры! – крикнула Лидия и так потянула за веревки, что все трое растянулись на земле. – А ну подняться! Встать на колени, как стояли. Мальчики выполнили требование.
– А теперь – целовать мою руку в знак покорности – потребовала Царица, и протянула свою руку.
– Ты ее вымыла? – язвительно улыбнулся Босс и тут же получил такой удар по губам, что на них выступила кровь. Больше он шутить не отважился и, утерев кровь рукавом рубашки, прильнул разбитыми губами к руке Виктории. Прилипала и Цыпа сделали то же самое.
– Теперь, мою – сказала Лидия. – Это я вас пленила.
Пришлось целовать и ее руку. И руки Толстушки, и Тигрицы, и Пантеры, и Ящерицы. Этому целованию рук, казалось, не будет конца.
– А ты, противный котище, целуй мою лапу – грозно сказал Громобой Мефодию.
– Что? Я? Лапу? – негодующе воскликнул кот. – Сто чертей мне в печенку! Мне, коту, и лизать какой-то псиный коготь? Какая слава пойдет обо мне среди всех котов в мире?
– Ты будешь первым котом, целующим лапу пса в знак смирения и покорности. – Ответил Громобой.
– Какой покорности? Какого смирения? Да я… – начал было Мефодий, но получив оплеуху, мгновенно сменил тон. – С превеликим удовольствием – закончил он, и с ненавистью приложился к протянутой лапе Громобоя.
– Вот так-то лучше – промолвил тот.
– Эх, Босс – укоризненно сказал Мефодий. – Кто просил тебя трогать зеркальце?
– Этого – на кухню. Царица ткнула пальцем в Босса. – Пусть там моет посуду.
– Кто? Я? – вскричал Босс. – Да чтобы я и посуду… – но получив крепкий подзатыльник, от которого загудело в голове, быстро переменил мнение. – Согласен. Иду.
– А этого… – Виктория грозно посмотрела на Прилипалу. – Этот будет… уборщицей.
– Что-о-о?! – взревел Прилипала. – Я? Уборщицей! Да я в жизни… – сильный толчок в спину, и он тоже мгновенно меняет решение. – Буду. Согласен. Давайте швабру.
– А этот – Виктория указала на низкорослого Цыпу. – Этому ничего не остается, как быть прачкой.
Помня о подзатыльниках, Цыпа мгновенно согласился. Мальчишек увели, и возбужденные амазонки, радуясь легкой победе, под смех и радостные выкрики разошлись по своим хижинам. Виктория, наказав Громобою стеречь кота, и дав задание Лидии готовить девочек для завтрашнего боя с диким вепрем, тоже ушла отдыхать.
– Ну а ты… – начал было пес, обращаясь к Мефодию, но тот его опередил.